Председатель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер заявил, что Брюссель намерен возобновить газовые переговоры в формате Россия — Украина — ЕС. Поскольку Минские договоренности дают шанс на разрешение политического конфликта, «теперь можно садиться за стол переговоров и заниматься экономическими разногласиями». По его словам, «диалог необходимо начать немедленно, чтобы эта зима закончилась спокойно и не возникло критических ситуаций». Но это только первая часть запускаемой в геополитическое пространство тетралогии, из которой следует, что ЕС возвращается к трехстороннему формату переговоров по газу. Вторая часть. Еврокомиссия намерена «с большой осторожностью приближаться к сложной теме торгового взаимодействия между ЕС и ЕАЭС». Как считает Юнкер, «это очень важный вопрос», который «требует фундаментального изучения». Третья часть. Странам ЕС прежнего проекта газопровода «Южный поток» выдана рекомендация со стороны ЕК «иметь минимум три источника получения газа», исходя из чего им предложено «рассмотреть возможности расширения поставок СПГ и создания межгосударственных газопроводов». Более детально эти рекомендации будут рассматриваться в июне на встрече в Хорватии. Наконец, четвертая часть. В Баку на заседании консультационного совета «Южного газового коридора» обсуждался вопрос увеличения поставок азербайджанского газа в Европу. По мнению вице-президента Еврокомиссии Мароша Шефчовича, «технически проект способен доставлять 10 млрд кубометров газа, однако этот показатель можно повысить до 20 млрд кубометров при подключения к нему Туркменистана».

Прокладка 300-километрового газопровода по дну Каспия к берегам Азербайджана считается в ЕС оптимальным вариантом доставки туркменских энергоресурсов на европейский рынок. Переговоры по Трансанатолийскому газопроводу (TANAP) между ЕС, Азербайджаном и Туркменистаном начались еще в сентябре 2011 г. В июле 2013 г., после встреч на высшем уровне в Ашхабаде, было подписано рамочное соглашение между правительствами Туркменистана и Турции о сотрудничестве в сфере поставок туркменского природного газа в Турцию и далее в Европу в обход России.

Однако на этом направлении необходимо решить непростые юридические вопросы, главным из которых является правовой статус Каспия. Еще одна интрига этой геополитической тетралогии состоит в том, что президент Азербайджана Ильхам Алиев заявил, что «добываемый в Каспийском море газ будет единственным новым источником для европейских потребителей в последующие годы». Это означает уверенность Баку в том, что доставляемый по «Турецкому потоку» (который заменил «Южный поток» на создаваемый хаб в зоне турецко-греческой границы) газ Европой закупаться не будет. Как заявил еврокомиссар по энергетике и климату Мигель Ариас Каньете, «Евросоюзу необходим новый стратегический альянс с Турцией в сфере энергетики, поскольку в будущем она станет ключевой страной-транзитером газа», однако «Еврокомиссия считает важнейшим среди реализуемых сейчас газовых проектов „Южный газовый коридор“. То есть, Брюссель предполагал, что в случае, если в Европе откажутся закупать поставляемый через Турцию российский газ, Москва будет вынуждена ради исполнения контракта с европейцами сохранить украинский транзит, что избавляет ЕС от необходимости создавать систему газоснабжения от границы Греции и Турции.

В свою очередь, перенаправление „Южного потока“ в сторону Турции обесценивает не только украинскую газотранспортную систему, но и маргинализирует присутствие Азербайджана на турецком энергетическом рынке. Анкара, становясь мощнейшим в регионе энергетическим хабом, заявляет, что проект „Турецкий поток“ не является конкурентом Трансанатолийского газапровода. Это означает, что выдвигаемый некоторыми аналитиками прогноз о развороте Москвы с присоединением к TANAP, не состоялся. В то же время Россия не услышала и призывы Грузии провести газопровод через ее территорию. Это предлагал сначала бывший президент Грузинской международной нефтяной корпорации Георгий Чантурия, заявивший, что можно было бы начать строительство энергетического хаба в портовом поселке Супса на берегу Черного моря с участием ЕС, США, России и Азербайджана. Предполагалось также проложить нефтепровод из России через территорию Абхазии. Затем с аналогичной идеей выступила и экс-спикер грузинского парламента, лидер партии „Объединенное демократическое движение“ Нино Бурджанадзе. По ее словам, „Тбилиси мог бы воспользоваться этим историческим шансом“, что позволило бы „увеличить стратегическое значение Грузии, в том числе и для Европы, вызвало серьезные экономические сдвиги в регионе, и — что самое главное — укрепило стабильность страны“. Наряду с Украиной, Россия тогда получила бы не только еще одну проблемную транзитную страну, но и превратилась бы в „энергетического заложника“, вступив в кооперацию с Азербайджаном.

Что же касается Анкары, то она, по словам газеты Cumhuriyet, „оценила масштабность, возможности и геополитический эффект от альянса с Россией в Черноморском регионе, на Ближнем Востоке, Кавказе и в Средней Азии взамен прежних региональных предпочтений“. Не случайно официальные лица Турции стали оказывать сильное давление на ЕС с целью возобновить переговоры о своей интеграции. Интересная деталь. Совет Европейского союза по иностранным делам утвердил расширенный санкционный список в связи с ситуацией на Украине, однако его вступление в силу отложено. Тем не менее министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу заявил, что его страна „не обязана присоединяться к санкциям Евросоюза против России“, призвав ЕС к более реалистичному подходу к своей внешней политике и взаимоотношениям с Россией. „Смогли бы Германия и другие европейские страны отказаться от российского газа? Давайте будем реалистичными: каждое государство должно исходить из собственных интересов“, — уточнил он, несмотря на свои аплодисменты в адрес президента Алиева во время заседания по „Южному газовому коридору“ в Баку. Добавим, что Анкара также отменила очередную встречу совместной парламентской комиссии Турция — ЕС, которая должна была пройти 18 — 19 февраля текущего года в Стамбуле.

Когда „Газпром“ приступил к строительству „Турецкого потока“ по дну Черного моря, на „геополитической сцене“ прозвучал „третий звонок“. Можно как угодно относиться к известному американскому политологу Збигневу Бжезинскому, но его прогнозы начинают сбываться: после украинского кризиса или по его ходу в действие должны вступить „геополитические канатоходцы второго ряда“, которые являются „получателями ресурсов“. В этот список он вносит на постсоветском пространстве Украину и Азербайджан, которые оказываются связанными перетекающимися „геополитическими сосудами“. Как ни крути, но один из главных истоков кризиса на Украине — энергетика. Для украинцев эти проблемы, правда, имеют иной характер, чем для азербайджанцев. Для Баку, который сейчас в Брюсселе считается „энергетическим Граалем“, написана другая пьеса. Кстати, об этом азербайджанских властей уже предупреждают некоторые местные эксперты, которые опасаются последствий продвигаемого Европой тезиса о том, что „судьба ее энергетической безопасности сейчас решается в Азербайджане“.

Особенно актуально в этом контексте вспомнить интервью (май 2014 г.) американского посла Ричарда Морнингстара азербайджанскому бюро „Радио Свобода“, который предупредил, что „Азербайджан могут ожидать события, приведшие к смене власти на Украине“. Азербайджан, как и Грузия, объективно раздроблены на три лагеря — Север (Россия), Запад, бурлящий Юг. В геополитическом отношении эти страны очень уязвимы, поскольку им приходится сталкиваться с фактором „дрейфующего центра дестабилизации“, который может запустить ход событий по самому невероятному сценарию. Как указывал Бжезинский, срыв на Украине свернул на время процесс ассоциации России с европейскими и трансатлантическим структурами, фактически закрыв европейские ворота» для таких закавказских стран как Грузия и Азербайджан. Таким образом, Брюссель и Баку вернулись к прологу своего же «геополитического либретто» и пишут новый сценарий. Становится ясно, что за превращением Турции в транзитера российского газа стоит нечто большее, нежели просто желание лишить перспективы альтернативные маршруты, планируемые Азербайджаном.