Смута в Иране: конец или только начало?

Командующий Корпусом стражей исламской революции (КСИР) Мохаммад Али Джаафари объявил об окончании «смуты» в Иране. Он сообщил, что «число протестующих было малым и не превысило во всей стране 15 тысяч человек», и обвинил США, Израиль и Саудовскую Аравию «в ведении подрывной деятельности на территории республики».

Правда, пока не ясно, что имеется в виду под «подрывной деятельностью на территории республики», если вывести за скобки публичную поддержку протестующих со стороны США, Израиля, Великобритании и некоторых других западных стран. В свою очередь секретарь Высшего совета национальной безопасности Ирана Али Шамхани считает, что акции проходят в рамках «опосредованной войны», которую с Тегераном ведут Вашингтон, Лондон и Эр-Рияд». Но и тут опять-таки указывается на участие этих стран в направленных против правительства кампаниях в социальных сетях. И все это на фоне объявленной в октябре 2017 года президентом США Дональдом Трампом стратегии по противодействию Ирану, трехстороннем взаимодействии в борьбе с растущим региональным влиянием Тегерана треугольника США — Израиль — Саудовская Аравия.

Для Ирана, и не только его одного, проблема состояла и состоит в грамотной политической диагностике формирующейся ситуации и реакции на нее. Был ли Тегеран готов к такому ходу событий? Вопрос остается открытым. Конечно, на протяжении многих лет социально-экономическая ситуация в стране остается сложной, но режим использовал немалый патриотический психологический ресурс для контроля над ситуацией. Эта стало особенно заметно после заключения ядерной сделки, когда стали постепенно разжиматься клещи западных санкций, а Иран начал резко наращивать свое геополитическое влияние в регионе. Так что если бы протестующие в иранских городах выступали только против безработицы, роста цен, коррупции — это имеет легкое объяснение. Но когда пошли призывы к властям «Забудь о Сирии, помни о нас», «Нет Газе, нет Ливану, моя жизнь принадлежит Ирану», стало очевидно: в Иране обозначают себя «новые силы», которые находят поддержку и на Западе.

Это признак начала со стороны Запада серьезной оперативной «проработки» Ирана, реализации «дорожной карты» расшатывания режима с помощью «мягкой силы». Дальше — по логике жанра — США будут стремиться превратить Иран в очередную «стабильную горячую точку» в регионе, отвлекая ресурсы режима на внутреннюю борьбу. Это признает и духовный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи, который выразил уверенность в том, что «враги Ирана объединились, чтобы создать проблемы для правящих кругов исламской республики». Действительно, разные политические силы пытаются извлечь дивиденды из этих протестов, возложить друг на друга ответственность за социально-экономические трудности, вызванные отчасти тем, что парламент создает препоны для реализации политики правительства. Для Трампа — это второй ход, если первым считать официальное признание Иерусалима столицей Израиля. Президент США многозначительно заявил, что Вашингтон окажет поддержку протестующим в Иране «в надлежащее время».

Когда оно наступит, сказать сложно, но становится устойчивым ощущение его приближения. На наш взгляд, дальше события могут развиваться по следующему сценарию. Прежде всего будет предпринята попытка развалить «шиитский пояс» — от Ливана до Ирана. Для этого Тегеран должен быть дискредитирован во всех отношениях, а центр шиизма перенесен в Ирак, который, кстати, является исторической родиной шиизма. Сдергивание с Ирана «шиитского покрывала» быстро обнажит наличие в этой стране многоэтнической и поликонфессиональной сущности его. Это то, что удалось сделать в Турции, толкнув ее на реформы западного типа. Как замечает российский востоковед Исмагил Габидуллин, в нынешнем протестном движении в Иране уже проявили себя представители этноконфессиональных групп: белуджи в остане Систан и Белуджистан, азербайджанцы в остане Южный Азербайджан, курды в Иранском Курдистане. Помимо этих точек напряженности существует сепаратизм иранских арабов и других групп, хотя пока и в меньших, но все же в заметных масштабах.

Поэтому высока вероятность более активной поддержки Западом этих движений. Речь идет, как считает российский эксперт Константин Стригунов, «о подготовке скоординированного удара по Ирану как извне, так и изнутри страны с целью ее фрагментации», что удалось в Ираке, что происходит в Сирии и что потенциально грозит и Турции. Еще недавно такие суждения относили к разряду теоретических геополитических «упражнений». Сегодня это уже объективная реальность. На наш взгляд, обозначение соответствующих центров и лидеров является лишь вопросом времени. С этой точки зрения необходимо провести тщательный анализ потенциальных выступлений (возможно, даже сразу одновременно) курдских, азербайджанских, арабских и других организаций в Иране. Во всяком случае, автор не разделяет мнения многих российских иранистов, считающих, что «американский план по дестабилизации в Иране оказался сырым и неподготовленным». Это только начало.

Как пишет российский эксперт Александр Шарковский, необходимо иметь в виду и появление новой коалиции против Ирана, о чем вели речь на последней встрече министры иностранных дел Лиги арабских государств (ЛАГ). По его мнению, если антииранская коалиция состоится, то это приведет к резкому ухудшению военно-политической обстановки не только на Ближнем Востоке, но и в Закавказье и Средней Азии, осложнит процесс политического примирения в Сирии. При этом маловероятно, что России удастся встать над схваткой, если сначала Сирия и Ирак повторно, а Иран впервые будут ввергнуты в пучину гражданской войны. Наступает момент серьезнейшего выбора, пока, как пишет британская газета The Times, «теократическая иранская система будет пытаться использовать в своих интересах еще оставшееся, но малое историческое время».