За последнюю неделю в мире произошел ряд на первый взгляд между собой почти никак не связанных событий.

Цитата из к/ф «Как закалялась сталь». Реж. Николай Мащенко. 1973. СССР
Павел Корчагин

Например, на публичных слушаньях в палате представителей сената США генеральный директор Google Сундар Пичаи официально заявил, что за весь 2016 год в его сервисе, охватывающем США, рекламу разместили всего две российские компании на общую сумму в 4700 долларов. Никакой другой «деятельности русских» найти не удалось, несмотря на все очень существенные усилия. Это оказалось весьма большой и явно неприятной новостью для председателя судебного комитета Джерри Надлера. Налицо явная PR-победа России. Два года громкого шума и 30 млн долларов, потраченных на расследование, а на выходе гора родила мышь.

Однако российское общество достигнутый результат успешным не считает. Особенно если разговор заходит про Украину, которую, по мнению доброй половины комментаторов, Россия просто глупо потеряла. Наша пропаганда плохая и нигде толком не работает. И наплевать, что в действительности дело обстоит совершенно иначе. И в характере причин «потери Украины» и особенно в области информационного противостояния. Об этом хороший разбор сделал Ростислав Ищенко.

Другая история кажется совсем от затронутого вопроса далекой. Оскандалилась очередная «дочь депутата», в который уже раз вызвав «праведное возмущение народных масс» и подстегнув бурление на тему «нашести» самого российского государства, руководство которого официально вроде как агитирует за патриотизм и необходимость, даже неизбежность, разных сложностей «в это непростое время», тогда как их собственные дети демонстрируют признаки воспитания на совершенно иных ценностях.

Третьей служит история с задержанием в Китае двух канадских граждан, в том числе бывшего вице-консула Канады в КНР Майкла Коврига. Ни для кого не секрет, что этот шаг является прямым ответом на арест в Канаде финансового директора корпорации Huawei Мэнь Ваньчжоу. Надо сказать — шагом эффективным. Формально никто никого ничем не шантажировал, канадцы задержаны по обвинению в угрозе национальной безопасности страны, но очень быстро после этого госпожу Ваньчжоу канадский суд выпустил даже не под подписку о невыезде, а всего лишь под залог. Причем Оттава уведомила США, что если те до 8 января 2019 не предоставят убедительные и юридически безукоризненные основания для требования о депортации, то Канада китайскую гражданку вообще полностью освободит и отпустит.

Казалось бы, какая может существовать связь между перечисленными событиями? Но она есть, и самая непосредственная. Китай нашел убедительный для оппонентов способ как решительно защитить важного для себя человека, тогда как в не менее важном вопросе Россия Марию Бутину не защитила никак. Можно сколько угодно возмущаться фактом ее согласия пойти на сделку с американским обвинением, однако приходится признать, что ради ее вытаскивания государство по болевым точкам противника не ударило.

Почему такое происходит? Мы вроде решительно за «Крым наш» и поддержку борьбы Русского мира на Донбассе, но при этом министр иностранных дел РФ Сергей Лавров объясняет, что ЛНР и ДНР, несмотря на весь «Северный ветер», не стоит ожидать официального признания со стороны России.

«Если завтра война...». 1938

Это может показаться странным, однако корень всего вышеперечисленного находится в одном и том же месте — в понятии национальной идеи, которой в России на данный момент нет и формированием которой, к сожалению, за редким исключением отдельной «инициативы с мест», никто не занимается. Доходит до смешного, сама эта идея чаще всего сводится лишь к внешним ярлыкам вроде тотемных цветов, георгиевских ленточек и прочих чистой воды атрибутов и символов. А потом удивляемся, почему Русский мир за рубежом воспринимается прежде всего страшилкой, а поведение детей правящей элиты по идейному содержанию ничем не отличается от западных, к нам враждебных, либералов.

А все просто. Отсутствие реальной объединяющей идеи создает ситуацию «кто в лес, кто по дрова». Неопределенность базовых ценностных понятий серьезно разделяет народ и «элиту», вынуждая последнюю вести себя скорее как руководство корпорации, чем как элиту страны, являющейся воплощением общества.

И, надо признать, в рамках сложившегося подхода правящая элита со своими задачами справляется достаточно неплохо. Скажи кто публично, что через десять лет Россия будет находиться в состоянии холодной войны с Западом, его бы в лучшем случае едко высмеяли, в худшем же потребовали решительной смены правительства, «ведущего страну куда-то не туда».

Однако сегодня есть все основания признать, что правительство еще в 2004—2006 годах складывающиеся тенденции просчитало верно и к 2008 уже разработало общую концепцию стратегии будущего, которую в целом сумело к нужному моменту успешно реализовать. Не идеально, на этом уровне абсолютный идеал невозможен в принципе, но достаточно, чтобы в нужный момент устоять и даже много где победить.

Другой вопрос, что делала она все это исходя только из собственных представлений, целей, задач и смыслов, не делясь ими с обществом. В целом понятно почему. Даже среди патриотов изрядная доля считает неправильным все — от общественно-политического строя до стиля и образа руководства собственной страны. А уж общество в целом прямо игнорирует даже самые очевидные достижения. До сих пор любимой темой внутренней жизни остаются сетования на падение доходов и прогрессирующую бедность населения страны, хотя по всем показателям материальный уровень жизни, наоборот, растет, а количество бедных и разрыв между самым верхним и самым нижним децилем по доходам, как ни странно, сокращается.

«Все за работу, товарищи». 1924

В результате, мы действительно оказываемся на войне и очень хотим, чтобы государство на ней реагировало примерно как в Китае. Председатель Си Цзиньпин этим летом прямо сказал — Большая война с США будет, и Китай должен приступить к решительной подготовке. И никаких народных волнений или требований немедленно прекратить нагнетать его слова там не вызвали. Скорее наоборот, нация отреагировала в стиле «это наша страна и защищать ее мы будем все». Даже если будет трудно. Последствия торговой войны с США для населения там примерно сопоставимы с аналогичными у нас, только там, в отличие от России, по этому поводу не ноют.

Что в итоге и формирует общую психологию поведения, потом выливающуюся в действия, как с теми канадцами. Тогда как российское правительство находится в гораздо более узких рамках допустимых возможностей. И мы же его за это ругаем. За то, что не разбомбили Киев и не помножили на ноль всех бандеровцев на Украине, и в то же время за то, что вообще довели «украинский вопрос до войны». И плевать, что довели его не мы, а «наши зарубежные партнеры» на манер противопехотной мины под нас.

Отсюда и начинается все дальнейшее расслоение. Государство говорит о Русском мире, но правящая элита в действительности живет несколько не по его законам, тем самым идею заметно дискредитируя. По той же причине СМИ не знают, как ее продвигать или не хотят продвигать, боясь ударить по своим вторым гражданствам. Потому что пропагандировать нужно принципы, которые неизменны, а приходится заниматься лишь сиюминутной тактикой, которая зачастую меняется чуть ли не раз в полгода.

На выходе получается полная каша, где даже самые якобы близкие нам союзники, вроде Белоруссии, позволяют себе заявлять, что «Россия слишком много хочет кушать». Остальные так вообще ведут себя, не сильно стесняясь. А все потому, что мы и сами толком не определились, чего же мы окончательно хотим, что строим и каким наше государство вообще видим. Без чего не можем окончательно определиться, для чего нам какие-то интеграционные процессы, зачем нам Украина и нужна ли она нам вообще.

Всё это в конечном итоге и порождает доминирование сиюминутной тактики над долгосрочной стратегией, выливающееся в обоснованные опасения как бы сейчас с решительностью не перегнуть, чтобы потом, когда тактика снова изменится, не оказаться крайними.

Именно в этом месте Китай нас сейчас решительно превосходит. Наличие долгосрочной стратегии, причем понятной обществу и продвигаемой в нем, как раз и определяет понятность тактических шагов, если так можно выразиться, для рядовых исполнителей.

Если мы, как народ и как государство, хотим дожить хотя бы до конца нынешнего века, нам этому у китайских товарищей придется научиться тоже. Нам всем. Иначе, когда противники закончат с раздерибаниванием Европы, они возьмутся за нас. Не потому, что как-то особенно не любят русских, а потому, что для ограбления никого больше не останется.