Справка: Аяз Муталибов - родился в 1939 г. в Баку. В 1962 г. окончил Азербайджанский институт нефти и химии им. М. Азизбекова. С 1989 г. - председатель Совета Министров Азербайджанской ССР; в январе 1990 г. был избран первым секретарем ЦК Компартии Азербайджана; в мае 1990 г. - июне 1992 г. - президент Азербайджанской ССР (Азербайджанской Республики); народный депутат СССР (1989-1991); с 1992 г. живет в Подмосковье. Находится в розыске в Азербайджане, где его обвиняют в причастности к попытке государственного переворота осенью 1994 г. и создании незаконных вооруженных формирований. Азербайджанские власти пытались добиться его выдачи, но получили отказ.

REGNUM: В октябре этого года в Азербайджане состоятся президентские выборы. Вы собираетесь принимать в них участие?

Сейчас сложно ответить на этот вопрос. Я думаю, решение о том, буду ли я участвовать, будет приниматься в июне.

REGNUM: Если решение будет положительным, как вы планируете вести предвыборную кампанию? Из-за границы, как Окруашвили?

Конечно же, нет. Какой смысл участвовать в выборах из-за границы? Я хотел бы быть непосредственно на родине и там участвовать в президентских выборах. Но это зависит от властей: если они создадут мне условия для возвращения, то тогда я буду участвовать в кампании. Но пока что даже намёков на это нет. Ведь это немыслимо - бывший президент в течение 16 лет не имеет даже паспорта своей страны и лишён возможности вернуться на родину! С одной стороны, представители власти утверждают, что путь на родину мне не закрыт, но с другой стороны, мне не дают паспорт, чтобы я хотя бы мог пересечь российско-азербайджанскую границу. Однако самое важное это то, что существующие избирательные "технологии" позволяют со стопроцентной уверенностью избираться только президенту. Это тем более вероятно, если учесть, что в стране, не без стараний власти, практически отсутствует институт дееспособной политической оппозиции. И не потому, что нет оппозиционно настроенных политиков, а потому, что для их полнокровной деятельности нет никаких условий.

REGNUM: Сейчас перед выборами в Азербайджане очень много говорят о неспособности оппозиции стать равным соперником действующей власти. Как вы оцениваете шансы оппозиционных сил на объединение?

Переломить сложившуюся ситуацию можно было бы в случае объединения оппозиции. Однако не уверен, что оппозиции удастся объединиться, как и раньше, когда подобные попытки проваливались. Сейчас она не консолидирована, амбиции людей не позволяют им следовать здравому смыслу, каждый думает о себе. А ведь могли бы получить международную поддержку. Именно это обстоятельство не позволяло оппозиции противостоять власти на протяжении всех последних лет. Как следствие, авторитет оппозиции в общественном мнении из года в год снижался, а вместе с этим снижались надежды народа на осуществление подлинно демократических реформ. Серьезной ошибкой стал ее выбор в пользу деструктивной деятельности, имевший место в самом начале 1990-х годов и сопровождавшийся политическими катаклизмами. Пришедший на смену власти Народного фронта в 1993 году режим Гейдара Алиева в отношениях с оппозицией занял позицию жесткого прессинга, сковавшего ее деятельность на долгие годы вперед. К тому же по складу своего характера Гейдар Алиев просто не мог делиться властью с кем бы то ни было. В результате страна лишилась самого действенного механизма национального прогресса, каковым является демократически прозрачная политическая конкуренция между властью и оппозицией. Сама же власть все эти годы озабочена лишь одним: удержанием ее в своих руках сколь угодно долго. Именно поэтому в стране фактически сложилась диктатура власти, слегка припудренная демократическим макияжем.

REGNUM: Какое место в жизни современного азербайджанского общества занимает ислам?

В Азербайджане все годы его сосуществования в СССР исповедовался традиционный ислам. Как известно, в то время религия была отделена от государства и поэтому она проявлялась в традициях народа, а не развивалась в институциональном плане. В республике не было соборных мечетей, теологических научно-религиозных учреждений, учебных заведений, не строились новые мечети. В этом смысле республика была в полной мере светской. 70 лет не было никаких опасений, что мы можем скатиться к исламскому фундаментализму. Но в последние годы идёт постоянное усиление религиозного фактора, а Азербайджан стал благодатной почвой для всякого рода миссионеров. Например, усиливается такое течение, как вахаббизм. Люди под тяжестью жизненных невзгод, царящей несправедливости, все больше ощущают потребность в религии, которая, как известно, дает человеку моральное успокоение, соответствующую поддержку. Однако в этом и кроется опасность отклонения от канонов традиционного ислама, поскольку на подхвате верующих находятся сектантские миссионеры.

REGNUM: Если говорить о внешнем вмешательстве, на фоне усиливающихся связей между Азербайджаном и США, как, на ваш взгляд, будут развиваться дальнейшие отношения с соседним Ираном?

У Азербайджана традиционно всегда были объективные предпосылки к взаимному сближению с Ираном, а также с Турцией. И поэтому сохранение стабильных отношений, в частности, с Ираном для нас очень важно. Ведь там проживают миллионы этнических азербайджанцев. А что касается противоречий в отношениях между США и Ираном, то их лучше устранять за столом переговоров. Именно это предложение западных стран, в том числе и США, нам приходится слышать относительно других проблем в межгосударственных отношениях. В случае возникновения военного конфликта Азербайджан пострадает в первую очередь. Поэтому отношение к проблеме противоречий между США и Ираном азербайджанским руководством должно строиться, исходя из интересов азербайджанского народа, а не по воле корпоративных группировок. Посудите сами, в случае силового решения указанной проблемы начнется массовое движение беженцев из Ирана, да уже сейчас многие иранцы скупают в Азербайджане квартиры. У нас самих немало проблем, чтобы создавать себе новые. Стоит также учитывать, что нынешний Иран - это не Ирак с точки зрения хотя бы военной стратегии. Обратите внимание и на то, что Ирак перед завоеванием американцами все-таки был светским государством, а теперь скатился на уровень кровавого внутрирелигиозного противостояния. Если же говорить об отношении США к азербайджанской действительности, то я посоветовал бы добиваться того, чтобы Азербайджан превратился в образцовую демократическую республику на рубежах с Востоком, стал бы примером подлинно европейской демократии для других государств региона. Мы хорошо адаптируемся в западную культуру и могли бы стать своеобразным мостом между Западом и Востоком.

REGNUM: Давайте вернемся к внутренней ситуации в республике. По оценкам некоторых специалистов, инфляция в стране уже достигает 25%, экономика основана на нефтяной промышленности. Что произойдет, на ваш взгляд, если мировые цены на нефть рухнут?

Я хочу отметить, что обвал цен неминуем, и это станет настоящим кризисом для Азербайджана. Альтернативными нефтяной промышленности сферами в республике никто не занимается, а ведь деньги, получаемые от продажи нефти, следует тратить на создание более широкого круга отраслей, которые позволили бы создать демпфирующую основу на случай кризиса. Я не раз говорил, что Азербайджану нужна модель экономики, соответствующая его природно-климатическим условиям. Из 13 климатических зон на территории нашей страны представлены 9, и эту уникальную возможность надо использовать. Я уверен, что к 2015 году нефтяные доходы иссякнут, и тогда неизбежно возникнут вопросы к власти. Кстати, обвал цен на нефть ударит и по России, у которой схожая проблема однополярности экономики. Опасность обвала абсолютно реальна, я думаю, что в определённый момент нефтяные цены по тем или иным причинам будут обрушены, как это произошло в 1979 году. А пока что, представьте, курс азербайджанского маната выше курса доллара, хотя цены на потребительские товары безудержно растут. Такими же темпами растет и инфляция. Национальная валюта может быть устойчивой лишь в том случае, если в долговременной перспективе она будет иметь устойчивое конвертируемое товарное, в широком диапазоне, обеспечение собственного производства. Сейчас часто апеллируют к темпам роста ВВП, но ведь речь идёт лишь о нефтяной составляющей, а по остальным факторам существует много проблем.

Одной из причин является практическое отсутствие альтернативного сектора экономики. Другая причина, связанная с указанной выше, в том, что существует жесткая монополия на тот же импорт товаров, лишающий торговлю спасительной конкуренции. К тому же экономика Азербайджана еще с советских времен сохранилась в монопольном виде. Если эти монополии разрушить, появится конкуренция, и цены снизятся.

О тяжелом положении в республике говорит и тот факт, что по разным оценкам, около 3 миллионов моих соотечественников сейчас находятся в России в качестве трудовых мигрантов.

REGNUM: Кстати, что вы думаете о положении азербайджанцев в России?

Конечно, это серьёзная проблема и для России. Но я должен отметить, что в последние годы работа с мигрантами в Российской Федерации совершенствуется. Я думаю, что для такой большой экономики, как российская, должна быть не стихийная, а планомерная миграция, и управлять этими потоками надо так, чтобы в страну прибывали люди, в которых есть нужда. Я рад, что в российском обществе уже есть понимание, что Россия не обойдётся без мигрантов. И эти мигранты должны себя чувствовать здесь в определенном плане согражданами, а не изгоями. Могу сказать, что по сравнению с тремя-четырьмя годами назад, ситуация с мигрантами в России серьёзно изменилась. Ёмкость российской экономики и науки очень велика, и ее надо использовать. Многие тянутся сюда, даже не владея языком в достаточной мере. На мой взгляд, мигранты с территории бывшего СССР - это колоссальный материал для укрепления российской экономики. Многие стремятся получать образование именно в России, и это российскому руководству надо учитывать при проведении политики в отношении соседних государств.

REGNUM: А как вы оцениваете российско-азербайджанские отношения на государственном уровне, учитывая отношения АР с Западом? Не считаете ли вы, что недавняя задержка поезда Росатома на территории Азербайджана была демонстрацией силы со стороны Баку? А визит президента Туркмении в Баку для достижения договоренностей по каспийскому газопроводу разве не направлен против России?

Я всегда выступал за то, чтобы Азербайджан в определенной мере придерживался принципов нейтралитета и добрососедства, особенно в отношениях со странами, носящими державный характер - Россией, Ираном, Турцией. В то же время, полновесное добрососедство может быть достигнуто при условии, если интересы Азербайджана будут также учитываться этими государствами. Пока что геополитическая обстановка, существующая в регионе Южного Кавказа, не создает предпосылок для нейтралитета, потому что до сих пор не найдена политическая формула урегулирования противостояния между Арменией и Азербайджаном из-за Нагорного Карабаха. К тому же имеется одна особенность, отличающая большие государства - это их сравнительная самодостаточность и вытекающее из этого отношение к иным. Очевидно и то, что власть в процессе осуществления внешней политики должна считаться с общественным мнением. Например, огромная азербайджанская диаспора в России весьма чувствительна к характеру российско-азербайджанских отношений, поскольку в зависимости от этого формируется социальное самочувствие огромной армии людей не только в России, но и в самом Азербайджане. Как я уже говорил, около трех 3 миллионов азербайджанцев находятся в России, за счет заработанных ими денег живут их семьи в Азербайджане. Как же можно допускать перекосы в отношениях с Россией в угоду чьим-то рекомендациям или указаниям? В том числе это относится к задержке транзитного груза Росатома, следовавшего по назначению через территорию Азербайджана.

Что касается Туркменистана, то, как независимое государство он имеет право самостоятельно решать вопросы своего участия в тех или иных проектах, приносящих ему выгоду. Аналогичное право имеется и у Азербайджана. Проблема заключается в том, что принято считать, что любые альтернативные существующим транспортным схемам проекты некоторыми кругами российского политического истеблишмента воспринимаются как антироссийские акции, диктуемые кем-то из-за рубежа. В определенной мере это так. Но существуют реалии, изменившие политическую карту мира. Молодым постсоветским государствам порой непросто противостоять динамичной политике Запада. Властные элиты этих стран легко уязвимы. Так называемые "оранжевые" революции, прокатившиеся по ряду постсоветских стран, одно время угрожавшие самой же России, являются свидетельством сказанному. В этом смысле следует признать факт прохладного отношения российского руководства на протяжении 1990-х годов к делам СНГ. Ведь Россия так и не использовала свое преимущество правопреемницы СССР, увлекшись собственными проблемами. В результате был упущен имевшийся шанс восстановления экономической интеграции между бывшими союзными республиками на принципиально новых взаимовыгодных условиях. А это со временем привело к ослаблению ее политического влияния в странах своего ближайшего окружения. Было странно смотреть на старания МИД РФ того периода сохранить позиции СССР в мировой политике, участвуя в урегулировании мировых проблем, тогда как Запад устремил все свои взоры на бывшие союзные республики. Прошли годы, а положение дел в СНГ так и не вышло на уровень, удовлетворяющий национальным интересам России в совокупности с интересами стран, входящих в СНГ, а не вопреки им.

Когда Содружество создавалось, добро на это было получено и от США, которые полагали, что с таким огромным пространством с потенциально опасными точками конфликтности одному Западу было бы сложно совладать. И сами бывшие союзные республики понимали, что в одиночку будет сложно, потому и пошли под флаги содружества. Но теперь каждый стремится следовать своим интересам. Я не исключаю, что Казахстан присоединится к нефтепроводу Баку-Тбилиси-Джейхан, ведь своей нефти у Азербайджана все равно не хватит, чтобы заполнить трубу. Казахстан, руководствуясь политической целесообразностью, вначале провёл нефтепровод через Новороссийск. Сегодня он подключился к транспортировке нефти и через Бакинский нефтепровод. В то же время, он испытывает давление Запада с целью подсоединения по дну Каспийского моря к Бакинскому нефтепроводу в качестве действенной альтернативы Новороссийску. То же самое касается и Туркмении: они подписали договор с "Газпромом", но теперь хотят выйти в Европу через Азербайджан. В сущности, идет процесс диверсификации нефтяных и газовых транспортных коридоров, сложившихся после Второй мировой войны в условиях изменившейся мировой политической конъюнктуры после распада СССР.

REGNUM: А если Грузия вступит в НАТО, изменится ли внешнеполитическая позиция Азербайджана? Может, он тоже захочет вступить в Альянс?

Стремление Грузии в НАТО диктуется желанием защитить себя от "российской экспансии посредством ее влияния на политику Грузии с помощью абхазского и южно-осетинского факторов". России же по наследству от СССР достались конфликты, которые к моменту распада СССР обрели труднотрансформируемый характер. Одновременно Грузия питает себя надеждами с помощью Альянса решить проблему восстановление целостности своей территории, что явится беспрецедентным случаем. Россия же не может быть безразлична к тому, что непосредственно у ее границ появится еще одна страна - член Альянса. Да, на Южном Кавказе есть регионы, где Россия имеет свой интерес, особенно это касается Южной Осетии и Абхазии, где велик процент российских граждан. Потому Грузия и хочет присоединиться к НАТО. Азербайджан же, в случае вхождения в НАТО, обретет серьезную проблему, связанную с положением своих мигрантов, работающих в России.

REGNUM: У Азербайджана есть еще одна долгосрочная проблема - это ситуация с Нагорным Карабахом. Переговоры по нагорно-карабахскому урегулированию в рамках Минской группы ОБСЕ из-за выборных процессов в Армении и Азербайджане фактически приостановлены. Какими вы видите перспективы урегулирования конфликта? Возможно ли возвращение к военным действиям?

Вопрос одновременно сложный и простой. Дело в том, что всё зависит от позиции Армении. Если она согласится с предоставлением Нагорному Карабаху широкой автономии, вопрос решится достаточно быстро и просто.

А в том, что касается Минской группы и Дартмутской конференции - всё это от лукавого. Суть нагорно-карабахской проблемы такова: одна сторона хочет нарастить территорию за счёт другого государства, другая - защитить свою территориальную целостность. Военного разрешения этого конфликта не будет, если армянская сторона согласится на автономию Нагорного Карабаха в составе Азербайджана с самыми широкими правами. Это позволит Армении в будущем участвовать в энергетических проектах Южного Кавказа. Если бы у руководства этой страны хватило бы политической воли пойти на это, вопрос был бы снят. Минская группа так и не смогла найти ту формулу, которая устроила бы всех. Кстати, ее найти практически невозможно. Если уж в советское время, когда обе республики входили в одно государство, они об этом не договорились, то как это может произойти сейчас? По-прежнему стороны будут препираться.

Если все-таки дело дойдёт до военного сценария, стоит учитывать, что Армения - стратегический союзник России, и в случае войны Россия будет на стороне Армении. И Азербайджану тоже будет необходим союзник такого уровня, я думаю, вы догадываетесь, кто им может стать. И что тогда? Вот поэтому никто не хочет военного разрешения конфликта.