Кризис в Иране: почему Хаменеи стал атаковать Рухани

Высший руководитель Ирана аятолла Али Хаменеи поздравил иранцев с праздником Новруз и раскритиковал экономическую ситуацию в стране. «Горькие и сложные события в прошлом году были, в основном, связаны с экономическим положением страны и тем, что у людей не хватало средств к существованию… Государство предприняло шаги к решению этих проблем, но они не оправдали ни моих ожиданий, ни ожиданий народа», — заявил Хаменеи. Он также добавил, что «в новом году государству необходимо сосредоточиться на развитии экономического сектора, а именно на ключевой сфере в экономике — внутреннем производстве».Чуть ранее аятолла уже подвергал критике медленные темпы роста экономики страны, однозначно указывая на провалы президента Хасана Рухани, который, кстати, вновь баллотируется на этот пост (выборы состоятся 2 мая). «Показывать доклады и цифры — это хорошо, — уточнял Хаменеи. — Но это не повлияет на жизни людей в среднесрочной и долгосрочной перспективе. Мы слышим жалобы от людей… Люди должны чувствовать улучшение ситуации, рост числа рабочих мест и производства. Однако этого нет».

Удивительным образом, но фактом становится то, что выпады Хаменеи против Рухани хронологически почти совпадают с антииранскими заявлениями президента США Дональда Трампа, который помимо введения санкций против Ирана, квалифицировал заключенное между «шестеркой» и Тегераном ядерное соглашение как «плохую сделку». То есть, таким образом, высший руководитель Ирана пытается развенчать существующий — с его точки зрения — как на Западе, так и в стране миф о том, что «Рухани обеспечил положительную экономическую динамику страны, начал реформы, сумел провести страну через сложный лабиринт внешних проблем», обещая иранцам, что начало активного политического и дипломатического диалога с Западом «быстро приведет к процветанию страны». В таком случае возникает вопрос, в пользу кого ведет политику сам Хаменеи? Проблема в том, что Иран в информационном отношении по-прежнему остается закрытой страной. Поэтому большинство российских и западных специалистов при попытках описывать внутренний расклад сил используют общие политологические термины типа «консерваторы», «либералы», «центристы», «умеренные консерваторы» или «умеренные либералы». Как считает один из ведущих израильских специалистов Владимир Месамед, провести отчетливую грань между такими силами очень сложно, так как приходится руководствоваться анализом, главным образом, лексики, используемой иранскими политиками, меняющейся тактики и практических подходов к реализации той или иной внутренней или внешнеполитической проблемы. При этом часто бывает и так, что невозможно определить разницу между иранскими «консерваторами» и «либералами».

Так, Рухани преподносил и преподносит как «главное достижение своего правительства» соглашение по ядерной программе, чего одно время не отрицал и Хаменеи. Теперь позиция президента по атомной проблеме изменилась, а сама она стала отводиться на второй план, что расценивается экспертами как «победа консерваторов». Конечно, это признак ведущейся ожесточенной борьбы внутри правящего класса в Иране, но сюжеты этой борьбы не столь очевидны. Существует версия, озвученная российским востоковедом Евгением Сатановским, что помимо политической и, возможно, даже идейной борьбы между «консерваторами» и «либералами», в Иране идет борьба за сохранение той или иной группой господствующих позиций в экономике страны при общем курсе на модернизацию. Отсюда попытка найти кандидата в президенты, который имел бы шансы выиграть у Рухани. В то же время ставится и вопрос о преемнике Хаменеи, что в какой-то мере объясняет его нынешнюю атаку на президента, попытку заменить его своим новым сторонником. Кто он, сказать пока сложно. Не стоит забывать, что нынешний иранский президент выиграл президентские выборы 2013 года с 51% голосов, а четыре консервативных кандидата вместе получили около 40% голосов. Сейчас, согласно опросу, опубликованному в январе 2017 года Университетом Мэриленда, поддержка Рухани упала ниже 50%. По данным опроса, шесть из десяти респондентов считают, что экономика находится в плохом состоянии, впервые после вступления президента в должность, большинство утверждает, что жизнь ухудшается.

Но важно еще и то, что атака на Рухани стала осуществляться и с этнических позиций, что может расшатать Иран изнутри по совершенно неожиданному сценарию. Сначала некоторые иранские парламентарии выступили с предложением перенести столицу из Тегерана в Тебриз или другой город. Формальный повод очевиден: ужасающая экологическая обстановка из-за загазованности и частых пыльных бурь. Те, кто хоть раз побывал в Иране, не могли не слышать о пыльных бурях, часто накрывающих почти всю страну и ее столицу Тегеран. Те же, кто оказался невольным свидетелем этого природного явления, надолго сохраняют в памяти вид огромной темно-желтой стены пыли, идущей на город, когда день превращается в ночь, отключается электричество, видимость часто сводится до нуля и появляется гнетущее психологическое ощущение. А неформальным поводом, как считают некоторые эксперты, является стремление теократической власти усилить свои позиции в иранском Азербайджане или Курдистане, чтобы «удержать Иран от развала по советскому типу». Правда, российский иранист Елена Дунаева считает, что «финансовое состояние Ирана таково, что перенос столицы в ближайшее время не выглядит реальным». Однако, как говорится, слово — не воробей, вылетит — не поймаешь.

Буквально на днях депутат парламента Ирана Салман Ходадади выступил с заявлением: «Загрязнение воздуха, нехватка воды и пыльные бури являются одними из главных проблем нашей страны в ближайшие годы. А высыхание озера Урмия представляет серьезную угрозу для людей, населяющих эти территории. Они недовольны, считают, что правительство не в состоянии решить их проблемы. Экологические проблемы вызовут массовое бегство населения из этих мест. Если не решить эти вопросы, в провинциях Азербайджан и Хузестан экономическая деятельность и количество рабочих мест будут резко сокращаться, что вызовет резкую маргинализацию населения провинций, а это 11−18 миллионов человек». Проблема озера Урмия, которое, действительно, быстро мелеет и может скоро превратиться во второе Аральское море, давно превратилась в Иране в политический барометр, измеряющий настроение проживающих в стране этнических меньшинств, в частности азербайджанцев и курдов.

Вот одно странное совпадение: агентство NASA недавно выпустило серию снимков «Фото перемен», сделанных из космоса. На них продемонстрированы впечатляющие изменения Земли на протяжении последних десятилетий. На четвертой фотографии запечатлено озеро Урмия. В комментарии НАСА говорится, что сокращение водяного зеркала его ведет к сокращению численности жителей региона. В этой связи некоторые иранские политики азербайджанского происхождения, как и их бакинские коллеги склонны считать, что Тегеран якобы сознательно посредством экологических проблем озера стремится изменить демографический состав региона. Эта тематика во многом носит спекулятивный характер, так как проблемы Урмии объясняются климатическими изменениями. Но проживающие в этом районе иранские азербайджанцы склонны во всем обвинять столицу, которая, по их мнению, «бездействуют в деле спасения озера», что не так. Несколько лет назад Тегеран обращался к Азербайджану с просьбой дать разрешение на использование части вод Аракса для спасения Урмии, однако Баку отказал.

Были у Тегерана и другие программы, но снять эту проблему, а точнее деполитизировать ее до сих пор ему не удается. Иранские азербайджанцы, в свою очередь, опасаются того, что им предложат переехать в другие регионы страны. Таким образом, в Иране позиционируют себя силы, которые активизируются от случая к случаю и используют экологическую проблему в качестве инструмента усиления центробежных сил внутри государства, призывают рассматривать «азербайджанскую проблему» в Иране в контексте «арабской весны». Более того, относительно недавно стала распространяться информация, что в район озера Урмия, на границу между Турцией и Южным (Иранским) Азербайджаном стали перемещаться этнические курды, которые считают азербайджанских тюрков «гостями». Одним словом, Ирану предстоит не только «перепрыгнуть» 2 мая президентские выборы, но и сохранить внутриполитическую стабильность и геополитическое равновесие. Удастся ли?