Почему Бурджанадзе перешла в наступление
В Грузии после второго тура выборов в местные органы власти и появления данных ЦИК о том, что победу в большинстве муниципалитетов одержали кандидаты от правящей партии «Грузинская мечта», события развиваются по прогнозируемому сценарию. Лидер основанной еще Михаилом Саакашвили партии «Единое национальное движение (ЕНД) — баллотировавшийся в мэры Тбилиси Никанор Мелия заявил, что оппозиция считает итоги голосования «сфальсифицированными, насильственными и украденными». В таких случаях решающее слово должно принадлежать международным наблюдателям. Тем более что для маленькой Грузии их было более чем достаточно. За ходом голосования наблюдали 149 международных наблюдателей из 31 страны, в том числе 142 эксперта Бюро ОБСЕ по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ) и семь наблюдателей от Европарламента.
И что же? Глава наблюдательной миссии БДИПЧ Альберт Йонссон констатировал: в целом «выборы прошли в целом спокойно и были хорошо организованы». Так же высказался и глава миссии наблюдателей ОБСЕ Альберт Джонсон. С этой оценкой согласилось и посольство США, правда, высказывая сожаления, что «в ходе второго раунда голосования сохранилась практика запугивания, риторика ненависти, злоупотребление админресурсами». На это глава МИД Грузии Давид Залкалиани ответил репликой: «Конечно, свои недостатки есть у всех, включая и тех, у которых больше опыта жизни в демократической среде». В то же время диппредставительство США, призывая грузинские власти «с целью усовершенствования следующих выборов, осуществить все оставшиеся реформы, рекомендованные БДИПЧ, Венецианской комиссией и другими международными организациями», дало понять, что тема выборов закрыта. С аналогичным посланием выступил и посол Европейского союза Карл Харцель, работавший на выборах в координации с главами миссий стран — членов ЕС. Он лишь отметил: «Евросоюз ожидает, что руководство Грузии приложит максимальные усилия для осуществления важных реформ, особенно в судебной системе, а также выполнит «согласованную повестку дня между ЕС и Грузией, которая основана на ценностях демократии, уважении прав человека и верховенства закона».
Но это уже наказы на будущее. А что сейчас? Вроде бы говорить о продолжающемся политическом кризисе в Грузии не приходится. Международные наблюдатели признали выборы состоявшимися, их результаты вполне устраивают правящую партию. ЕНД привычно заявила о намерениях продолжить борьбу, организовывая акции протеста, и даже «рассматривается сценарий мирной революции». В этой связи Мелия анонсировал дальнейшую тактику действий: сперва акции протеста будут проходить в разных городах страны, а 7 ноября в Тбилиси оппозиция проведет самую масштабную манифестацию. К ней намерены присоединиться и другие оппозиционные партии — «Единая Грузия», «Лело», «Дроа», которые вошли в коалицию с ЕНД. Повышенное внимание в этой ситуации привлекает экс-спикер парламента Грузии и лидер «Единой Грузии» Нино Бурджанадзе. Она согласилась с той точкой зрения, что «выборы были сфальсифицированы», и попросила поддержки Запада. «Я хочу обратиться к нашим европейским друзьям. Здесь есть посольства, и все на все смотрят, — заявила она. — Хочу обратиться к ним и сказать: друзья, нам нужна ваша помощь сейчас. Мы вообще не хотим революции, но если произойдет революция, если мы сменим власть и придем к власти, то тогда они буду с нами разговаривать. Нам нужна очень четкая помощь сейчас».
О какой помощи Запада идет речь, если очевидно, что его представители на выборах в Грузии уже определились и признали их итоги? В сложившейся ситуации просматриваются важные нюансы. Похоже, что Бурджанадзе исходит из того, что партия власти победила с небольшим отрывом. Перевес оказался незначительным — 3−4%, кое-где 5%. Это говорит о том, что в Грузии сложился критический расклад политических сил с фактором обострения противостояния между ними. По мнению главного редактора ГРУЗИНФОРМ Арно Хидирбегишвили, осуществлялась какая-то многоходовая комбинация. В феврале премьер-министр Грузии Георгий Гахария подал в отставку и увел за собой часть электората правящей партии, что лишило ее шансов победить на выборах в первом туре. Похоже, смысл игры Бурджанадзе заключается в том, чтобы с помощью Запада заставить «Мечту» вступить в диалог с оппозицией, результатом чего могло бы стать появление коалиционного правительства. И выполнить такую миссию мог бы председатель Евросовета Шарль Мишель, которому в свое время удалось тактически вывести из клинча правящую партию и оппозицию, которые согласились пойти на местные выборы.
Если правящая партия предпримет попытку разорвать блок объединенной оппозиции, вступив переговоры с лидерами мелких партий, в том числе и с Бурджанадзе, это приведет к заметному ослаблению ЕНД, которая потеряет прежнее влияние. Кстати, по имеющейся информации, правящая партия уже стала получать такие намеки от западных посольств. Теоретически существует и иной сценарий, согласно которому «Мечта» вступает в альянс с ЕНД, но без Саакашвили. Такое уже бывало. Бурджанадзе в одном из своих интервью рассказывала, как в 2016 году «Мечта» кооперировалась с ЕНД и провела ее представителей в парламент. Проблема тут в том, что ЕНД получила на нынешних выборах слишком большую долю голосов, что позволяет ей отказываться договариваться с основателем правящей партии Бидзиной Иванишвили. Тогда начнёт реализовываться так называемый революционный сценарий, когда оппозиция постарается не дать нынешнему правительству и парламенту спокойно работать до 2024 года.
Саакашвили уже выступил с призывом к своим сторонникам отказаться от участия в работе парламента, а объединенная оппозиция пока на публике действует солидарно. Но не ясно, что именно она намеревается реализовывать сейчас, если речь не идет о прикрытии каких-то закулисных компромиссных договоренностей об уступках со стороны власти. Если оппозиция собирается играть в долгую, пытаться объединяться, сформирует какую-то единую повестку, то, скорее всего, Грузия войдет в состояние политического кризиса, который при желании можно квалифицировать и как предреволюционную ситуацию, грозящую перерасти в сценарий насильственного смещения власти. Не случайно о революции рассуждает Бурджанадзе. Так что можно сделать главный вывод: после выборов политическая картина в Грузии не изменилась и даже еще более осложнилась. Хотя есть признаки появления новой здоровой оппозиционной силы, для ее самоутверждения и реализации идей необходимы время и условия. Чего у Грузии может и не хватить.