Эпопея под названием «продлим жизнь АЭС в Литве» окончилась ничем. Евросоюз не пошёл ни на какие «особые условия» и даже привычное страшное словосочетание «энергетическая зависимость от России» не возымело должного эффекта. Брюссельские чиновники были бескомпромиссны: никаких исключений Литве не будет, особенно после того как она уже освоила на закрытие АЭС 1,367 млрд евро.

gfaclaims.com

Литва, несмотря на все политические декларации и страстное желание иметь новую АЭС, уже вряд ли вернётся в разряд энергетических держав и самое обидное для политического класса Литвы состоит в том, что в этом нельзя даже обвинить Россию. Поскольку все глупости в этой истории Литва сделала сама.

Изначально Литовская АЭС должна была быть Белорусской, но поскольку грунты в Витебской области Белоруссии, где предполагалась строительство Белорусской АЭС, не соответствовали строгим нормативам безопасности, то было принято решение перенести АЭС в соседнюю Литву, недалеко от границы с Белоруссией. Для единого СССР тогдашняя национальная граница не имела никакого значения. Изначально предполагалось, что на Игналинской АЭС будет 4 блока с реакторами РБМК, каждый мощностью по 1,5ГВт. Однако, в связи с распадом СССР, было построено только два энергоблока. Да и против них активно выступали как национальные лидеры Литовской республики периода становления независимости, так и достаточно большая масса населения Литвы. Экологические страсти, кипевшие вокруг Игналины, улеглись где-то в 1992 году, когда стала понятна непреходящая ценность для Литвы этого подарка от бывшего СССР. Дело в том, что АЭС на этапе строительства — очень финансово ёмкий продукт. Молодое литовское государство получило не только действующую АЭС, но и квалифицированные кадры, которые её обслуживали. Литве оставалось только эксплуатировать такой подарок и получать прибыль. По оценкам специалистов, Игналинская АЭС могла проработать до 2032 года, а возможно и дольше.

Однако в связи со вступлением в ЕС Литва подчинилась давлению со стороны евробюрократов и приняла решение закрыть Игналинскую АЭС в 2009 году. Почему именно в этом году должна была закрыться станция, так до сих пор никто и не объяснил. Дело в том, что данный срок никак не привязан к технологическим циклам на самой АЭС. Скорее всего, эту дату взяли «за красоту», поскольку именно в 1999 году представители Литвы подписывали документы о закрытии станции. Основная претензия ЕС к Игналине, которая была озвучена, — это её реакторы «чернобыльского типа». Несмотря на то, что причина аварии в Чернобыле была в «человеческом факторе» (и это подтвердили все эксперты), страх перед возможным повторением катастрофы был настолько велик среди европейцев, что еврочиновники не могли не ощущать на себе этого давления. И даже несмотря на то, что комиссии МАГАТЭ не раз признавали Игналинскую АЭС одной из самых безопасных станций, переговорщиков от ЕС это не остановило. Для конца 1990-х годов вообще был характерен тренд на закрытие АЭС в Европе. Так, например, Германия приняла решение к 2020 году остановить все свои атомные электростанции (на сегодня это решение отменено). Политики и чиновники в Европе пребывали в иллюзии, что выпадающие мощности АЭС можно будет легко компенсировать другими способами производства электроэнергии и в первую очередь — экологически чистыми. Видимо и Литва, уже считая себя в 1999 году уже частью ЕС, поддалась этому тренду.

После вступления Литвы в ЕС она была обязана выполнять взятые на себя обязательства по закрытию Игналинской АЭС. Дискуссии о возможной постройке новой АЭС начались практически сразу же после того, как правительство Литвы еще в 2001 году утвердило программу об остановке и дальнейшем выводе из эксплуатации первого блока Игналинской АЭС. Все эти годы дискуссия то затихала, то возобновлялась с новой силой, пока литовский политкласс не осознал, что закрытие АЭС «это уже завтра» и не попытался перевести дебаты в практическую плоскость.

Четыре государства региона — Польша, Литва, Латвия и Эстония — в 2007 году выступили с желанием построить общую АЭС на территории Литвы. Тогда же активно начала звучать тема «энергетического острова», состоящего из Латвии, Литвы и Эстонии, и их оторванности от электросетей ЕС (при этом все три страны интегрированы в Единую энергосистему, охватывающую страны б. СССР). Новая АЭС как раз и должна была, по мысли политиков Литвы, решить эти проблемы. Дело в том, что Польша соглашалась на участие в проекте «Игналина-2» только при условии прокладки энергомоста из Литвы. В самой идее этого «моста» изначально закладывались противоречия. Основную массу электроэнергии в Польше производят электростанции, работающие на угле. Таким образом, стоимость 1 КВт в Польше достаточно высока. В случае реализации проекта энергомоста из Прибалтики (а при условии постройки АЭС цена 1 КВт была бы однозначно ниже) Польша собственными руками начала бы губить угольную отрасль своей страны. Чем это могло обернуться для правящего класса в Польше, можно не объяснять.

В итоге консорциум из четырёх стран начал свою работу с дележа гипотетически произведенной энергии на будущей АЭС. При этом высокие договаривающиеся стороны сразу подчеркнули, что иметь дело с российскими строителями атомных станций они не намерены. В итоге распределения будущих «энергетических доходов» доли участниц, должны были выглядеть так: Польша — 1ГВт, Литва — 1,2 ГВт, Латвия и Эстония по 0,5 ГВт. Цифры желаемой для получения электроэнергии, как в ходе переговоров, так и после их немного колебались, но незначительно, — и в итоге общая сумма всё равно выходила на 3,2 ГВт. При этом концессионеры договорились о финансовых вложениях в два энергоблока будущей АЭС. Исходя из этих цифр, нетрудно посчитать, что страны-участницы предполагали, что Игналину-2 будет строить французская корпорация AREVA, поскольку только она производит блоки такой мощности (EPR-1600). Однако что-то не задалось в ходе переговоров с французской корпорацией (представители корпорации AREVA продекларировали, что до 2025 года они не видят возможности поставки в Литву энергоблоков), и на тот момент действующий премьер Литвы Киркилас заявил, что новую АЭС построят американцы.

Уже тогда ряд экспертов отметил, что это заявление в корне должно поменять планы перераспределения будущей электроэнергии. Дело в том, что ни General Electric, ни Westinghouse не производят блоков такой мощности. Общая суммарная мощность двух энергоблоков, если бы их поставляли американцы, составила бы максимум 2,2 ГВ. А этого количества энергии хватило бы только самой Литве и Польше. В случае же постройки третьего энергоблока, акционеры должны были выложить дополнительные средства в размере примерно 2,5 млрд евро, которые изначально не предполагались.

При этом правительство Литвы не предпринимало никаких конкретных шагов по постройке новой АЭС. Все свелось, в основном, к обсуждению типа энергоблоков и количества денег, которые может дать каждая из стран, участвующих в проекте. Учитывая, что строительство новой АЭС — сложнейших проект с технологический, финансовой и с экологической точки зрения, то по идее в стране должно было идти достаточно широкое обсуждение аспектов будущей стройки. Однако, кроме деклараций о намерениях и параллельных переговоров о возможном продлении работы действующий АЭС, в Литве никто всерьез не обсуждал ни то, кто конкретно будет строить станцию, куда будет деваться отработанное ядерное топливо (ОЯТ), ни то, каким путём в страну будут доставляться топливные ядерные элементы для будущей станции и т.д. Такая позиция правительства Литвы закономерно не могла не вызывать опасений у дольщиков будущей АЭС. Да и перманентные коррупционные скандалы вокруг «национального литовского инвестора» Leo LT, учреждённого правительством Литвы, также не способствовали повышению доверия к проекту новой АЭС.

Уже в 2008 году Польша и Эстония заявили о намерении развивать свои атомные программы. Латвия, почувствовав на себе первые удары экономического кризиса, практически самоустранилась из этого проекта. Литва осталась один на один со своим желанием иметь атомную электростанцию. Начались поиски иностранного инвестора, который мог бы взять на себя основные расходы по сооружению Игналины-2. Возможно, они бы и увенчались успехом, если бы соседи Литвы — Россия и Белоруссия — оставались в стороне от попытки решить проблему обеспечения себя и соседей электроэнергией. В 2008 году началась «психологическая атака» на проект новой литовской АЭС. Россия и Белоруссия заявили о намерении построить атомные электростанции (Россия в Калининградской области, Белоруссия в Островце, т. е. обе на границе с Литвой), кроме того, и Польша заявила, что ей необходима не одна АЭС, а целых две и тоже на востоке своей страны. В этой атомной гонке победителем в итоге вышла Россия. В сентябре 2009 года премьер-министр России Владимир Путин подписал решение о строительстве Балтийской атомной электростанции (БАЭС) в Калининградской области.

Учитывая, что Калининградский регион после введения в строй второго блока ТЭЦ-2 будет полностью самодостаточен в плане электроэнергии, очевидно, что основные мощности БАЭС будут работать на экспорт. Что особо и не скрывали представители Росатома и ИнтерРАО. Вопрос лишь в том, куда пойдет электроэнергия с будущей БАЭС? Если в Литву, то тогда Литва по факту может взять на себя диспетчерские функции и дальше распределять энергию в Латвию и Белоруссию. В этом же случае будет иметь смысл прокладка энергокабеля в Швецию, чтобы в периоды энергодефицита продавать электроэнергию в Скандинавию. В данном случае Литве имело бы смысл прислушаться к предложениям о приобретении 49% акций БАЭС. Но данное решение практически неприемлемо для политического класса Литвы. Слишком уж это будет похоже на «предательство национальных интересов в сфере энергонезависимости» и нынешняя правящая коалиция вряд ли на это решится.

Еще одна идея, которая озвучивалась, — это поставки электроэнергии с БАЭС в Германию по подводному кабелю, используя инфраструктуру Nord Stream. В этом случае Литва остается один на один с решением своих энергетических проблем. Самостоятельно построить АЭС Литва не сможет, любой инвестор, который будет привлекаться к проекту Игналины-2, будет просчитывать возможность продажи электроэнергии. Оптимальный вариант продажи — это близлежащие страны и Калининградская область, поскольку все они работают в Единой энергосистеме. Но при наличии уже функционирующей БАЭС этот рынок будет насыщен. Еще одно гипотетическое направление продажи электроэнергии из Литвы — это Скандинавия, при условии доведения до реализации проекта подводного кабеля в Швецию. Весь вопрос в том, нужно ли будет Швеции и Скандинавии в целом то количество электроэнергии, которое будет вырабатывать гипотетическая новая АЭС в Литве, и будут ли вообще к тому времени, как будет реализована новая литовская АЭС, Норвегия, Швеция и Финляндия по-прежнему энергодефицитными?

Впрочем, срок постройки новой АЭС в Литве до сих пор остается неясным. Как показывает практика, от конкретного решения до запуска первого энергоблока, как правило, проходит 6−7 лет. Конкретного решения нет, потенциальных инвесторов пока тоже. Следовательно, в лучшем случае, если все-таки Литва решится на постройку АЭС, она будет построена не раньше 2020 года. И вот тут встаёт вопрос кадрового обеспечения будущей Игналины. Вряд ли работники действующей станции будут сидеть и ждать, когда будет запущена новая станция. Да и литовское государство вряд ли готово будет им платить пособие за их ничегонеделание, что бы только они не перебрались на работу на ту же БАЭС.

Кроме электроэнергии, АЭС любого типа активно вырабатывает ядерные отходы (ОЯТ). Об этом в Литве стараются вообще не говорить. На сегодняшний день ОЯТ из Игналины остаётся в Литве. Уже сейчас для Литвы — это большая головная боль. Период полураспада плутония, содержащегося в ОЯТ, составляет несколько тысяч лет. В случае постройки новой атомной станции, скорее всего, ОЯТ снова останется в Литве. Вопрос в том, где будет построено новое хранилище ОЯТ? И как соседи Литвы — Россия, Белоруссия и Латвия — отнесутся к тому, что у них под боком окажется еще один ядерный могильник? Впрочем, тема экологии на этом не заканчивается. Литва, да и Эстония активно эксплуатировали «экологический» козырь против строительства Nord Stream. Интересно, что теперь литовские политики будут отвечать на законные вопросы экологов по поводу маршрутов транспортировки ядерного топлива на возможную новую АЭС в Литве? И как отреагирует эстонская «научная общественность» и политики на закономерное беспокойство экологов и общественных организаций по поводу строительства эстонской АЭС на острове в «хрупкой экосистеме» Балтийского моря?

Правительство и президент Литвы не раз заявляли, что ничего страшного с 1 января 2010 года, на следующий день после закрытия Игналинской АЭС, не случится. И Литва не погрузится в хаос. Однако уже сегодня известно, что цены на электроэнергию поднимутся, как минимум, на треть. При этом еще никто из политиков внятно не ответил: как Литва будет покрывать дефицит энергии. Даля Грибаускайте заявила, что Украина придет на помощь и покроет недостаток электроэнергии. Ющенко подтвердил, что Украина готова это сделать. При этом до сих пор не известна конечная цена, по которой Литва будет получать эту электроэнергию. Дело в том, что Белоруссия, являющаяся в данном случае страной-транзитёром, так еще и не озвучила свои тарифы за транзит. А это значит, что итоговая цена для литовских потребителей в итоге может оказаться выше объявленной. Цена электроэнергии на выходе с Игналины составляла, по словам её директора Виктора Шевалдина, 6 литовских центов. Цена электроэнергии на выходе с Электреняйской электростанции была около 18 центов. Конечному потребителю электроэнергия доставалась, в среднем, по 35 литовских центов. Напомним, что это было до закрытия Игналинской АЭС.

Кроме того, необходимо учитывать, что в Литве выбывает из строя не только Игналинская АЭС. Рентабельное функционирование Круонисской ГАЭС мощностью 800 МВт имело смысл только при наличии АЭС. Ибо весь принцип работы Гидроаккумулирующей электростанции построен на том, что ночью она использует дешёвую электроэнергию с АЭС, которой после 1-го января не будет. Это не значит, что Круонисская ГАЭС остановится, её можно будет эксплуатировать и впредь. Только цена электроэнергии, получаемой с неё, в этом случае будет несравненно выше. Да и деньги, которые освоила Литва на закрытие АЭС, возможно, придется частично вернуть в Брюссель. На самом высоком политическом уровне в Литве уже отмечалось, что деньги, которые были выделены на закрытие АЭС, использовались не по назначению. А евроревизоры, которые в эти дни работают в Литве, подтвердили, что в случае обнаружения нецелевого использования денежного транша, эти деньги могут потребовать с Литвы. Но платить их будут не те, кто освоил их, а бюджет литовского государства, т. е. налогоплательщики.

Выступая 8 декабря на Игналинской АЭС, президент Литвы Даля Грибаускайте заявила: «2010 год — это символ реальной энергетической независимости, когда цену на электроэнергию будет диктовать рынок, и каждый человек будет защищен от своеволия монополий». По всем раскладам получается, что литовские политики и чиновники, собственными руками закрывшие АЭС и, как следствие, допустившие скачок цен на электроэнергию для всех потребителей Литвы и проигравшие «атомную гонку» в регионе, добивались РЕАЛЬНОЙ ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЙ НЕЗАВИСИМОСТИ Литвы. Независимости от ответственности за свой народ и свою страну.