Несколько дней назад в Грозном впервые состоялось выездное совещание комитета Госдумы по безопасности совместно с парламентом и правительством Чечни, в ходе которого, помимо прочих вопросов, была озвучена проблема развития в России религиозного экстремизма. Президент Чечни Рамзан Кадыров здесь же заявил, что пришло время снять с региона режим контртеррористической операции, что "Чеченская Республика выиграла войну против экстремизма и терроризма". Его слова подтвердил в своем докладе и чеченский прокурор Михаил Савчин, сообщивший, что с 2000 года преступления экстремистского характера в Чечне не регистрировались и уголовные дела не возбуждались, при этом заметив, что экстремизм приобрел новую форму посредством всемирной глобальной сети интернет. О проблемах религиозного экстремизма на Северном Кавказе, а также нынешней ситуации в Чечне, сегодня, 28 марта, в блиц-интервью ИА REGNUM, рассказывает известный эксперт-политолог Абдулла Истамулов.

ИА REGNUM: Абдулла Лукманович, одним из негативных проявлений в жизни чеченского общества последних лет являются попытки определенных деструктивных сил увести верующих людей от традиционных религий?

Распад СССР, ослабление контроля правоохранительной системы, лихорадочный темп политической жизни, экономические катаклизмы и, как следствие, неопределенность жизненных перспектив широких слоев населения привели к тому, что в России и государствах СНГ расплодились христианские и околохристианские секты. За некоторыми из них стояли аферисты и криминальные сообщества, стремившиеся деньги и завладеть недвижимостью людей, ищущих укрытия от социальных неурядиц в религиозной сфере. Другие же секты (в том числе финансируемые из зарубежных стран), кроме завладения имуществом, задавались целью создать тоталитарные сообщества, в которых адепты находились бы под полным контролем духовного лидера.

Трудно предположить, к чему бы привело бесконтрольное распространение сект, если бы руководство России не оказывало постоянную политическую и финансовую поддержку Русской Православной Церкви. Разрушая психику и десоциализируя граждан, секты являлись прямыми врагами и конкурентами официальной религии России. Можно по разному относиться к "Закону о религиозных объединениях", принятому не без участия Патриархии. Теоретически деятельность РПЦ (российская православная церковь), направленную на ликвидацию мелких и крупных сект, можно квалифицировать как попытки ограничить свободу совести и вероисповедания, однако факт остается фактом. Сегодня мы живем в стране, где деятельность религиозных сект псевдохристианского и миссианского толка не представляют серьезной угрозы для здоровья граждан и безопасности РФ.

В отличие от христиан, на защиту интересов которых могла прийти РПЦ, имеющая влияние и централизованную структуру, мусульмане в силу особенности данной религии не могли иметь такого института. Влияние и контроль существующих в мусульманских регионах Духовных управлений мусульман и в советское время можно было назвать формальными, а после распада Союза их влияние вовсе свелось к минимуму. Распад Советского Союза открыл границы страны для псевдорелигиозных миссионеров с Ближнего Востока, распространявших ваххабизм. Двери зарубежных исламских ВУЗов самой разной направленности также открылись для студентов из России, многие из которых изучали отнюдь не традиционные дисциплины, а впитывали религиозный экстремизм и проходили курс "молодого бойца".

ИА REGNUM: И все попытки середины прошлого десятилетия создать централизованные союзы и ассоциации мусульман в России не увенчались успехом?

Ни одна из организаций не смогла создать эффективной региональной сети по всей стране, которая бы занималась просветительством с целью предотвращения возникновения религиозного радикализма и нейтрализации пропагандистских усилий ближневосточных и других эмиссаров ваххабизма. В результате институты традиционного ислама не могли иметь и не имели ресурсов, чтобы помочь правоохранительным органам в предотвращении распространения ваххабизма среди молодежи и социально незащищенных слоев населения. Оказалось невозможным также возвращение ваххабизма в русло традиционной религии.

В связи с этим специалисты по противодействию экстремизму и терроризму считают крайне важным возведение в ранг государственной политики России адресную поддержку института традиционного ислама в стране и особенно в регионах Северного Кавказа. Ярким примером такого отношения государства к традиционному исламу является Чеченская Республика. Во многом благодаря ее президенту Рамзану Кадырову и представителям Духовного управления мусульман республики граждане РФ, исповедующие ислам и проживающие на территории нашей республики, чувствуют себя как никогда свободными в соблюдении религиозных обрядов и ощущают поддержку со стороны государства.

В этой связи очень актуально звучит предложение Кадырова, которое было озвучено в день празднования рождения пророка Мухаммада (Да благославит его Аллах и приветствует), о создании единого центра - Управления мусульман России. Имеется в виду не попытка создать контролирующий орган, который будет пытаться управлять мусульманами, тем более что это не продуктивно и в какой-то мере могло бы быть на руку врагам России и традиционного ислама.

В данном случае речь идет об органе, в который вошли бы наиболее известные и авторитетные лидеры мусульман России. Его цели и задачи должны заключаться в ликвидации конфликтных ситуаций и выработкой эффективных программ противодействия религиозному и иному экстремизму в Российской Федерации, в особенности в регионах Северного Кавказа. Опять же за основу можно взять набор методик, которые применяются нынешним руководством Чеченской Республики совместно с Духовным управлением мусульман, законодателями, академическим и экспертным сообществом Чечни и общественностью республики. Набор методик такой деятельности очень разный: от просветительской деятельности до совершенствования федеральных и региональных законодательных баз, создания более эффективной идеологии, чем идеология экстремистов. То есть, имеется в виду создание мотивации, скажем, в стремлении молодежи к образованию, карьерному росту, ощущению гордости за своих предков и страну.

ИА REGNUM: А как появился религиозный экстремизм в республиках Северного Кавказа, и какую цель он преследовал?

Цель общеизвестна. Дело в том, что мир с завистью смотрит на такую огромную и богатую своими недрами страну как Российская Федерация. Но, как нам известно, продолжительное чувство зависти имеет свойство перерастать в ненависть. В данном случае это привело к тому, что сложилось устойчивое мнение: эта страна должна быть раздроблена и разрушена. Для этого невозможно использовать только силу, а значит, нужны были более изощренные методы, которые заключаются в выявлении слабых сторон в политическом устройстве государства, его экономике, в сфере межнациональных отношений и самое коварное - это использование исторических обид народов друг к другу и государству.

В нашей огромной стране, да и в мире, нет такого места, где сосредоточено столько разных народов и религий и накоплено столько противоречий, как на Северном Кавказе. Это и есть слабое место, своеобразная ахиллесова пята, куда можно подкинуть какие угодно идеи и новообразования, тем более, если на это есть готовая почва. Ведь после развала Советского Союза в России сложилась тяжелая политическая и экономическая ситуация, а особенно на Кавказе. Сложна она была тем, что выработанные здесь веками правила жизни в один миг перестали существовать, и люди не знали, как жить дальше. Вот тут и появились институты, финансируемые различными спецслужбами, которые могли нарисовать требуемый психологический портрет народа и отдельных личностей. Это помогло реализовать соответствующую программу на территории Чечни. Новые толкования идеи патриотизма примерно заключались в следующем: мы всегда были ущемлены, мы - народ, избранный Богом (даже в Коране нашли ссылку на это), и живем под властью гауров. То есть, мы как бы должны освободиться из под гнета российской империи.

Вторая часть программы оказалась еще более изощренней и заключалась в следующем: поначалу ее исполнители не ставили под сомнение направления в религии, которую мы исповедуем испокон веков, а наоборот, восхваляли их. Но после первой войны, посеяв смуту и дождавшись появления первых устойчивых ростков ваххабизма, они стали потихоньку отходить от идей традиционного ислама и за это время успели провести свою работу не только в Чечне, но и далеко за ее пределами.

Молодые люди, которые получали высшее образование в ВУЗах Сирии, Саудовской Аравии и некоторых других странах, обучались по специально заложенной психологической программе. Эти люди были более профессиональны в своем деле, так как для чтения проповеди были еще подготовлены к ораторскому искусству специалистами высшего международного уровня. С вызубренным наизусть Кораном они очень сладко изъяснялись, и часть населения стала к ним прислушиваться. Тем временем местные богословы и старейшины, оставаясь на пассивных позициях, постепенно лишились поддержки общества. Именно тогда в это течение "высокопрофессиональных", начали приходить зачастую молодые люди из социально незащищенных семей. Им говорили: все, что вы до сих пор делали, ели и слушали - это не правильно, значит "харам".

На тот период для таких проповедей была создана благоприятная почва, так как государство отошло от решения социальных вопросов и не бралось за умы молодых людей. Когда молодежи некуда идти, негде учиться и зарабатывать, они готовы впитывать в себя как губка все потустороннее. Им уже все равно, что будет дальше, и они поддаются дурному влиянию, даже понимая, что трагический конец может быть неизбежен.

Таким образом, все шло по четко запланированной схеме. Для выхода из сложившейся ситуации предлагали сражаться с гаурами до последнего. Погибшим в бою рисовали райскую жизнь в загробном мире с гуриями и т.д. Более того, есть вероятность, что в пищу для этих молодых людей подсыпалось специальное вещество, которое имело свойство влиять на психику и сознание человека. Дело в том, что молодые люди, которые входили в эти секты вели себя как запрограммированные зомби. Они на глазах менялись и отвергали все, что не проповедуется у них на учебных базах. У них сложился странный особый взгляд.

Современная наука изобрела тайное оружие в виде психологических препаратов, под воздействием которых человек становится запрограммированным и служит для реализации заложенных в нем идей. Под влиянием этих веществ он может находиться очень долго. Я не исключаю, что в Чечне применялись такие вещества, так как человек в зрелом возрасте и со здравым рассудком не в состоянии изменить свои принципы, мировоззрение, образ жизни столь резко. Сделать это с легкостью удалось потому, что не было альтернативы. Институты, которые стояли за этой чудовищной машиной были сильны, так как разрабатывали и совершенствовали такие программы сотни лет. И этот психологический геноцид был направлен на маленькую Чечню.

ИА REGNUM: А почему именно Чечня?

Дело в том, как я уже говорил выше, что был "нарисован" маленький портрет отдельного чеченца, группы и целого этноса. Они знали, что этот народ воинственный, оставалось только "правильно" спровоцировать. Тут и была подкинута идея независимости, которая никакого отношения к реальности не имела. Им и не нужна была независимая Чечня. На самом деле, все делалось для того, чтобы противопоставить Чечню России и тем самым ослабить целую страну. В этой игре Чеченскую Республику вместе с ее народом использовали как разменную монету. И если бы Россия действительно оказалась слабой, то за этими провокаторами пошли и остальные народы. Но этого, благо, не произошло.

Со временем люди начали понимать, что между ложными проповедями и истинными - большая разница. Время показывало, что те люди, которые поначалу являлись примером для подражания, на самом деле оказывались людишками, опустившимися на самое что ни на есть дно человеческой безнравственности. Миф начал таять благодаря людям, которые не хотели мириться с тем, что происходило вокруг. Во главе истинных патриотов чеченского народа, как мы знаем, встал Ахмат Кадыров (первый президент Чечни, погибший в результате теракта 9 мая 2004 года в Грозном, - прим. ИА REGNUM). Он объединил этих людей и смог предложить альтернативную ваххабизму идеологию. Он знал, что народ загнан в тупик и идет к собственной погибели. Для тех, кто хотел найти выход из смуты, он зажег свет в конце тоннеля, и люди пошли за ним.

ИА REGNUM: А не появятся ли новые рычаги давления? Как мы должны предвидеть ухищренные методы наших недругов, чьи идеи, слава Богу, не воплотились в жизнь, и как не дать им нас использовать в очередной раз?

Безусловно, другой план действий может оказаться более просчитанным. Кто станет очередной жертвой пока неизвестно. Но мы должны быть бдительными, мудрыми и должны понимать, что никто кроме нас самих нам не поможет. В этой связи считаю, что мы должны правильно использовать наш многолетний опыт. Необходимо выработать программы социально-экономического, политического и законодательного характера. Такой подход к проблеме может сработать эффективно не только внутри страны, но и поможет нашим партнерам в странах Европы и остального мира в борьбе с религиозным экстремизмом и терроризмом.

Что же касается непосредственно Чечни, то с ее сегодняшними грандиозными успехами в правовой, экономической и культурной сферах, она сделала серьезную заявку на то, чтобы считаться надежным форпостом России на ее южных рубежах.