Первая мировая крипта, видимо, будет китайской

Сказанное в заголовке вовсе не является преувеличением. Да, к настоящему моменту в мире существует свыше 2289 наименований различных видов криптоденег, среди которых законодателем моды считается Bitcoin. Но все они до сих пор имеют лишь полуподпольный статус с совокупным годовым оборотом всего в 203,5 млрд долларов. Буквально крошки на фоне 80 трлн долларов суммарного годового ВВП стран планеты.

Кардинально изменить ситуацию попытались два человека: Павел Дуров и Марк Цукерберг. Основатель мессенджера Телеграм придумал блокчейн-платформу Telegram Open Network (TON), на базе которой предполагался запуск криптовалютыGram, теоретически способной заменить собой «все деньги мира». Но его инициативу вовремя пресекла американская Комиссия по ценным бумагам и биржам (SEC). Она же по сей день тормозит аналогичный проект основателя социальной сетиFacebookпод названиемLibra.

Пока шла битва доллара за сохранение мирового доминирования, Китай тихо допиливал собственный проект, к осознанию необходимости которого власти страны пришли пять лет назад, столкнувшись с невозможностью прекращения грядущей криптореволюции.

Предпосылок к тому было ровно две. Во-первых, даже после официального государственного запрета хождения крипты в стране, китайские компании и частные лица продолжали расширять объем операций, достигнув к концу 2017 года доли свыше 65% совокупного мирового оборота крипты. Только ее внутренние операции в КНР составляли более 100 млрд долларов в год. А еще на Китай приходилось больше 80% ее майнинга.

Во-вторых, внедрение собственного криптоюаня позволяло не только резко улучшить контроль за оборотом денег, в том числе в теневых сферах, что обеспечивало получение из них примерно 690 млрд долларов дополнительного дохода или 4,8% ВВП дополнительно.

Технология блокчейн сулила отличную возможность следить за происхождением буквально каждой денежной единицы, а значит, эффективно бороться с коррупцией. Определить, откуда конкретно взялся, скажем, изъятый у вора миллион наличных долларов, почти невозможно. Тогда как в каждой виртуальной криптомонете подробно записан весь ее путь из рук в руки буквально с момента ее появления на свет.

Как известно, то, что вы не в состоянии пресечь, лучше суметь возглавить. И начиная с 2017 года Народный банк Китая к этой работе приступил. Ходили слухи, что к созданию и продвижению LCF приложила руку британская семья Ротшильдов. Возможно, на этапе первоначальной идеи такое вполне имело шанс на существование. Но потом китайские власти в свои руки взяли абсолютно всё, превратив локальную поделку для сетевого маркетинга в полноценные деньги, масштабное тестирование которых началось сейчас.

В апреле 2020 года Сельскохозяйственный банк Китая начал практические полевые испытания электронного кошелька новой китайской криптовалюты. В самом популярном китайском мессенджере WeChat опубликованы скриншоты платежного приложения Народного банка Китая — DCEP (DC/EP, Digital Currency Electronic Payment).

Его функционал предусматривает полный набор типичных сервисов: проведение платежей, обменные операции, управление кошельком, историю транзакций, платежи через QR-коды и всё такое прочее. В перспективе кошелек для криптоюаня может заменить собой паспорт гражданина, давая доступ ко всем государственным услугам, и даже к участию в народном голосовании.

На данный момент опробовать новинку могут лишь лица и организации из так называемого белого списка, к тому же работающие только в Шэньчжэне (провинция Гуандун, Южный Китай), в новом экономическом районе Сюнъань (центр индустриального района Пекин — Тяньцзинь — Хэбэй, Северный Китай), в Чэнду и в Сучжоу (восточная провинция Цзянсу).

Целью работ является апробирование как самой концепции, так и работоспособности его конкретной технической реализации. Нужно отметить, что окончательное название своим деньгам в Китае еще не дали, хотя в ряде мест новую китайскую крипту уже называют CBDC. Потому в этой статье используется вариант LCF как наиболее часто упоминаемый ранее.

Ключевой особенностью LCF является сочетание технологии блокчейн с единственным эмиссионным центром в лице НБК и двухуровневой системой обращения цифровых денег. Уполномоченные, в том числе коммерческие, банки обменяют часть своих резервов в физических женьминди (китайская транскрипция написания термина юань) на крипту, которая далее будет переводиться на электронные кошельки и участвовать в экономическом обороте наравне с обычными деньгами.

Для внутренних китайских экономических реалий это не изменит практически ничего. Там даже на деревенских рынках у торговок зеленью на прилавках сплошь и рядом широко используются QR-коды, по которым покупку можно оплатить со смартфона. Более 2/3 населения страны широко пользуются схожими платежными системами Alipay и WeChat Pay. На Китай вообще приходится более 60% всего мирового оборота цифровой торговли в мире. Сегодня сложно найти человека, не слышавшего про удобство AliExpress.

Как сообщается в китайских источниках, пользование LCF окажется лишь еще удобнее и дешевле. Особенно для мелких и сверхмелких переводов. С учетом упомянутых выше перспектив интеграции кошельков DCEP с госуслугами, китайская крипта, как ожидается, системы Alipay и WeChat Pay просто тихо полностью в себя абсорбирует.

А вот дальше начинается интересное. Если в рамках традиционной модели устройства мировых финансов вытеснить доллар еще долго будет нельзя, то после выхода криптоюаня в массовый оборот положение имеет все шансы коренным образом измениться.

Сегодня большинство платежных операций происходят либо через доллар непосредственно (39,85%, по данным SWIFT за 2017 год), либо через евро (35,66%), либо через британский фунт (7,07%) или японскую иену (2,96%), которые, в сущности, ведут трансвалютные операции тоже через доллар.

Тем самым обеспечивая минфину США, ФБР, министерству национальной безопасности и прочим американским спецслужбам достаточно плотный контроль над мировыми платежными операциями. Позволяя осуществлять не только сбор информации о конкретных платежах, но и блокировать их на «долларовом» этапе при необходимости.

Именно так, к примеру, Вашингтон принудил вроде как европейскую энергетическую корпорацию Total, не считаясь с убытками, срочно бросить все ее проекты в Иране.

На юань в системе SWIFT приходится всего 1,61% переводов, что не удивительно, учитывая высочайшую зависимость китайской внешней торговли именно от американского и европейского рынков. Появление работающей массовой системы, основанной только на доступе к обычному интернету, но лишенной риска блокирования счетов (что пользовательских, что банковских корреспондентских в ЦБ) и полностью неподконтрольной Вашингтону, весь текущий мировой расклад принципиально меняет.

Как минимум на уровне частных лиц и мелких предпринимателей. Да и остальных компаний тоже. Полностью ликвидировать расчеты в крипте на своей территории не сумели даже власти Китая, а уж их возможности к принуждению существенно превосходят все прочие страны. Так что заблокировать расчеты в криптоюане правительства других государств не сумеют и подавно.

Это создает любопытную предпосылку. Если руководство КНР допустит распространение кошельков DCEP не только среди живущих за рубежом китайцев (они их получат точно, они в зарубежных странах формируют для Китая доходный серый оборот в масштабе не менее 8−10% его ВВП), но и среди иностранцев, то остальным правительствам придется задуматься над сложным вопросом дальнейшей альтернативы.

Без контроля над движением денег невозможно собирать налоги. По крайней мере, в рамках действующего устройства функционирования налоговой системы. Тут даже обложение на основе цены имущества не поможет. Что помешает, скажем, продавцу оформить в белую продажу всего «за три копейки», добрав остальное через непрозрачные для местных налоговиков криптоюани?

И вот у вас уже новенькая «Ламборгини» абсолютно легально получается по цене «Жигулей» пятилетней давности. В каталоге производителя она стоит на несколько порядков дороже? И что с того? Я ее купил с рук. Вот чек. Докажите, что он липовый.

Раньше крипту можно было ловить на этапе ее неизбежного конвертирования в местные деньги, требовавшиеся для практической оплаты товаров и услуг, оборот которых контролировался национальной банковской системой. Но когда криптоюанем станет возможным рассчитываться напрямую даже за жестянку газировки или копеечную жвачку, денежный оборот из-под госконтроля США уйдет почти полностью.

В частности, для России это грозит падением налоговых поступлений в бюджет в объеме 5−8% минимум. Кто забыл, напомню — переход на плоскую шкалу подоходного налога и стабильность его ставки повысили собираемость подоходного налога с физических лиц в 8 раз. Хотя до этого силой заставить платить зарплаты в белую государство старалось весьма серьезно, но особого успеха не имело. Впрочем, сам бизнес тоже выбираться на свет тогда особо не торопился.

Это к тому, что если граждане и бизнес осязаемо ощутят значительную выгоду для себя от заморачивания с двойной бухгалтерией, отвадить их от этого у государства не выйдет никакими силами. Разве что через полное физическое отрезание России от мировой сети интернет. Эффективность попыток электронной блокировки хорошо видна на примере истории с мессенджером Телеграм.

Отсюда вытекает неизбежность необходимости как-то договариваться с Народным банком Китая об обмене банковской информацией по транзакциям своих граждан в криптоюане. По той простой причине, что прямого доступа к ним он никому не даст, что абсолютно естественно и логично. Но передавать сведения по оговоренному списку согласиться может. Другой вопрос — что за это он от иностранных правительств попросит взамен. А учитывая ценность сведений, что-то существенное он попросит точно.

Таким образом, формируются серьезные предпосылки того, что другие страны тоже станут на сторону Китая в его стремлении замены американского доллара криптоюанем. Просто из элементарного самосохранения. А это уже серьезно. Тут накопленного Америкой уровня технического, финансового и политического влияния на мир для удержания пальмы первенства может и не хватить.

Весьма вероятно, а скорее всего даже наверняка, это очень серьезно подтолкнет американские власти к ускорению выработки практического взаимовыгодного соглашения минфина США с Цукербергом по аналогичному превращению его Libra в официальную криптовалюту Соединенных Штатов. Пока ее введение в оборот еще можно произвести на основе существующего масштаба распространенности долларового мира и тем удержать мировое доминирование в новых реалиях.

Как события будут развиваться дальше и увидим ли мы первую мировую криптовойну — можно поспорить. Но уже сейчас очевидно, что складывающаяся перспектива несет прямую и непосредственную угрозу национальной безопасности Российской Федерации.

Никакое государство не в состоянии сохранить независимость без наличия полного контроля над своими финансовыми потоками. Тем более критично зависящее от внешней торговли и импортно-экспортных операций. Кто не в курсе, внешнеторговый оборот России превышает 40% ее годового ВВП. На поиск решения проблемы у нас остаются буквально считаные годы. Вряд ли Китай провозится с полевым экспериментом дольше 2−3 лет.

Такое вот будущее стоит за почти незаметно прошедшей новостью.