Почему Индия, Китай и Россия против планов утроения возобновляемой энергии

13 декабря в Дубае завершился климатический саммит Рамочной конвенции ООН об изменении климата (COP28). Он продлился на день больше запланированного, поскольку у участников возникли разногласия по поводу итогового документа.

COP28 завершился первым в истории обещанием поэтапно сократить использование ископаемого топлива и утроить мощности по использованию возобновляемых источников энергии к 2030 году.

К этому же времени необходимо сократить выбросы СО2 и других парниковых газов, включая метан. В течение двух лет страны должны представить подробный план действий для осуществления своих программ.

130 стран — членов ООН подписали резолюцию, хотя крупнейшие государства Индия и Китай, которые также производят больше всего парниковых газов и потребляют огромное количество топлива, свои подписи не поставили.

Впрочем, документ не имеет обязательной юридической силы. И любых «нарушителей» или аутсайдеров соглашения никто не сможет заставить изменить курс проводимой ими политики. Как и Парижское соглашение по климату 2015 г., этот план хоть и амбициозен, но трудновыполним по объективным причинам.

Не такое уж и «зеленое»

Нынешнее обязательство является одним из пяти императивов Международного энергетического агентства по ограничению глобального потепления на 1,5°C выше доиндустриального уровня к концу столетия. На страны, которые подписали соглашение, в совокупности приходится 40% глобальных выбросов углекислого газа в результате сжигания ископаемого топлива, 37% общего мирового спроса на энергию и 56% мирового ВВП.

Отмечается, что 2023-й год стал одним из самых жарких за последние десятилетия. Экологические активисты ссылаются на различные стихийные бедствия по всему миру, которые они считают последствиями текущего потепления.

Однако объективной научной корреляции между этими событиями нет. Более того, анализ погодных условий предыдущих столетий на основе археологических материалов, а также образцов льда в Антарктиде и других источников, показал, что на протяжении все истории на Земле были периоды похолодания и потепления. Выходит, человеческая активность здесь ни при чем.

Хотя у экоактивистов есть довод, что техногенная деятельность ухудшила общее состояние планеты, поэтому необходимы корректировки. Для этого нужно ограничить выбросы в атмосферу СО2, метана, других вредных веществ. Также необходимо перейти к технологиям, которые будут более дружелюбны к окружающей среде как в деле производства энергии, так и для нужд людей.

Однако возникает ряд нюансов.

Так называемые зеленые технологии отнюдь не являются экологичными. Для производства электромобилей и аккумуляторов нужен литий, добыча которого наносит серьезный вред окружающей среде. Аналогично обстоят дела с кобальтом, который необходим для производства литий-ионных аккумуляторов.

Что касается пластин ветрогенераторов, то до сих пор еще не изобрели способ их утилизации. Сами ветряки нуждаются во внимательном и регулярном обслуживании, чтобы избежать поломок и возгораний в результате трения деталей.

Так же и с солнечными батареями — их утилизация и переработка являются затратным процессом, если соблюдать все требования экологической безопасности и к тому же придерживаться рамок сокращения выбросов углеводорода.

У ЕС нет другого выхода, а у Индии с Китаем есть

Как известно, энергетика, основанная на солнечном свете и ветре, зависит от капризов природы.

В связи с этим создаются проекты по транспортировке электроэнергии из регионов, где интенсивность солнечного света высокая, например, из Африки в Европу через подводные электрические кабели. Однако риск их разрушения от землетрясения или техногенного повреждения, например, от якоря корабля, также остается высоким.

Есть еще атомная энергетика.

Еще в 2021 г. Еврокомиссия подготовила детальный отчет , согласно которому по большинству показателей она более приемлема и безопасна как для человека, так и для окружающей среды. Добыча урана, его непосредственное использование на атомных станциях и надлежащая утилизация гораздо меньше влияют на ландшафт, флору и фауну, чем ветровая и солнечная энергетика. С учетом того, что это низкоуглеродная энергия, она далеко опережает все виды тепловых станций.

Те же европейские исследователи ранее включили в низкоуглеродное топливо и природный газ.

Но от российского газа ЕС постепенно отказываются, и заменить его реально нечем. При переориентации рынков сбыта российского газа он, скорее всего, будет больше попадать к азиатским гигантам — в Китай и в перспективе, вероятно, в Индию. Это объясняет ажиотаж вокруг «зеленых» технологий в ЕС — у них попросту нет другого выхода.

Несмотря на то что Китай и Индия в планах COP28 участия не принимают, они подписали Декларацию лидеров на саммите G20 в Нью-Дели в сентябре. Согласно этому документу, они должны «продолжать и поощрять усилия по утроению мощностей по возобновляемым источникам энергии во всем мире» к 2030 году. Кроме того, об этом же примерно за две недели до COP28 Китай договорился и с США.

Технически и Китай, и Индия могут нарастить объемы возобновляемых источников энергии. Одна только Поднебесная является мировым лидером по производству солнечных панелей, а также расширяет объемы производства электроавтомобилей, ветряных турбин и аккумуляторов. Кроме того, Китай занимается проектами в области морской ветроэнергетики по всему миру, фактически став здесь монополистом. Даже ЕС по этим показателям от него отстает.

Индия в 2021 году стала третьим по величине рынком возобновляемой энергетики в мире с точки зрения ежегодного прироста и совокупной мощности, уступая только Китаю и Соединенным Штатам.

Трудные обещания

Обещание по сокращению выбросов метана (СН4) выполнить будет еще сложнее, чем остальные задекларированные цели. Предполагается, что CH4 будет ответственен за 45% потепления планеты в этом десятилетии. Даже несмотря на то, что он остается в атмосфере не так долго, как CO2.

Агентство по охране окружающей среды США объявило 2 декабря, уже во время работы саммита, что оно доработало долгожданное правило о сокращении выбросов CH4 в нефтегазовом секторе примерно на 80% в течение 15 лет. Эта новость сопровождалась обязательством оказать помощь в размере $1 млрд небольшим странам решить ту же проблему.

Это побудило несколько стран присоединиться к глобальному обязательству сократить общие выбросы CH4 на 30% к 2030 году. Многие развитые страны на саммите публично настаивали, хоть и с оговорками, на поэтапном отказе от угля, нефти и газа.

Несколько ранее в ЕС приняли закон, устанавливающий жесткие стандарты в отношении утечки метана, хотя результаты этого положения окажут влияние и далеко за пределами европейских границ. Речь идет о технологиях улавливания газа, чтобы он не попадал в атмосферу и не сжигался на факельных вышках, как это делается до настоящего момента.

Очень похоже, что авторы подобных инициатив лоббируют интересы производителей специального оборудования, чтобы навязывать его другим странам.

Вероятно, по этой причине Саудовская Аравия и несколько союзных стран были в небольшом меньшинстве, которое публично высказало решительные возражения против включения любой ссылки на сокращение производства и потребление ископаемого топлива в текст потенциальной сделки.

Представители Минэнерго России традиционно говорили о низкоуглеродном характере российской энергетики (имея в виду атомную, гидро — и газовую генерации). Также речь шла об отсутствии здравого смысла в развитии возобновляемых источников энергии в таких масштабах, как это происходит в ЕС. Российская делегация выступала за рациональный подход в вопросах декарбонизации, называя планы утроения возобновляемых источников энергии к 2030 году «лозунгами и экстремизмом».

Получается, что наиболее уязвимыми странами являются отнюдь не основные загрязнители, которые с учетом роста собственной экономики могут постепенно подстроиться под тенденцию. В неравное положение попадают некоторые производители и покупатели энергоресурсов, особенно те, кто имеет ограниченные возможности.

Кроме того, чтобы достичь указанных целей, развивающиеся страны нуждаются в финансировании. Оно требуется для удовлетворения их растущего спроса на доступную энергию, необходимую для обеспечения собственных экономик и увеличивающегося населения. Той же Индии для утроения мощностей по использованию возобновляемых источников энергии к 2030 году нужно будет найти 293 млрд долларов. И еще дополнительно 101 миллиард для приведения в соответствие с предложенным МЭА сценарием достижения чистого нулевого уровня выбросов парниковых газов.

Кроме того, во многих странах инвесторы часто сталкиваются с задержками платежей, бюрократической волокитой, протекционистскими нормами и предписаниями, а также с неопределенностью внутренней политики. Это может отпугнуть их от работы с возобновляемыми источниками энергии в таких регионах.

Есть и другие риски.

Цены на основные материалы для возобновляемых источников энергии — алюминий, медь, сталь и поликремний — могут вырасти из-за дефицита предложения. Транспортные расходы и затраты на рабочую силу также могут превзойти ожидания. Отмечается и нехватка рабочей силы как таковой. Далеко не во всех странах есть необходимые программы и профессиональные училища, чтобы обеспечить работников необходимыми знаниями, особенно в области производства и строительства новых объектов.

В итоге, даже если следовать подписанному соглашению, остается не менее сложная задача — проведение соответствующих замеров, отчетность, проверка и обеспечение соблюдения взятых обязательств.

Скорее всего, несмотря на дальнейшие саммиты (следующий состоится в Баку), подписавшиеся и не подписавшиеся страны будут двигаться по собственным траекториям. Технологически развитые государства будут стараться навязать свои разработки всем остальным и через подобные климатические договоры обязать их следовать своей повестке.

Независимые же акторы будут по-прежнему потреблять ископаемую энергию, но параллельно развивать альтернативные источники, включая производство водорода и ядерной энергии. Вероятно, этим путем пойдет и Россия.

Те же, кто зависит от поставок и внешней помощи, будут балансировать между возможностями и предложениями, регулярно апеллируя к справедливости и понятию «общего дома» человечества.