Гладить нежно: как владимирские памятники отдали «безродному космополиту»

Почти год Владимирскую область сотрясают скандалы, связанные с работой нового директора Владимиро-Суздальского музея-заповедника Игоря Конышева. Он был назначен на этот пост министерством культуры России, причем смены руководства не ожидал никто. После назначения в музее «начало происходить неладное». Музейщики и жители заявляют о том, что из учреждения культуры уволились лучшие работники, были назначены заместители, не имеющие отношения к музейному делу, продавались «прикольные» сувениры (монетки «Пить-не пить» или монетки с изображением ягодиц и надписью «Гладить нежно»), делались странные многомиллионные закупки. Директор и министерские чиновники уверены, что в музее все в порядке. Корреспондент ИА REGNUM узнал, чего боятся жители и что предлагает новый директор.

Что досталось новому директору

Владимиро-Суздальский музей-заповедник был основан в 1958 году. Изначально он соединил в себе два небольших музея — во Владимире и в Суздале. Последний занимал небольшое здание в восемь комнат, которые были покрыты инеем и отапливались печкой-буржуйкой. Во Владимире музей располагался в двух зданиях, но они были в ужасном состоянии. К примеру, в башнях Золотых ворот хранились дрова, которыми здание худо-бедно отапливалось.

Ситуация начала меняться в 60-е годы, когда власти начали поддерживать развитие туризма. В 1967 году вышло постановление «О создании туристического центра в городе Суздале». Это позволило начать реставрацию памятников, коих и во Владимире, и в тысячелетнем Суздале было и пока остается немало. В это время из Спасо-Евфимиева монастыря в Суздале выселяется колония, из Покровского монастыря — инвалидный дом. Реставрация памятников, которые долгое время выполняли несвойственные им бытовые функции, потребовала немалых сил. Но, несмотря на это, сотрудники музея во главе с тогдашним директором Алисой Аксёновой работали, как сейчас бы сказали, и над внедрением инноваций — в заповеднике было создано первое в стране экскурсионное бюро и началось обучение экскурсоводов.

В годы перестройки часть фондов музея, а также некоторые культовые здания перешли РПЦ, произошло сокращение финансирования, имела место не всегда законная приватизация памятников, хаотичная застройка города-музея Суздаля. Но вопреки «стараниям» некоторых чиновников и заинтересованных людей, музей выжил и даже продолжил развитие.

Сейчас в структуру музея входят памятники, расположенные во Владимире, Суздале, Боголюбово, Гусь-Хрустальном, Кидекше и Муромцеве. Всего 56 памятников, по преимуществу — древнерусские, относящиеся к XII — началу XVIII века. Некоторые памятники находятся под охраной ЮНЕСКО. Это, к примеру, Золотые ворота и Успенский собор, расположенные во Владимире, Рождественский собор и Спасо-Евфимиев монастырь в Суздале, храм Покрова на Нерли в Боголюбово и другие.

Как пришел

Летом 2016 года предыдущий директор ВСМЗ Светлана Мельникова ушла с поста и была назначена директором музея-заповедника «Херсонес Таврический». Пост директора Владимиро-Суздальского музея-заповедника занял бывший директор подмосковного музея-заповедника «Горки Ленинские» Игорь Конышев. Новый начальник был назначен министерством культуры, но был «согласован» с региональным руководством. В чем заключалось «согласование», рядовым владимирцам неизвестно. Однако само назначение вызвало немало вопросов. К примеру, биография нового руководителя. Окончивший МСХА им. К.А. Тимирязева и работавший в «Росатоме» начальником управления по работе с регионами Игорь Конышев пришел в музейную сферу только в 2012 году и сразу возглавил музей-заповедник «Горки Ленинские». Через четыре года — новое назначение, уже во Владимирскую область.

Странными выглядят и признания самого Игоря Конышева о причинах смены места работы. К примеру, после назначения в «Горки Ленинские», он, видимо, неудачно выразившись, заявил, что ушел из «Росатома» до назначения, а после, «когда возникло желание поработать», принял предложение с большой радостью.

Деятельность Игоря Конышева в «Горках Ленинских» тоже сопровождалась многочисленными скандалами ‑ и вокруг кадровой и вокруг финансовой политики нового директора. Началось все так же, как в ВСМЗ, — с назначения бесконечного количества заместителей и многомиллионных закупок. Но больше всего пачками покидавшие музей старые сотрудники возмущались «ребрендингом» музея — от издания альбома «За белое дело! За Единую Россию!» до конкурса на разработку фирменного музейного стиля, сопровождаемого издевательской фотографией Ленина в маске Бэтмэна. Впрочем, подобный «стиль» полностью соответствовал взглядам Конышева, откровенно высказанным в эфире радиостанции «Эхо Москвы»: «Ведь существуют, в России в том числе, интересные примеры ребрендинга без изменения бренда. Например, газеты «Комсомольская правда», «Московский комсомолец», они бренд не меняли, они остались по названию теми же печатными изданиями, что и 30 лет тому назад. Вместе с тем содержание изменилось абсолютно полностью: из официального органа ЦК ВЛКСМ или Московского городского комитета комсомола они превратились в классические таблоиды. Может, по этому пути пойти музею-заповеднику?»

Однако, как заявили в Министерстве культуры при назначении Игоря Конышева во Владимир, руководству «Горок Ленинских» «удалось в значительной степени расширить целевую аудиторию, повысить его привлекательность для посетителей». Кроме того, музей стал «признанным центром «красного туризма» для гостей из КНР». К слову, до этого руководство «Горок Ленинских» заявляло, что цель ребрендинга — уход от темы болезни и смерти Владимира Ленина и показ «реальной жизни реальных русских людей во времена, когда усадьба была в рассвете», то есть задолго до того, как в ней поселился Владимир Ильич.

Скандалы времен таблоида-заповедника, к слову, потянулись за Конышевым и во Владимир: по рукам у местных общественников до сих пор ходят распечатки нашумевшей в то время статьи «Ленинские Горки: как голубые ели и пилили» — как раз свидетельство баталий, развернувшихся в музее между старыми кадрами и командой молодых людей, которых привел с собой Конышев.

Назначение во Владимиро-Суздальский музей-заповедник сразу обернулось небольшой заминкой — в министерстве сообщили о некой диссертации нового директора. Но позже выяснилось, что это ошибка, научного труда нет. Вместо науки и развития музея как культурного учреждения Игорь Конышев сразу обратил внимание на финансовую составляющую. О планах по развитию говорить не стал — попросил время, чтобы вникнуть и узнать, что за музей достался в руководство.

Период знакомства, однако, оказался наполненным госзакупками. Сначала — кроссовер за 1,88 млн рублей, затем — рояль за 2,6 млн рублей, после — разработка логотипа за 390 тысяч рублей, который журналисты назвали «дубликатом» из-за его схожести с логотипами других владимирских учреждений. Кроме того, год ознаменовался покупкой вендинговых аппаратов почти за 4 млн рублей.

И если все закупки — всего лишь трата денег, хотя иногда и не очень понятная, то другие шаги Игоря Конышева были восприняты владимирским сообществом как нечто угрожающее музею.

«Уволить нельзя оставить»

В феврале 2017 года во Владимире была создана петиция за отставку Игоря Конышева. Письмо подписали 150 представителей общественности. После сбор подписей продолжился в интернете. Документ был опубликован по просьбе ветеранов музея, учителей и работников культуры. В нем активисты заявили, что деятельность Игоря Конышева «наносит музею серьезный ущерб, негативно сказывается на имидже учреждения, региона, России в целом».

Петиция адресована президенту России Владимиру Путину. Такое решение объясняют тем, что региональная власть не в силах противостоять министерству культуры, в чьем ведомстве находится музей, — областное руководство при каждом упоминании старается подчеркнуть, что никакого влияния на музей и происходящее там не имеет. Наверняка губернатор Светлана Орлова, известная своими связями на федеральном уровне, могла бы попытаться как-то изменить ситуацию, но этого не происходит.

Однако и обращение к президенту не поменяло ситуацию — документ был спущен в Минкультуры, где провели проверку и сообщили: руководитель ВСМЗ действует строго в рамках законодательства и утвержденного устава организации.

«При смене прошлого руководство не был проведен анализ работы, не было критических замечаний, никаких провальных точек названо не было. Я сомневаюсь, что хоть какой-то анализ был вообще. Казалось бы, произошла смена руководства, давайте поговорим, что было плохо, что было хорошо. И на этом поле он начинает оперировать «вкусовщинкой». Относительно задачи своей он не говорит ничего», — рассказывает о претензиях к Игорю Конышеву политолог и краевед Роман Евстифеев.

По мнению и общественности, и бывших работников музея, самое опасное — это попытки влезть в экспозиции музея, которые создавалась годами и рассчитаны до мелочей. О возможной «реорганизации» экспозиций глава музея уже заявлял, но никаких точных данных о том, что, где и как поменяют, пока нет. Из-за отсутствия какой-либо конкретики и появляются данные, к примеру, об уничтожении Детского музейного центра в «Палатах», который ранее получил премию президента России в области образования. После — информация о реорганизации экспозиции, посвященной дворянству, которая расположена все в тех же «Палатах».

И если с необходимостью время от времени менять экспозицию многие согласны, то с тем, как принимаются решения, — нет. Нововведения принимаются не на ученом совете, говорят оппоненты директора, а единолично руководителем. В итоге — могут быть приняты решения, которые не пойдут на пользу музею. К примеру, специалисты убеждены, если дворянскую экспозицию «размазать» по музею (как, по некоторой информации, того хочет новое руководство), то утратятся все знания о предметах, потеряется единое представление о быте и жизни того времени. Выход — экспозиция могла бы стать базой для восстановления усадьбы в Муромцево, но о таких планах нынешнее руководство не заявляет.

Еще одна беда — закупка праздников «под ключ». Те мероприятия, которые ранее организовывались силами музейщиков и которые основывались на народных традициях, теперь «покупаются» у сторонних фирм, говорят оппоненты директора. Активисты убеждены, что, к примеру, День валенка или Масленица, проведенные за это время, смотрелись бы хорошо на любой из площадей Москвы, где нет привязки к месту, но не во Владимирской области, где ранее их проводили с учетом местной специфики и традиций. Опасаются общественники и за празднование Троицы, которое несло в себе знание о сугубо местных традициях, а сейчас может превратиться в очередное развлечение, которое нельзя идентифицировать с Владимирской областью и ее историей.

Ну и конечно — увольнения. Увольнения опытных сотрудников. Зачастую по собственному желанию. Зачастую — в качестве протеста против переориентирования с культурно-просветительской миссии на зарабатывание денег. Параллельно с увольнением идет набор все новых и новых заместителей директора. Сейчас, судя по данным на сайте музея, их восемь. До назначения было всего три.

«Разрушить музей нельзя, а вот достраивать надо»

Изменение миссии музея с культурного просвещения на зарабатывание денег — отдельный разговор. Особую боль это вызывает у человека, чьими руками фактически был создан музей, — бывшего директора Алисы Аксёновой. Возглавив музей в 1960 году, Алиса Аксёнова руководила им и во времена расцвета, и в сложные годы перестройки, и во времена новейшей истории музея и России. Среди многочисленных наград Алисы Аксёновой — звание Героя труда Российской Федерации, которого удостоены всего двадцать человек в России.

Но заслуги бывшего директора — ничто для нового руководителя. Еще летом 2016 года бывший директор и почетный президент ВСМЗ хотела поговорить с Игорем Конышевым, чтобы рассказать о проблемах, о том, что можно и нужно сделать, о том, кто может в этом помочь. Несмотря на то, что собственных планов пока мало, Игорь Конышев не захотел выслушать предложения, среди которых, к примеру, дополнение музея деревянного зодчества избами XX века.

«В музей деревянного зодчества необходимо ввести избы XX века, — уверена Алиса Ивановна. — Это уже памятники. По этому вопросу у нас уже было решение ученого совета. Одна изба уже восстановлена, по ней понятно, как жили люди в 50-е годы. Вторая изба — сельский клуб. Это были политические и эстетические центры. Это место, где показывали кино, где была библиотека, где проходили лекции, где молодежь встречалась, где проводились праздники. Понять, что такое XX век, как жили села, что это уже история, — это то, что мы обязаны сделать».

XX век занимает в концепции Алисы Аксёновой одно из ключевых мест. Кроме дополнения Музея деревянного зодчества необходимо создавать экспозицию, посвященную прошлому веку, и в «Палатах». Для этого нужно как минимум «вытребовать» здание для перевода фондов из «Палат» и освобождения места под экспозицию.

Но вместо разговора с бывшим директором музея Игорь Конышев сразу приступил к действиям. Первым делом — уничтожение экскурсионного бюро. В здании, за которое музейщики бились в трех судах, были организованы большой зал для приема экскурсантов и оформления экскурсий, санитарная комната, у каждого экскурсовода был отдельный стол, где можно было подготовиться к экскурсии. Теперь все это из отдельного здания перевели в «Палаты». Чтобы освободить место, библиотеку, где были часто используемые книги, перевезли в Суздаль.

«Мединский у меня десятый министр, но никогда бы раньше ни один отдел кадров не допустил бы до руководства музея человека с такой биографией, как у нового директора. Мне иногда кажется, что это какой-то страшный сон. Этого не могло быть, чтобы совершенно чужой мужик, который не знает ни истории, ни архитектуры, стал руководителем научного и культурно-просветительского учреждения», — говорит Алиса Аксёнова.

И Алиса Аксенова, и Роман Евстифеев, и бывшие сотрудники музея уверены: назначать на пост руководителя музея нужно человека, знающего регион и его традиции. Поэтому все они намерены добиваться увольнения Игоря Конышева и дальше. Но главное — поменять систему назначения директоров. Согласование кандидатуры не должно проходить за закрытыми дверями.

И как бы ни проходило согласование, активисты уверены, что назначать на пост руководителя музея, который вобрал в себя всю историю России, начиная с XIII века, человека, называющего себя «космополитом», нельзя. Напомним, что такое заявление в марте 2017 года сделал сам Игорь Конышев, сказав: «Я космополит. Лет 50−60 назад назвали бы безродным космополитом».

«Здесь должен быть руководитель, который глубоко «в теме». Культура вообще глубоко национальна, особенно культура, имеющая такие корни на этой земле. Человек, который заявляет, что он космополит, выражает отношение к тому, что он делает», — говорят активисты.

«По закону, а не по понятиям»

Сам же Игорь Конышев говорит по большей части о финансовых вопросах и об увеличении количества экскурсантов. На 2017 год министерство поставило следующие задачи: увеличение внебюджетных доходов на 40 млн рублей (заработать нужно не менее 230 млн рублей).

О планах развития музея говорит не так конкретно, уделяя внимание в основном «Палатам».

«Палаты» для меня — это, наверно, сейчас главная головная боль по Владимиру. Будучи самым крупным объектом, он является одним из самых малопосещаемых», — рассказывает Игорь Конышев.

Причина этому — низкий уровень технического сопровождения выставок и отсутствие сменности картин, говорит директор.

«В «Палатах» две проблемы. Это не совсем грамотно выстроенная логистика, когда у тебя одно бутылочное горлышко на входе, и у тебя там смешивается всё. Вторая проблема — это сильно устаревшая материально-техническая база. Хотя, на мой взгляд, если переписать «Палаты» под современные подходы, то можно сделать хороший музей, который будет привлекать большее количество людей», — считает руководитель музея.

Но, чтобы что-то изменить, необходимы время и, судя по планам, немалые деньги. «Палатам», скорее всего, нужна «реставрация с приспособлением», уверен Игорь Конышев. В идеале — нужно дойти до изначального замысла автора. Пока же привлечь в музей местных жителей, коих в общем количестве экскурсантов примерно 7−8%, могут только временные выставки и изменение экспозиции.

Сейчас музей «пытается нащупать какие-то точки». К примеру, в апреле в Суздале и во Владимире состоялись открытые лекции специалиста из института археологии РАН. Сейчас руководство думает о целом цикле музейного лектория, который будет посвящен истории изобразительного искусства. В планах — раз в две-три недели приглашать специалистов из Москвы и Санкт-Петербурга. Из выставок — 21 апреля состоялось открытие уже вызвавшей критику выставки «Миф о любимом вожде».

Но на критические выступления Игорь Конышев практически не реагирует, объясняя это небольшой величиной возмущенного сегмента. На качественную сторону вопроса «старый специалист по связям с общественностью» внимания, кажется, не обращает. «Обязаловки встречаться с ветеранами труда и обсуждать перспективы работы музея — не вижу», — говорит Игорь Конышев об отказе встречаться с Алисой Аксеновой. Странно это как-то. У Владимира Путина, вручавшего Алисе Ивановне медаль Героя Труда, и время, и темы для разговора с нею нашлись.

«В министерстве — что-то творится»

Практические все оппоненты нового директора ВСМЗ, с которыми удалось поговорить корреспонденту ИА REGNUM, не устают повторять: в министерстве культуры творится что-то странное. За короткий срок в России произошло сразу несколько скандалов, связанных с музеями. Это и уголовные дела о хищении государственных средств при реставрации объектов культурного наследия в отношении сотрудников Минкультуры, далее — скандал вокруг создания «достопримечательного места Переяславль-Рязанский», проект которого может поставить крест на существовании Кремля в Рязани. Теперь — скандал во Владимире.

Наверное, ситуацию во Владимире можно было бы списать на нежелание местного сообщества меняться. Но история знает примеры, когда главным мотивом так называемых реформаторов были отнюдь не преобразования. К примеру, деятельность театрального продюсера Эдуарда Боякова в Воронеже, приехавшего в город в 2013 году. Планов у именитого деятеля было громадье — от преобразования региональной культуры с помощью доклада «Воронежский пульс» до создания кластера творческих индустрий. Местные музейщики и театралы выступили против, их обвиняли все в той же закостенелости. Но в итоге Эдуард Бояков уехал из Воронежа, потратив бюджетные деньги и не реализовав ни одного проекта, а театры и музеи живы до сих пор.

Бюджетные деньги зачастую играют одну из главных ролей в подобных историях. Владимир — не исключение. Все эти преобразования происходят на фоне подготовки к празднованию 1000-летия Суздаля в 2024 году. Причем организуется это празднование на федеральном уровне, и вложения будут именно федерального уровня. Региональные власти надеются, что денег хватит чуть ли не на полную реконструкцию системы канализации, что уж говорить о количестве денег для музея. И почему-то складывается ощущение (возможно, и неверное), что именно этот факт играет не последнюю роль и в этой истории.