Три дня кровавых погромов на юге Киргизии, точное число жертв которых вряд ли удастся когда-нибудь установить, несомненно, были серьезнейшей попыткой экспорта контрреволюции. Теперь уже доказано: в Ош и Джалал-Абад боевики колоннами въезжали из местной "глубинки", причем, хорошо вооруженными и хорошо организованными. А, значит, хорошо проплаченными: ведь местная "глубинка" давно задействована в международном наркотрафике и бесплатно отвлекаться от столь доходного "дела" просто не будет. То, что на сей раз использовались не антиправительственные и не "пробакиевские" лозунги, объясняется просто: организаторы погромов еще в прошлый раз, пока Курманбек Бакиев оставался на территории Киргизии и из своего родового гнезда пытался организовать "сопротивление", убедились в их малой эффективности даже среди южан. Посему в ход пошло более действенное оружие - разжигание межэтнической бойни. Вернее, ее навязывание по силовому принципу: "Драку заказывали?" - "Нет, ни в коем случае!" - "Плевать - уже оплачено!!!".

В результате, узбекское меньшинство ставилось перед необходимостью ответных мер, т. е. кровавой мести, и маховик контрреволюции уже раскручивался сам по себе. То есть приобретал собственную динамику. Мало того, он мог спровоцировать военный конфликт между Узбекистаном и Киргизией. А это уже статья, но не в уголовном кодексе, а в уставе ОДКБ - в которой предусматривается, что организация должна реагировать не на внутренние конфликты, а на угрозы безопасности извне, в том числе и вооруженные конфликты между странами.

Таким образом, у архитекторов всех этих событий было две цели - внутренняя и внешняя. Внутренняя заключалась в том, чтобы сорвать намеченный на конец июля народный референдум по конституционной реформе, который делал бы временное правительство Розы Отунбаевой полностью легитимным до ближайших выборов, а вот бежавшего Бакиева - окончательно нелегитимным. Вторая цель: втянуть ОДКБ во внутренний киргизский конфликт не мытьем, так катаньем, т.е. спровоцировав Узбекистан на ввод своих войск в Киргизию с целью защиты этнических узбеков.

И если первое не удалось, то вот второе - почти! Даже Роза Отунбаева в какой-то момент не выдержала и обратилась к ОДКБ с просьбой навести порядок, а это было бы очевидным признанием неспособности ее правительства управлять страной собственными силами - чего, собственно, и добивались "боссы" погромщиков.

Интересно посмотреть, как отреагировали ближайшие партнеры Киргизии на происходящее, а им для сего были предоставлены все возможности. Мало того, они просто не могли уйти от реагирования в прямом эфире - погромы словно специально оказались приуроченными к очередному саммиту стран ШОС, и каждое слово, каждый взгляд лидеров этой группы фиксировали телекамеры. Впрочем, лидерам Шанхайской Организации Сотрудничества нечего было бояться телекамер. Общую их реакцию быстро и четко выразил Дмитрий Медведев. Первое: ОДКБ создана не для того, чтобы вмешиваться во внутренние конфликты; второе: Киргизия должна найти в себе силы сама справиться с ситуацией, а этих сил, на самом деле, достаточно; третье: ее соседи окажут ей в этом всяческую, но пока невоенную помощь; четвертое: возможно, по киргизской "теме" и придется созвать экстренное заседание ОДКБ.

Еще интересней, что официальный Минск никак не отреагировал на это заявление и на очевидную политическую активизацию ОДКБ. А между тем, казалось бы, Минск мог торжествовать - лидер России говорит как раз о том, о чем весьма эмоционально заявлял еще полтора месяца назад Александр Лукашенко, который словно предвидел дальнейшую эскалацию беспорядков на юге Киргизии и возмущался, мол, что это за ОДКБ, которое "отсиживается в холодке"? И, кстати, настаивал именно на срочном саммите организации. Можно сказать, как в воду глядел! И вот, когда сама ОДКБ, наконец, "обратила" внимание на Киргизию - вдруг молчание.

Конечно, с формальной точки зрения Минск мог сейчас, конечно, отмолчаться - он ведь не является членом ШОС. А вот с неформальной - все наоборот, ведь именно Минск по собственной инициативе приютил у себя беглого президента Бакиева и тем самым прочно ввел себя в самый центр киргизской интриги. Объяснить подобную разительную перемену в риторике, а, точнее, полный отказ от таковой, можно следующими причинами. Во-первых, момент для того, чтобы пикироваться с Кремлем и раздражать его своей "прозорливостью" по чуждой, в общем-то, для Минска киргизской тематике, не самый подходящий - своих проблем по переговорам о Таможенном союзе хватает. Во-вторых, Минск, конечно, видит, какой прецедент создают "киргизские грабли", осознает всю их опасность, но реагировать решил уже не словами, а делами. А сделать он, к сожалению, может не так уж и много, поэтому все, что он может сделать, он уже делает. А именно: а) Минск активно продолжает сотрудничать с антитеррористической составляющей ОДКБ; б) как раз в дни "ошского противостояния" Лукашенко совершил инспекционную поездку на секретную базу белорусских спецслужб в Боровом, дабы убедиться в их боеспособности и боевом духе.

Но главное, Минск, кажется, уже осознал, какое политическое наследство возит за собой неудачливый президент Бакиев, а посему собирается, несмотря на свое беспрецедентное гостеприимство, от данного опасного наследства откреститься. Во всяком случае, та пресс-конференция, которую срочно созвали для Бакиева в Минске во время ошских событий, если опустить все шпильки, которые обиженный политик невольно вставил в свою речь, сводится всего к двум заявлениям. Первое: он, Бакиев, не имеет никакого прямого или косвенного отношения к погромам и беспорядкам на юге Киргизии. Второе: он, Бакиев, больше не хочет вообще возвращаться в политику. Короче, я не я, и хата не моя. А главное - не белорусская...

И, думается, в Минске с облегчением вздохнули, когда ситуация в Оше и Джалал-Абаде наконец улеглась, а, значит, и миновала возможность срочного саммита ОДКБ. На котором Лукашенко неизбежно пришлось бы либо отстаивать свою ранее заявленную позицию об активном вмешательстве в киргизский конфликт, либо отказываться от нее. Кстати, последний вариант более вероятен, ибо с точки зрения предвыборной кампании, которая потихоньку уже стартовала в Белоруссии, возможность участия белорусских военных в киргизском внутреннем конфликте - плохая предвыборная заявка для кандидата от власти. А вот для представителей оппозиции, которая вся сплошь прозападная, это был бы настоящий предвыборный подарок. И Минск пока его не преподнес.