Нагорный Карабах в системе ближневосточной рулетки

Кандидат на пост госсекретаря США Рекс Тиллерсон в ходе слушаний в Сенате, касаясь Нагорно-Карабахского конфликта, заявил, что «будет работать с правительствами Армении и Азербайджана для нахождения мирного, долгосрочного решения, которое позволит обеспечить стабильность и процветание в регионе». По его словам, «первым шагом для установления мира в регионе должно стать достижение доверия и гарантий, чтобы соглашения между сторонами соблюдались», а на вопрос о том, «что сделают США, чтобы снять блокаду Армении со стороны Турции», Тиллерсон ответил, что «намерен поддерживать нормализацию отношений между Арменией и Турцией».

Но по названным Тиллерсоном двум позициям ситуация остается неопределенной. Если говорить о юридической стороне проблемы, то в основе существующего режима прекращения огня, которое постоянно нарушается, лежит документ 1994 года. Достигнутые после апрельской войны 2016 года венские и санкт-петербургские соглашения о введении на линии соприкосновения конфликтующих сторон системы мониторинга и института международных наблюдателей недееспособны потому, что под ними нет подписи Азербайджана. Для установления между конфликтующими сторонами «мира, доверия и гарантий» не сделано ровным счетом ничего. Что же касается вопроса нормализации отношений между Арменией и Турцией, то для привязки этого вопроса к проблемам урегулирования Нагорно-Карабахского конфликта упущено время.

Если Турция пойдет на ратификацию подписанных в октябре 2009 года известных Цюрихских протоколов, предусматривающих восстановление дипотношений между Ереваном и Анкарой и открытие между ними границ, то совершенно по иным соображениям. Даже если и удастся силами определенной коалиции достигнуть победы над ИГИЛ (структура, запрещенная в России) над Турцией будет висеть сирийский вопрос и проблема с курдами. При таком положении у Анкары есть шанс быть приглашенной (правда, далеко не факт — С.Т.) к участию в процессе урегулирования Нагорно-Карабахского конфликта, но никак не в лидирующей роли. В то же время, когда по ходу апрельской войны Россия оказалась единственной страной из всех других сопредседателей Минской группы ОБСЕ, выступившей с посредническими усилиями в деле прекращения вооруженных столкновений, Баку, отказываясь подписывать санкт-петербургское соглашение, а затем и сорвав предполагаемый саммит лидеров Азербайджана и Армении, предпринял усилия для нейтрализации усиливающейся роли России в регионе. Поэтому заявление главы МИД России Сергея Лаврова о том, что Нагорно-Карабахский конфликт уже давно стал не только внутренним делом Азербайджана, воспринимается как определенная реакция Москвы на политику Баку, констатацией того, что Азербайджан утратил суверенитет над Нагорным Карабахом и проблема давно находится в международной плоскости со своим набором правил по механизмам урегулирования конфликта.

В свое время, в феврале 2006 года, будучи с визитом в Баку президент России Владимир Путин сделал ряд заявлений, касающихся Грузии. По его словам, «очень жаль грузин, потому что Грузия переживает сложный период и огромные социальные проблемы», и «если кто-то полагает, что вопросы подобного рода можно решать, отвлекая внимание на поиск новых врагов — это ошибочный путь». При этом он подчеркивал следующее: «Критикуя СССР за то, что в нем происходило, пусть даже правильно критикуя, нельзя наступать на те же самые грабли». Грузия в августе 2008 года наступила на эти грабли, а Азербайджан с них так и не слез. Ситуация по-прежнему находится в подвешенном состоянии. Как считают европейские эксперты, «к настоящему моменту практически все позиции, сценарии, варианты оговорены бесчисленное число раз, причем ни США, ни Россия, ни Франция, как посредники переговоров, не имеют никаких расхождений по известным всем «Мадридским принципам», в которых прописан и пункт — наряду с освобождением некоторых районов Азербайджана — проведение референдума и определение статуса Нагорного Карабаха. При этом сама логика этого документа предусматривает введение в переговорный процесс Степанакерта, чему активно противится Азербайджан. Более того, все его попытки разыграть в своих интересах «карту» российско-американского или российско-западного противостояния, выйти на решение проблемы по своему сценарию через энергетические проекты провалились. Любопытно: в отношении Нагорно-Карабахского конфликта между странами-сопредседателями Минской группы ОБСЕ всегда существовало общее согласие.

Изменит ли такую ситуацию новая администрация Дональда Трампа? По нашим наблюдениям, в Закавказье только Азербайджан и Грузия выражают заметное беспокойство по поводу региональной политики нового президента США. Как считает российский эксперт Ирина Джорбенадзе, проблема для них состоит в ожиданиях от США и Запада «стремления или отсутствия такового увести регион, как и все постсоветское пространство, от влияния России», продолжать использовать или не использовать бывшие советские республики в качестве инструмента давления на Россию. Правда, побывавший недавно в Тбилиси бывший госсекретарь США Джон Керри уверял, что президент Трамп «будет продолжать оказывать поддержку Грузии». В Баку и в Ереван Керри не заехал, ранее заявляя, что конфликтующие стороны не готовы к урегулированию Нагорно-Карабахского конфликта. Сейчас, если мыслить аналогиями, то Баку и Ереван будут действовать, руководствуясь ходом конкретных геополитических событий, которые — бесспорно — затронут в первую очередь соседний Ближний Восток.

Состоялась телефонная беседа президента России Владимира Путина и президента США Трампа. Москва официально квалифицировала эти переговоры как позитивные и сообщила, что стороны обсуждали борьбу с терроризмом, сирийский конфликт, ситуацию в Украине, положение дел на Ближнем Востоке, арабо-израильский конфликт, сферу стратегической стабильности и нераспространения, а также ситуацию вокруг иранской ядерной программы и Корейского полуострова. Как видим, Нагорно-Карабахского конфликта в этом перечне нет. Чуть ранее президент Трамп уже поручил министру обороны Джеймсу Мэттису разработать в течение 30 дней план по борьбе с ИГИЛ (структура, запрещенная в России), который — по данным американских СМИ — будет предусматривать поиск новых союзников для коалиции во главе с США. В Белом доме заявили о готовности к совместным действиям с Россией и готовности сотрудничать с любой страной, которая разделяет такие цели. Пресс-служба Кремля уточнила, что главы двух государств «высказались за налаживание реальной координации российских и американских действий с целью разгрома ИГИЛ (структура, запрещенная в России) и других террористических группировок в Сирии». Но тут есть интрига.

Дело в том, что в настоящее время США уже возглавляют состоящую из более чем 60 стран международную коалицию по борьбе с ИГИЛ (структура, запрещенная в России), есть возглавляемая исламская коалиция, возглавляемая Саудовской Аравией, а также альянс Россия — Турция — Иран. Причем Турция, как и ряд других стран Ближнего Востока, состоит во всех коалициях и альянсах. О каких новых альянсах ведут речь в Вашингтоне? В этой связи некоторые эксперты указывают на недавний визит в Азербайджан премьер-министр Израиля Биньямина Нетаньяху, последствием которого может стать треугольник США — Израиль — Азербайджан, который может проецировать свое влияние и на Нагорно-Карабахский конфликт. Но это явно вызовет на себя ответную реакцию со стороны другого треугольника Россия — Армения — Иран. В то же время, похоже, что Трамп намерен «более активно вмешаться в конфликт в Сирии», создать там так называемую «охраняемую зону», и даже, возможно, пошлет американские наземные войска против ИГИЛ (структура, запрещенная в России).

Анкара, ратовавшая ранее о таких «зонах», отреагировала на это сдержанно, опасаясь того, что США вместе с Израилем поддержат в Сирии курдов. Такой ход событий оттолкнет Турцию от Азербайджана, как союзника Израиля, станет стимулировать ее дрейф в сторону Ирана, у которого уже намечаются проблемы в отношениях с США, укреплять отношения с Россией. При таком раскладе нельзя исключать процесса нормализации отношений между Турцией и Арменией, о чем говорил кандидат на пост госсекретаря США Тиллерсон.

Но как будут в реальности соотноситься планы США с задачами и целями России в Закавказье и на Ближнем Востоке, говорить пока сложно. Урегулирование американо-иранских отношений и дальнейшее сближение позиций и сочетание интересов США и Ирана, наоборот, может вести к снижению значимости Турции и Азербайджана для геополитических позиций и задач Запада. Так что остается дождаться, что выбросят на-гора очередные вашингтонские геополитические проектанты, в какой связке и с кем они усматривают региональную роль Азербайджана, и не только его, и намерены ли США укреплять или наоборот ослаблять роль государств Закавказья в своей Черноморско-Кавказской стратегии, имея в качестве главного партнера Россию. Так будет решаться историческая судьба Нагорного Карабаха. Впереди всех ждет очень сложная игра.