Американское военное сотрудничество с Таджикистаном представляет собой не только необходимый противовес российскому влиянию, но и помогает авторитарному президенту Эмомали Рахмону еще больше укрепить свою власть. Таково мнение ведущего оппозиционного политика страны Мухиддина Кабири, председателя Партии исламского возрождения Таджикистана, давшего на прошлой неделе блогу EurasiaNet "The Bug Pit" интервью, в котором он поделился своими соображениями по поводу расширения военного сотрудничества США с Таджикистаном.

Американское военное сотрудничество с Таджикистаном в последние несколько лет набирает обороты: США движет желание укреплять взаимодействие со странами, участвующими в функционировании Северной сети поставок (ССП), а также помочь местным силовым структурам защитить среднеазиатские государства от угроз, исходящих от Афганистана, полагает политик. По словам Мухиддина Кабири, власти всячески заинтересованы в таком взаимодействии: "Во-первых, нам нужна эта подготовка. Все эти события на востоке Таджикистана показали нам, что мы не так уж готовы к террористическим атакам, так что Таджикистану нужно укреплять данные подразделения. Во-вторых, наш президент использует представившуюся возможность, чтобы продемонстрировать остальным, к примеру, России, Китаю и другим партнерам, что Таджикистан может иметь и иных друзей, что даже в такой чувствительной сфере, как военное сотрудничество, у Таджикистана может быть и другой партнер. До этого все наше сотрудничество в военных вопросах было завязано на Россию, а также имело место некоторое взаимодействие с Ираном. А теперь все знают, что между Таджикистаном, США и европейскими странами развивается весьма неплохое взаимодействие. Так что такой подход обеспечивает Таджикистану большую гибкость. Конечно, он хочет укрепить эти подразделения, и это не только политический вопрос. Но вместе с тем, Рахмон хочет их максимально вывести из-под российского влияния. Все наши офицеры высокого ранга получили образование в России, и теперь он хочет добиться баланса между офицерами, получившими российскую подготовку, и офицерами, получившими подготовку западную".

По словам Мухиддина Кабири, у правительства есть также внутриполитический интерес, а именно стремление укрепить свои позиции во власти: "Все диктаторы, не только в Центральной Азии, но и Египте и других странах, издавна использовали военное сотрудничество с США для укрепления собственной власти. Конечно, в Центральной Азии будет тот же результат. Руководство использует эту возможность для укрепления своей власти и продления своего пребывания во власти. Я не уверен, идет ли это на благо США, но результат именно таков".

Этому, на взгляд оппозиционного политика, способствует и повышенное внимание, которое уделяют США этой теме в процессе выстраивания своих взаимоотношений с Таджикистаном, оттесняя остальные вопросы на второй план: "Два-три года назад основным вопросом, обсуждавшимся c представителями Таджикистана и США, были аспекты, связанные с экономикой, правами человека, демократией и стабильностью. Теперь же главной темой стало военное сотрудничество и транзит. А права человека, демократия, свободные выборы и тому подобные проблемы хоть сегодня, возможно, и затрагиваются, но лишь в последнюю очередь, и лишь в протокольных целях. Так что нашему руководству очень повезло, что США не поднимают этих щекотливых вопросов".

Отвечая на вопрос, поддерживает ли он идею обучения сил специального назначения Таджикистана, Кабири ответил, что, в принципе, поддерживает, если только такое обучение нацелено на защиту всего народа Таджикистана, а не только правящей верхушки: "Я не против военного сотрудничества с США или другими западными странами. Подготовка наших подразделений, модернизация технической оснащенности, совершенствование объектов, обучение защите границ, - все это хорошо. Недавно я оказался в стамбульском аэропорту, где повстречался с группой из 15-20 наших омоновцев, возвращавшихся со стажировки в США. Я спросил их о курсе обучения, и они ответили, что все было очень хорошо. Надеюсь, они научились не только новым военным приемам, но и пополнили свои знания в области прав человека, как защищать народ, как защищать права человека, узнали о роли подобных подразделений в демократическом государстве. В нашей старой советской системе правам человека не было места. Я надеюсь, что после этого обучения в США они научатся новому подходу, как защищать права человека и страну, а не только одного человека. Но было ли так на самом деле, я в этом не уверен".

"В последние 2-3 года США сигнализировали руководству стран центральноазиатского региона о необходимости открыть новую страницу сотрудничества не только в гуманитарной сфере, демократии и прав человека, но и в военной области. Возможно, в Вашингтоне решили, что перед выводом войск из Афганистана следует наладить сотрудничество по этому вопросу с центральноазиатскими лидерами. Теперь мы понимаем, что эта тактика была верной, у США возникли проблемы с Пакистаном, и все центральноазиатские руководители готовы помочь США использовать данный регион как транзитный коридор для натовских войск. Без этого военного сотрудничества Североатлантическому альянсу было бы сложно использовать регион в транзитных целях. Так что данный подход, с точки зрения США, оказался эффективным".

На взгляд Мухиддина Кабири, власти в Душанбе преувеличивают угрозу со стороны Афганистана, а правительство талибов в Кабуле может на самом деле улучшить обстановку в сфере безопасности в Средней Азии. "Вокруг Афганистана и движения "Талибан" существует много мифов о том, что все наши проблемы исходят от этой страны. Я не уверен, что сегодняшний "Талибан" - это то же самое движение, что и десять лет назад. Десять лет назад они были более романтически настроенными, более идеологически выдержанными. Сегодня талибы стали большими прагматиками. Если они появятся в следующем правительстве, они будут чувствовать большую ответственность, и я не уверен, что они станут посылать террористов в Таджикистан или Узбекистан, так как тоже заинтересованы в стабильности в регионе. Думаю, талибы подтолкнут руководство центральноазиатских стран к большей демократии. Это своего рода парадокс: как может "Талибан" способствовать развитию демократии в Центральной Азии? Сегодня, когда о демократии ведут речь западные страны во главе с США, ничего не делается. "Талибан" не говорит о демократии, он говорит о законах шариата. Но наши руководители, наши элиты почувствуют, что от Афганистана исходит угроза, и, полагаю, предоставят чуть больше свободы и чуть больше возможностей своему народу, чтобы удержать людей под контролем, не подталкивать их к талибам и к радикализму. Это парадокс, но, возможно, так и будет". "Не только Таджикистан, но и все центральноазиатские страны готовятся к 2014 году. И все хотят использовать эту возможность главным образом для получения дополнительного финансового содействия со стороны Запада. Во-вторых, они хотят, чтобы западные страны, уходящие из Афганистана, оставили бы что-то и Таджикистану. Военное оборудование или, скажем, танки, не знаю. Также они пытаются использовать эти слухи, этот миф об агрессии со стороны талибов в отношении Центральной Азии для того, чтобы не проводить реформы и демократические преобразования. Но я не уверен, что им это удастся. Все так быстро меняется. Никто ведь даже и не думал об "арабской весне" или России".