От травли до вандалов: как на Урале борются с изучением сталинизма

Сталинский период истории СССР сейчас находится под особым вниманием аудитории. Выходят новые работы, использующие ранее не задействованные архивные данные, а посвящённые этой теме ролики на YouTube набирают до нескольких миллионов просмотров. Однако в действительности историки, которые изучают сталинское время и преподносят свои результаты общественности, сталкиваются с серьёзным противодействием.

Приведём несколько вопиющих случаев, произошедших на Урале.

«Читателя можно только предостеречь»

В феврале 2021 года в Екатеринбурге произошёл скандал вокруг статьи «А время? Время движется рывками…» писателя Валентина Лукьянина. В ней публицист предложил концепцию «сталинских оттепелей», которая в корне противоречит представлению об эпохе Сталина как о беспросветном мраке, прерванном хрущёвской оттепелью.

После публикации от Лукьянина отвернулись бывшие коллеги: его, возглавлявшего крупнейший в регионе литературно-художественный журнал «Урал», прямо на страницах данного издания обозвали «сталинистом». На этом «уральцы» не остановились: представители редакции попытались потушить разгоревшуюся вокруг статьи дискуссию, которая должна была пройти в формате живой встречи. Как это происходило, мы ранее подробно описывали на страницах ИА REGNUM.

Читайте также: Как на Урале чуть не свернули дискуссию о Сталине

По прошествии полугода вынуждены отметить, что в ход пошли и другие уловки. Во-первых, обещанное на страницах «Урала» продолжение дискуссии задержалось до июля 2021 года (для снижения читательского интереса?). Во-вторых, оно вышло откровенно обескураживающим.

В одном из текстов долгое время возглавлявший журнал «Волга» Сергей Боровиков действует прямо по-цензорски. «Читателя от текста можно только предостеречь», — говорит о статье Лукьянина Боровиков, просветляя неразумную аудиторию. Рассуждения автора, причитает рецензент, «не редки, что закономерно в стране, где миллионы граждан воспитаны советскими учебниками истории и подвержены льющейся сейчас с телеэкрана пропаганде». Иначе говоря, с его точки зрения, Валентин Лукьянин является типичным «совком», тексты которого не следует публиковать в уважающих себя изданиях.

Остановиться в этой странной «полемике» можно было лишь на статье философа Андрея Коряковцева. Он подчеркнул, что в отечественной советологии стала складываться новая научная парадигма, которая превращает её, советологию, из «служанки идеологии» в полноценную научную дисциплину. В ряде работ, к которому Коряковцев причисляет и статью Лукьянина, уже отброшены не только советские («истматовские»), но и либеральные штампы восприятия данной эпохи, а также заново изучены наличные документы и по возможности привлечены к изучению новые.

Валентин Лукьянин, к слову, оказался неприятно удивлён той «дискуссией», которую по факту саботировали «уральцы». Однако отметим: этот саботаж, осуществлённый негодными средствами и потому привлекший внимание общественности, а также использование нелепых штампов в адрес оппонента — далеко не самое страшное, с чем могут столкнуться исследователи.

Травля неугодных

Второй случай, «пожёстче», произошёл с известным на Урале архивистом Александром Капустиным, около 30 лет возглавлявшим управление архивами Свердловской области.

В 2020 году руководитель заявил в печати, что работники архивов готовят список репрессированных с разбивкой по их социальному положению, национальности, уголовным статьям и другим параметрам. «Мы это делаем, чтобы ни у кого не осталось сомнений, что большинство из осуждённых получали наказание вполне заслуженно. И это касалось в массе своей не простых людей, а руководителей среднего и высшего звена», — сказал Капустин.

Также он добавил, что первый секретарь свердловского обкома ВКП (б) (в 1934—1937 гг.) Иван Кабаков был осуждён за коррупционные преступления, «а не по надуманному обвинению, как сейчас утверждают некоторые либеральные СМИ».

После этого на архивиста спустили всех собак. Информационную кампанию против Капустина возглавил историк Алексей Мосин (с 2021 года возглавляет уральское отделение «Мемориала» — НКО, выполняющую функции иностранного агента). Мосин создал петицию с призывом уволить главу управления архивами и направил аналогичное письмо свердловскому губернатору.

Так началась травля. Большой материал с выпадами против архивиста выпустило радио «Свобода» (иностранное СМИ, выполняющее функции иностранного агента). В травле участвовал Фёдор Крашенинников — уральский соратник блогера Алексея Навального.

Впрочем, Капустин не стал отмалчиваться. «То, что эти люди сделали, — это политический донос, — ответил архивист на травлю. — Если бы таких людей не было тогда, в тридцатых, — значительной части репрессий бы не было. Эти люди, которые борются против репрессий, действуют теми же самыми способами, которые были тогда, в тридцатые годы!».

Трудно не согласиться с этими словами.

Академическая цензура

В арсенале недоброжелателей есть и другие, не столь публичные средства воздействия на историков. В академической среде сформировалась цензура, которая противодействует авторам, предлагающим неугодные работы.

«Тема сталинизма сейчас закрыта. Где вы будете публиковаться? К тому же, всю проблему правления Сталина свели к репрессиям», — сообщил в беседе с корреспондентом ИА REGNUM доктор исторических наук, профессор Уральского федерального университета Анатолий Черноухов. Он вспомнил, как и его самого пытались затравить в печати: «В 1990-е годы про меня писали на страницах газет — «Доцент с кафедры КПСС», хотя я никогда не имел партбилета и никогда не работал на кафедре истории КПСС».

Ещё два историка, известные в профессиональном сообществе, рассказали о проблемах, с которыми им приходится сталкиваться.

В одном случае исследователю едва не зарубили защиту кандидатской диссертации из-за непопулярных в местной академической среде взглядов. Во втором случае историку отказали в гранте на проведение исследования — учёный хотел выяснить, совпадали ли данные, указанные в обвинительном заключении по крупному делу против партноменклатуры, с действительностью. Предполагалось, что это можно проверить с помощью данных экономической статистики. Отказ в предоставлении гранта был вынесен с интересной формулировкой: репрессированные уже реабилитированы, поэтому никакого «пересмотра дела» не нужно. Истина уже определена.

Есть и другая сложность для исследователя, добавляет профессор Черноухов. «Мы снова закрываем архивы. По 30-м годам, по репрессиям архивы закрыты. Как можно изучать репрессии в этой ситуации?» — вопрошает историк.

Вандализм

Когда теряют значение слова и предметы, приходят… вандалы. Удивительно, но в отдельных случаях представители исторического сообщества опускаются до совершенно недопустимых приёмов.

В 2019 году в честь 95-летия спортивного общества «Динамо» в Екатеринбурге открылась уличная фотовыставка, где были указаны портреты председателей свердловского областного совета «Динамо». Естественно, среди них были начальники регионального управления НКВД 1930-х годов.

Отметим, что рядом с портретами чекистов были указаны лишь их имена и должности. Каких-то напоминаний о репрессиях, тем более в положительном контексте, не было. Однако выше упомянутому историку Алексею Мосину (руководящему местным отделением «Мемориала» — НКО, выполняющей функции иностранного агента) это не понравилось.

Мосин оставил на портрете одного из чекистов, Дмитрия Дмитриева, большую красную надпись «Палач» — за его участие в репрессиях. «Тогда же я обещал делать это всякий раз, как увижу портрет этого человека в общественном месте», — заявил историк-радикал.

В областной организации общества «Динамо» тогда сообщили журналистам, что действия Мосина они считают вандализмом. Позже надпись убрали, она снова появлялась, её снова убирали.

Непонятно: одобряет ли историк порчу других памятных объектов? Или именно глава организации — иностранного агента, как высший судия, будет определять, кого можно «вандалить», а кого нет? Мы видим на примере движения Black lives matter, к каким печальным последствиям это приводит в США. Историку захотелось какого-то подобия гражданской войны на нашей земле?

«Я внук врага народа», — сказал в личном разговоре с корреспондентом ИА REGNUMСтанислав Алексеев, с 1985 по 1991 год заведовавший партийным архивом Свердловского областного комитета КПСС. Он вспомнил, что есть немало фактов, которые свидетельствуют: в деятельности Сталина в 1937—1938 годах были и положительные моменты, которые сегодняшние «антисталинисты» стараются не замечать. «Я не могу оправдать его, поскольку пострадали мои родственники. Но я против крайностей. В изучении сталинского периода истории нужно стараться быть объективным», — призывает архивист.

Приведённые нами примеры свидетельствуют о кризисе в историческом сообществе Урала. Этот кризис нужно осмыслить и преодолеть.

Кстати, никто из специалистов, с кем нам удалось побеседовать при подготовке этого материала, не пал духом из-за описанных выше трудностей. Они, эти трудности, таких людей только закаляют. В конце концов, сталинская эпоха явила нам примеры выдающихся героев труда, которые, невзирая на все невзгоды, — в том числе и связанные с репрессиями — преодолевали все испытания. Их плодами до сих пор живы мы, жива наша Родина.