Эксклюзивное интервью директора Тбилисского государственного академического русского драматического театра им. А.С. Грибоедова, президента Международного культурно-просветительского Союза «Русский клуб» Николая Свентицкого ИА REGNUM.

«Русский клуб» (Тбилиси)
Николай Свентицкий

Николай Николаевич, в условиях распространенияCOVID-19 нелегко пришлось и странам, и людям. В очень уязвимом положении оказалось искусство, особенно театры — ведь вся их деятельность контактна. Репетиции, спектакли, гастроли предполагают объединение большого количества людей в одном пространстве, что при угрозе эпидемии невозможно категорически. Как Тбилисский русский драматический театр имени Александра Грибоедова действовал в этот момент?

Конечно, в 2020 году мы столкнулись с таким неведомым зверем, как COVID-19, и пока не до конца понятно, что это, и как с этим жить дальше. Но тем не менее мы продолжили очень активную жизнь нашего Тбилисского русского драматического театра. Правда, нам пришлось отложить целых девять гастрольных и фестивальных поездок — пока приходится отложить, и на сколько — никто не знает, потому что это связано с большими затратами.

Конечно, мы скучаем, жалеем, что не смогли в этом году выехать на гастроли, хотя было очень много предложений, в том числе — несколько предложений по Российской Федерации. Но мы надеемся, что что-то изменится.

А сейчас, как говорится, — «Не до жиру — быть бы живу». Но мы все-таки обновили нашу страницу в Facebook и сайт театра, и они практически в ежедневном режиме рассказывают о тех или иных крупных событиях, которые происходили за 175 лет истории нашего театра. Это рассказы о лучших спектаклях, о выдающихся режиссерах, работавших и работающих в нашем театре, и о выдающихся актерах, о важных событиях в театральной жизни. И это собирает большое количество пользователей Facebook. Нам кажется, что это интересно, и мы будем продолжать. Кроме того, мы — единственный театр в Закавказье, у кого есть свой виртуальный музей. И по этой ссылке тоже заходит очень много пользователей, и через этот ресурс знакомятся с историей нашего театра. И этот проект мы тоже будем продолжать. Это проект дорогостоящий, но, несмотря на это, мы его продолжим. Мы стараемся иногда за копейки, буквально силами волонтеров, этим заниматься в текущем режиме и считаем этот проект большим успехом театра. Конечно, мы гордимся, что мы пока единственные, у кого есть виртуальный музей, и желаем коллегам, чтобы и в их театрах появились подобные проекты, и живем этой надеждой.

Флешмоб Тбилисского русского Грибоедовского театра «Оставайтесь дома!» вызвал огромный интерес в социальных сетях, и мог бы стать хорошим примером для коллег по цеху. Были ли подобные акции в других странах?

Скромность тут не к месту, поэтому отвечу прямо: ролика, сделанного на подобном же уровне, я не увидел. Я также добавлю, что блестящий ролик грибоедовцы сделали и к 9 мая, а еще мы сняли замечательный международный ролик к Пушкинскому дню — в нем снялись участники нашей знаменитой Летней театральной школы, о которой, я надеюсь, мы с вами тоже поговорим.

Одними из первых вы открыли доступ к записям фондовых спектаклей Грибоедовского театра в сети интернет. Расскажите подробнее о проекте «Театральная кладовая», пожалуйста.

Театр должен жить, все время продолжать работу — поэтому у нас и осуществляется столько проектов, даже в эти непростые дни. Что касается «Театральной кладовой», то мы решили так: если зрители временно не могу прийти к нам в театр, то мы сами придем к ним, чтобы показать наши лучшие спектакли прошлых лет, многие из которых вошли в историю и стали легендой театра — это «Мастер и Маргарита», «Ханума», «Жизнь прекрасна!»…

Еще раз вернемся к 175-летнему юбилею Тбилисского русского драматического театра имени Александра Грибоедова, первого профессионального театрального коллектива на Кавказе. Международные юбилейные торжества, запланированные на октябрь, не состоятся. Тем не менее каким образом вы собираетесь отметить юбилей?

Конечно, вы знаете, что наш театр — самый старый русский театр на просторах постсоветского пространства, и мы стараемся «держать марку», и иногда даже на нас равняются, что вызывает у нас приятные ощущения. Более 90% нашего репертуара — это произведения русской классики, потому что, после того как развалился Советский Союз, мы посчитали своим долгом показывать титульной нации Грузии произведения русской драматургии, мы несем русское слово и русский дух. Нам показалось, что после развала СССР сменилось само предназначение русского театра. Он должен был взять на себя определенную, большую, важную миссию. И мы продолжаем эту линию. Сейчас на выпуске три произведения по русской классике. Готов спектакль «Записки сумасшедшего» по Николаю Гоголю, его только надо сыграть. В работе — «Иван Васильевич» по Михаилу Булгакову, и сейчас мы начинаем, только ждем подходящего момента, — пушкинскую «Пиковую даму».

Намерены ли грибоедовцы и в этом году реализовывать свои знаменитые детские новогодние и рождественские программы?

Конечно. Мы будем делать новый большой новогодний спектакль для детей — это наша традиция — по мотивам русского фольклора, чтобы через этот спектакль знакомить детей со словом «Россия», чтобы они увидели, какие там песни, какие костюмы, какие герои. Постараемся сделать очень яркий, большой мюзикл. И, конечно, вы знаете, что к каждому Новому году мы выпускаем книгу для детей на русском языке. Как правило, это произведения русских классиков, но уже адаптированные для грузинского читателя — со словарем, с пояснениями, с кроссвордами. Этой традиции уже более десяти лет. И, как ни странно, во многих семьях эти книги являются пособием по изучению русского языка.

Какова судьба Международной летней театральной школы в Шекветили?

Традиционно мы готовили в конце июня школу для молодых актеров театров из десяти стран. Но пока мы перенесли ее на август, не теряем надежды, что все-таки она состоится. На нее приглашены преподаватели, выдающиеся театральные деятели и театральные педагоги — Сергей Ковальчик из Минска, Богдан Бенюк из Киева, Елена Скульская из Эстонии, Автандил Варсимашвили, Темур Чхеидзе, Георгий Маргвелашвили и Роберт Стуруа — из Тбилиси, и так далее. Этим мы тоже очень активно занимаемся, потому что после развала Советского Союза многие театральные школы тоже лишились специалистов по русскому языку и сценической речи и многих других специальностей, составляющих театральное образование.

Например, во многих театральных вузах, кроме России, сейчас нет предмета «история русского театра». А мы ведь производим продукт русского театра, и вдруг те, кто производят этот продукт, не знают, кто такой Василий Качалов! Это трагедия. И потому мы этим занимаемся очень пристально. Мы приглашаем также специалистов из ГИТИСа, из Щукинского училища, других российских театральных вузов, и пытаемся за эти короткие десять дней, когда проходит школа в Шекветили, дать нашим слушателям массу лекций по истории русского театра и другим предметам. Это успешный проект, наша школа стала очень популярной и очень продуктивной. Представьте — море, солнце, вино и так далее, но при этом — ни одного пропущенного занятия. И никакой палочной дисциплины не существует. У ребят есть мотивация, есть желание постичь профессию. А это — самое главное.

Несмотря на сложную ситуацию, Грибоедовский театр весной реализовал множество проектов «на удаленке». Среди них — театральное печатное издание в Грузии — «Театральный вестник». Расскажите о нем, пожалуйста.

Этот проект мы тоже делаем в ознаменование 175-летия нашего театра. И теперь мы являемся единственным театром в Закавказье, у которого есть собственный печатный орган. Он будет выходить ежемесячно, на русском и грузинском языках. Первый номер вышел в свет 27 марта, в Международный день театра, сейчас на подходе июньский номер. «Вестник» рассказывает об истории Русского театра Грузии, о людях, которые своим талантом и трудом составили его славу.

Любой театр не может существовать без зрителей. Николай Николаевич, в условиях необходимого режима самосохранения, как вы представляете себе зрительные залы театров в начале следующего сезона?

Конечно, правильно говорят, что надежда умирает последней. Сейчас все очень сложно — нет регуляции, приемлемой для эпидемиологов. Конечно, для театра невозможна никакая «шахматная рассадка», дистанция в два метра. Да и на сцене — как вы представляете себе, чтобы Ромео посылал Джульетте исключительно воздушные поцелуи? Это же абсурд, это не театр. Я думаю, что все утрясется, все наладится. Если, конечно, корни этой пандемии находятся не слишком далеко, если это пандемия, а не что-то более коварное. И потому, конечно, мне хочется надеяться, что все вернется на круги своя.

Я нахожусь в постоянном, ежедневном контакте со множеством моих коллег из многих стран мира. Потому что, как вы знаете, я являюсь единогласно избранным председателем Ассоциации деятельней русских театров Зарубежья, а это — деятели русских театров из более чем 50 стран. Естественно, что мы переписываемся, волнуемся, нервничаем, поддерживаем друг друга и верим в будущее.

Потому что, как сказал недавно Александр Ширвиндт, «театр без зрителя — это секс по телефону». Он великий театральный деятель и как никто это понимает. Без театра будет плохо, будет скучно, И, конечно, у театра есть важнейшая функция. Может быть, когда зритель покупает билет, он не думает о ней. Но я, как организатор театрального дела, твердо верю в утверждение Николая Гоголя о том, что «театр — это кафедра с которой можно много сказать миру добра». И что через искусство театра очень много можно донести до масс. Что есть какие-то подводные механизмы влияния на умы через театральное искусство. И театр выгоден власти, особенно власти, думающей о народе, о его жизни, о его культуре, о его завтрашнем дне.

Конечно, можно существовать без песен, без музыки и, говорят, какое-то время даже без еды. Все возможно. Конечно, организм человека готов к испытаниям, но зачем, когда бог подарил каждому из нас жизнь? Она и так небольшая, и ее надо пройти вместе с театром. Это уже доказано историей, начиная с древнегреческого театра и кончая сегодняшними суперсовременными сценическими площадками.

Я считаю, что все работники театрального искусства должны быть названы героями, потому что они работают, несмотря ни на что. И вы не представляете, сколько сообщений, писем, звонков в день я получаю от своих актеров, особенно молодых. У них и так ведь, знаете, смешные зарплаты, но готовы прийти и работать бесплатно, они горят огромным желанием, они страдают без сцены, без зрителя.

И все, что касается дистанционной работы, — это не подходит ни к театральному искусству, ни к театральному образованию. Если нет сиюсекундного обмена информацией, когда в репетиционном зале или аудитории сидят несколько студентов… Если они сию секунду не обмениваются информацией, а сидят где-то у компьютера, отвечают сообщениями в электронном виде, — не жди образованных людей, это будет потерянное поколение, а этого нельзя допустить.

Поэтому, я думаю, нас слышит бог, и на него, конечно, надежда. Но и на нас самих. Да, мы должны принять условия, да, мы должны соблюдать меры предосторожности, конечно, это все это не случайно, и, наверное, специалисты, создавая правила, думают о нас, о нашем здоровье.

Но это тем не менее не мешает нам вместе с теми же специалистами придумать какие-то механизмы, чтобы театр остался жив и жил дальше.