Вклад Австро-Венгрии в украинизацию — «Украинство...» Глава III

Исторические земли Северной Буковины, Закарпатья и Восточной Галиции составляют сегодня западные области Украины. Но долгое время, перед тем как стать частью Украины, эти территории входили в состав Габсбургской монархии, позднее преобразованной в Австро-Венгерскую империю.

Рассмотрим внимательно, какую внутреннюю политику проводили Габсбурги на этих землях. Возможно, это поможет лучше понять процессы, кипящие в современном политическом и социокультурном пространстве Украины.

Находящиеся на стыке Руси, Венгрии, Румынии и Речи Посполитой области, прежде чем попасть под власть империи Габсбургов, неоднократно становились ареной боевых действий и переходили из рук в руки.

Первой территорией, оказавшейся в составе владений австрийской династии Габсбургов, стало Закарпатье. В X—XI веках Закарпатье входило в состав Древнерусского государства. С XI по XIII века земли Закарпатья, одна за другой, попали под власть Венгрии, и к середине XIII века Закарпатье уже целиком находилось в составе Венгерского королевства.

В 1526 году венгерская корона досталась Фердинанду I Габсбургу. По итогам Австро-турецкой войны 1540—1547 годов центральная и южная Венгрия были присоединены к Османской империи, восточная часть Венгрии попала в вассальную зависимость от турецкого султана. Таким образом, восточные и центральные районы Закарпатья надолго оказались в границах, подконтрольных османам. За Габсбургами сохранилась западная часть Закарпатья. В начале XVIII века вся территория Венгрии была отвоевана Габсбургами, турки окончательно изгнаны с ее земель, а Венгрия и Закарпатье закрепились в составе империи Габсбургов.

Северная часть Буковины в X—XI веках входила в состав Древнерусского государства, а в XII—XIII веках стала частью Галицко-Волынского княжества. Южная Буковина, населенная молдавскими и славянскими племенами, до начала XIV века была раздроблена на множество мелких княжеств. В начале XIV века земли Буковины вошли в состав Молдавского княжества. В начале XVI века Молдавское княжество попало под власть Османской империи.

По окончании Русско-турецкой войны 1768—1774 годов Австрия вторглась в северную часть Молдавского княжества и захватила Буковину. Присоединение Буковины к Австрии было закреплено австро-турецкой конвенцией, подписанной в Константинополе 18 мая 1775 года. В составе Австрии Буковина административно была присоединена к Черновицкому округу Галиции, а в 1849 году была выделена в отдельную область — герцогство Буковина.

Галиция так же, как и Буковина, какое-то время была частью Галицко-Волынского княжества, затем в XIV веке была завоевана Польшей. В составе Австрии Галиция оказалась в результате разделов Речи Посполитой. В 1772 году, по итогам первого раздела, к Австрии отошла Восточная Галиция. Второй раздел Польши (1793 год) прошел без участия австрийцев. В результате третьего раздела Польши, в 1795 году, к Австрии перешла Западная Галиция.

Австрия обосновала присоединение Галиции тем, что в XIII веке Галицко-Волынское княжество было короткое время под господством венгерских королей, которые в том числе носили титул «король Галиции и Лодомерии». Этот титул в дальнейшем унаследовали императоры дома Габсбургов.

Результаты разделов Речи Посполитой были выгодны для Австрии. В 1772 году, после того, как австрийский посол объявил о землях, перешедших к Австрии, король Пруссии Фридрих II воскликнул: «Черт возьми, господа! У вас, я вижу, отличный аппетит: ваша доля столь же велика, как моя и русская вместе…»

В 1804 году император Франц II создал Австрийскую империю (иначе ее называли Габсбургской империей) — в ответ на создание империи Наполеона и в противовес ей. В состав Австрийской империи вошли наследственные владения рода Габсбургов, в том числе Венгрия, Чехия, Словакия и др.

Формирование Австрийской империи принесло с собой и целый ряд достаточно острых проблем: Австрия стала самым многонациональным государством Западной Европы. На ее территории оказалось более десятка национальностей, ни одна из которых не могла быть названа большинством, потому что даже немцы составляли менее четверти населения и при этом были разбросаны по всей территории империи.

В 1848 году в Австрии произошло венгерское восстание. Обострившийся «венгерский вопрос» в итоге удалось разрешить только в 1867 году, когда Австрийская империя была преобразована в двуединую Австро-Венгерскую монархию. Обе части государства — Австрию и Венгрию — возглавил единый монарх из династии Габсбургов, при этом каждая земля (австрийская Цислейтания и венгерская Транслейтания) должна была иметь собственный парламент, избираемое и независимое правительство, собственную систему государственной администрации, суда и юстиции. На общеимперском уровне оставались внешняя политика, оборона и военные вопросы, финансовая и таможенная системы.

После преобразования Австрийской империи в Австро-Венгрию Закарпатье вошло в венгерскую часть государства, а Галиция и Буковина остались австрийскими.

К национальным различиям в Австро-Венгрии добавлялись религиозные: австрийцы, итальянцы и поляки исповедовали католицизм, чехи и немцы — протестантизм, русины — православие или униатство. Австрийская, а потом уже Австро-Венгерская империя была вынуждена учитывать национальные и религиозные противоречия и проводить соответствующую политику.

Нас в первую очередь интересуют действия австрийских властей на территориях Буковины, Закарпатья и Галиции.

Для начала рассмотрим более внимательно внутренние процессы на этих территориях, сложившуюся там политическую, социальную и культурную ситуацию.

Этнически Галиция была разделена на западную и восточную части. Западная Галиция, куда входила Малая Польша с Краковом, представляла собой польские земли, которые никогда не входили в Галицко-Волынское княжество. Восточная Галиция, то есть изначальная Галичина с городом Львовом, была заселена преимущественно восточнославянским народом, который называл себя русинами. В Закарпатье и Буковине этническая картина была похожей — там преобладало русинское население. Несмотря на такое численное преобладание русинов, уже к началу XVI века вся социальная верхушка Галиции и Закарпатья состояла из поляков и венгров, либо была ополячена и мадьяризирована. Местная элита была окатоличена, на что очень сильно повлияло принятие Брестской унии в 1596 году (переход ряда православных церквей в подчинение римскому папе, но с сохранением богослужения на церковнославянском языке).

Русинское большинство, проживавшее в Галиции, Закарпатье и Буковине, представляло собой в XVII—XVIII веках абсолютно бесправное крестьянство. Однако бесправное положение отчасти предохраняло русинов в Буковине и Закарпатье от той культурной и религиозной ломки, которой подверглись представители местной интеллигенции. Оно позволяло сохранять и разговорный русский язык, и даже возможность, несмотря на униатство, следовать канонам православной веры. Местная помещичья элита почти не обращала внимания на язык и быт своих крепостных, передававших из поколения в поколение русский язык и культуру. Но социальное положение крестьян было незавидным. Их эксплуатация в польских поместьях Галиции, например, доходила до такого уровня, что барщина (работа на землях помещика) достигала 312 дней в году. В итоге крепостным крестьянам оставалось всего 50 дней для того, чтобы обеспечить себя едой и одеждой на целый год.

Впоследствии политика унификации законов на всей территории, подконтрольной Габсбургам, привела к улучшению положения крестьян. В 1775 году патент австрийской императрицы Марии Терезии ограничил барщину тремя днями в неделю. В 1781 году так называемый «Патент о подданных» императора Иосифа II еще в большей степени смягчил гнет помещиков. Крестьяне были освобождены от службы на господском дворе, получили право перехода от одного помещика к другому, право свободно вступать в брак, обучаться ремеслам, уходить в города.

Такие, по сути, небольшие шаги навстречу русинам привели к весомой поддержке русинами австрийских властей, которым она была необходима в связи с активизацией антиавстрийски настроенных поляков. Поскольку Наполеон стремился с помощью польского фактора окоротить своих австрийских и прусских противников, Австрия действительно нуждалась в каком-то сдерживании польской активности.

Наполеон был последователен в проведении пропольской, а значит, антиавстрийской и антипрусской политики. Австрия терпела поражение за поражением. В 1807 году по Тильзитскому миру из польских территорий, отошедших во время второго и третьего разделов Речи Посполитой к Пруссии и Австрии, было образовано Великое Герцогство Варшавское. А в 1809 году галицийские поляки подняли восстание, надеясь на то, что французский император освободит их от австрийцев окончательно и возродит Польшу в прежних границах.

И тут австрийским властям удалось использовать нежелание галицийских крестьян возвращаться под пяту польских панов. Русины оказали вооруженное противодействие мятежным полякам и помогли австрийским войскам в наведении порядка.

В феврале 1846 года австрийским властям вновь удалось использовать антипольские настроения русинов. Когда поляки подняли восстание в Кракове, русины поддержали мятеж польских крестьян против польской шляхты, получивший название «Галицийская резня». Крестьяне разорили сотни панских усадеб, убили более тысячи помещиков, ксендзов, несколько сотен католиков. Под горячую руку погромщиков порой попадали просто по-европейски одетые люди. Восставшие отряды польской шляхты были разбиты.

В очередной раз использовать русинов для решения своих проблем австрийским властям потребовалось в 1848 году, когда после революции в Париже по всей Австрийской империи прокатилась волна восстаний. Националистические выступления произошли в Вене, Чехии, Венгрии, итальянских провинциях. Не стала исключением и Галиция. Восставшие поляки хотели восстановить Речь Посполитую в ее прежних границах. Центр восстания располагался во Львове. Руководящий орган повстанцев «Рада Народова» создал во многих городах и местечках Галиции свои управленческие структуры и сформировал национальную гвардию. Австрийская монархия была вынуждена военной силой подавлять восстание. Помощь в этом имперским войскам в апреле 1848 года оказали и русины. Их поддержкой империя (в лице губернатора Франца Стадиона фон Вартгаузена) заручилась, отменив в разгар польского восстания крепостное право на территории проживания русинов и освободив тем самым русинов от гнета польской шляхты. Это вызвало очередной всплеск симпатий русинов к Австрийской империи.

Франц Стадион использовал самые различные средства для привлечения русинов на свою сторону. 2 мая 1848 года он позволил русинам создать во Львове первую политическую русинскую организацию «Главная русская рада» («Головна руська рада»). Ее лидером стал униатский епископ Григорий Яхимович. Мы вновь сталкиваемся с попытками империи воспользоваться русинским фактором в своих интересах: учреждение антипольской рады отрезало русинам путь к объединению с польскими демократами в единый антиимперский фронт и этим укрепило империю.

Требования «Главной русской рады» состояли в освобождении от польской гегемонии, установлении полного равноправия с поляками и административного отделения Восточной Галиции (русинской) от Западной Галиции (польской). При «Главной русской раде» был сформирован особый полк «русских стрельцов» по типу национальной гвардии. В 1848—1849 годах австрийские императорские войска привлекли этих «стрельцов» в свой состав для усмирения восставших венгров.

Однако галицкие русины не желали ограничиваться борьбой с поляками. В воззвании к народу по поводу предоставления императором конституции «Главная русская рада» заявляла: «Мы, русины галицкие, принадлежим к великому русскому народу». Такие откровенно прорусские настроения не могли не встревожить австрийскую администрацию. Русинов решено было приструнить.

В том же 1848 году губернатор Галиции Франц Стадион фон Вартгаузен, принимая представителей галицийской русинской общественности, дал им понять, что рассчитывать на помощь правительства русины могут только в том случае, если захотят быть самостоятельным народом и откажутся от национального единства с русскими. А иначе австрийским властям для борьбы с русофильскими тенденциями не останется ничего иного, как вновь опереться на поляков. Символическим отказом от русского родства стало то, что с подачи Франца Стадиона русинов переименовали в рутенов.

Здесь нужно отметить, что «русины» — это самоназвание галицийского русского населения. Среди галицийского крестьянства слова «русин» и «русский» были почти тождественны. Тем самым уже в имени народа подчеркивалось родство с Россией. Это не могло не беспокоить австрийские власти. Потому ими и была взята на вооружение латинизация слова «русские» — «рутены» (Rutheni). Слово это австрияки почерпнули у средневековых польских историков.

Некоторое время правительство империи рассматривало два возможных варианта национальной политики по отношению к русинам. Первый вариант предполагал создание отдельной «рутенской» народности. Но в конечном итоге было принято решение создавать «украинскую» нацию, заявив о национальном единстве рутенов и населения российской Малороссии.

Тяготение русинов к России стало одним из факторов, повлиявших на рост напряжения в отношениях Австрии и Российской империи. Российский император Николай I в 1850-х годах поддержал борьбу славянских народов Балканского полуострова за независимость от Османской империи. Это движение за независимость страшило Австрию, опасавшуюся роста народно-освободительной борьбы на своей территории. На создании национального государства настаивали австрийские сербы — они стремились воссоединиться с Сербским княжеством и надеялись на помощь России в этом вопросе.

Австро-Венгерскую империю волновали не только прорусские настроения у отдельных народов, входивших в ее состав, но и нечто большее. Вот что писал об этом английский историк А. Дж. Тэйлор, подробно исследовавший ситуацию на Балканах в XVIII и XIX столетиях:

Австрийский император Франц Иосиф писал матери:

Австрия выступила на стороне противников России (Британии, Франции, Османской империи и Сардинского королевства) в Крымской войне 1853—1856 годов, предъявив в начале июня 1854 года Николаю I ультиматум о немедленном выводе русских войск из дунайских княжеств. Россия была вынуждена отвести войска с Балкан. Но вместо ожидаемого усиления своих позиций Вена оказалась в международной изоляции. Специалист по истории европейской дипломатии XIX и XX вв. А. Тейлор писал: «Крымская война оставила Австрию без друзей. Россия приписала свое поражение австрийским угрозам присоединиться к союзникам, союзники считали, что Россия уступила бы без боевых действий, если бы Австрия присоединилась к ним сразу».

Справедливости ради стоит отметить, что австрийское военное руководство было шокировано венской дипломатией 1854—1856 годов: «Политика, которую австрийское правительство проводило во время Крымской войны, была прямо противоположна мнению армии и привела именно к тому результату, которого в армии так боялись, — изоляции дунайской монархии в международных делах. Австрийская внешняя политика не пользовалась в армии ни малейшим доверием».

Но вернемся к внутренней политике Австрии.

Русское (именно русское, а не «рутенское» или «украинское») возрождение продолжалось. Это наиболее сильно ощущалось в литературе, о чем писала галицийская пресса: «Едва начала Русь в Австрии возрождаться, оказалось, что ее литература не ступит ни шагу без словаря Шмидта, что этот словарь русский как для Львова, так и Петербурга, что в нем собраны сокровища действительно литературного, письменного языка».

Несколько лет правительство Австрийской империи этому не препятствовало. Наоборот, в Галиции позволили издавать «Вестник краевого правительства», в котором тексты указов на официальном немецком языке для местного населения дублировались на русском.

Но видя, что такая политика ведет лишь к увеличению сторонников русофильского движения, а не к развитию обо­собленного «рутенского», австрийские власти посчитали, что назрела необходимость остановить процесс поиска идентичности русинов в русском мире с тем, чтобы развитие этого процесса не зашло слишком далеко. А для помощи в этом деле не было более естественных «партнеров», чем польская шляхта. Тем более что поляки, сильно обескровленные и деморализованные «Галицийской резней» 1846 года, перестали представлять для австрийского правительства существенную угрозу.

По сути, случившаяся «Галицийская резня» сыграла на руку Вене в политическом плане. Эти страшные события подтолкнули польскую знать к поиску защиты от собственных крестьян у австрийских властей и сделали второстепенной задачу борьбы за независимость. Дав обязательства поддерживать политику Габсбургов, польская элита получила от австрийского правительства военно-полицейскую помощь в восстановлении своего господства и карт-бланш на полонизацию края.

Почти десятилетие, с 1849 по 1859 годы, под руководством поляка Агенора Голуховского, назначенного губернатором Галиции в 1849 году, проводилась политика ускоренной полонизации галицийских русинов. Но оголтелая культурная, национальная и религиозная экспансия поляков вызвала у русинов рост пророссийских настроений. Русины под таким натиском польской администрации лишь теснее сплотились в отстаивании своих православных убеждений и традиций русского образа жизни. Попыткам Голуховского заменить при поддержке австрийской администрации в 1859 году кириллицу на латиницу был дан такой единодушный отпор со стороны русинской общественности, что реализовать их не удалось. Это был полный провал для Голуховского, он вынужден был уйти в отставку.

Руководству Австрийской империи становилось всё более ясно, что никакие прямолинейные действия по ополячиванию русинов к искоренению русофильства не приведут. И что для сдерживания русофильских тенденций нужно использовать не лобовое давление, а более гибкие и эффективные методы.

Начался поиск внутренних разногласий среди русинов и попытки сыграть на этих разногласиях. Такие разногласия были найдены. Вначале были нащупаны внутрирусинские разногласия в вопросе о формировании литературного языка. В вопросе о языке русинская интеллигенция поделилась на две противоборствующие группы: русины-москвофилы (сторонники принятия великорусского литературного написания) и русины-народники (сторонники написания максимально близко к разговорному народному языку).

Москвофилы, представлявшие собой преимущественно старшее поколение русинов, твердо придерживались русофильских убеждений. Поэтому австрийские власти сделали ставку на их оппонентов-народников, представителей следующего поколения. Народникам была подброшена идея «украинизации», согласно которой исторические и культурные пути Юго-Западной Руси и России существенно отличались.

Поляки сначала не оценили австрийскую идею, поскольку хотели, чтобы Галиция была исключительно польской. Но под влиянием польских эмигрантов из России они изменили свою позицию. Пользу, которую можно извлечь из «украинства», убедительно описал Генрих Яблонский — уроженец Малороссии и один из лидеров польского движения. По словам русского публициста С. Щеголева, исследовавшего украинский сепаратизм незадолго до начала Первой мировой войны, «он [Яблонский] убеждал поляков, что они неразумно поступают относительно галичан, и что вместо того, чтобы отрицать их национальность, лучше прививать у них сознание национальной отдельности от великороссов для солидарной деятельности против России».

Позднее, уже в XX веке, об этом же напишет соратник Ю. Пилсудского В. Бончковский:

Чем более напряженными становились отношения между Австро-Венгрией и Российской империей, тем интенсивнее и шире велась пропаганда украинизации среди русинов. Украинизация углубляла конфликт между москвофилами и народниками, выводя его в историческую, идеологическую и политическую плоскости. «Пустить русина на русина, дабы они сами себя истребили…» — такой девиз приписывали губернатору Галиции графу Голуховскому тогдашние русофилы.

Уже в 70-х годах XIX века отношения между Австро-Венгрией и Российской империей накалились настолько, что среди высших кругов Дунайской монархии всерьез рассматривалась вероятность начала войны с Россией. В 1870 году граф Андраши, ведущий государственный деятель Венгрии и будущий министр иностранных дел монархии, утверждал: «Подобно каждому человеку в Венгрии, я считаю столкновение Австро-Венгрии и России неминуемым».

Руководство России тоже рассматривало подобный сценарий. Русский дипломат С. Сазонов, министр иностранных дел Российской империи в 1910—1916 годах, в своих воспоминаниях отмечал: «Относительно чувств к нам Австрии мы со времен Крымской войны не могли питать никаких заблуждений. Со дня ее вступления на путь балканских захватов (имеется в виду оккупация Боснии и Герцеговины в 1878 году), которыми она надеялась подпереть расшатанное строение своей несуразной государственности, отношения ее к нам принимали всё менее дружелюбный характер».

Нарастание стратегической напряженности в отношениях между Австро-Венгрией и Россией привело к тому, что руководство Австро-Венгрии стало всё более активно проводить политику отрыва Юго-Западной Руси от России. Это способствовало как подавлению русофильских настроений, так и пропаганде сепаратизма в Малороссии, активизируемого Австро-Венгрией с целью оторвать этот кусок территории от Российской империи и ввести его в состав своей империи, назвав «единой Украиной».

На пути этих амбициозных планов стояли непокорные галицкие русофилы. Против них австрияками были развернуты обширные репрессии. Украинофилам, напротив, оказывалась повсеместная поддержка.

Осип Андреевич Мончаловский — общественный деятель, журналист, публицист, историк и один из основателей Русской народной партии (создана в Галиции в 1900 году), открыто выступавшей против украинофильства, в 1903 году так описывал политику Австро-Венгрии по украинизации русинов: «Явную поддержку украинофильства со стороны центрального правительства доказывает ежегодное пособие в количестве 20 000 корон, получаемое Обществом имени Тараса Шевченко во Львове. От галицкого сейма, т. е. от поляков, украинофильские общества и редакции ежегодно получают следующие суммы: Общество «Бесіда» во Львове на содержание театра — 14 500 корон; певческое Общество «Боян» во Львове — 600; редакция журнала «Учитель» — 1000; Общество «Просвіта» — 10 000; Общество имени Т. Шевченко — 8000; редакция детского журнала «Дзвінок» — 400; издательство книжек — 12 000; девичье училище в Перемышле — 400; Общество педагогическое на издательство «украинско-русской» библиотеки — 600; женская школа во Львове — 3200; базилиане на издание брошюр — 400; на содержание пансионов для бедной учащейся молодежи — 5000, итого — 50 100 корон, между тем как русские общества не получают ни гроша».

Император Франц Иосиф, сделавший, как мы уже убедились, ставку на отбрасывание России на восток, последовательно шел к реализации этой цели, которую он впервые озвучил за полвека до описываемых нами событий, будучи еще молодым монархом.

С одной стороны, ему в преддверии военного конфликта с Россией нужно было задавить русинское русофильство на собственной территории.

С другой стороны, в начале XX века на территории Малороссии был сосредоточен значительный экономический потенциал. И Францу Иосифу, строившему планы отбрасывания русских на восток, конечно, было желательно отобрать этот лакомый кусок у России, включив его в состав Австро-Венгрии.

Антирусскому «украинскому» сепаратизму в Австро-Венгрии покровительствовали наследный принц Франц-Фердинанд и военное министерство. В 1910 году в замке Франца-Фердинанда Конопиште состоялось тайное совещание, на котором присутствовал сам эрцгерцог, а также деятели украинского движения из Галиции и Малороссии: Евгений Олесницкий, Андрей Шептицкий, Евгений Чикаленко, Николай Михновский. Это совещание по «украинскому» вопросу было отнюдь не единственным. Так, в конце июля 1914 года состоялось еще одно секретное совещание высших должностных лиц. На этом совещании опять-таки присутствовал митрополит Андрей Шептицкий, которому было поручено подготовить и переслать австрийскому и немецкому правительствам рекомендации для их будущей политики в отторгнутой у России Малороссии. 15 августа он написал докладную записку австрийскому императору Францу Иосифу, в которой настаивал, что после аннексии Малороссии австрийская администрация должна сосредоточиться на пробуждении «Россией подавленных традиций Украины» (читай — украинизации), чтобы области Малороссия «возможно полнее отторгнуть от России и придать им симпатичный населению характер области национальной, от России независимой, чуждой державы Царей».

Австро-Венгрия и Германия всерьез готовились к осуществлению задуманного. Причем речь шла о весьма детальной и тщательной подготовке. Была рассмотрена, например, кандидатура будущего «короля» оккупированной Украины. Им было решено сделать эрцгерцога Вильгельма Франца Габсбурга, которого с юности готовили к этой роли. Вильгельм Франц Габсбург владел украинской мовой, носил под австрийским военным мундиром вышиванку и командовал кавалерийским полком из галицких русинов. Антирусские украинцы именовали своего будущего короля Вильгельма — Василь Вышиванный.

1 августа 1914 года началась Первая мировая война.

31 августа 1914 года барон Гизль, представитель австрийского министерства иностранных дел при верховном командовании, проведя переговоры с лидерами украинских организаций во Львове, сообщил австрийскому МИДу следующее: «Украинофильское движение среди населения не имеет почвы — есть только вожди без партий». В одном из последующих сообщений Гизль назвал галицийское украинство «исключительно теоретической конструкцией политиков». А после вхождения русской армии на территорию Галиции Гизль сообщил руководству о массовом переходе русинов на сторону русских войск, в результате которого австрийская армия оказалась, по выражению Гизля, «брошена на произвол судьбы».

Замглавы австрийской военной разведки Максимилиан Ронге уже после войны вспоминал об отношении местного русинского населения к австрийским войскам: «Мы очутились перед враждебностью, которая не снилась даже пессимистам».

В итоге австрийский главнокомандующий эрцгерцог Фридрих в докладной записке императору Францу-Иосифу вынужден был признать, что русские войска воспринимаются русинами как освободители, и что русские могут «рассчитывать на полную поддержку» со стороны местного населения.

Несмотря на такое успешное начало войны и на поддержку русинов, русские войска вскоре вынуждены были отступить с территории Австро-Венгрии.

В 1917 году с исторической сцены сошла династия Романовых.

В 1918 году такая же судьба постигла династию Габсбургов.

Планам по объединению Малороссии с Галицией так и не суждено было осуществиться.

Правда, в 1918 году была-таки создана «союзная» с Германией и Австрией Украинская Держава, которую ненадолго возглавил гетман Павел Скоропадский. По ее поводу в ноябре 1914 года делился планами министр иностранных дел Австро-Венгрии Берхтольд, заявляя, что «главная цель в этой войне состоит в долгосрочном ослаблении России, и поэтому, на случай нашей победы, мы приступим к созданию независимого от России Украинского государства».

Но ноябрьская революция 1918 года в Германии, поражение Австрии и Германии в Первой мировой войне привели к тому, что Австро-Венгерская империя распалась, так и не осуществив своих планов по отбрасыванию России на восток.

В результате боевых действий 1918—1921 годов и последующего передела территорий по итогам трех войн — Первой мировой, Гражданской и советско-польской — Галиция оказалась в составе Польши, Буковина отошла к Румынии, а Закарпатье — к Чехословакии.

На всех этих трех территориях Юго-Западной Руси власти соответствующих государств пытались, как под копирку, сначала осуществить поголовную полонизацию, румынизацию или чехизацию. Но после того как на этом пути встречали упорное сопротивление русинов, становились на рельсы конструирования у них «украинского национального самосознания».

Политика украинизации или, иными словами, построения идентичности народа на основе русофобии, с той или иной степенью успешности продолжается различными политическими субъектами и по сегодняшний день. К чему это привело, мы можем воочию наблюдать: в самом центре Европы полыхает военный конфликт, грозящий перерасти в мировой.

Поэтому в заключение хочется привести оценку исторического опыта Австро-Венгрии американским исследователем С. Вэнком:

< Впервые опубликовано ИА REGNUM21.01.2018 >