Импровизаторы захватывают бары, телеграфы, театры…

Вчера мне удалось побывать на нетипичном околотеатральном вечере, это не только частный случай, но возникающая в России мода, поэтому мне захотелось про это рассказать. Вам. Лично. Сейчас. Хотя возникла «комедийная импровизация» довольно давно, можно вспомнить дальних родственников: скоморохов или итальянскую комедию дель арте (где буквально публика могла заказывать что-то актёрам). Можно назвать родственников более близких: плейбек театр (где разыгрываются реальные истории публики), психодраму Морено (где также, как в стендапе, люди пытаются переработать какой-то личный материал, «проиграв» его, правда, под присмотром психолога), вербатим, эксцентрика и клоунада. В конце концов даже «разминка» в КВН как вполне оформившийся жанр…

Как выглядит импровизационная комедия? Примерно так. Я расскажу про один вечер, который проводила школа Игоря Меерсона, одного из первых, кто сделал в России полноценные курсы обучения стендапу и импровизации за не очень смешные деньги, кстати говоря. В этот раз публика заседала в пиццерии. Это так по-ньюйоркски, так по-богемному, вообще даже отечественные «стендаперы» часто любят толстовки, хипстерские водолазки и шапочки. Американские учебники юмора. Костюмы скоморохов почему-то не в моде в этом сезоне. Действительно, подобные театральные развлечения пришли к нам из «штатов», прежде всего, где стендап и комедийная импровизация уже стали почти академической дисциплиной. Также как рэп-батлы, стендап — прежде всего это клубная история, история сообщества, фанатов, групп поддержки, и конечно, это больше молодёжная деятельность, чем людей средних лет и старше. Можно даже сказать, что комики также вечно выясняют, кто из них самый крутой, но, к счастью, в основном без пистолетов в отличие от некоторых рэперов. Юмор в этом смысле часто связан с преобразованной агрессией.

Вечер проводил «мастер-курса импровизации» и ведущий — Александр Голубков, который сочетает традиционное театральное образование с искусством импровизации, которое он изучал у заморских коллег. Кроме того, он человек телевизора, а это по нынешним временам важно. Если не сказать, что это самое важное. Близость к экрану, узнаваемость, популярность. Почти все хотят оказаться на ТВ.

… Первое, что происходит, как правило, на хорошей импровизации в баре, так это рушится четвёртая стена, благодаря навыкам разогрева аудитории, словно бы массовик-затейник, ведущий добивается почти слияния между залом и импровизаторами. Это уже интересно. Не так часто удаётся пришедшим участвовать в представлении, предлагать темы, задания, роли, обстоятельства… Почувствовать себя сотворцами. В этом ключевое отличие импровизации такого рода и от комедийных монологов (хотя и они звучали как дивертисмент этим вечером), и тем более от «традиционного театра», где зритель пассивен. То, что происходит в импровизации рождается только здесь и сейчас, пусть, что уж греха таить, в таком варианте импровизации в основном это игры, которые тренировались раньше, то есть, разумеется, это «подготовленная импровизация», когда правила освоены. Но конкретные карты каждый раз раздаются разные. Хотя набор для игры вполне ограничен. Это клише, штампы, стереотипы. Архетипические и узнаваемые места действия, роли. Невольно это что-то из наборов юного карикатуриста: полицейский, поп, гомосексуал (ист), любовник и муж, боксёр, блондинка, еврей, грузин, учитель, ученик… Короче говоря, набор характеров скорее напоминает книжку анекдотов, чем привычное для психологического театра многолетнее порой погружение в нюансы и обстоятельства роли. Зато здесь всё по-быстрому. Это как быстрые шахматы по сравнению с медленными. Здесь свои чемпионы. Вроде бы и правила похожи, но совсем другие акценты. Интересно, как именно решится та или иная сцена. В этом и есть некоторое очарование этого жанра, где ценится умение быть креативным в реальном времени, пресловутая находчивость и весёлость, умение слушать партнёра и аудиторию, чувствовать импульсы и ритмы, принимать вызовы и развивать предложения от партнёров, скорость реакции — вот цимес подобной театральности.

Что толкает людей, участвующих в подобном? Кто-то работает ведущим корпоративов и тренируется, обретая дополнительные инструменты и уверенность, кто-то (из классических актёров) хочет освежить свой зачастую занафталиненный актёрский гардероб, кто-то из совсем нетворческих, скажем, бухгалтерских или офисных кругов, вдруг открывает, что есть жизнь и за пределами офиса и по другим законам. В пьянящем запахе кулис. Мне очень интересна импровизация, поскольку я чуть-чуть знакомился с самыми разными её вариантами. Иногда (почти всегда) участники «переигрывают», «кривляются», «ошибаются», порою, напротив, «делают сцену», «находят изящное решение», «великолепно завершают этюд».

Конечно, этюдная практика стала ключевой и в позднем театре Станиславского, не говоря уже о «капустниках» и всеобщей актёрской привычке к розыгрышам, милым хулиганствам и восторгам игровой стихии… То есть это не так далеко от «правильного театра», но у подобного искусства, которое часто бывает в барах и кабаре, могут находиться противники из строгих театральных традиций. Так, из личной беседы на мастер-классах Камы Мироновича Гинкаса я вынес, что он с большим скепсисом относится к подобной импровизации, считая, что подлинная импровизация — это редчайший актёрский дар, требующий филигранного и многолетнего владения логикой сценического действия. Примерная цитата. Однако разве вам не интересно сделать свои выводы? Понять, где талант, а где кривляние? Чего стоят эти ребята? Которые учились пару месяцев, пусть у очень талантливых педагогов. Или просто хорошо провести время. Стоит заметить, что публика в этот раз подобралась вполне интеллигентная, никто не пил горячительного, не плевался на пол, не кидал в комиков кусками пиццы. Всем было весело и так. Даже когда выступал мученик интеллигентного стендапа и самый молодой комик наших дней — Борис Зелигер, который принципиально не использует мат в своих выступлениях, хотя уже учится в десятом классе. И не собирается останавливаться на достигнутом.

Какие всё-таки бывают упражнения на импровизацию? Самые разные. Например, отыграть предложенную зрителями ситуацию, вступить во взаимодействие с партнёром так, что каждое новое предложение требует развития сюжета, сложить историю, или игра, когда пара актёров должна хором ответить на любой вопрос из зала, причём желательно, чтобы это было смешно. Или когда перед нами вдруг из предложенных зрителями нескольких обстоятельств рождается целый мини-спектакль, пусть условный, но со своей драматургией. Короче говоря, дело это очень интересное и снаружи, и изнутри. Всем рекомендую, если удастся, посмотреть талантливую комедийную импровизацию. Я вот всё хочу научиться смешно шутить, но никак не получается.