Сталинград. К Волге движется смерть

Города Сталинград сейчас на географической карте России нет. Но в истории нашего народа, да и всего человечества, Сталинград был, есть и будет. Он давно уже превратился из географической точки в один из главных символов русской истории, несгибаемой стойкости, мужества и воли к борьбе. Символ трудной победы, путь к которой лежал через горечь поражений и слёзы потерь.

Для пришедшего к нам с запада врага Сталинград тоже является символом. Символом однозначного, неожиданного и потому труднообъяснимого поражения, до сих пор наделяемого какими-то мистическими чертами.

Это было гигантское сражение, которое было бы заметно даже с околоземной орбиты. Одновременно с ним происходили не менее масштабные события, заметно повлиявшие на его исход.

В июле 1942 года войска фельдмаршала Манштейна смогли штурмом взять Севастополь и весь Крымский полуостров и собирались под Ленинград, чтобы там применить полученный под Севастополем опыт. Тогда они еще не знали, что вместо штурма Ленинграда их ждут тяжелые оборонительные бои в лесах и болотах Волховского фронта.

С 1 августа на центральном участке советско-германского фронта под Ржевом Красная армия начнет самую крупную операцию 1942 года против группы армий «Центр», вылившуюся в целую серию жесточайших «мясорубок» в стиле Первой мировой войны.

Эти неудачные наступления Красной армии будут поглощать практически все немецкие резервы. Именно они сначала вынудят немецкое командование прикрыть фланги своей сталинградской группировки итальянскими и румынскими дивизиями, неспособными к серьёзным боям, а затем не дадут создать полноценную группировку для спасения окруженных в Сталинграде войск Паулюса.

Но всё это выяснится позже, а в июле 1942 года общая обстановка на советско-германском фронте поводов для оптимизма совсем не давала.

Проиграв сражение за Москву, военно-политическое руководство Третьего рейха быстро поняло, что блицкриг не удался и теперь Германию и ее многочисленных сателлитов ждет война на истощение. Из этого понимания родился новый стратегический замысел германского командования (операция «Блау»), нацеленный на то, чтобы лишить СССР нефтяных ресурсов Кавказа, которые в июне 1941 года обеспечивали до 80% потребностей Советского Союза, захватить Сталинград как крупнейший промышленный центр и блокировать волжскую стратегическую транспортную артерию в районе Астрахани. В случае успеха операции «Блау» СССР должен был получить ущерб, подрывающий его экономическую способность к длительному сопротивлению.

В германских расчетах не последнее место занимал тот факт, что в Сталинграде располагался крупнейший из трех танковых заводов СССР. Промышленный и транспортный узел, Сталинград стал критически важной точкой, в борьбе за которую обе стороны не жалели ни технических, ни человеческих ресурсов.

Длившееся более шести месяцев сражение, получившее общее название «Сталинградская битва», сейчас принято делить на три фазы: (1) маневренное сражение в донских степях на дальних подступах к городу в июле и августе 1942 года; (2) бои за городские кварталы и многочисленные контрудары Сталинградского фронта по северному флангу немецкой группировки, продолжавшиеся с августа до 19 ноября 1942 года; (3) окружение войск Паулюса, отражение деблокирующего немецкого удара и уничтожение окруженных в Сталинграде войск, завершившееся 2 февраля 1943 года.

Гигантский масштаб событий не позволит рассмотреть всех подробностей Сталинградской битвы, но ее общий ход и переломные моменты будут описаны в данной статье.

12 июля 1942 года Юго-Западный фронт был официально переименован в Сталинградский. Теперь слово Сталинград ежедневно зазвучало на весь Советский Союз в сводках Совинформбюро.

По понятным причинам эти сводки не сообщали рядовым гражданам СССР всю трагичность событий лета 1942 года, но и их скупой информации было достаточно, чтобы чувствовать накал происходящего в Сталинграде.

В июле 1942 года потерпевшие поражение под Миллерово советские войска отступали на восток к Сталинграду и на юг к Кавказу. Ставка ВГК приказала Сталинградскому фронту занять и удерживать рубеж западнее реки Дон. «Ни при каких условиях не допустить прорыва противника восточнее этого рубежа в сторону Сталинграда», — требовала Ставка.

Выполнить этот приказ Ставки было тогда нечем. На Сталинград уверенно шли 20 пехотных, танковых и моторизованных дивизий 6-й полевой армии Ф. Паулюса и 4-й танковой армии Г. Гота. В их составе насчитывалось порядка 400 тыс. опытных, отлично обученных солдат и офицеров, заслуженно считавшихся самым опасным военным механизмом всего советско-германского фронта.

Остатки войск Юго-Западного фронта (численно соответствовавшие трем стрелковым дивизиям) и направленные им на помощь недавно сформированные три резервные армии вместе насчитывали не более 200 тыс. человек, большую часть из которых только еще предстояло доставить к месту событий.

Посмотрите фильм Сергея Бондарчука «Они сражались за Родину». Он именно о тех событиях, показанных на примере отступающих с боями остатков стрелкового полка, которыми командует сначала капитан, потом лейтенант, а затем и вовсе старшина. Давно ставшая киноклассикой картина очень точно иллюстрирует происходившее тогда в донских степях…

Советские части и соединения лета 1942 года представляли собой наспех обученные формирования, как правило, не имевшие боевого опыта. Причем это касалось не только пехоты, но и танкистов. Учиться было некогда. Насколько критической была тогда ситуация, можно понять из того, что под Сталинградом в бой в качестве простых пехотинцев были отправлены недоученные курсанты восьми военных училищ! Вчерашние школьники и гражданские люди тогда еще не перековались в тех воинов, перед которыми позже в страхе замерла вся Европа.

И это касалось не только рядовых бойцов и младших командиров. Прибывшего тогда в должности командующего 62-й армией под Сталинград будущего героя этой битвы генерал-лейтенанта Чуйкова Генштаб РККА собирался заменить более опытным генералом Гордовым, так как ранее Чуйков в боях с немцами вообще не участвовал.

Другой хронической проблемой сухопутных войск РККА к 1942 году все еще оставался недостаток автотранспорта, сильно усложнявший маневр резервами и снабжение войск. Все свободные ресурсы советского автопрома тогда были направлены на производство танков, которые были единственным средством отражения немецких механизированных ударов, результатом которых становились разнообразные котлы.

К лету 1942 года в Красной армии смогли сформировать не только танковые бригады, но и танковые корпуса и даже начали создавать танковые армии, способные решать судьбу крупных сражений. Однако их боевые возможности летом 1942 года были еще скромны, так как для уверенного взаимодействия танков с авиацией, артиллерией и пехотой нужны практика и опыт. Своё веское слово они скажут немного позже, и оно прозвучит как смертный приговор.

Первый бой Сталинградской битвы произошел в 17:40 16 июля у хутора Морозов. Проводившие разведку три средних танка Т-34 и два легких танка Т-60 645-го танкового батальона столкнулись с противотанковыми пушками немцев. Передовой отряд благополучно отошел, однако в 20:00 уже сам подвергся атаке немецких танков. После недолгой перестрелки обе стороны отошли к главным силам. Бои других передовых отрядов Сталинградского фронта складывались менее удачно: опытные, обладавшие подавляющим преимуществом в численности, уверенные в поддержке наступавших следом главных сил, активно использовавшие авиаразведку и радиосвязь немцы сковывали их боем, одновременно обходя с флангов и отрезая от главных сил.

С 23 июля противник начал активные действия против Сталинградского фронта. Немецкие удары фронт встречал в невыгодных условиях, не имея сил для создания своей ударной группировки, способной если и не перехватить инициативу, то хотя бы вовремя вмешаться в бои в нужное время в нужном месте. Фронт раз за разом вынужден был растягивать свои немногочисленные силы, безнадежно пытаясь угадать, где ударят немцы, которым никто не мешал спокойно выбирать время и место действия. Единственное, на что тогда могло рассчитывать командование фронта, — на свои танковые резервы, состоявшие из бригад 13-го танкового корпуса и формирующихся в ближнем тылу двух танковых армий. Однако весь остаток июля и весь август 1942 года в донских степях неумолимо повторялось действие отлаженной германской военной машины: на выбранном для удара участке бомбардировщики люфтваффе массированными воздушными ударами уничтожали или подавляли позиции советской артиллерии, а затем немецкие танки, артиллерия и пехота взламывали оборону советских стрелковых дивизий, оставшуюся без огневой поддержки. Попавшие под удар стрелковые дивизии расчленялись танковыми клиньями и блокировались по частям. Ликвидацией блокированных очагов сопротивления занимались пехота, сапёры и артиллеристы германских пехотных дивизий, а танковые и механизированные колонны немцев без промедления рвались дальше, к намеченным для захвата критически важным для успеха операции объектам. Им навстречу тут же отправлялись советские танковые бригады и корпуса, при встрече с которыми немецкие танкисты немедленно переходили к обороне, выбивая атакующие советские танки огнем сопровождавшей их противотанковой артиллерии и ударами штурмовой авиации. За это время окруженные в их тылу советские стрелковые подразделения или пытались с разной степенью успеха вырваться из окружения, или…

Покончив с окруженными, германские пехотные части подходили к захваченным их танкистами и мотопехотой рубежам и быстро строили там прочную оборону. Замененный ими немецкий моторизованный или танковый корпус быстро уходил с передовой, чтобы нанести новый внезапный удар в другом месте. Летом 1942 года их результат почти всегда был одинаков. В таких боях не только погибало большое число бойцов и младших командиров Красной армии, но и сгорали штабы полков и дивизий, не успевшие накопить, осмыслить и передать другим бесценный боевой опыт и навыки боевого управления.

Да, немцам эти бои тоже не давались легко. Армия Паулюса постоянно несла боевые потери в людях и технике. Но она теряла лишь рядовой и младший командный состав, которые несложно заменить. Мозг и нервная система их военной машины оставались целы, сохраняя и оттачивая накопленные опыт и навыки.

Через пару лет наступит время, когда уже немецкое командование будет бросать навстречу безжалостным и умелым советским танковым армиям недоученных курсантов офицерских школ и наспех сколоченные формирования, которым будет давать красивые названия вместо квалифицированных командиров среднего и высшего звена. Но до такого состояния армию Третьего рейха еще только предстояло довести…

Но летом 1942 года череда поражений под Сталинградом была воспринята советским Верховным главнокомандованием настолько серьезно, что 25 августа И. В. Сталин санкционировал отвод войск в пределы городской черты, чтобы не потерять в новых больших и малых окружениях остатки 62-й и 64-й армий. 1 сентября 1942 года войска 62-й и 64-й армий Сталинградского фронта получили приказ на отход на укрепления внешнего обвода Сталинграда.

Сейчас уже невозможно выяснить, насколько сознателен был расчет на перенос боевых действий в большой город с многочисленными толстостенными зданиями заводов и фабрик. Но именно с этого момента характер Сталинградского сражения начал потихоньку меняться.

Немецкие 6-я полевая и 4-я танковая армии продолжали рваться к Сталинграду. К исходу августа уже сложилась своеобразная «специализация» — армии Паулюса противостоял Сталинградский фронт, а с танковой армией Гота, наступавшей южнее, боролись войска Юго-Западного фронта. Оба советских фронта испытывали поочередное давление противника, поэтому советское Верховное главнокомандование постоянно пересматривало планы по подкреплению того или иного направления. В это время Паулюс считал, что ему осталось преодолеть последний рубеж советской обороны. Для этого главные силы его армии должны были прорваться через Дон, выйти к Волге севернее Сталинграда и перехватить железнодорожную магистраль. Овладение самим городом Паулюс считал хоть и нужным, но менее важным делом.

21 августа ударная группировка Паулюса с боем форсировала Дон и создала на его восточном берегу плацдарм, быстро построив там два временных моста. По ним к утру 23 августа через Дон стремительно перешли девять пехотных, моторизованных и танковых дивизий.

Эта масса войск без затруднений разорвала в клочья оборону 98-й стрелковой дивизии, в одиночку пытавшейся блокировать немецкий плацдарм. В тот же день быстро наступавшие немцы перерезали железную дорогу на Сталинград, вышли к Волге севернее города и устроили мощнейшую воздушную бомбардировку его промышленных и жилых кварталов. Эвакуировать 400-тысячное население Сталинграда, дополненное десятками тысяч беженцев, в тех условиях было абсолютно нереально. Город и населявшие его люди были расчетливо и показательно уничтожены массированными воздушными ударами. Даже пройдя потом всю войну, очевидцы той бомбардировки вспоминали ее как тяжелый кошмар, состоявший из десятков тысяч убитых и покалеченных женщин, детей и стариков, гигантских пожаров и потоков горящей нефти, продолжавшей пылать на водной поверхности Волги вместе с речными судами, пытавшимися вывозить людей на другой берег реки.

Прорыв немцев к Волге севернее Сталинграда грозил оборонявшим город войскам новым окружением. Серьезность сложившейся тогда ситуации хорошо иллюстрируется тем, что 25 августа непосредственно на Сталинградский фронт Ставка направила начальника Генштаба А. М. Василевского. Один из лучших оперативных умов Красной армии должен был организовать контрудары четырех танковых корпусов по прорвавшимся войскам Паулюса, которые фронт начал наносить уже 24 августа. Эти поспешные, но неожиданные для немцев танковые атаки предотвратили их вход в город, хоть и не смогли отрезать и уничтожить противника, как приказывало командование. Немцы изо всех сил обороняли этот ведущий к Волге коридор, ширина которого не превышала несколько километров. Паулюс рассчитывал через него соединиться с войсками Гота. Напряженные бои здесь продолжались до 31 августа, и, пользуясь ими, 62-я и 64-я армии смогли в относительном порядке отойти в городские кварталы Сталинграда.

Когда к 31 августа севернее Сталинграда ненадолго успокоились войска Паулюса, южнее города до 10 сентября атаковала танковая армия Гота. Немцы всё ближе подходили к кварталам и заводам, захват которых считали победной точкой в операции.

Чтобы представить, насколько тяжелые испытания выпали на долю защитников Сталинграда, надо помнить, что сами немцы, достаточно «избалованные» артиллерийской и авиационной поддержкой, описывали её в этих боях как «огневую подготовку невиданной до того силы». Советские пехотинцы и танкисты в Сталинграде еще не могли похвастать подобными «аргументами», но их оппоненты всё чаще упоминали в своих донесениях, что «враг становится всё упорнее, а эффективность его обороны растет». Пружина сопротивления сжималась, но тогда еще никто не знал, чем это кончится.

К середине сентября сложилась схема сражения за Сталинград, которая будет повторяться практически ежедневно: немцы будут штурмовать город, одновременно отбивая атаки советских войск на свой северный фланг и пробитый к Волге коридор. Здесь будут бушевать кровавые бои, незаслуженно затенённые схватками за дома и заводы Сталинграда. Непрерывные атаки на северный фланг армии Паулюса будут безуспешны, но не позволят немцам сосредоточить свои силы на штурме города.

«Сегодняшний день наши наступающие части, так же как и в предыдущие дни, продвинулись незначительно и имеют большие потери от огня и авиации противника, но мы не считаем возможным останавливать наступление, так как это развяжет руки противнику для действия против Сталинграда». Эти слова одного из донесений Г. К. Жукова в Ставку — суровый памятник всем участникам тех незаслуженно забытых боев Сталинградской битвы.

12 сентября 1942 года в Виннице Гитлер выразил уверенность в том, что в Сталинграде русские находятся на грани истощения сил, и приказал окончательно овладеть городом. Для этого в подчинение Паулюса передавалась часть соединений 4-й танковой армии Гота, а также румынские и итальянские дивизии.

Немцы имели самое важное преимущество — они могли выбирать время и место нанесения своих ударов.

Первый штурм Сталинграда они начали 14 сентября. В этот день три пехотные дивизии пошли в атаку на центральную часть города. Основной удар был расчетливо нанесен на участке обороны слабейшей в 62-й армии 112-й стрелковой дивизии, в трех полках которой насчитывалось не более 400 человек. Уничтожив очаги её сопротивления, немцы быстро взяли железнодорожный вокзал и Мамаев курган, с которого просматривался весь город и Волга, через которую поступали подкрепления и боеприпасы. Судьба сражения повисла на волоске. В таких условиях командование приняло страшное, но единственно верное решение: приказало, не дожидаясь ночи, начать переправлять через Волгу в город 13-ю гв. стр. дивизию А. И. Родимцева.

Её первый эшелон пересекал реку под жесточайшим артиллерийским обстрелом и бомбёжкой с воздуха, вплотную подходившие к Волге немцы даже доставали переправу пулеметным огнем. Участники этой переправы вспоминали ее как самый жуткий эпизод своего боевого пути. Уцелевшие гвардейцы смогли совершить нечто невероятное — они отбили сталинградскую набережную и мельницу, обеспечив защиту тем, кто переправлялся следом за ними. Своими активными и дерзкими действиями дивизия Родимцева смогла парализовать дальнейшее продвижение немцев и даже отбила часть Мамаева кургана. Разведбат дивизии, идя на верную смерть, прошел в темноте в глубину боевых порядков немцев и неожиданно для них отбил район Центрального железнодорожного вокзала, вынудив врага пересмотреть все планы. Из всего разведбатальона в живых остался один человек, через две недели чудом вышедший к своим.

К 21 сентября усиленная тремя свежими дивизиями 62-я армия Чуйкова пыталась ударом от Мамаева кургана к вокзалу восстановить положение, но и немцы получили подкрепление в виде 24-й танковой и 100-й егерской дивизий. Дальнейшие попытки вернуть занятые немцами кварталы стали бесперспективны. По итогам первого штурма немцы смогли взять лишь часть города, но не достигли поставленных перед ними целей. Защитники города остановили продвижение врага. Первый штурм Сталинграда завершился.

Второй штурм Сталинграда начался через несколько дней встречными атаками с обеих сторон. Утром 27 сентября почти одновременно началась немецкая и советская артподготовка. Почти на всей линии два дня продолжались ожесточенные схватки, которые так и не привели к существенным результатам, однако командир и комиссар 92-й стрелковой бригады Тарасов и Андреев, в панике сбежавшие на один из волжских островов и оставившие своих бойцов без управления, позволили немцам захватить большой участок волжского берега. Военный трибунал приговорил обоих к расстрелу.

С этого же дня Чуйков перестал ставить перед своими войсками крупные наступательные задачи, сделав ставку на упорную оборону и короткие местные атаки штурмовых и блокирующих групп. К октябрю уже вся линия обороны Сталинграда проходила по городским улицам и кварталам.

Разделение сражения в самом Сталинграде на отдельные штурмы не означает, что между ними было какое-то затишье. Нет, жесточайшие бои за отдельные кварталы, дома и подземные коммуникации происходили непрерывно. Штурмами считаются резкие усиления накала боёв, попытки взять город или его часть скоординированными усилиями целых дивизий и корпусов. Именно в этих штурмах немецкое командование начало копать своей армии сталинградскую могилу, вводя в городские бои свои ценнейшие резервы — моторизованные и танковые дивизии. Причина была проста — пехотные соединения немцев истекали кровью как в схватках в самом Сталинграде, так и в отражении непрерывных советских атак с северного направления. К тому же немцам казалось, что достаточно последнего напряжения сил для окончательного овладения городом. В некоторых местах от берега Волги их отделяло несколько сотен, а то десятков метров.

Скорее всего, именно по этим соображениям 14-я танковая дивизия немцев, усиленная пятью свежими штурмовыми саперными батальонами, стала главной надеждой третьего штурма города, предпринятого по оперативному приказу Гитлера, также уверенного в истощении сил Красной армии.

Третий штурм начался 14 октября. Главной целью атак стал Сталинградский тракторный завод. После сильнейших артиллерийских и воздушных ударов завод был взят, и немцам удалось выйти к Волге еще и здесь. К 15 октября вся северная группа армии Чуйкова из четырех стрелковых бригад была отрезана противником от волжских переправ. Охрана штаба армии уже вела бой лишь в 300 метрах от командного пункта. Спасти положение помогли сами немцы, которые под впечатлением от ожесточенного сопротивления посчитали невозможным продолжать свои атаки без усиления артиллерийской поддержки, для которой надо было подвезти большое количество снарядов. За это время через Волгу в город переправили 138-ю стр. дивизию, построившую новую линию обороны на оголившемся после потери тракторного завода участке. Защитники Сталинграда, не имевшие сил для крупных атак, воздействовали на противника короткими выпадами, возвращая по ночам потерянные днем здания.

К началу ноября 1942 года немцы пришли к мысли, что с решительным уничтожением последней, уже разорванной на части линии обороны в Сталинграде можно не торопиться. Лёгкой победы они уже не ждали. Однако при этом расчетливо решили дождаться начала ледохода на Волге. Он свёл бы к катастрофическому минимуму снабжение защитников Сталинграда не только пополнениями, но даже боеприпасами и едой. Это помогло бы немцам покончить с упрямым противником ценой наименьшей крови…