Интервью с директором воронежского Центра защиты прав СМИ Галиной Араповой публикует "Российская газета - Черноземье" в номере от 12 января. Центр был образован в 1996 году по проекту Фонда защиты гласности, и, по словам Галины Араповой, самое сложное было в начале работы: не было опыта у самих сотрудников в центре, юристов в области информационного права тогда вообще не было. Сложно было и в материальном отношении. "Денег с журналистов, договорились сразу, брать нельзя - не все могут заплатить, а в деле защиты свободы слова избирательность проявлять нельзя, защищать нужно всех - и большие богатые редакции, и маленькие районки. Если перейдем на коммерческую основу, то Центра защиты прав СМИ уже не будет. Будет обыкновенная юридическая контора, каких много".

Как рассказала Арапова, сейчас специалисты центра выступают не только в судах - проводят семинары и тренинги для журналистов. "Главное - удалось сохранить независимость и завоевать равное уважение среди журналистов и, как ни удивительно, власти в регионах", - отметила Галина Арапова.

Характеризуя современное состояние свободы слова в России, Арапова отметила, что, по данным Фонда защиты гласности, "большинство СМИ так или иначе имеют привязку к властным структурам, и делается это по материальным соображениям - иначе придется закрываться. Бизнесмены, владельцы газет и телеканалов, не желая ссориться с властями, ориентируются на их мнение. Есть и третий вариант - профильная пресса, которая сама себя содержит, но стратегия в общем-то та же".

Что касается Центрального Черноземья, то здесь ситуация мало чем отличается от общероссийской - СМИ находятся в полосе так называемой "относительной несвободы", отмечает Арапова. "Дело в том, что у нас нет закона о праве граждан на доступ к информации. Нет и навыка пользоваться свободой слова. Не случайно 60 процентов населения просят вернуть цензуру. Цели у людей, конечно, разные - в первую очередь, голосуют против насилия, жестокости и эротики в прессе и на телеэкране, но сам факт говорит о многом". По мнению Галины Араповой, "внутренняя несвобода, внутренний цензор и мешает писать и говорить то, что журналист чувствует и считает важным донести до общества. Кроме того, сегодня в прессе слишком много откровенно заказных материалов, что не делает ей чести. Некоторые газеты и журналы ретиво и даже с удовольствием бьются на противоположных баррикадах - облвласти и мэрии, но к свободе слова это малопривлекательное явление, думаю, не относится. На мой взгляд, степень свободы журналиста зависит от его компетентности. По сравнению с Воронежем в более невыгодном положении газетчики районов. Они не имеют возможности противостоять власти и не смеют иметь свое мнение. О корпоративной солидарности и не слыхали. В соседней Липецкой области местные журналисты работают свободнее - они собираются вместе, требуют, чтобы представители власти сели с ними за стол переговоров, если точки зрения не совпадают. Воронежские журналисты из районок лишь шепотом в сторонке расскажут, что у них происходит. Так вот мы и ведем свой мониторинг свободы СМИ. Пока он не в пользу журналистов, и власти тоже".

"Воронежская общественная палата и ее золотой фонд" - статью под таким заголовком опубликовала "Новая газета" в Воронеже". "Не успел отгреметь предновогодний конфуз Общественной палаты Воронежской области, связанный с именем известного криминального авторитета, как вокруг весьма почтенной организации разразился новый скандал", - пишет "Новая".

Скандал этот связан с исковым заявлением, которое Общественная палата за подписью своего председателя Бориса Прасолова подала в Коминтерновский районный суд - из-за сентябрьской публикации в газете "Экономика и Жизнь - Черноземье" статьи "Стоит ли спешить раздавать "золото", если оно быстро тускнеет?".

"В оспариваемой статье критически анализируется процесс выбора лауреатов "Золотого Фонда Воронежской области", процесс распределения соответствующих премий, а также проведения конкурса на распределение федеральных грантов среди местных общественных организаций. Насколько опубликованные сведения соответствуют действительности, журналистам придется доказывать в суде, и вовсе не в этих сведениях состоит новый конфуз. Конфуз - в полном рекорде выставляемых к журналистам исковых требований", - пишет издание. Дело в том, что Общественная палаты просит суд взыскать с газеты и автора статьи Святослава Иванова 30 миллионов рублей. Как отмечает газета, прежний рекорд измерения обиды в денежном эквиваленте принадлежал заместителю председателя Воронежской областной Думы Сергею Жукову - он требовал от журналистов 10 миллионов рублей (кстати, тогда суд отказал Жукову во всех исковых требованиях).

"Новая" цитирует исковое требование Общественной палаты за подписью Прасолова к "Экономике и Жизни - Черноземье": "Мы считаем, нам был причинен вред... который не может быть адекватно компенсирован (!) самим установлением факта состоявшегося нарушения и подлежит компенсации в денежном выражении".

Издание напоминает все этапы "большого пути" председателя Общественной палаты. К примеру, несколько лет назад Прасолов написал заявление в одно из РОВД о возбуждении уголовного дела в отношении молодой журналистки "КоммерсантЪ-Черноземье", опубликовавшей критическую статью о деятельности Общественной палаты - вот только в возбуждении уголовного дела Прасолову было отказано. В прошлом году Борис Прасолов поучаствовал в скандале, связанном с выборами ректора Технического университета. После поражения на выборах последовало заявление в Минобразования и науки по поводу незаконных результатов выборов. А в конце 2006 года подпись Прасолова появилась среди подписей председателей ряда общественных организаций в обращении к прокурору Воронежской области о смягчении наказания известному криминальному авторитету Олегу Плотникову. "Даже обладминистрация поначалу растерялась и не стала комментировать недоразумение. Чуть позже его разрешил сам Прасолов: не виноватый он и не его это подпись под выдающимся обращением в прокуратуру, а всего лишь факсимиле. Можно подумать, факсимиле председателя Общественной палаты продается на блошином рынке", - пишет "Новая".

Что касается иска Общественной палаты к "Экономике и Жизнь - Черноземье" и Святославу Иванову, издание задает 2 вопроса. Первой - почему Общественная палата определила свою репутацию именно в сумму 30 миллионов рублей? И второй - каким образом журналист может выплатить Общественной палате 15 миллионов рублей?

Областная газета "Коммуна" в номере от 10 января опубликовала данные службы государственной статистики по социально-экономическому положению города Воронежа за девять месяцев 2006 года.

"В частности, выяснилось, что рост фактической заработной платы различных государственных чиновников и работников обязательного социального обеспечения пошел резко вверх. По уровню среднемесячной зарплаты их пока опережает лишь сотрудники банков и предприятий по добыче полезных ископаемых, представленных в Воронеже в основном административными работниками. Чиновники оставили позади работающих в таких, казалось бы, "денежных" сферах, как производство и распределение электроэнергии, газа и воды, а также строительство".

Официальная начисленная заработная плата в различных предприятиях города Воронежа составила в среднем 8 594 рубля, что на 23 процента выше, чем за аналогичный период 2005 года". В то же время в январе-сентябре 2006 года уровень заработной платы учителей составил 73 процента к ее уровню в медицине, 65 процентов - от зарплат работающих в машиностроении и пищевых производствах, и только 26 процентов - от средних зарплат в банках. Самая низкая заработная плата - у работников воронежских гостиниц и ресторанов: 4967 рублей. Причём это после того, как она возросла на 123,6 процента по сравнению с аналогичным периодом 2005 года.

"В Воронеже вновь начала резко расти задолженность по заработной плате перед работниками. "Воронежстат" утверждает, что уже в общей сложности девять крупных предприятий города имеют большие долги перед сотрудниками. По сравнению с аналогичной датой 2005 года суммарная задолженность по зарплате увеличилась в 4,4 (!) раза и составила 85,2 миллиона рублей. Причем из общей суммы лишь немногим более пятой части приходится на долги, образовавшиеся в 2005 году. Властям впору создавать чрезвычайную комиссию и разбираться с теми, кто провоцирует социальную напряженность в Воронеже. Ведь от несвоевременности выплаты зарплаты страдают почти семь тысяч человек. Из недавнего прошлого вернулась и практика предоставления отпусков по инициативе администрации, причем почти 7 процентам из таких работников дирекция не предоставила никакой денежной компенсации. В "Воронежстате" считают, что в областном центре и "достаточно велика численность работников, которым предоставлялись отпуска по собственному желанию без денежного содержания". Их количество составило 41,2 тысячи человек, или 13,5 процента общей численности работающих в городе".

Милиционер спас из огня 2-летнюю девочку - об этом написал еженедельник "Моё!". В новогоднюю ночь в пятиэтажке в Россоши Воронежской области произошел пожар. На помощь первыми приехали сотрудники местного ОВД - именно благодаря им удалось избежать человеческих жертв.

"Около половины третьего в новогоднюю ночь к двухлетней Сонечке Прядиевой пришёл Дед Мороз, правда, одетый не в шубу, а в милицейскую форму. Малышка вместе со своей бабушкой оказалась отрезанной от выхода - из-за пожара в квартире на первом этаже весь подъезд заволокло едким дымом. Они пытались укрыться от дыма на балконе своей квартиры на пятом этаже. И тут на помощь пришёл тот самый "Дед Мороз" - старший сержант милиции 25-летний Алексей Кулешов". Чтобы спасти ребенка, старший сержант на высоте пятого этажа перебрался из окна соседней квартиры на балкон, где Соня с бабушкой укрывались от дыма.

"Ничего особенного я не сделал, - говорит Алексей. - Прошёл через квартиру соседей, сел на подоконник, оттолкнулся (до балкона было около метра) и уцепился за балконный карниз... Перелез через перила, взял ребёнка и, вытянувшись, передал его хозяевам квартиры, из окна которой я прыгал на балкон. Вот и всё..."

"Мы подошли к подъезду, - вспоминает Андрей Бабченко. - Смотрим: в окнах квартиры первого этажа отсветы пламени. Кинулись туда, начали звонить. На порог вышли двое мужчин, оба заметно навеселе. А трёхкомнатная квартира за их спинами уже горела открытым огнём. Выскочили на улицу, и только через некоторое время мне удалось добиться от них, что в горящей квартире осталась Антонина Пугач - супруга Николая и мать Валерия. Мы бросились обратно, но к этому времени в квартиру уже невозможно было зайти..."

Милиционеры сообщили о происшествии в дежурную часть, откуда сигнал был передан пожарным. "Через пять минут прибыли начальник районного ОВД полковник милиции Сергей Нефедов, который в новогоднюю ночь был оперативным дежурным по отделу, и старший по проверке нарядов майор милиции Николай Чернов, а также около 20 милиционеров. Начальник ОВД принял на себя руководство эвакуацией людей. - В подъезд уже нельзя было войти, настолько он был задымлён, - говорит Сергей Нефёдов. - Пришлось посылать группу в ОВД за противогазами, а пока пытаться спасать людей. Изо всех окон доносились крики о помощи".