Зурабишвили заносит на французских поворотах

Даже при ближайшем и поверхностном рассмотрении причин осложнений на границе между Грузией и Южной Осетией становится очевидным, что ситуация была смоделирована в Тбилиси. Никто не может объяснить, почему Грузии вдруг понадобилось создавать полицейский пост в приграничном селе Чорчана Хашурского района (регион Шида Картли). Он расположен в 240−250 метрах от югоосетинского населенного пункта, однако от ближайшего грузинского пункта его отделяет куда больше — около двух километров.

Представители Тбилиси даже во время встречи в формате Механизма по предотвращению инцидентов и реагированию на них (МПРИ), который осуществляется при посредничестве Европейского союза и ОБСЕ, в селе Эргнети не дали убедительных объяснений, кроме абстрактных слов «обеспечение безопасности». Цхинвал потребовал убрать блокпост. В то же время президент Южной Осетии Анатолий Бибилов заявил, что в соседнем с Чорчана селе, Цнелиси, который Грузия не контролирует, появится их блокпост. Но и тогда «битва блокпостов» могла бы остаться незамеченной, если бы Тбилиси не стал бы сознательно раскручивать спираль информационной и политической эскалации. Хотя заместитель главы МВД Грузии Владимир Боцвадзе заявлял, что его страна «не намерена говорить языком ультиматумов и готова принять меры для снятия напряженности».

Заработал другой механизм, запущенный с подачи грузинского президента Саломе Зурабишвили. Министерство иностранных дел Грузии решило проинформировать о происходящем аккредитованный дипломатический корпус и призвало иностранных дипломатов сообщить руководствам своих государств «об обострении ситуации и возможной эскалации обстановки в результате возможных провокаций со стороны оккупационного режима». При этом Тбилиси также заявил, что ответственность «будет возлагаться на российскую сторону как сторону, осуществляющую эффективный контроль на оккупированной территории». После этого так называемые друзья Грузии не заставили себя ждать. Правда, с их стороны последовали в целом дежурные и мало что значащие заявления.

Так, государственный департамент США сообщил: «Мы призываем все стороны воздержаться от эскалации и работать над урегулированием сложившейся ситуации с помощью горячей линии МНЕС и женевских международных сопредседателей. Кроме того, мы призываем Российскую Федерацию использовать все доступные каналы для предотвращения эскалации ситуации вдоль административной границы». В этой связи вынужден был ответить МИД России, который указал, что «эскалацию напряженности на границе Южной Осетии и Грузии, спровоцировало строительство поста грузинской полиции вблизи югоосетинского села Цнелис». Было обозначено, что «Тбилиси многократно отказывался от предложения Цхинвала начать переговоры по делимитации и демаркации границы». Подчеркивается, что «в последнее время Тбилиси нагнетал напряженность, прибегая к провокациям и пропагандистским кампаниям при поддержке западных стран, что накаляло атмосферу в регионе».

Это действительно так, если учесть многочисленные заявления Зурабишвили прессе и выступления на различных международных форумах. В недавнем интервью телеканалу Euronews она решила выставить условия Москве, без исполнения которых Тбилиси не будет вести с ней диалог. Рисовалась картина, будто Россия чего-то добивается от Грузии и ведет закулисный торг. Но на поверку все обстоит иначе. И возникал вопрос, к кому же именно обращается через средства массовой информации Зурабишвили. Нам представляется, что президент Грузии пошла на очередное обострение отношений с Россией после того, как 19 августа президент России Владимир Путин и президент Франции Эммануэль Макрон за несколько дней до саммита G7 провели встречу и переговоры в летней резиденции французских глав государства в форте Брегансон.

Макрон и Путин обсуждали международные дела — Сирию, Ливию, Украину, Иран, безопасность ЕС. Есть основания предполагать, что Тбилиси пытался ввести в повестку и грузинскую проблематику. Но она публично не прозвучала, а если и как-то негласно присутствовала, то, скорее всего, в виде рекомендации Зурабишвили «договариваться с Путиным». К тому же французский президент констатировал: «У России полноправное место в европейской семье, поэтому Франция приложила все усилия, чтобы Россия вернулась в лоно Совета Европы». Для Тбилиси это сигнал о том, что Европа — это не только Париж, это еще и Москва. В ответ свое раздражение происходящим Зурабишвили вылила в выступлении на международном форуме MEDEF во Франции перед отъездом в Польшу на церемонии по случаю 80-летия начала Второй мировой войны.

Она призвала французский бизнес «помочь Грузии уменьшить экономическую зависимость от России», так как «Тбилиси движется в западном направлении». Но речь шла не только о Москве. Называя Грузию «настоящим островком стабильности в регионе», несущем миссию «прогресса и демократического развития», она по сути зачислила в разряд нестабильных стран соседние Азербайджан и Армению. А вот достучалась ли в прошлом кадровый французский дипломат, ныне президент Грузии до Парижа? Не думаем. Франция решает сейчас иные политические, экономические и геополитические проблемы. При этом уровень торгового и делового грузино-французского сотрудничества до сих пор невысок. В 2018 году французский экспорт в Грузию достиг скромных 192 миллионов евро. Грузинский импорт во Францию составил всего 45 млн евро.

Для сравнения: товарооборот между Россией и Грузией в прошлом году составил 1,4 млрд долларов. Идя на новые обострения с Москвой, создавая надуманные инциденты на границе с Южной Осетией, Зурабишвили фактически ведет Грузию к новому острому кризису и работает против интересов своего народа. Грузины, конечно, в последние годы много раз демонстрировали свое терпение, но оно не может быть долго статичным. А пока, как говорит Бибилов, главное сейчас, чтобы «руководство Грузии осмыслило всю серьезность ситуации и сделало все для разрядки нестабильности». Чем быстрее — тем лучше.