Заместитель председателя Комитета Государственной Думы ФС РФ по делам общественных объединений и религиозных организаций Александр Чуев (фракция "Родина") ответил на вопросы ИА REGNUM в связи с деятельностью секты Григория Грабового в российских регионах.

ИА REGNUM: Александр Викторович, вы что-нибудь слышали о деятельности секты Григория Грабового?

Да, вопрос для меня известен.

ИА REGNUM: Он еще издает газету "Прогноз", которая якобы распространяется и в Государственной Думе.

Не видел. Вы знаете, я считаю, что деятельность на территории ряда республик со стороны так называемой группы или организации Григория Грабового должна решаться в рамках работы правоохранительных органов. На мой взгляд, даже не нужно на сегодняшний день придумывать никаких новых законов, если речь идет о мошенничестве или незаконном воздействии на психику людей. Или если речь идет о других действиях подобного плана. В том числе действует Уголовный кодекс, есть и Кодекс об административных правонарушениях. Этого всего достаточно, чтобы положить конец этой организации. У нас есть еще закон об общественных объединениях и закон о религиозных организациях. Я не знаю, на какой юридической базе действует эта организация, но и тот, и другой закон позволяет закрыть такие организации. Если же это коммерческая организация, то тогда нужно говорить о преступлениях, связанных с экономической деятельностью. На мой взгляд, вот это важно.

Я видел сообщения об этой организации только в интернете. Я видел сайт этой организации и, честно скажу, удивился не тому, что там предлагается гражданам, а тому, насколько наши граждане доверчивы и наивны. То, что там предлагается, это настолько примитивно. Знаете, это все равно, что сказать, согласно разным методикам, если вы будете считать каждый день от 1 до 100, вы будете жить 100 лет. А если вы будете считать от 1 до 200, то вы будете жить, соответственно, 200 лет. Такой же уровень. Там подобные вещи и "упражнения".

Я не исключаю, что существуют какие-либо медицинские или научные разработки на предмет, в том числе, геронтологии или на предмет выведения человека из состояния комы. Есть и другие вещи. У нас сегодня и клонирование уже существует как серьезная научная разработка. Но ведь в данном конкретном случае речь идет о возвращении человека к жизни, когда он уже умер, да еще и за деньги! Я даже это обсуждать не хочу. Как православный человек, я знаю, что такое было возможно только для Иисуса Христа, когда он явился на землю. Это чудо. И такие чудеса бывают крайне редко. А Христос о таких людях, в том числе и о тех, кто будет называть себя его именем, предупреждал нас. И об этом есть в Евангелии. Конечно, эти люди представляют собой темные силы, направленные на разрушение нашей жизни.

Я просто хочу дать совет тем, кто может поверить. Ничто доброе не делается за деньги, ни за что доброе не берется плата. И вот это самое главное. А если там есть расценки, то можете быть уверены, что бы вам ни предлагалось, какие бы чудеса вам ни сулились, совершенно очевидно, что этого не будет. Я бы удивился, если бы ходил какой-нибудь человек и бесплатно что-то там делал. Вот тут я бы удивился и заинтересовался. Когда же человек это делает за деньги, я считаю, даже не стоит об этом говорить. Это вообще подло: на горе людей делать деньги. Особенно на такой трагедии, как в Беслане. Это безнравственно, аморально, это преступление. Оно нуждается не просто в юридической оценке: это уголовное преступление, мошенничество в чистом виде.

Я бы посоветовал людям действительно придти в церковь. У нас есть очень много подвижников и молитвенников, которые могли бы им помочь. Просто обратиться к Богу. Тогда, возможно, их горе будет меньше.

ИА REGNUM: Прокуратура проводит проверку организации. Почему она не демонстрирует повышенную активность в этом деле?

Вы знаете, когда речь идет об общественных объединениях и религиозных организациях, в прокуратуре из-за нехватки опыта боятся обвинений в нарушении демократии, прав человека и т.д. Но здесь речь идет о нарушении прав человека, в отношении которых совершается это мошенничество. Здесь бояться не надо. Я думаю, что вот здесь лежит проблема. Я все-таки надеюсь, что прокуратура обратит пристальное внимание на эту деятельность. Потому что это просто откровенно грубая и совершенно аморальная деятельность. Может быть, под воздействием гипноза, может, еще каким-то способом, люди отдают свои деньги. Это ужасно. Такой человек должен сидеть в тюрьме.

ИА REGNUM: Вы считаете, что существующая законодательная база достаточна для того, чтобы правоохранительные органы разобрались с ситуацией?

Да, я считаю, что она уже достаточна. Конечно, мы могли бы и думаем о внесении изменений в закон о свободе совести, в том числе. Но ведь такие организации не обязательно действуют под видом религиозных. Насколько я понимаю, они могут быть и коммерческими, и общественными, и некоммерческими. Они могут иметь любой вид, вплоть до средства массовой информации. Юридическое лицо всегда найдут, главное - что они делают. Кстати, я не знаю, почему прокуратура неактивно действует. Может, там тоже имеет место гипноз отдельных членов организации на следователей, хотя, надеюсь, что все-таки нет. Настолько все это грубо.

Вы знаете, когда у человека горе, он хватается за любую соломинку. Когда горе полностью поглотило его личность, конечно, в этой ситуации человек ослаблен психологически. Его очень легко направить в нужное мошеннику русло.

ИА REGNUM: В Мосгордуме высказывалась идея введения лицензирования всевозможных народных медиков и целителей. Ваше отношение к этому?

Если речь идет о народной медицине и целительстве, то здесь должен быть порядок, потому что включишь телевизор - только народных целителей и видишь. Я вообще потрясен этим. У нас одна пропаганда и реклама различных методов и способов целительства на центральных каналах телевидения. У нас Русская Православная Церковь не присутствует такого количества времени на экране, сколько присутствуют эти господа, которые предлагают там привороты, завороты, отвороты и прочие вещи. Я считаю, что нужно вносить изменения в закон о рекламе, чтобы такая реклама не могла выходить на средства массовой информации. Представляете, какие деньги крутятся в этой сфере, если они позволяют себе постоянно проводить телевизионную рекламу. Очень большие.

Второе, я считал бы важным, конечно, упорядочить отношение к такого роду целительству. Не знаю только, нужно ли вводить лицензирование, или необходима какая-то другая форма. Ну что такое лицензирование? В конце концов, это все равно будут какие-то деньги, которые отдадут некому лицензирующему органу. Потом лицензия будет получена, и что?! И человек может, имея в кармане эту лицензию, делать все, что ему заблагорассудится. Здесь нужен другой подход. Необходимо придерживаться иных принципов, на мой взгляд.

ИА REGNUM: Т.е., возвращаясь к Грабовому, необходимы жалобы потерпевших.

Да. Если существуют реальные факты мошенничества, т.е. люди обратились к какому-то целителю-профессору, никакой помощи не получили, но заплатили достаточно серьезные суммы денег. Нужна инициатива и самих этих людей, чтобы правоохранительные органы могли действовать. Если же человек делает что-то, неважно что, может, он им психологическую помощь оказывает, и люди довольны, это не вредит их здоровью, не нарушает общественного порядка, пусть он этим занимается. Если, конечно, он имеет на это право в соответствии с нынешним законодательством.

У нас есть на сегодня статус этого народного целителя, который получается в установленном порядке. Но когда речь идет о том, что существуют ни один, ни два и ни три, а целый ряд фактов, когда у людей просто изымаются деньги, т.е. по существу профанация такой деятельности, мошенничество. А иногда и обратное. Когда у людей изымают деньги, но людям становится еще хуже по жизни, на них оказывается негативное психологическое воздействие. С такими нужно бороться. Мы не можем всех закрыть или поставить под одну гребенку. Лицензирование не решит проблемы. Потому что тогда мы должны будем говорить и о том, что в православии у нас тоже есть духовные высокие люди, и в истории нашей были, которые творили чудеса, исцеляли больных, предсказывали будущее. И эти люди не имели никаких лицензий. К ним просто ходил народ, он их знал, любил, почитал. Эти люди сегодня святые в Русской православной церкви.

Поэтому просто запретить, просто закрыть - тоже, наверное, было бы не совсем верно. Мы бы здесь создали еще худшую проблему. Общий принцип для всех должен быть в полезности или неполезности их деятельности. Процент или коэффициент брака, т.е. наличие недовольных, обманутых людей. По этому принципу надо разрешать или не разрешать деятельность. Но если человек действительно обладает способностями, то это можно доказать. Есть специалисты, которые этим занимаются, выясняют. Лицензирование - это ведь формальная процедура. Вы же не будете при лицензировании требовать от человека доказательства его способностей тем или иным способом: такое нельзя прописать в законе. Один делает одно, другой делает другое.

Я считаю, что необходимо ограничить рекламу: как в хороших, так и в нехороших целях. Потому что, я считаю, что такого рода деятельность рекламироваться, конечно же, не должна хотя бы по причине возможности массового воздействия через тот же телеэкран на тех людей, которые это смотрят. Как у нас в свое время делали это Кашпировский, Чумак и т.д.

Касаясь Грабового, люди должны придти и рассказать. Тогда будет фактура. Кстати, это может быть тоже одним из оснований, почему прокуратура так медленно реагирует на это. Если нет заявлений людей, то сложно. Нужно судить о событии по заявлениям людей. Если люди пришли и сказали, что потеряли деньги, и нам никого не вернули, то да. Это факт. А так мы можем говорить абстрактно, о чем хотим, но у нас есть УК и УПК. Мы не можем никого обвинить без доказательств. Мало ли, что говорит Грабовой. Мы должны знать, что он делает. А для этого мы должны иметь потерпевших.

ИА REGNUM: Все верно. Но ведь сила сект заключается в том, что люди, попавшие туда, уже находятся в неадекватном состоянии, запуганы. Они начинают отождествлять себя с лидером секты и вряд ли способны разумно оценить ситуацию.

Да. Но до тех пор, пока они там находятся. Но у них есть, например, родители. Как правило, когда они уходят из этой секты, у них возникают очень большие проблемы. Действительно, с сектами трудно бороться. Но можно. Когда есть родственники, которые могут обратиться, когда есть сами люди, вышедшие из секты, можно уже рассматривать эти факты. Но если никого нет, там все хорошо, все довольны - что же тогда это рассматривать. Если никому это не вредит, люди собрались, ушли куда-то и живут. Никто о них не знает, но все довольны, и родители, и жены, и мужья, недовольных нет. Какая тогда разница, чем будет заниматься эта секта, если она никому не приносит вреда.

Нужно исходить из того, что если есть факт вреда, есть потерпевший, вот тут должны включаться правоохранительные органы. А абстрактно мы можем рассуждать о чем угодно. Должна быть конкретика.