Сектант, поборовший гения. История Льва Толстого

Русская литература, как, наверное, ни одна другая, полна славными именами. Но к величайшим можно отнести, по большому счету, всего троих, включая Льва Толстого. Слова «великий», «гений» настолько замылены расхожим употреблением («гениальный рецепт домашней шавермы», «великий мастер собачьих стрижек»), что их смысл постепенно теряется, становясь бесцветным ярлыком к известному имени. Такое принижение терминов, которыми принято обозначать действительно выдающиеся достижения, не вредит ни гениям, ни их памяти. Истончается только культурный слой, становясь всё менее плодородным и вызывая всё более частые сетования на то, куда же делись великие писатели, почему оскудела талантами земля русская. А если попробовать вернуть вещам их имена?

Толстой жил в то время, когда не появилось еще хитроумных менеджеров, освоивших науку пиара, да и со средствами коммуникаций было не так богато. Зато иначе, как трудом, писатель не мог приобрести известность. Выдающимся автором, гением и гордостью России Толстого сделал внимательный и вдумчивый труд, который включал в себя глубокую обработку множества самых разных источников, освоение различных пластов истории, культуры и философии, а главное, интерес к своим современникам, людям, населяющим Россию. Толстой обладал умением и огромным желанием видеть и понимать человека, его интересовали не сами поступки, а их мотивы, он стремился понять весь комплекс движущих человеком побуждений, его мечты, страхи и фантазии. В этот комплекс входят элементы множества наук о человеке и обществе (даже таких, которые во времена Толстого еще не оформились) — психологии, социологии, политологии, экономики и прочих. И если это игнорировать, то придумать персонажа можно, и он даже будет достоверен, но общественного звучания не обретет.

Величие главных романов Толстого состоит в том высочайшем отклике, который они получили и получают до сих пор в России и во всем мире. Его герои стали собеседниками миллионов людей.

И так же, как интерес к людям создал великого литератора, так разочарование в них превратило Толстого в сектанта. Забота о внешнем человеке, попытка восславить пацифизм и проклясть те общественные институты, которые вырабатываются народами для воплощения своей исторической миссии — а именно государство и церковь — вывели Толстого и его последователей за пределы исторически перспективного общественного движения. Эскапизм бывает понятен в исполнении людей невежественных либо запуганных, либо желающих простых ответов. Но для интеллектуала стать эскапистом — значит предать самого себя, зарыть свой талант в землю. Превращение Толстого в «толстовца» сопровождалось его уничижительными высказываниями по поводу своих литературных достижений, даже «Война и мир» характеризовались им как ерунда. Зато свое новое проповедничество, бывшее, по сути, его трактовкой им же урезанного под свои цели Евангелия, ценил очень высоко. Духовная катастрофа гениального человека может иметь особенно крупные последствия, внося дополнительный хаос в и без того расшатанное общественное сознание. Толстой парадоксален в своем проповедничестве.

Когда звучат обвинения в адрес русской интеллигенции, не сумевшей придать русской революции более человечный облик, стоит задумать и о том множестве эскапистов либерального толка, которые двинулись вслед за Толстым, отдав поле политической борьбы кому-то еще. Но также Толстой во многом воспитал Махатму Ганди (по словам самого индийского лидера), а Ганди сумел применить толстовский принцип непротивления злу насилием — в трактовке Ганди «ахимса» — как мощное средство политической борьбы. Свергнувшее ни больше ни меньше владычество британской метрополии и остановившее кровопролитную гражданскую войну в Индии. В России же толстовцы принципиально уходили от политического применения, считая свой «нравственный» пример достаточным для улучшения человечества. В результате политику и будущее делали за них другие.

По счастью, в историю России Толстой вошел задолго до своего духовного кризиса. Это постигшее его на пути исканий несчастье ни на йоту не обесценивает того, чего ему удалось достичь, создав такие грандиозные произведения, как «Война и мир» и «Анна Каренина».