Москва, 12 декабря, 2011, 11:30 — ИА Регнум. Не стоит надеяться на то, что Китай будет поддерживать альтернативную интеграцию в Евразии в форме Евразийского союза. Китай преследует свои интересы. Он уже делал "заходы" в противоположном направлении, когда несколько лет назад предлагал в ШОС создать зону свободной торговли - об этом, в ходе виртуальной дискуссии на базе проекта Центральная Евразия заявил главный редактор журнала "Проблемы национальной стратегии" Российского института стратегических исследований Аждар Куртов, передает корреспондент ИА REGNUM. В ходе очередного виртуального экспертного заседания по теме "Евразийская интеграция и Китай", российские специалисты поставили вопрос: насколько Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) может быть устойчивой платформой для эффективного стратегического диалога с Китаем и развитием с ним долгосрочных форм взаимодействия? ИА REGNUM публикует текст заседания.

Как странам постсоветского пространства следует рассматривать Китай? Так или иначе, но, по большому счету, именно к этому сводится суть основных вопросов, обсуждаемых в ходе виртуального экспертного форума по тематике "Евразийская интеграция и Китай". Проект "Центральная Евразия", организовавший эту дискуссию совместно с Интернет-журналом "Новое Восточное Обозрение", безусловно, выступает за поиск путей сотрудничества, кооперации и интеграции с Китаем, формирования с ним реально, а не формально дружеских и партнерских отношений. Однако, что для этого следует/предстоит предпринять? Какие усилия и шаги? Какие схемы взаимодействия с КНР наиболее приемлемы? Насколько та же Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) может быть устойчивой платформой для эффективного стратегического диалога с Китаем и развитием с ним долгосрочных форм взаимодействия? Многое в этом плане зависит именно от позиции России. В этой связи, в данной части дискуссии представлены мнения двух российских экспертов: Аждара Куртова и Ольги Гараниной.

Владимир Парамонов, руководитель проекта "Центральная Евразия": как мне представляется, во многом именно по реакции КНР на активизацию интеграционного взаимодействия на постсоветском пространстве, в том числе в свете недавнего предложения Владимира Путина о создании Евразийского союза, следует судить о реальных устремлениях Пекина. Более того, постсоветская интеграция здесь выступает в качестве важного индикатора - некой лакмусовой бумажки готовности самого Китая к формированию долгосрочных и союзнических отношений с той же Россией и теми же странами Центральной Азии. Поэтому уважаемые коллеги дайте, пожалуйста, ваши оценки роли и места КНР в Евразии и на пространстве бывшего СССР, а также существующих проблем в политике Китая и возможных путей их преодоления.

Аждар Куртов, главный редактор журнала "Проблемы национальной стратегии" Российского института стратегических исследований: перед Китаем стоят множество серьезных проблем. Одна из них - неравномерность в уровне развития провинций Китая. Есть развитые и относительно успешные восточные и юго-восточные провинции. Их экономика удачно и с большой выгодой вписалась в систему мировой торговли. А есть, например, северо-западные провинции Китая, существенно отстающие от них, провинции, отягощенные еще и политическими проблемами - тем же этническим сепаратизмом. Выровнять уровень развития провинций - это значит уменьшить риски для Китая. И для этого Китай и идет в Центральную Азию и далее в Евразию. Для этого он осваивает новые рынки сырья, которое должно будет идти на новые производства, создаваемые в северо-западных провинциях. Для этого создаются новые транспортные пути на Запад. По ним пойдут новые экспортные потоки все из тех же провинций, поскольку пользоваться традиционными морскими путями невыгодно - до китайских портов надо будет преодолеть дополнительно тысячи километров.

На самом деле в Евразии многие плохо себе представляют то, насколько далеко продвинулся Китай. По моей инициативе коллектив экспертов института, где я работаю, подготовил доклад, который мы опубликуем в текущем номере журнала "Проблемы национальной стратегии". В нем будет показано, что Китай уже давно активно и многопрофильно действует не только в Центральной Азии, но и в Белоруссии, Украине, Молдове, странах Закавказья и даже, казалось бы, далеких от его границ странах Балтии. Анализ этой проблемы уже позволяет по-иному взглянуть на уверения Пекина о признании за Москвой особых интересов на постсоветском пространстве. Все вышесказанное на первый (и возможно - единственно правильный) взгляд свидетельствует о том, что, как минимум, китайская внешняя политика в Евразии, являясь продолжением внутреннего курса на достижение мирового статуса, применительно к идее Евразийского союза, создает совершенно другую, менее выгодную для участников последнего объединения конкурентную среду. Китай уже существенно проник не только в экономику Евразии, он достиг успехов в достижении лояльности в свою пользу политических элит стран Евразии. Все это потенциально чревато в будущем столкновением интересов Китая, с одной стороны, и стран - членов Евразийского союза, - с другой.

Сейчас в Евразии и, особенно в странах Центральной Азии, много говорят и пишут о рисках, связанных с вовлечением в орбиту России. Но разве таких рисков для региона нет с вовлечением в орбиту Поднебесной? Ведь в Китае, как раз в силу специфики внутреннего развития, в обозримом будущем могут произойти знаковые события. Рыночные успехи уже достигли той степени зрелости, когда прежняя форма - руководство компартии, низкие заработные платы, ограничения в распоряжении полученной прибылью бизнесменами, все более и более входят в непримиримые противоречия друг с другом. Чем это может закончиться - можно только гадать. Но вовлечение Евразии даже в экономическую орбиту Китая, не позволит в случае чего пережить любой "китайский форс-мажор" безболезненно. Вряд ли стоит уповать и на то обстоятельство, что Китай пока не вмешивается во внутренние дела стран Евразии. Просто пока для Пекина не было надобности в таком поведении. Но надеяться на то, что Китай будет поддерживать альтернативную интеграцию в Евразии в форме Евразийского союза, тоже не стоит. Китай преследует свои интересы. Он уже делал "заходы" в противоположном направлении, когда несколько лет назад предлагал в ШОС создать зону свободной торговли. Таможенный союз - как первая стадия создания Евразийского союза была направлена в ином направлении. И этого не надо забывать при наших оценках. Я уверен, что в Китае сейчас, после выдвижения инициативы Евразийского союза, внимательно обдумывают ответную реакцию. Она явно не будет прямолинейной, но то, что она последует, - сомнений нет. Осталось ждать недолго. У Китая достаточно мощи, чтобы существенно повлиять на интеграционные процессы в Евразии.

Ольга Гаранина, руководитель Центра энергетической политики Санкт-Петербургского государственного университета экономики и финансов: да, действительно, региональное сотрудничество между Россией, государствами Центральной Азии и Китаем осуществляется в рамках ШОС. Принципиально важно, что Организация объединяет 60% территории Евразии и четверть населения планеты. Первоначальной целью данной структуры являлась стабилизация отношений в Центральной Азии и обеспечение безопасности границ, что представлялось особенно актуальным в период после распада Советского Союза. Сегодня сотрудничество в рамках ШОС способствует реализации глобальных экономических и стратегических целей и России, и Китая.

Во-первых, напомню, что Шанхайский Форум был основан в 1996 году, в период похолодания в российско-американских и американо-китайских отношениях, и трансформирован в организацию в 2001 году (на фоне бомбардировок Косово). Тем самым, можно проследить, что периоды сближения в российско-китайских отношениях соответствуют периодам похолодания в американо-китайских и американо-российских отношениях. Во-вторых, ШОС - это одно из немногих интеграционных объединений в Азии, членом которого не являются США. Более того, статус наблюдателей в рамках ШОС имеют Монголия, Пакистан, Индия и Иран, что представляет некий "противовес" экономической и политической модели стран Запада.

Тем не менее, и экономические, и стратегические противоречия в рамках ШОС довольно сильны. Так, если с точки зрения Китая, ШОС может рассматриваться как инструмент расширения зоны влияния на территориях, ранее принадлежавших Поднебесной, то, с точки зрения России, ШОС, наоборот, позволяет "растворить" китайское присутствие благодаря многостороннему подходу в работе организации, где одной стране соответствует один голос.

Если же говорить об экономике, то еще в 2003 году была принята Программа многостороннего торгово-экономического сотрудничества на 20 лет, долгосрочной целью которой является создание зоны свободной торговли в регионе. Однако, до настоящего момента поиск путей развития регионального экономического сотрудничества не увенчался успехом. Здесь следует учитывать различие уровней экономического развития, структуры производства и социально-экономических моделей стран региона. Различие национальных приоритетов, а также выраженный в той или иной степени экономический национализм оказывают тормозящее влияние на развитие интеграционного процесса. Тот факт, что Китай занимает выигрышную конкурентную позицию во многих отраслях, ставит под вопрос выгоды торговой интеграции для остальных стран-участниц. Говоря о России, сегодня риск того, что российская экономика может превратиться не только в сырьевой придаток Европы, но уже и в сырьевой придаток Китая, становится все более явным. Это столь же актуально и для государств Центральной Азии.

Однако, сомнительная выгодность либерализации торговых связей с Китаем не означает невозможность взаимовыгодного экономического сотрудничества. Перспективными направлениями сотрудничества могут стать стимулирование инвестиционных проектов и создание региональных инвестиционных фондов, направленных на обеспечение "догоняющего" развития сельских и отсталых регионов и преодоление регионального неравенства. Основными направлениями развития должны стать как финансирование инфраструктурных проектов (развитие транспорта и коммуникаций, объектов социальной сферы), так и поддержка малого предпринимательства.

Если же говорить о другом важнейшем аспекте - об энергетике, то, безусловно, поставки нефти и газа из России и Центральной Азии занимают важнейшее место в стратегии диверсификации импорта Китая. Однако, эти многочисленные проекты зачастую оказываются конкурирующими, в то время как обеспечение эффективной организации торговли энергоносителями в регионе требует координации поставок энергоносителей. Последнее тем более значимо в условиях глобального экономического кризиса, поскольку обусловленная кризисом волатильность спроса требует скоординированной политики, обеспечивающей высокую степень гибкости поставок. В таких условиях координация усилий в сфере прогнозирования рынков и планирования инвестиций обеспечит выработку наиболее эффективной стратегии разработки ресурсного потенциала региона.

Владимир Парамонов: спасибо уважаемые коллеги за ваши оценки. Я соглашусь с тем, что сейчас для России, стран Центральной Азии, да и других постсоветских государств принципиально важно отслеживать, анализировать и прогнозировать реакцию Китая на активизацию интеграционного взаимодействия в Евразии и, одновременно, искать новые - более эффективные формы и схемы, прежде всего, экономического сотрудничества с КНР, в том числе в рамках той же ШОС. Отношения в энергетике, как стратегической сфере, здесь могут и должны стать приоритетными. Растет важность координации энергетического взаимодействия в целом и создания Энергетического клуба в частности, идея чего в свое время активно продвигалась и Россией, и Узбекистаном. Тем более, что если рассматривать Энергоклуб ШОС в качестве некоего пилотного проекта, то он может помочь сформировать целый ряд полезных механизмов взаимодействия и по другим направлениям экономического сотрудничества.

Примечание: материал подготовлен в рамках совместного проекта с интернет-изданием "Новое Восточное Обозрение" (Россия), при информационной поддержке ИА REGNUM (Россия), Информационно-аналитического центра МГУ (Россия), аналитического сайта "Region.kg" (Киргизия), информационно-аналитического портала APRA (Киргизия).