Кордайская история: власти Казахстана заигрывают с национал-радикалами

30 апреля СМИ Казахстана сообщили о вынесении судебного решения по делу о дорожном конфликте в селе Сортобе 5 февраля 2020 года, который официально считается первопричиной массовых беспорядков в Кордайском районе Жамбылской области 7−8 февраля. Подсудимых было двое — 27-летний Марат Юнху и 60-летний Эрсмане Юнху, сын и отец.

Версии сторон конфликта по понятным причинам отличаются, но суть сводится к следующему. Закир Юнху собирался выезжать из двора своего дома на грузовике. Его брат Марат вышел на проезжую часть, чтобы остановить проезжающие машины во избежание столкновения. В это же время и в этом месте из соседнего села Каракемер двое братьев, Нурлан и Марген Кудашбаевы, везли своего пожилого отца Толегена на приём к офтальмологу. Находившийся за рулём Нурлан остановился, но при этом выразил возмущение тем, что Марат Юнху стоит на проезжей части и препятствует движению транспорта. Начался словесный конфликт, переросший в потасовку, в которую вмешался отец братьев Юнху — Эрсмане. В ходе потасовки получили травмы 78-летний Толеген Кудашбаев, пытавшийся разнять дерущихся, и его сын Марген.

В результате Марат Юнху обвинялся в хулиганстве и умышленном причинении вреда здоровью средней тяжести, а его отец Эрсмане Юнху — в хулиганстве. 24 апреля суд признал Марата Юнху виновным и назначил наказание в виде 2,5 лет лишения свободы в колонии средней безопасности. Его отец был также признан виновным и получил наказание в виде 2,5 лет ограничения свободы. Кроме того, суд постановил взыскать с отца и сына Юнху в общей сложности более 3 миллионов тенге в качестве компенсации морального вреда и покрытия расходов на услуги представителя в суде.

Другое дело, имеющее отношение к кордайским погромам, разрешилось ещё 18 марта. Тогда трое подсудимых братьев Воингуй признали свою вину по обвинению в применении насилия в отношении представителей власти и были приговорены к полутора годам лишения свободы.

Инцидент с братьями Воингуй произошёл днём 7 февраля в том же Сортобе. По официальной информации, в ходе патрулирования сотрудниками дорожной полиции по причине несоответствия стандарту номера был остановлен автомобиль, за рулём которой находился один из братьев. Ввиду отсутствия документов ему предложили проехать в отдел полиции. Водитель не подчинился и проследовал к себе домой. Прибывшим следом полицейским сам водитель и двое его братьев оказали физическое сопротивление и нанесли телесные повреждения, также камнями был повреждён служебный автомобиль.

Как позднее рассказали журналистам местные жители (об этом, частности, пишет главный редактор портала HOLA News Гульнара Бажкенова), после дорожного инцидента 5 февраля в сёлах Масанчи и Сортобе начались полицейские рейды, при этом сумма «неофициальных штрафов» выросла в несколько раз. За то, чтобы «развести» ситуацию с отсутствием документов, полицейские якобы потребовали непомерные сто тысяч тенге (на тот момент — порядка 270 долларов США). Водитель якобы сказал, что документы лежат дома, и по закону у него есть 15 минут, чтобы их привезти, и поехал домой, а полиция за ним. Учитывая объективные реалии, данная версия не кажется неправдоподобной, однако документального подтверждения ей нет.

В обоих случаях нюанс заключается в том, что семья Юнху — дунганская, а пострадавшая семья Кудашбаевых — казахская, братья Воингуй — дунгане, а сотрудники полиции, с которыми они устроили потасовку, были казахами, т. е. оба конфликта приобрёли межнациональный окрас.

27 марта в заявлении о предварительных итогах следствия по факту массовых беспорядков в Кордайском районе заместитель генерального прокурора Ерлик Кененбаев подчеркнул, что «предпосылками для возникновения конфликтной ситуации явились инциденты исключительно на бытовой почве». По его словам, после данных инцидентов местные жители через соцсети и мессенджеры стали рассылать сообщения с негативными комментариями, и данной ситуацией воспользовались криминальные элементы. «С использованием соцсетей они стали пропагандировать социальную рознь и призывать к совершению насильственных действий. Попав под влияние недостоверной, ложной информации, отдельные жители соседних населённых пунктов, других областей, городов стали группироваться и прибывать к сёлам Масанчи, Булар Батыр и Аухатты Кордайского района. В ночь на 8 февраля начались массовые беспорядки, которые сопровождались применением насилия, грабежами, разбоями, погромами, поджогами, разрушениями и уничтожением имущества», — заявил заместитель генпрокурора.

Казалось бы, ситуация ясна, но на самом деле во всей этой кордайской истории есть масса тёмных сторон, и в первую очередь это касается дела отца и сына Юнху. По второму делу тоже есть вопросы, однако сам факт агрессивно-вызывающего поведения братьев Воингуй в отношении сотрудников полиции имеет видеоподтверждение.

Огромный интерес представляет заключительная речь защиты в суде, обнародованная порталом HOLA News. Подробно разобрав нестыковки в обвинении, адвокат подзащитных Даурен Момбаев заявил: «Исходя из анализа и исследования доказательств, следует прийти к выводу, что стороной обвинения не добыты какие-либо другие доказательства вины, кроме ангажированных показаний потерпевших и заинтересованных свидетелей. Все остальные доказательства, такие как научно обоснованные судебно-медицинские экспертизы и показания эксперта и врачей, говорят в пользу моих подзащитных».

Среди прочего адвокат отметил, что посыл обвинения об изначально хулиганских побуждениях Марата Юнху несостоятелен, поскольку его подзащитный вышел на проезжую часть дороги именно из уважения к обществу, в целях обеспечения безопасности дорожного движения, и подчеркнул крайне важный момент. В ходе досудебной проверки Нурлан Кудашбаев под видеофиксацию показал место происшествия, и данные видеосъёмки говорят о том, что он остановил машину через 10−15 метров после дома семьи Юнху по ходу движения. По мнению адвоката, данный факт исключает то, что Марат Юнху начал конфликт беспричинно и из хулиганских побуждений, поскольку водитель имел реальную возможность уехать, но остановился, вышел из машины и вступил в конфликт с Маратом.

Что интересно, мейнстримные казахстанские СМИ заключительную речь защиты предпочли не заметить, при этом обращает на себя внимание тональность заголовков, под которыми вышли сообщения о судебном решении по данному делу: «Осуждены зачинщики конфликта, с которого начались массовые беспорядки в Кордайском районе», «Жителям села Сортобе, напавшим на пенсионера накануне беспорядков в Кордайском районе, вынесли приговор», «Вынесен приговор предполагаемым зачинщикам конфликта в Кордайском районе».

Как отметил президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев во время рабочей поездки в Кордайский район 1 марта: «События, которые произошли в Кордае, стали потрясением для нашего народа и, без преувеличения, привлекли внимание всего мира. Этот конфликт нанёс огромный ущерб нашему государству и народу. Теперь мы как единая нация должны извлечь урок из этого печального опыта. Прежде всего, необходимо сделать всё для того, чтобы не допустить повторения подобных трагедий в будущем».

Действительно, на общем фоне прочих межэтнических конфликтов в Казахстане кордайские события резко выделяются своим беспрецедентным масштабом. В ходе погромов погибли 11 человек, 192 человека, включая 19 полицейских, получили травмы различной степени тяжести, были повреждены и сожжены 168 жилых домов, магазинов и кафе, а также 122 автомашины, более 23 тысяч дунган были вынуждены бежать на сопредельную территорию Киргизии.

В своей заключительной речи адвокат Даурен Момбаев сказал: «В начале своего выступления я отметил, что виновницей всех тех последовавших за этим конфликтом кровавых событий в Кордайском районе следует считать ложь. Именно из-за лжи, что пожилого человека беспричинно избили трое лиц другой национальности, появилась причина, по которой деструктивные элементы общества организовали и начали погромы, уничтожение имущества и убийства совсем невиновных людей».

Однако, несмотря на доводы защиты, суд принял сторону обвинения. В чём же дело? А дело как раз в тех самых тёмных сторонах кордайской истории. Причём ситуация на самом деле ещё более мрачная, чем можно себе представить со слов адвоката.

После дорожного инцидента дунганские аксакалы съездили в Каракемер и принесли извинения пострадавшим, т. е. по логике данный конфликт был улажен, однако к логике действия неких тайных пружин это уже не имело отношения. Конфликт между братьями Воингуй и полицейскими произошёл после 14:10 7 февраля, а уже в районе 16:00 в соцсетях и мессенджерах была запущена волна провокационных вбросов, которые сопровождались видеозаписями данного конфликта. Суть сводилась к тому, что дунгане обнаглели, не уважают власть, не уважают казахов, дунган надо наказать.

Что же касается фотографий госпитализированного Толегена Кудашбаева и его травмированного сына, то они были выложены в широкий доступ позднее. Массированные рассылки начались не с них! На новой же волне вбросов, уже в разгар погромов, фотографии пострадавших Кудашбаевых подвёрстывались к потасовке с полицейскими. Кроме того, эти вбросы активно сопровождались видеозаписями с места событий, причём горящие дома в Масанчи выдавались за горящие дома в Каракемере. Всё это резко усилило накал изначального посыла — дунгане избили казахского аксакала, дунгане оказали сопротивление полиции, дунгане бьют казахов и жгут их дома, соответственно — дунган надо очень сильно наказать…

Как отмечает Гульнара Бажкенова, в ходе полицейских рейдов 6−7 февраля в Масанчи одновременно находилось 15 патрульных машин, а после инцидента с братьями Воингуй они внезапно исчезли, а через три часа организованно нарисовались погромщики. Причём оба инцидента — с участием семьи Юнху и братьев Воингуй — произошли в Сортобе, но главный удар обрушился именно на Масанчи. Как сообщил председатель Ассоциации дунган Казахстана Хусей Дауров, толпа молодых людей пришла в Масанчи со стороны Каракемера в 17:15. Затем в течение трёх-четырёх часов на автомашинах прибывала основная масса погромщиков. При этом отметим: во-первых, погромщики приезжали из других районов и городов, включая Тараз и Алма-Ату, а дорога оттуда занимает несколько часов; во-вторых, десятки автомашин, в том числе три грузовых, свободно заехали на приграничную территорию с пропускной системой.

По официальной информации, в 19:00 в дежурную часть департамента полиции (ДП) Жамбылской области поступило сообщение о том, что на окраине Масанчи собралось несколько десятков агрессивно настроенных местных жителей, между которыми началась групповая драка. Однако, по словамХусея Даурова, который сам проживает в Сортобе, он приехал в Масанчи в 18:30, и там уже горели дома. «Обстановка была накалена до предела и усугублялась тем, что в сборище вливались всё новые лица, без конца прибывавшие на машинах. Напор толпы сдерживали полицейские и стоявшие с ними плечом к плечу жители Масанчи, вышедшие на защиту села», — рассказывает Дауров. На месте находился аким Кордайского района Болатбек Байтоле, который сообщил Даурову, что на той стороне собралось уже две тысячи человек, СОБР выехал и скоро будет.

В начале десятого СМИ стали распространять сообщение пресс-службы ДП Жамбылской области, в котором говорилось: «В селе Масанчи Кордайского района Жамбылской области между жителями произошла групповая драка. Силами полиции конфликт локализован, ситуация находится под контролем». Между тем уже с другой стороны в Масанчи въехала целая вереница машин, включая три грузовых. Оборона не выдержала удара с тыла и развалилась, погромы начались по всему селу. Как рассказывает Хусей Дауров: «Я звонил и в полицию, и депутатам, и в КНБ. Кричал в трубку, что ситуация выходит из-под контроля. Но единственное место, где на мой звонок отреагировали со всей серьёзностью, — это было агентство КазТАГ. На их ленте сразу появились сообщения о происходящем». Так, в 22:28 КазТАГ опубликовал сообщение, в котором прозвучали слова Даурова: «Вопреки тому, что заявила полиция, ситуация в Масанчи не под контролем, а ухудшается». Он также сообщил, что в Масанчи идёт стрельба, подожжено уже более десяти домов, пожарных не наблюдается, СОБРа тоже до сих пор нет. Сам Дауров также подвергся нападению — его избили, сломали руку, хотели застрелить из пистолета. Чудом остался жив — спас местный житель-казах.

В 23:10 в ленте КазТАГ появилось новое сообщение. Дауров рассказывал: «Всё село горит. Все дома поджигают — всё село в зареве. Силовиков нет. Прибывшие молодчики избивают, могут быть жертвы. Они поджигают все дома, машины — всё подвергается разгрому». На подготовку сообщения к публикации, разумеется, ушло некоторое время. Как сообщил позднее сам Дауров, СОБР прибыл в Масанчи как раз к 11 часам вечера. В сообщении также отмечалось, что редакции КазТАГ удалось дозвониться до дежурной части ДП Жамбылской области, но на заявление о том, что в Масанчи происходят погромы, дежурный майор ответил, что у них такой информации нет.

В 23:33 в Твиттере появилось сообщение президента Казахстана: «В Кордайском районе Жамбылской области произошла групповая драка из хулиганских побуждений. Этим попытались воспользоваться провокаторы. Полиция нормализовала ситуацию, она взята под контроль. Виновные в нарушении общественного порядка будут привлечены к ответственности». В 00:10 КазТАГ опубликовал сообщение со ссылкой на депутата мажилиса парламента от Ассамблеи народа Казахстана Шакира Хахазова, который заявил, что ситуация отличается от того, что рассказывает Хусей Дауров, и вообще якобы тот «много болтает» и «лишнее что-то сказал». Также после полуночи на редакционную почту КазТАГ с адреса, зарегистрированного на правительственном домене qogam.gov.kz, пришло письмо за подписью Ляззат Суйндик, председателя комитета информации министерства информации и общественного развития, в котором агентство фактически обвинили в распространении недостоверной информации и порекомендовали придерживаться официальной позиции.

Между тем ситуация была ещё далека от стабилизации. В 04:23 КазТАГ опубликовал очередное сообщение. По информации от Хусея Даурова, СОБР пресёк погромы в Масанчи, но толпа прорвала оцепление, беспорядки охватили село Булар Батыр, и был риск, что погромщики пробьются в Сортобе. Дауров прямым текстом просил КазТАГ о помощи: «У меня к вам просьба, чтобы быстрей написали, чтобы быстрей прислали военных, чтобы успокоили обстановку». Как позднее рассказал Дауров, в Булар Батыре вместе с правоохранителями и местными жителями находились аким Жамбылской области Аскар Мырзахметов и начальник полиции области Арман Оразалиев, которые просили защитников села продержаться до подкрепления. Только в 05:25 8 февраля в район из Алматы прибыли подразделения спецназа и Национальной гвардии с лёгкой бронетехникой, которые в итоге смогли навести порядок.

Вечером 8 февраля, отвечая на обвинения в адрес агентства, шеф-редактор КазТАГ Амир Касеновзаявил: «…минувшей ночью мы пытались дозвониться до пресс-секретаря МВД Казахстана Айгерим Аманбаевой (сбрасывала и не поднимала трубку), до советника министра внутренних дел Нурдильды Ораза (не поднимал трубку), после ночного заявления президента Касым-Жомарта Токаева о том, что ситуация под контролем, а в итоге выяснилось, что это далеко не так, — до пресс-секретаря президента Берика Уали (не поднимал трубку)». Кроме того, из редакции КазТАГ звонили по круглосуточным номерам дежурных КНБ, МВД, Генеральной прокуратуры, но ни один из номеров не отвечал. Дозвониться удалось только на номер дежурного ДП Жамбылской области, но его ответ мы помним. Как отметил Амир Касенов: «Если бы мы послушно придерживались официальной позиции — то есть просто молчали, то не исключено, что жертв было бы намного больше. На это сегодня обратил внимание и Хусей Дауров, который прямо сказал, что только после наших публикаций силовики зашевелились и вошли в сёла, охваченные насилием и беспорядками».

В своём репортаже о кордайских событиях Гульнара Бажкенова рассказала, что ей удалось поговорить с молодым парнем-казахом, одним из непосредственных участников погромов. По его словам, он собирался возвращаться из Алма-Ату домой в одно из сёл Жамбылской области, но ему сказали, что в Масанчи дунгане бьют казахов, показали видео, и вместо дома он поехал туда. Как поехал? А так: «В Алматы на трассе возле рынка «Алтын Орда» легковые машины стояли в ряд и бесплатно сажали всех добровольцев». Более того, по дороге им сказали, что у них есть три часа, а потом вмешаются силовики. О циркулировавших слухах, что толпе дали фору в три часа, рассказывал и Хусей Дауров.

На самом деле версия о причастности неких третьих сил и организованном характере погромов выдвигалась практически с самого начала. В частности, об этом говорил Хусей Дауров ещё ранним утром 8 февраля, а днём такие же предположения озвучили на брифинге в Сортобе председатель Казахстанского общества дунган Абубакир Воинце и председатель Совета ветеранов села Масанчи Дыдар Двумаров. Аналогичное мнение, в числе прочих, высказал и Константин Авершин, депутат маслихата Алма-Аты, лидер общественного движения «Я Алматинец», после погромов ездивший в Кордайский район с гуманитарной миссией: «Общались с людьми, и сложилось впечатление, что всё это срежиссированная акция, спланированная провокация». Кроме того, Константин Авершин поделился полученной от пограничников информацией о том, что «когда беженцы начинают возвращаться из Кыргызстана, пускают слух о том, что тут заново начинаются погромы. И они снова уходят в Кыргызстан».

В интервью ИАЦ МГУ казахстанский политолог, член Национального совета общественного доверия (НСОД) при президенте Казахстана Данияр Ашимбаевзаявил, что кордайские погромы были связаны с тем, что некоторая часть местных дунган участвовала в теневых схемах приграничной торговли с Китаем и Киргизией, и нападение на дунганскую диаспору было организовано с конкретной целью «перераспределить сферы влияния и получить свою долю прибыли, используя националистически-агрессивную риторику, которая процветает в последние годы в Казахстане». По словам Данияра Ашимбаева, инсайды говорят о том, что главными бенефициарами конфликта являются «высокопоставленные чины в северной и южной столицах». В этой связи есть все основания полагать, что инцидент с семьёй Юнху стал просто удачно подвернувшимся поводом, а инцидент с братьями Воингуй мог уже быть сознательно организованной провокацией, на которую горячие дунганские парни слепо «повелись».

Криминальная подоплёка конфликта, правда, была в итоге признана и на официальном уровне. В ходе рабочей поездки в Кордайский район 1 марта президент Казахстана заявил: «Известно, что в районе есть люди, которые активно занимались контрабандой. Участвовать в этом бизнесе хотела и другая группировка. Одним словом, из-за контроля над источниками незаконных доходов возник конфликт между двумя криминальными группами». Однако здесь обращает на себя внимание следующее: во-первых, данная трактовка фактически подразумевает равную степень ответственности погромщиков и всей пострадавшей дунганской диаспоры; во-вторых, единственными виновниками назначаются криминальные сообщества «на земле», тогда как вопрос о высокопоставленных бенефициарах остаётся в тени; в-третьих, за скобки выводится агрессивно-националистическая информационная кампания, развернувшаяся на фоне погромов.

Между тем подстрекательскими вбросами от рядовых провокаторов дело не ограничилось. Уже с ночи 8 февраля широкомасштабную информационно-пропагандистскую кампанию по фактическому оправданию погромов запустили казахские национал-радикалы в лице известных гражданских активистов и общественных деятелей, а главным рупором этой кампании стал член НСОД Мухтар Тайжан. Кампания шла в следующем ключе: дунгане не уважают казахов, казахский язык и казахское государство, совершают всякие пакости, несут угрозу сепаратизма, их надо было приструнить, но если это не смогло сделать государство, то нельзя судить казахских джигитов, которые встали на защиту национальной чести. Плюс к этому недвусмысленные предупреждения звучали и в адрес прочих этнических групп, проживающих в Казахстане.

Как отмечал Данияр Ашимбаев, одни национал-радикалы поддержали этот конфликт в силу собственных убеждений, а другие — в интересах тех самых высокопоставленных бенефициаров. Однако есть основания предполагать, что некая часть национал-радикалов не просто обеспечила погромам идеологическое обоснование постфактум, но и участвовала в их подготовке, причём не только в пользу представителей теневого сектора, но и в своих собственных интересах.

Буквально за три недели до погромов на YouTube-канале незарегистрированной «Демократической партии Казахстана» было выложено видео, в котором казахстанских дунган обвиняли в поддержке китайской экспансии в страну. Лидером данной партии является националист Жанболат Мамай, хороший знакомый Мухтара Тайжана, с которым они вместе участвовали в киевском Евромайдане. А в 2012 году Мамай в качестве координатора с казахстанской стороны фигурировал в истории с проектом «Злой казах», который якобы подготовил для казахских националистов по заказу Мухтара Аблязова русский националист Александр Поткин, создатель ДПНИ (организация, деятельность которой запрещена в РФ). В качестве цели проекта указывалась «дискредитация власти, олигархических групп перед представителями титульной нации», что должно было привести к делегитимизации власти. В качестве практического инструмента для дестабилизации обстановки в стране предполагалась организация межэтнических конфликтов.

Что характерно, именно в этом русле в ходе февральской информационной кампании активно работал Мухтар Тайжан. В частности, он заявлял, что «истинная причина — продажная местная власть, которая покрывала преступления дунган десятилетиями», и цитировал слова казахского аксакала из Каракемера: «Что это за закон, что это за государство? Почему на своей земле мы должны такое терпеть? Если мы себя не можем защитить, зачем такое государство?». Одновременно Тайжан откровенно шантажировал государство новыми конфликтами и жертвами, если власти страны не пойдут на радикальную реформу в государственной идеологии и национальной политике.

И ещё такой штрих. После полуночи 8 февраля, в разгар погромов, коллега Тайжана по работе в НСОД Айгуль Орынбек, позиционирующая себя как блогер и правозащитница, обратилась с призывом к своим сторонникам (оригинал на казахском): «Не нужно ехать отовсюду! Думаю, что таразские джигиты уже их наказали!» (город Тараз — центр Жамбылской области). Складывается впечатление, что госпожа Орынбек вполне осведомлена о действиях «таразских джигитов». Случайно ли такое внезапное совпадение?

К информационной кампании национал-радикалов оказались причастны и некоторые представители государственных структур. Ярчайшими примерами стали два депутата мажилиса — упоминавшийся выше Шакир Хахазов и Бахытбек Смагул, которые после погромов ездили в Кордайский район в составе правительственной комиссии. Хахазов на встрече с представителями дунганской диаспоры обругал местных дунган за «плохое поведение», и видео его выступления выложил на своём YouTube-канале проживающий в Киеве националист Ермек Нарымбай. Смагул же по результатам поездки обнародовал отчёт, в котором содержатся весьма спорные претензии в адрес дунганской диаспоры, а также явная дезинформация провокационного характера (в частности, заявление о том, что дунгане не служат в вооружённых силах Казахстана, было официально опровергнуто министерством обороны). И сентенции из данного отчёта массово растащили по информационному пространству национал-радикалы, включая Мухтара Тайжана.

Утром 8 февраля президент Казахстана выступил с официальным заявлением, в котором, среди прочего, озвучил поручения к компетентным органам выявить и строго наказать виновных, а также привлечь к ответственности лиц, призывающих к межнациональной розни, распространяющих провокационные слухи и дезинформацию. 9 февраля в своём Твиттере глава государства сделал заявление: «Кровопролитие произошло по вине провокаторов, при попустительстве сотрудников госорганов, они будут наказаны. Пострадавшие получат государственную поддержку. Мир и согласие — наше достояние, никто не вправе его подрывать!». 12 февраля, выступая на церемонии открытия республиканского фронт-офиса волонтёров BIRGEMIZ, президент отметил: «Люди, которые позволяют себе врываться в чужие дома, заниматься мародёрством и при этом выкрикивать псевдопатриотические лозунги, это, конечно, не патриоты. Это люди, которые преступили закон, то есть преступники, криминальные элементы, поэтому они должны отвечать перед всем обществом и перед всем государством по всей строгости закона».

10 февраля глава государства освободил от занимаемых должностей акима Жамбылской области, его заместителя по социальным вопросам и начальника областного департамента полиции, а также акима и начальника отдела полиции Кордайского района. Однако данные кадровые решения стали единственным публичным актом наказания госслужащих. Ни про какие разбирательства и административные или уголовные санкции в отношении иных лиц на государственной службе, которые могли быть причастны к организации погромов или попустительствовали им, в публичном информационном поле ничего не известно.

27 февраля заместитель министра внутренних дел Алексей Калайчидисообщил о том, что по фактам провокаций во время массовых беспорядков в Кордайском районе установлено более 200 лиц, возбуждено 8 уголовных дел, в отношении остальных имело место привлечение к административной ответственности или проведение профилактических бесед. При этом замминистра отметил, что МВД продолжает выявлять провокаторов, которые пытаются исказить ситуацию, имевшую место в Кордайском районе.

Однако при этом неким волшебным образом компетентные структуры тщательно обошли вниманием все известные и знаковые фигуры, которые транслировали на многотысячные аудитории идеологические обоснования погромов, посылали угрожающие сигналы нетитульным диаспорам и тем казахам, которых они относят к «манкуртам», а также неприкрыто шантажировали государство. Более того, после прошедшей 3 марта ротации Мухтар Тайжан сохранил своё место в НСОД, а также в его состав был включён Бахытбек Смагул. Стόит отметить, что изначально проект Национального совета общественного доверия курировали Дархан Калетаев, на тот момент — первый заместитель руководителя администрации президента Республики Казахстан, в феврале текущего года назначенный послом на Украину, и советник президента Ерлан Карин. Он же и продолжает сейчас курировать данный проект.

В ходе своей рабочей поездки в Кордайский район 1 марта президент Токаев первым делом посетил казахский Каракемер и только после этого — дунганское Сортобе. В Масанчи же, которое подверглось самому тяжёлому разгрому, глава государства вообще не остановился. На встрече с представителями дунганской диаспоры президент, среди всего прочего, призвал местных дунган уважать казахский язык и предложил дунганской молодёжи расселяться по Казахстану. Также президент призвал представителей дунганской диаспоры сделать всё, чтобы подобное никогда не повторилось. В ответ было зачитано специально заготовленное обращение со словами о том, что дунгане сожалеют о произошедшем и приносят свои извинения. Фактически глава государства связал погромы с сентенциями национал-радикалов о «неуважении» дунган к казахскому народу и их слишком обособленном и компактном проживании, якобы несущем угрозу сепаратизма, тем самым пойдя на поводу у радикально настроенной части казахского общества, и возложил равную степень ответственности на погромщиков и пострадавших.

27 марта в Жамбылской области, Алма-Ате и Шымкенте была проведена спецоперация по задержанию лиц, подозреваемых в активном участии в массовых беспорядках в Кордайском районе, в результате которой было задержано 25 человек. И это при том, что общее количество участников погромов, включая приезжих, по разным источникам оценивается до двух тысяч и более! Причём несколько десятков человек было задержано сразу по горячим следам, однако днём 8 февраля на автодороге между Масанчи и Каракемером собралось около 200 человек, и под их давлением вечером того же дня задержанные были освобождены. При этом, как отметил заместитель генпрокурора Ерлик Кенебаев, среди задержанных 27 марта — казахи, дунгане и киргизы, и есть все основания полагать, что такой этнический состав задержанных указан специально — во избежание обвинений правоохранительных органов в предвзятости со стороны казахских национал-радикалов.

Вопрос с задержанными дунганами представляет особый интерес. Нельзя исключать, что в их числе могут быть члены криминальных сообществ, занимающихся контрабандой, однако уже из ряда источников известно, что среди задержанных однозначно есть люди, которым вменяют участие в массовых беспорядках. Но ведь до приезда спецназа и военных эти люди — вместе с районными полицейскими, а затем и с СОБРом — были вынуждены сдерживать толпы погромщиков и как-то защищаться! Например, как отметила Гульнара Бажкенова в посте от 29 апреля, в котором она первой сообщила о вынесении приговора сыну и отцу Юнху: «Ещё один сын Юнху проходит по другому делу, вместе с мужчинами из Сортобе, заблокировавшими ночью дорогу налётчикам — им вменяют бросание камней, etc.».

Причём, надо отметить, речь идёт не только о задержанных непосредственно 27 марта. Как сообщается в обращении Коалиции НПО Казахстана против пыток к генеральному прокурору Гизату Нурдаулетову от 29 апреля, в Кордайском районе продолжаются задержания представителей дунганской диаспоры, допросы задержанных проводятся с применением методов физического и морально-психологического давления, людей принуждают признаваться в преступлениях, которые они не совершали, обыски и допросы проводятся и в семьях задержанных, причём судьи выписывает ордера без достаточных оснований. Разумеется, данная информация требует тщательной проверки, однако, учитывая обстоятельства, приходится признать, что она не выглядит неправдоподобно.

И, наконец, 29 апреля пресс-служба Генеральной прокуратуры Казахстана сообщила, что в 08:00 в санузле с порезами в области предплечья левой руки сокамерниками был обнаружен Бекбол Кибаев, содержавшийся под арестом в СИЗО Алма-Аты по подозрению в участии в массовых беспорядках в Кордайском районе, и, несмотря на оказание ему первой помощи медработниками СИЗО, спасти его не удалось. И опять же все тёмные стороны кордайской истории естественным образом наводят на мысль — решил ли человек сам по какой-то причине свести счёты с жизнью или ему помогли, чтобы на суде вдруг не всплыли некие крайне неудобные имена и факты?

В своей заключительной речи 24 апреля адвокат подзащитных Юнху Даурен Момбаев сказал: «Вот и финишная прямая по очень важному делу. По очень значимому делу страны. Резонансному делу нашего общества. Именно исход дела может повлиять на те отношения, которые сложились после кровавых кордайских событий. Страна понимает и ждёт, что будет. Как будет. И что ждать в дальнейшем. Именно решение по этому делу создаст в глазах мировой общественности имидж нашей страны. Страны, где мирно живут и сосуществуют более ста национальностей, или ксенофобской страны, в которой преобладают националистические настроения превосходства одной нации. С этим мир уже сталкивался. Итог мы знаем». Однако исход по делу Юнху мы уже знаем.

Как сказал Даурен Момбаев, «самое плохое — в обществе теряется общественное доверие. Теряется доверие к властям, которые допустили данный факт и делают всё, чтобы эта ложь стала фиктивной правдой. Удобной для кого-то, но не для народа». Данное заявление в принципе справедливо в отношении всех обстоятельств кордайской истории, ибо вокруг них уже наверчено слишком много лжи. Причём надо отметить, что эта ложь на самом деле — очень плохая услуга и самому казахскому народу. На примере Украины мы наглядно видим, к чему посредством радикальной националистической пропаганды приводит превращение людей буквально в кастрюлеголовых зомби. Кому и зачем выгодно делать из простых казахских парней людоедский инструмент?

Долгое время власти Казахстана сами потворствовали продвижению националистических идей в массы, но кордайская история показывает, что процесс может принять не очень контролируемый самими властями характер. В результате мы видим откровенные заигрывания и попытки умиротворения национал-радикалов со стороны государства. При этом надо понимать, что обстоятельства в экономической, финансовой и социальной сферах, усугублённые критическим спадом экономической активности в связи с карантинными мероприятиями, уже сложились в «идеальный шторм». Кроме того, очень многие внутренние игроки с совершенно определёнными целями ждут часа «Икс» — время окончательного ухода первого президента Нурсултана Назарбаева. В случае серьёзного всплеска социального недовольства, равно как и радикального обострения межклановой борьбы с привлечением массового человеческого ресурса, на гребне уличной волны как раз таки окажутся лидеры радикально-националистического лагеря. Чем это обернётся для страны? Риторический вопрос…