Как США правильно давить на ревизионистскую Россию? — National Interest

Каждую осень птицы неизменно улетают на юг, и с такой же неизбежностью с приходом нового президента США начинают раздаваться призывы к формированию новой политики в отношении Москвы. Безусловно, два последних президента США допустили в своем курсе по отношению к Кремлю ошибки. Так, президентБарак Обама думал, что может уменьшить опасность для национальной безопасности США, исходящую из Москвы, объявив Россию простой региональной державой и наивно предположив, что ее агрессия на Украине была проблемой ЕС.

Президент же Дональд Трамп, похоже, считал, что защитить США от кибератак или вмешательства в выборы со стороны Кремля каким-то образом можно, если зарыться головой в песок. Иными словами, определенная логика в том, чтобы по-новому взглянуть на политику Вашингтона по отношению к Кремлю сейчас, когда внешнеполитическая команда новой администрации приступает к выполнению своих обязанностей, все же есть, пишет бывший посол США на Украине и директор Евразийского центра Атлантического совета Джон Хёрбст в статье, вышедшей 28 февраля в The National Interest.

Отношения Вашингтона с Москвой носят очень напряженный характер. Одна часть экспертов утверждает, что сложные американо-российские отношения сопряжены с риском, потому что только Россия, будучи единственным ядерным соперником США, обладает способностью их уничтожить. В связи с этим они полагают, что в сложившихся условиях необходимо принять новый подход, основанный на диалоге и новых попытках «понять» Россию. Эту позицию аргументировала группа видных бывших высокопоставленных чиновников и экспертов в области политики в августе прошлого года.

Читайте также: Politico: США пора бы пересмотреть свою политику в отношении России

Всегда важно, будь то в отношениях с другом или врагом, понимать крупные державы. Правильная политика в отношении России начинается с истинного понимания страны, ее возможностей и намерений. Что касается потенциала России, то, помимо того, что она является одной из двух ядерных сверхдержав, у нее на сегодняшний день имеется самый значительный потенциал обычных вооруженных сил в Европе, тогда как в мире с этим ее статусом может поспорить лишь Китай.

Россия также может похвастаться значительным наступательным киберпотенциалом. Однако экономика России, занимающая одиннадцатое место по валовому национальному продукту, в последнее десятилетие находится на подъеме, и ее относительно большой ВНП основан главным образом на природных ресурсах, что «объясняется массовой коррупцией сверху» и значительным бегством капитала. Россия — держава, находящаяся в упадке, но с огромным военным потенциалом.

Но важность этого упадка не следует ни преувеличивать, ни преуменьшать, в связи с чем неизбежно встает вопрос о намерениях Кремля. После своей резкой речи на Мюнхенской конференции по безопасности в феврале 2007 года президент Владимир Путин не скрывал своих целей. Он считает, что в новой системе безопасности, возникшей после Холодной войны, Россия осталась не у дел, несмотря даже на то, что сама Москва и подписывала международные соглашения, легшие в основу этой системы. В Кремле считают, что у него должна быть сфера влияния, и, как гласил плакат на одной из валдайских конференций, либо будут новые правила глобального порядка, либо никаких правил не будет. Одним словом, уверен, Путин хочет переписать историю.

«Ревизионизм» российского лидера не ограничился выступлениями и конференциями. Наоборот. Летом 2007 года он «осуществил кибератаку» на Эстонию, «развязал вооруженные конфликты» с Грузией в 2008 году и с Украиной в 2014 году, начав с «захвата и аннексии» Крыма, а затем расширил масштабы конфликта, вылился «в совсем не скрытую войну» в Донбассе.

С тех пор Кремль занимался тем, что «вмешивался» в многочисленные выборы в США и по всей Европе, «прикладывал руку» к попыткам Каталонии отделиться от Испании, пытался заблокировать Преспанское соглашение между Грецией и Македонией, «совершил» неудачную попытку государственного переворота в Черногории. Пошел также Кремль, утверждает бывший посол США на Украине, и на массовые кибератаки, подобные кибератаке на правительственные и частные учреждения США с помощью программного обеспечения Orion компании SolarWinds, на нарушения основных соглашений о контроле за вооружениями, покушение с применением запрещенного химического оружия в западных городах и разные сомнительные авантюры в Афганистане, Ливии, Сирии и Венесуэле. Эти мероприятия не носят единичного характера. Напротив, они являются частью общей политики, направленной на дестабилизацию международной системы и нанесение ущерба интересам Соединенных Штатов.

Любая реалистичная — или по-настоящему реалистическая — политика в отношении России должна начинаться с этого понимания. Любое другое «понимание» на самом деле является призывом к самообману, примером которого является чудесное немецкое слово Putinversteher, или «понимающий Путин». Если посмотреть на намерения России четко, можно увидеть кое-что важное: напряженные отношения с Москвой — это не результат грубейшей или провокационной политики Запада, напротив, они являются результатом решения, наконец, защитить американские интересы от агрессивных замыслов Москвы.

США и Западу потребовалось некоторое время, чтобы с четкостью это понять. Так, за «войной против» Грузии последовал лишь короткий период критики, но никакого наказания Москвы не было. В ответ на присоединение Крыма были введены «мягкие» санкции. Только после того, как «Москва расширила масштабы войны против Киева на восток Украины и ее солдаты по ошибке сбили коммерческий самолет», последовали серьезные санкции.

НАТО потребовалось еще два года, чтобы активизировать развертывание войск среди своих восточных членов и публично заявить, что этот шаг был направлен на сдерживание агрессии со стороны России. И только через год Соединенные Штаты сочли целесообразным отправить Украине смертоносное оборонительное оружие. Курс США во время правления администрации Байдена будет построен, как и положено, на этом фундаменте.

На этом фоне, отмечает Хербст, актуален вопрос, с чего начать. Прежде всего, Джо Байдену необходимо восстановить отношения Вашингтона с союзниками, друзьями и партнерами. НАТО и другие отношения и институты, которые США создали после окончания Второй мировой войны, являются значимым активом и вносят вклад в глобальную стабильность. Белый дом сможет сдерживать «ревизионистский» Кремль с большей эффективностью и меньшими затратами, если США будут делать это вместе с союзниками в НАТО, Японии, Южной Корее и других странах. Важнейшая задача здесь — укрепить присутствие НАТО в ее юго-восточном квадранте.

США необходимо совместить наращивание сил в Балтийском регионе с более активным присутствием в Черном море. Оно должно включать больше патрулей для кораблей НАТО и более тесное сотрудничество с Румынией, Украиной и Грузией. Вашингтону также нужно проделать определенную работу в НАТО, чтобы убедить Анкару и Софию в необходимости делать больше для поддержки этих усилий.

Более тесное сотрудничество с ЕС также необходимо для обеспечения более эффективной санкционной политики. Санкции не убедили Москву уйти из Донбасса или Крыма. Но они стали серьезным наказанием для Москвы за «ее агрессию», которая стоила российской экономике примерно 1% роста ВНП в год. И одна из причин, по которой Москва «настаивает на том, что она не ведет боевых действий на востоке Украины», заключается в том, чтобы избежать дальнейших санкций. Таким образом, они служат сдерживающим фактором для дальнейшей агрессии.

Однако санкционная политика США требует трех дополнительных элементов.

Во-первых, США и ЕС должны сделать «кремлевскую агрессию на Украине» предприятием, ещё более сопряженным с большими издержками, объявив, что каждые двенадцать месяцев будут вводиться дополнительные санкции, если боевые действия в Донбассе не закончились, а российские солдаты (в основном офицеры), наемники и оружие не вернулся в Россию.

Во-вторых, США и ЕС должны открыто начать применять санкции в качестве сдерживающего фактора, объявив о том, что против Москвы будут введены дополнительные запретительные меры, если она не выполнит ряд условий. В частности, если на Украине продолжится эскалация, если для подавления протестов в Белоруссии будут направляться войска и другие силовые структуры, а также если продолжится расширение «оккупированных части» Грузии на остальную часть страны.

В-третьих, США следует дать понять — а для этого администрация должна работать с Конгрессом, — что прекращение агрессии Москвы в Донбассе приведет к своевременному прекращению санкций, введенных против России в связи с ее «действиями» на востоке Украины. При таком развитии событий у России будет больше стимулов для прекращения своего агрессивного поведения.

Политика сдерживания также требует, чтобы США повысили цену агрессии Москвы на местах. В ходе многочисленных опросов граждане России ясно дали понять, что не хотят, чтобы их войска воевали на Украине. Это еще одна причина, по которой Путин скрывает тот факт, что российские солдаты находятся на востоке Украины.

На этом фоне боевые потери становятся политической уязвимостью Путина. Следовательно, США должны предоставить Украине больше военной помощи, чтобы сдержать эскалацию Кремля. Вашингтон смог бы более эффективно обеспечить свои интересы, если бы он удвоил оказание военной помощи Украине до более чем $500 млн в год и предоставил Киеву дополнительные Javelins, быстрые патрульные катера, такие как Mark 6, Harpoons или более совершенные противокорабельные ракеты, а также системы противовоздушной обороны.

Вашингтону также необходимо разработать эффективную политику сдерживания киберопераций Кремля и вмешательства в американские внутриполитическую борьбу и выборы. К сожалению, политика США и Запада в этих вопросах перевернула хорошо известное высказывание бывшего президента США Теодора Рузвельта «говори спокойно, но держи в руках большую дубинку» с ног на голову. Нынешние США громко жалуются и носят с собой игрушечное ружье, что только смешит Кремль.

Вместо этого США должны отправить личное сообщение в Москву о том, что кибероперации и операции по дезинформации будут дорого ей стоить. Когда Кремль осуществит следующую кибератаку, Вашингтон должен быть готов нанести собственный киберответ, который, если возможно, нанесет чуть больший ущерб. Что касается операций по дезинформации или вмешательства в выборы, США должны играть на уязвимых местах Кремля.

Американские власти должны начать собственные информационные операции, на основе «достоверных данных», раскрывающие сведения об огромных активах, которыми на Западе владеют российское руководство и высокопоставленные российские чиновники. Вашингтон должен скрытым образом с помощью своих возможностей сделать эту информацию широко доступной в российских социальных сетях. Также следует создать систему для отслеживания и предотвращения того, чтобы коррупционные деньги из России и других стран за рубежом находили убежище в Соединенных Штатах.

При этом эти меры не могут заместить собой диалог с Кремлем. Они являются лишь предпосылкой для разумного диалога, отвечающего американским интересам. Новая команда, безусловно, должна связаться с Москвой и добиваться скорейших переговоров на уровне государственного секретаря или советника по национальной безопасности. В этих переговорах США должны подчеркнуть: 1) свою решимость противостоять провокационной политике Кремля; 2) свою готовность сотрудничать там, где общие интересы обеих стран могут пересекаться, например, в соглашениях о контроле над вооружениями, как администрация Байдена уже сделала в отношении СНВ, или в борьбе с терроризмом или наркотиками; и 3) свою готовность, если Москва откажется от своей ревизионистской политики, установить отношения сотрудничества и даже партнерства.

В первом телефонном разговоре Байдена с Путиным, похоже, были применены первые два принципа, изложенные выше.

Построение отношений сотрудничества и, возможно, даже партнерства связано с важными нюансами. США твердо верят в демократию и открытое общество и выступают за их развитие. Кроме того, политика Вашингтона по отношению к России должна предусматривать более широкий охват жителей России, в том числе программы культурного и студенческого обмена. Но отношения сотрудничества с Москвой не требуют изменения нынешней авторитарной политической системы.

Задача здесь — заверить кремлевское руководство, что цель американской политики не в том, чтобы их свергнуть. Тем не менее Вашингтон должен сохранить за собой право критиковать (и не только) антидемократическую деятельность и нарушения прав человека, как делается сейчас в связи с арестом Алексея Навального.

В какой-то момент в будущем в Кремле поймут, что США не являются его главной проблемой национальной безопасности. Соединенные Штаты не имеют никаких замыслов в отношении территориальной целостности или суверенитета России. Основная проблема Москвы — это Китай, который, даже продолжая сотрудничать с Кремлем, подает сигналы о том, что не считает свою нынешнюю границу с Россией окончательной.

Читайте также: В США объяснили заход эсминца в территориальные воды России

Соединенные Штаты и Россия — естественные партнеры в борьбе со все более ревизионистским Китаем. Те же принципы, которых США придерживаются для защиты Украины от России в Донбассе и в Крыму, они бы использовали для защиты России от Китая во Владивостоке. Нынешнее поколение в Кремле отвергнет это так же уверенно, как Сталин отверг предупреждения Черчилля — и его агента в Японии — о том, что Гитлер нанесет удар по Советскому Союзу в 1941 году. Известно, чем это обернулось.