Раздел Украины: pro et contra

После азовского инцидента вечная тема, что делать с киевским режимом, вновь приобрела остроту вплоть до прогнозов большой войны России и Запада. На неделе на тему высказался неувядающий глава ЛДПР Владимир Жириновский.

«Проблема Донбасса будет решаться в планах войны России с Украиной, — спрогнозировал он возможные последствия военного конфликта Москвы и Киева. — Украинская армия будет разгромлена. На защиту украинской армии выступит Германия. Берлин и Москва разделят Украину. Западная Украина: Львов, Луцк, Тернополь, Ивано-Франковск, Ровно, пять областей, — создадут государство Галиция под эгидой Германии. Оно войдет в состав Евросоюза и НАТО. Всё остальное — в состав России. Таким будет конец нынешней Украины».

Публика не восприняла это слишком всерьез — эскапады Владимира Вольфовича давно привычны, и слушаются примерно как памятное обещание помыть сапоги в Индийском океане. Прямого военного столкновения Россия и Запад, вероятно, постараются избежать. А амбиции Германии, хоть и являющейся крупнейшей экономикой Европы, но всё же глубоко травмированной памятью Второй Мировой войны, им явно преувеличиваются. Зато у других народов амбиции по украинскому вопросу имеются, и самые серьезные.

Разобрав в предыдущих статьях аргументы противников раздела незалежной с сопредельными государствами в лице мечтателей о восстановлении Российской империи / СССР и сторонников единой пророссийской Украины, мы обошли вниманием еще одну — самую большую — группу скептиков. Тех, кто считает, что этот сценарий не реалистичен.

«Реалисты» приводят множество фактов, с которыми не поспоришь. Во-первых, Польша, Венгрия, Словакия и Румыния — все как один члены НАТО и ЕС. Во-вторых, их правительствами декларируется приверженность территориальной целостности Украины. В-третьих, есть целый блок региональных особенностей, как немногочисленность польского населения на Львовщине и на Волыни, или этническая пестрота Закарпатья, где помимо венгров и украинцев проживает ещё коренной народ русин с собственными интересами. Наконец, в-четвертых, в Восточной Европе господствует русофобия — и свою декоммунизацию давно провели, и «русско-советских оккупантов» осудили, и кому пепел 1772-го, а кому 1956 года в сердце стучит. И так далее, и тому подобное.

Всё правильно, стучит. Однако не будем забывать, что с 2014 года мы живем в новой реальности. В которой поведение России в Крыму и в Донбассе вызвало у многих поляков и венгров сильнейший прилив национальных эмоций и желание действовать по нашему примеру. А национальные эмоции — штука серьезная и может поломать многие традиционные предрассудки.

Вот свежий пример. Как сообщает польское либеральное издание OKO. press, проводившее исследование отзывов в интернете после задержания украинских катеров в Керченском проливе, значительная часть пользователей реагировала в духе «Браво Путин! Прочь с украми»! и рассуждала о необходимости возврата бывших польских территорий на Западной Украине. И это — нарастающая за последние годы тенденция.

Похожие настроения и в Венгрии: с той разницей, что тут и официальные власти, несмотря на увещевания Киева, отказались признавать Россию агрессором, а глава МИД страны Петер Сийарто издевательски отметил, что «это всегда плохая новость — объявление военного положения в соседней стране и в любой стране, венгерский интерес заключается в том, чтобы страны, расположенные на ее окраинах, были стабильными, сильными».

Так что, да, всё сложно и неоднозначно. Русофобия имеется, но и амбиции с эмоциями налицо. Дорогу осилит идущий. И здесь важно налаживать контакты не столько с правительствами восточноевропейских соседей Украины, сколько непосредственно с гражданским обществом, с молодежью, с антинатовскими и евроскептическими лево-правыми партиями и движениями, у которых общая с нами цель — ликвидация свидомого франкенштейна. И рано или поздно (скорее рано) омертвелая украинская государственность рухнет под порывами ветров истории с востока и с запада.