Завершается третий год мировой газовой войны. Все началось в Сирии в 2011 г., а затем волна насилия дошла в 2014 г. до Украины. Географический охват внушителен. Москву пытаются сдерживать на европейском и ближневосточном театрах одновременно. А что дальше? По замыслу организаторов, в дело должны вступить альтернативные поставщики энергоносителей, которые планируют захватить рынок ЕС. Это не просто интрига. Речь идет о войне, которая разделит ряд государств по самому жесткому сценарию, невиданному со времен соглашения Сайкса-Пико 1916 г.

2014 г. продемонстрировал, что Закавказье остается «окном», выводящим Россию на Ближний и Средний Восток, где продолжаются основные баталии за нефть, природный газ и транспортные артерии их доставки. В свою очередь, Москва оказывает Баку, Еревану и Тбилиси ответную услугу, открывая для них двери в мировую политику. Причем этот фактор работает даже в тот момент, когда отношения между странами переживают охлаждение. Стратегическая близость к России непрерывно превращает страны региона в цели для великих держав, которые не могут равнодушно наблюдать за усилением Российского государства. Дело здесь не ограничивается географическим фактором. Закавказье — часть русской цивилизации с ее многообразием, богатством культуры и свободой для самовыражения. Это крепость, которая веками служила естественной границей Российской империи с Персией и Османской империей. В ХХ столетии три эти империи сменили свои названия, однако сохранили интересы и опыт. Если Вашингтон следовал колониальному опыту Лондона на Арабском Востоке, то Москва никогда не нуждалась в наставнике. Азербайджан, Армения и Грузия по сей день являют собой «Ближний Восток в миниатюре», перекресток, на котором христианство встречается с исламом, а этническое измерение пребывает в постоянном хаосе из-за своей взаимосвязи с миром углеводородов.

Власть нельзя измерить в литрах, баррелях или килограммах, ее можно только почувствовать и увидеть. Государства, расположенные к югу от Главного Кавказского хребта, показывают это наилучшим образом. Закавказье играет роль индикатора, измеряющего влияние России на Ближнем Востоке. Все обстоит довольно просто: если Москва сохраняет баланс интересов с Баку, Ереваном и Тбилиси, то это говорит о способности реализовать аналогичный сценарий и с ближневосточными столицами. Цепь зависимостей работает как в направлении Закавказье — Ближний Восток, так и наоборот. Гражданская война в Сирии подтверждает сказанное. С 2011 по 2014 г. Россия не позволяет Америке и суннитским монархиям во главе с Саудовской Аравией и Катаром заполучить национальные богатства арабской республики, которые охраняет правительство Б. Асада. Результат не заставил себя долго ждать: Армения вступает в Евразийский союз. Провал на сирийском фронте, усиленный таинственным появлением «Исламского государства», вынудил Америку продолжить игру против России на близкой дистанции: гражданская война на Украине приносит тактические дивиденды в виде осложнившихся политических контактов между Москвой и Брюсселем, который предпочитает зависеть от Вашингтона.

США и ЕС делают все возможное для того, чтобы минимизировать энергонезависимость Старого Света от России. Нефтепровод Баку — Тбилиси — Джейхан и газопровод Баку — Тбилиси — Эрзурум, введенные в эксплуатацию в 2006 и 2007 гг., придали Вашингтону и Лондону уверенности в успехе. Однако война в августе 2008 г. показала призрачность этих надежд. Именно тогда англо-американцы начинают подготовку «арабской весны». Осенью 2011 г., когда газовые ресурсы Сирии были уже заблокированы гражданской войной, а месторождения на шельфе Израиля все еще казались отдаленной перспективой, взоры British Petroleum и турецкой BOTAŞ устремляются на Закавказье. Под их покровительством в игру вступает азербайджанская SOCAR. Межправительственные соглашения подписаны, и определена смета. В 2015 г. Баку и Анкара начнут строительство Трансанатолийского газопровода (Trans Anatolian Natural Gas Pipeline, TANAP), связывающего азербайджанское месторождение Шах-Дениз с Евросоюзом через территорию Турции. На турецко-европейской границе в игру вступает Трансадриатический газопровод, который доставит газ через Грецию и Албанию к Адриатическому морю, дойдя до берегов Италии и других стран Западной Европы.

Планы амбициозные: к 2018 г. стороны планируют запустить проект мощностью 16 млрд кубометров газа в год. Азербайджан готов привлечь и Туркменистан через строительство Транскаспийского газопровода, о котором Америка мечтает с 1996 г. Вся эта система названа политиками «Южным газовым коридором». Однако противоречия между странами Каспийского бассейна слишком велики: Иран не устраивает перспектива наблюдателя, которая оставляет его на вторых ролях. Тегеран и в 2014 г. возлагает надежду на Nabucco, о чем президент ИРИ Х. Рухани поделился в сентябре с главой Австрии Х. Фишером. Что касается Брюсселя, то он далек от чаяний главы Ирана, отдавая пальму первенства трехсторонним соглашениям ЕС, Азербайджана и Туркменистана по Транскаспийскому газопроводу, к которому Тегеран может присоединиться на более позднем этапе. Вот что пишет по этому поводу исследовательская группа Central Europe Energy Partners: «Противостояние на Украине и замораживание переговоров по „Южному потоку“ увеличивает значимость Южного газового коридора для ЕС. Переговоры между ЕС, Азербайджаном и Туркменистаном уже активизировались в сентябре 2011 г. и в июле 2013 г. после встречи на высшем уровне в Ашхабаде, где подписано рамочное соглашение между Туркменистаном и Турцией о поставках газа в Европу». Отмечается, что в апреле 2014 г. президент Туркменистана Г. Бердымухамедов встретился с главой SOCAR Р. Абдуллаевым, договорившись о постройке 300-километрового газопровода по дну Каспийского моря до берегов Азербайджана.

1 декабря 2014 г. президент РФ В. Путин совершает «турецкий гамбит»: «Южный поток» закрывается, а его экспортный годовой объем в 63 млрд кубометров газа пойдет в Старый Свет через Турцию. Глава государства играет на опережение, меняя правила игры как в Закавказье, так и на Ближнем Востоке. «Газпром» берет инициативу в свои руки, став 29 декабря владельцем 100% акций компании South Stream Transport B.V., оператора проекта по строительству морского участка газопровода «Южный поток». Итальянская Eni, немецкая Wintershall и французская EDF выходят из проекта. Эта мера была вынужденной: Евросоюз слишком долго саботировал через Болгарию решение о строительстве газопровода, выигрывая время для Трансанатолийского газопровода. Турция пытается «усидеть на двух стульях», которые ей пододвигают Россия и Азербайджан. Не исключено, что в 2015 г. эти конкурентные проекты напрямую скажутся на безопасности восточных рубежей турецкого государства, особенно в свете военной активности «Исламского государства» в Сирии и Ираке.

Будущий год позволит оценить реальные перспективы Закавказья в мировой газовой войне. Все иллюзии уйдут в прошлое. По большому счету, цепочка событий напрямую зависит от ситуации на Большом Ближнем Востоке, где нарастает интрига. Ирак, Сирия, Ливия и Йемен разделены на сферы влияния между великими державами. Израиль выдвигается в авангард мировой борьбы за ресурсы и транспортные артерии, а союз с иракскими и сирийскими курдами позволяет еврейскому государству сбалансировать арабский мир и Турцию, которая все еще рассматривает Ближний Восток как арену своих исторических интересов. «Исламское государство» кардинально меняет региональный баланс сил: Иран вынужден поддерживать Иракский Курдистан в борьбе с боевиками ИГ, помогая местным шиитам сохранить влияние на Багдад. Тель-Авив явно не против того, чтобы Тегеран снабжал оружием Эрбиль. Интересы курдов и иранцев совпадают как никогда. Как передает агентство Anadolu, 27 декабря лидер Иракского Курдистана М. Барзани принял высокую делегацию Ирана во главе с председателем парламента А. Лариджани, «поблагодарив ИРИ за поддержку в борьбе с терроризмом, которая осуществляется, несмотря на политические разногласия». Противоречий много, однако Тегеран готов закрыть глаза на инициативу Эрбиля по проведению референдума о независимости края, объявленную Барзани летом 2014 г. Курды уверены в своих силах: продолжается формирование комиссии, которая уже в будущем году планирует организовать голосование. Барзани выступает защитником не только курдов, но и иракских христиан, не забывая и о туркменах. Курды считают, что поддержка этнических и религиозных меньшинств поможет делу.

2015 г. будет самым интересным. Ждать осталось совсем немного.