Трамп говорит — Иран, подразумевает — Китай

Дональд Трамп вступил на тропу войны или хочет, чтобы все так думали. Выход США из договора ведущих держав с Ираном об ограничении разработки ядерного оружия — так называемого «всеобъемлющего совместного плана действий» — подается американской администрацией как начало бескомпромиссной борьбы с режимом, который в Вашингтоне официально заклеймили главным спонсором мирового терроризма. Глава Белого дома обещает в скором времени восстановить все ранее действовавшие экономические санкции в отношении Ирана и даже усилить их. Эта жесткая позиция противопоставляется политике Барака Обамы, который в 2015 году триумфально преподнес соглашение 5 стран — постоянных членов Совбеза ООН с Ираном как свое главное достижение.

Вопреки оценкам некоторых мировых и отечественных СМИ, решение американского президента не стало ни «беспрецедентным», ни «совершенно неожиданным». Во-первых, Трамп давно и часто заявляет, что предпочитает именно двусторонние договоры любым другим. Во-вторых, своими решениями о неучастии США он уже «убил» Транстихоокеанское торговое содружество и нанес серьезный удар Парижскому соглашению по климату — то есть разрушил две принципиальные для глобализирующейся элиты международные договоренности. В-третьих, американский лидер уже давно критиковал «сделку с Ираном» и называл ее «одной из худших в истории»…

Официальным поводом для заявления Трампа о выходе США из иранского соглашения стали опубликованные Израилем разведданные о якобы продолжающейся в исламской республике программе по разработке ядерного оружия. Кроме того, теперь американское руководство заявляет, что ограничения ядерных испытаний недостаточно, и что в идеале подобный договор должен был бы также включить запрет на разработку баллистических ракет и ограничения поддержки организаций, которые США считают террористическими.

Формально соглашение с Ираном продолжит действовать и без Америки, но смысла в этом не будет почти никакого. Китай и Россия имели хорошо налаженные контакты с Исламской республикой и до этого договора. Что касается европейских держав-участников — Великобритании, Франции и Германии — то, несмотря на заявленную лидерами этих стран поддержку договора, крупному бизнесу, скорее всего, придётся действовать в рамках американских санкций под угрозой потери активов и рынков сбыта. Этот эффект фактически расширит американские санкции до формата санкций совокупного Запада, а то и всего «цивилизованного мира».

Выход США из «Всеобъемлющего плана» был анонсирован на фоне обострения противостояния исламской республики с двумя ключевыми союзниками Америки на Ближнем Востоке — Израилем и Саудовской Аравией. Несмотря на различия в религиозных воззрениях, системах государственного управления и национальном менталитете, элиты обеих стран с редким единодушием желают скорейшего краха Ирана или хотя бы замедления его стремительного развития. Доминирование исламской республики на Ближнем Востоке было бы невыгодно и самим Штатам, ведь Иран является союзником Китая ровно в той же степени, в которой идейно чуждые саудиты являются ближайшими союзниками Америки. Таким образом, разрыв наметившегося диалога с Ираном и поддержка всех притязаний его ближневосточных конкурентов являются не изолированным шагом сошедшей с ума вашингтонской администрации, а лишь еще одним ходом в глобальной партии за мировое господство, в которой США борются с КНР.

На другой стороне того же самого игрового поля лежит Корейский полуостров, где Трамп тоже готовится сделать свой ход.

Встреча глав США и КНДР назначена на 12 июня и должна пройти в Сингапуре. Эта встреча задумывалась изначально и готовится сейчас как крупнейший внешнеполитический триумф Трампа. На фоне показной непреклонности Штатов Северная Корея идёт в преддверии встречи на всяческие уступки: Пхеньян приостановил учения и ракетные пуски, закрыл один из испытательных полигонов и даже отпустил троих американских граждан корейского происхождения, арестованных по обвинению в шпионаже. Такой видимый дисбаланс позволяет команде Трампа говорить об успехе стратегии «максимального давления» на КНДР и всячески подогревать ожидания от будущего «исторического события».

Содержание беседы, по всей видимости, уже более или менее ясно обеим сторонам, ведь за последние недели между основными игроками корейской внешней политики — КНДР, Китаем, США и Южной Кореей — было проведено огромное количество переговоров. Майк Помпео дважды встречался со Ким Чен Ыном, сам Ким Чен Ын дважды ездил на встречу с руководством КНР и активизировал переговорный процесс с Сеулом. Трамп, со своей стороны, тоже ведёт постоянные консультации как с Китаем, так и с Южной Кореей, не забывая нахваливать роль лидеров этих государств в урегулировании конфликта.

Официальная цель американской администрации — очистка Корейского полуострова от какого-либо ядерного оружия. В реальности достичь этой цели удастся вряд ли. Странно было бы предположить, что только что завершившие создание атомной бомбы северные корейцы тут же использовали ее как разменную монету для политического маневрирования. Тем более что в качестве ответного жеста американцы всего лишь пообещают не иметь ядерного оружия на территории Южной Кореи, что довольно смешно, учитывая межконтинентальные ракеты высокой точности, а также ядерные ракеты морского базирования.

На уровне официоза и медиареальности тем не менее цель Трампа вполне может быть достигнута. Ведь истина роли тут не играет.

В качестве модели отлично подходит все то же иранское соглашение. В 2015 году целый ряд ведущих государств согласовал некие условия прекращения ядерный программы, были направлены наблюдатели от международных организаций, и наконец, было объявлено, что ядерная программа Ирана свёрнута. Все формальности и приемы пропаганды соблюдены, медиарельность создана. При этом истинность этой медиарельности оказывалась второстепенна, так как очень малое число людей обладает реальным доступом к соответствующим данным.

Спустя три года Израиль обнародует некие данные, согласно которым ядерная программа Ирана жива и здравствует. Что это? Слом прошлой медиарельности об истину, или истину пытаются подменить новой медиареальностью. Ни то ни другое. Просто одна медиарельность меняется на другую.

Вполне возможно, нечто подобное планирует провернуть в Корее Дональд Трамп. Если так, то по результатам встречи будет достигнуто соглашение о «денуклиризации» полуострова, ещё долго будут раздаваться победные возгласы всех сторон, а через несколько лет, скорее всего, уже не при Трампе, мы с ужасом «узнаем», что ядерная бомба в КНДР как была, так и осталась…

Выгоды от такого обмана всего мира очевидны для всех участников. Северная Корея сможет в какой-то степени влиться и в мировую экономическую систему и предложить миру в обмен на инвестиции труд тех самых специалистов, которым удалось в более чем стеснённых условиях создать самое мощное оружие и средство его доставки почти что в любую точку планеты. Южная Корея избавится от постоянного фона народного беспокойства, сможет снизить непомерные расходы на оборону и пустить эти средства на развитие. Китай избавится от находящегося «под боком» очага напряжённости, который на протяжении многих лет служил поводом для усиления американского военного присутствия. США же, в свою очередь, не получат ничего. Наоборот, они лишатся повода наращивать группировку у берегов Китая, они лишатся одного из рычагов давления на Южную Корею и Японию и, наконец, они лишатся одного из тщательно выпестованных образов врага, который так мастерски используют для оправдания гигантских военных бюджетов… и все это ради выгод, которые получат лично Трамп, его команда и его партия.

Примирение двух Корей, которое американский президент позиционирует как собственную заслугу, вкупе с отказом КНДР от ядерного оружия может сделать 45-го президента США в историческом плане не просто выдающимся, а великим. У Трампа появляется шанс встать в один ряд с такими президентами-победителями, как Рузвельт,Трумэн или Рейган. И Нобелевская премия мира тут не самоцель, а лишь приятное дополнение к почитанию среди американцев, которых уже не одно десятилетие убеждают в реальности «корейской угрозы».

Успех корейского урегулирования, путь даже номинальный, докажет также эффективность стратегического принципа Трампа «мир посредством силы», когда сильная Америка под руководством команды «ястребов» в Белом доме принуждает заведомо более слабую державу (но обязательно очень сильно «угрожающую») играть по своим правилам или хотя бы притворяться, что по ним играет.

И, наконец, Республиканской партии на волне корейского триумфа Трампа представится замечательная возможность усилить своё доминирование в конгрессе до решающего и обеспечить себе ещё как минимум два года безраздельной власти в Вашингтоне…

В данном вопросе приоритеты Трампа ясны: сейчас для него важнее обеспечить себе местечко в истории, а республиканцам — победу на выборах в конгресс в ноябре, чем продолжать давить на Китай в военном отношении, тем более что планов реального военного конфликта со Срединным государством, надо надеяться, в Вашингтоне не готовят.

45-й президент США одновременно проводит крутые манёвры на Ближнем и на Дальнем Востоке. Пока что ему как будто все удаётся. Что же, как любит повторять сам Трамп: «Посмотрим, что произойдёт дальше»…