ИА REGNUM продолжает публикацию серии статей доктора исторических наук, профессора Бакинского государственного университета Джамиля Гасанлы "Российско-турецкая конференция в Москве 1921 года: известные и неизвестные страницы", вторая часть которой ""Географические, исторические, экономические и политические условия указали нам путь в Россию"" была размещена на сайте 29 сентября 2011 года (http://regnum.ru/news/polit/1450393.html)

В отличие от торжественности и красноречивых заверений при открытии конференции, обсуждения в комиссиях шли отнюдь не так гладко. Турки выдвинули идею "Национального Пакта" (Misak-ı Milli), что предусматривало признание за Турцией Батума, Карса и Ардагана (Elviye-i Selâse), проведение в этих санджаках (округах) плебисцита, сохранение в силе Александропольского договора. Для обоснования своей позиции турки даже подготовили необходимые статистические материалы, касающиеся национального и религиозного состава населения этих регионов, начиная с 1831 года. Согласно представленным данным, например, в Карсе в 1831 году 92,8% населения (91.053 чел.) составляли лица мусульманского вероисповедания, а христиане - всего лишь 7,2% (7.041 чел.). Несмотря на то, что к 1871 году численность населения города резко увеличилась (численность мусульман достигла 207.876 чел., а христиан - 14.982 чел.) соотношение фактически оставалось на прежнем уровне: 93% мусульман против 7% христиан. Лишь незначительные изменения в соотношении населения зафиксировано после включения Карса в состав Российской империи по итогам войны 1877-1878 гг.: 88,6% (255.780 чел.) мусульман против 11,4% (29.160 чел.) христиан. Несмотря на резкое сокращение численности населения региона в годы Первой мировой войны, когда эти районы стали ареной активных боевых действий Кавказского фронта, в 1918 году из совокупного населения Карса, Ардагана и Батума, численностью 318.926 чел. мусульмане составляли 272.691 чел. (85%), а христиане - 46.235 чел. (15%). (См: Short Synopsis of the Region of Kars and Ardahan.// The National Archives and Records Administration USA, RG 59, Box: 4010, NND 7600050, Doc. 761.67/3-446, p.1-4).

Вопрос о принадлежности Турции Батума, Карса и Ардагана, как это прописано в "Национальном Пакте", обсуждался 28 февраля на заседании политической комиссии, длившемся шесть часов. Г.Чичерин, подготовивший обширный доклад И.Сталину об этом заседании, сообщил, что переговоры с турками идут очень тяжело. Он писал: "Их требования баснословны во всех отношениях, причем они требуют ответа правительства в трехдневный срок, и заявляют, что в случае отказа, уедут. Прежде всего, мы споткнулись на их "Национальном Пакте", который является как бы их Хартией, был принят еще в Константинополе до разгона парламента и поэтому в их устах считается особенно священным и неприкосновенным. Вторая статья его гласит, что в санджаках Батум, Ардаган и Карс уже в 1917 году решивших снова присоединиться к отечеству, Турция согласна еще раз произвести плебисцит" (Письмо Г.Чичерина И.Сталину. 28.02.1921 // Коллекция документов РГАСПИ). При этом Г.Чичерин в письме И.Сталину соглашался с идеей проведения референдума в санджаке, население которого в основном составляют мусульмане-аджары. По ходу долгих и напряженных переговоров Юсуф Кемаль-бей неожиданно для Г.Чичерина объявил, что советский представитель Буду Мдивани в приватной беседе рекомендовал туркам занять Батум. Г.Чичерин запомнил эту реплику и после окончания конференции попросил Серго Орджоникидзе уточнить этот факт. (Телеграмма Г.Чичерина Г.Орджоникидзе. 28.04.1921 // Коллекция документов РГАСПИ). Таким образом, дело приняло неожиданный поворот: теперь судьба российско-турецкого договора ставилась в зависимость от вопроса о Батуме. Почувствовав щепетильность момента, член турецкой делегации доктор Рыза Нур как бы вскользь предложил сделать оговорку о том, что Батумский вопрос будет рассмотрен отдельно, и снять таким образом препятствия для одобрения "Национального Пакта". Хотя его коллега по делегации Юсуф Кемаль-бей выступил категорически против такого предложения, настаивая на том, что "Национальный Пакт" следует одобрить и принять без всяких условий. По его мнению, "Национальный Пакт" и Александропольский договор должны оставаться неприкосновенными и безоговорочно признаны. Г.Чичерин писал И.Сталину: "По существу они аргументировали тем, что, якобы, армянские коммунисты - лишь перекрасившиеся дашнаки. Формально они заявили, что вопрос о Батуме касается Грузии, а вопрос об Александропольском договоре касается Армении, так что эти вопросы должны быть трактованы с этими государствами, а не с нами, причем делегация не имеет никаких полномочий на переговоры с Грузией, Арменией и Азербайджаном. Полномочия делегации заключаются исключительно в том, чтобы заключить договор о политическом и военном союзе с Россией. Они могут уехать, и их правительство может прислать потом другую делегацию для ведения переговоров с Грузией, Арменией и Азербайджаном. Но они этого не могут. На наших предварительных совещаниях они этого не говорили. Этот аргумент выскочил только сегодня. Кончилось тем, что они потребовали в трехдневный срок категорического ответа нашего правительства" (Письмо Г.Чичерина И.Сталину. 28.02.1921//Коллекция документов РГАСПИ). В своем отчете советскому политическому и военному руководству о ходе переговоров Г.Чичерин подчеркивал, что "турки ставят нам ультиматум" (Salahi R.Sonyel. Türk Kurtuluş Savaşı ve Dış Politika. Ankara, 1991, S.54).

В создавшейся ситуации Г.Чичерин предлагал уладить проблемы посредством личных контактов с членами турецкой делегации. С этой целью он пытался использовать Джелаледдина Коркмасова, тюрка (кумыка) по происхождению, хорошо известного в политических кругах, как времен Оттоманской империи, так и ангорского правительства. После апрельского 1909 года переворота в Турции Дж.Коркмасов переехал в Стамбул, где с октября 1909 года по июнь 1910 год издавал на свои собственные средства еженедельную иллюстрированную газету "Стамбульские новости" на русском языке. Хотя и ему Г.Чичерин полностью не доверял, но, что не поделаешь от безысходности? После доверительных бесед с Юсуф Кемаль-беем, Дж.Коркмасов сообщил Г.Чичерину, что если "Национальный Пакт" будет официально признан, то турки согласны сделать оговорку касательно Батума. Дж.Коркмасов сообщал, что небольшое отступление готов сделать и Юсуф Кемаль-бей: если в Армении в действительности создано коммунистическое правительство, то турецкая сторона может пересмотреть свое отношение и Александропольскому договору. В связи с этим Г.Чичерин писал И.Сталину: "Относительно Александропольского договора Юсуф Кемаль якобы сказал, что если перед Турцией действительно коммунистическая Армения, то Александропольский договор теряет смысл... Во всяком случае надо в эти дни усиленно развить частные разговоры, так как очевидно, что только путем частных разговоров можно с ними торговаться. Для этого придется пустить в ход Халила (имеется в виду Халил-паша Кут - Дж.Г.) и других турок. Ясно, что на заседаниях и вообще в разговорах со мною они не будут отступать ни на пядь от своего турецкого гонора" (Письмо Г.Чичерина И.Сталину. 28.02.1921 // Коллекция документов РГАСПИ). Когда российко-турецкие переговоры дошли до грани реального срыва, вмешательство Б.Шахтахтинского и находившегося в Москве Энвер-паши помогли преодолеть кризис. Энвер-паша рекомендовал Али Фуад-паше не портить отношения с русскими из-за "одного поселка" (Батума - Дж.Г.). А Б.Шахтахтинский в долгих беседах с турками обещал им поддержку И.Сталина и Г.Чичерина взамен маленьких уступок на восточных границах (Serpil Sürmeli. Türk - Gürcü İlişkileri (1918-1921). Ankara, 2001, S.650-651).

В своей справке в НКИД российсские эксперты утверждали, что Батум, Карс и Ардаган не входили в "Национальный Пакт", а Россия нигде и никогда не признавала эти санджаки турецкой территорией (Отзыв российских экспертов Г.Чичерину о "Национальном пакте". 02.03.1921 // Коллекция документов АВП РФ). Из письма Г.Чичерина Н.Крестинскому от 1 марта видно, что в сложившихся условиях не исключалось, что турецкая делегация прервет переговоры и вернется в Анкару. Г.Чичерин писал, что отношениями с Турцией стоит очень дорожить и необходимо преодолеть наступившее кризисное состояние. Он предупреждал, что ориентированность Турции может смениться и тогда такой поворот приведет к тяжелым последствиям в политике Советской России на Востоке. В подобных условиях Г.Чичерин считал недопустимым отсутствие российского посла в Анкаре. Он невысоко оценивал работу секретаря советской миссии Яна Яновича Упмала-Ангорского, а Буду Мдивани подозревался в том, что подпал под влияние турок. При этом выдвинутые им на пост полномочного представителя в Анкаре кандидатуры Карла Данишевского и Вячеслава Менжинского были отвергнуты. Кандидатуру К.Данишевского Г.Чичерин выдвигал еще в январе 1921 года. В письме, адресованном в ЦК РКП (б) 24 января, он писал, что отсутствие полномочного представителя Советской России в Анкаре является настоящей катастрофой для восточной политики Советов. К тому же Г.Чичерин считал нежелательным занятие кресла советского посла в Анкаре кем-либо из представителей кавказских народов (Письмо Г.Чичерина в ЦК РКП (б). 24.01.1921 // Коллекция документов РГАСПИ). Кандидатура В.Менжинского была выдвинута Г.Чичериным в письме Н.Крестинскому от 3 февраля. Он отмечал, что турки уже находятся в пути в Москву вместе с получившим назначение на пост посла Али Фуад-пашой, а "секретарь миссии" в Анкаре открытым посланием по радио рекомендует охладить отношения с Анкарой. Учитывая плохое отношение анкарского правительства к коммунистам своей страны, секретарь советской миссии Я.Упмал-Ангорский уподобил Мустафу Кемаль-пашу султану, и в шифрограмме, отправленной в Москву, советовал: "Прекратить всякую помощь Анатолии, ибо с султаном мы ничего общего иметь не можем". Г.Чичерин отмечает, что уже решен вопрос с отзывом Я.Упмала-Ангорского, и с учетом того, что у власти в Турции стоят военные, хорошо бы назначить туда послом военного и авторитетного человека, например, К.Данишевского, или, в крайнем случае, невоенного но из центрального аппарата и имеющего опыт дипломатической работы В.Менжинского (Письмо Г.Чичерина Н.Крестинскому. 03.02.1921 // Коллекция документов РГАСПИ). Первоначально Оргбюро ЦК РКП (б) поддержало кандидатуру К.Данишевского на пост полномочного представителя в Анкару, но тот взял самоотвод (Информация НКИД в ЦК РКП (б). 10.02.1921 // Коллекция документов РГАСПИ). Г.Чичерину пришлось ускорить подбор другой кандидатуры на место посла в Турции. Он писал: "В данный момент отношения с Турцией дошли до серьезного кризиса. Турецкая делегация объявила, что "Национальный пакт", по которому Батум, Ардаган и Карс объявляются турецкими и там допускается лишь еще раз плебисцит, и Александропольский договор, отдающий Турции значительную часть Армении, а все остальные ее части превращающий фактически в вассальные провинции Турции, должны считаться неприкосновенными. Со дня на день можно опасаться занятия Батума турками. Каков бы ни был исход нынешней конференции, нам несомненно предстоит пройти через крайне трудный период в наших отношениях с Турцией. Пост нашего посла в Ангоре оказывается теперь одним из главнейших узлов мировой политики. При той роли, которую играет Турция на Востоке, и при значении восточного вопроса в данный момент, Ангора - один из главнейших пунктов нашей дипломатической работы. По всем этим соображениям мы считаем, что в Ангору должен быть послан один из наиболее выдающихся наших дипломатов. Ввиду того, что тов. Литвинов приблизительно закончил в Ревеле ликвидацию имевшегося там хаоса, мы предлагаем назначить нашим полномочным представителем в Ангору тов. Литвинова" (Письмо Г.Чичерина Н.Крестинскому. 01.03.1921 // Коллекция документов РГАСПИ).

Г.Чичерин считал такую кадровую ротацию особо значимой после советизации всего Кавказа, а также предвидел возможность объяснения Англии мотивацию этого назначения. Кроме того, Г.Чичерин предполагал, что пока российско-турецкие переговоры не прервались из-за "Национального Пакта" и Александропольского договора и турецкая делегация не отправилась досрочно домой, надо не медлить с опубликованием в печати указа о назначении М.М.Литвинова. Тем самым он хотел развеять сомнения об искренности намерений Советской России жить в мире и дружбе с Турцией. Он писал, что это назначение "уничтожит до некоторой степени крайне вредные последствия отъезда отсюда турецкой делегации. Необходимо поэтому немедленно это сделать, так как турецкие делегаты потребовали назначения следующего заседания на четверг, и исход может быть очень скорым" (Письмо Г.Чичерина Н.Крестинскому. 01.03.1921 // Коллекция документов РГАСПИ). Однако из письма Г.Чичерина И.Сталину от 2 марта видно, что М.Литвинов наотрез отказался ехать в Анкару, хотя "в Малой Азии за нас солдаты и массы". После того, как Советской России удалось оккупировать Грузию, проблема назначения посла в Анкару стала еще более актуальной. Буду Мдивани в телеграмме Г.Чичерину предупреждал, что грузинские события разожгли аппетиты Анкары и можно предположить: турецкие запросы не ограничатся Артвином и Ардаганом, следует ожидать продвижения к Батуму. Он писал, что турки считают, что удобнее проглотить Армению при дашнаках, чем Советскую Армению, поддерживаемую Советской Россией (Письмо Г.Чичерина И.Сталину. 02.03.1921 // Коллекция документов РГАСПИ).

По ходу переговоров Г.Чичерин попросил И.Сталина заблаговременно представить в НКИД содержание заявления по поводу возможных уступок со стороны Советской России, которое он собирается огласить на встрече с турецкими делегатами. В ответ на этот запрос, 6 марта Сталин писал: "Сообщаю Вам, согласно Вашей просьбы, точное содержание моих заявлений турецким делегатам о возможных, по моему мнению, уступках со стороны РСФСР.

1. Большая часть Батумского округа остается за РСФСР, Артвин и Арденуч переходят к Турции, новая граница между РСФСР и Турцией проходит приблизительно по линии Лиман - Борчха - река Чорох - река Имерхеви и далее к востоку до границы Карской области. Само собою понятно, что я говорил о приблизительной линии, ибо точная граница на основе этой приблизительной линии должна быть определена соответствующей комиссией.

2. Военные не согласны уступить Турции Ардаган, считая его ключом к Тифлису, тем не менее я (Сталин) надеюсь уломать военных и добиться уступки так, чтобы граница между РСФСР и Турцией проходила приблизительно по линии старой границы между Карской областью и Тифлисской губернией, причем здесь я делаю ту же оговорку о точной границе на основе приблизительной линии, какую я сделал выше в пункте первом.

3. Александрополь очищается Турцией, причем вдоль всей железнодорожной линии Александрополь - Камарлу (западнее этой линии) обеспечивается в пользу РСФСР полоса глубиной приблизительно в 20 верст.

4. По вопросу о Нахичевани последнее слово предоставляется представителю Азербайджана" (Письмо И.Сталина Г.Чичерину. 06.03.1921 // Коллекция документов РГАСПИ).

Действительно, на запрос российского НКИД генеральный штаб Красной Армии 4 марта официально высказался против передачи Ардагана Турции. В этом отзыве указывалось, что Ардаган имеет значение для Советов по целому ряду следующих соображений: 1. Если Карс и его плато перейдут к туркам, то Ардаганский район явился бы для нас выгодным районом для сосредоточения сил для наступления как на Карс, так и в направлении Олты и Эрзерума. При этом, если мы будем владеть всем Ардаганским округом, то мы сохраним охватывающее положение по отношению к Карсу. 2. В случае передачи Ардагана и его района туркам, они глубоко врежутся в нынешние грузинские владения и приблизятся к Ахалцыкской долине, чем для них будет облегчено проникновение в центр Грузии. В равной степени обладание Ардаганским округом приближает турок к району Батума. Кроме того, из Ардаганского района турки будут всегда угрожать нашим путям с севера на Александрополь через Ахалкалаки и даже Храм. Однако, имея в виду, что главные подступы к Карсу идут от Александрополя, а к нему главные подступы идут от Тифлиса через Борчалинский уезд, Ардаганский район не может быть отнесен к числу столь абсолютно необходимых для нас, чтобы обладание им могло быть поставлено в незыблемое основание переговоров (Справка Лебедева Г.Чичерину. 04.03.1921 // Коллекция документов АВП РФ).

7 марта Б.Шахтахтинский информировал И.Сталина о своей встрече с турецкой делегацией, состоявшейся накануне. По итогам этой встречи выяснилось, что из-за твердой позиции России по Нахичевани, а также Батуму турки стали более сговорчивы и хотят всего лишь некоторых изменений по границам Батумского округа. Б.Шахтахтинский отметил, что их больше занимает вопрос отступа от железной дороги на 20 верст. В том же письме Б.Шахтахтинский сообщает, что турецкая делегация хочет срочно встретиться с И.Сталиным (Письмо Б.Шахтахтинского И.Сталину. 07.03.1921 // Коллекция документов РГАСПИ). Б.Шахтахтинский, в свою очередь, информировал и Г.Чичерина, а именно, что турки просят И.Сталина выделить им три часа для обсуждения всех статей договора (Информация Б.Шахтахтинского Г.Чичерину. 07.03.1921 // Коллекция документов АВП РФ). В тот же день Г.Чичерин сообщил И.Сталину, что такая встреча была бы "очень желательна". Турки очень хотят видеть полотно железной дороги в долине Аракса, и чтобы граница проходила там же, а также противятся отступить от дороги на 20 верст, так как это свело бы на нет военное значение Карса. Г.Чичерин писал: "Что касается именно долины Аракса, не надо забывать, что в прилегающих горах южной части Сурмалинского уезда и южнее живут курды, по своему быту бандиты. Если граница будет по Араксу, ничто не будет препятствовать курдам вечно грабить население долины". В том же письме И.Сталину содержалась и другая важная информация: "В западной прессе, особенно правой социалистической, идет теперь большая агитационная кампания по поводу якобы нападения Московского империализма на свободный грузинский народ. Я поэтому через бакинских товарищей передал тов. Орджоникидзе, что нужно было бы издать обращение к трудящимся всех стран от имени Грузинского Советского Правительства, чтобы перед западной публикой были грузины - советские деятели, а не одна только Москва" (Письмо Г.Чичерина И.Сталину. 07.03.1921 // Коллекция документов АВП РФ).

Учитывая все это, Советская Россия стремилась срочно привлечь и Грузию на Московскую конференцию. С этой целью Г.Чичерин просил министра иностранных дел советского Азербайджана М.Д.Гусейнова срочно сообщить Тифлисскому Ревкому, чтобы кто-нибудь из грузинских товарищей приехал в Москву с мандатом Грузинского Советского Правительства, потому что на Московской конференции ожидается рассмотрение вопроса о границах между Турцией и Кавказскими республиками (Инструкция Г.Чичерина М.Д.Гусейнову по прямому проводу. 09.03.1921 // Коллекция документов АВП). Однако, пока это приглашение нгаходилось в пути, Ш.Элиава уже телеграфировал Г.Чичерину запрос о возможности представителю Грузинского Советского правительства принять участие в русско-турецкой конференции (Телеграмма Ш.Элиавы Г.Чичерину. 09.03.1921 // Коллекция документов АВП РФ). Как только разрешение было получено, М.Г.Цхакая срочной телеграммой был назначен представителем грузинского правительства на Московской конференции.

7 марта Г.Чичерин ответил Б.Шахтахтинскому, что уже писал И.Сталину о желательности личных встреч с турками. Что же касается прохождения границы вдоль русла реки Аракс, он считает, что вряд ли будет возможно в нынешних условиях уберечь население долины от нападений курдов, живущих в предгорьях (Сообщение Г.Чичерина Б.Шахтахтинскому. 07.03.1921 // Коллекция документов АВП РФ). К тому же, российская сторона очень осторожно отнеслась к предложению турецкой делегации внести в договор пункт о праве мусульманского населения страны свободно эмигрировать в Турцию. 8 марта Г.Чичерин письменно обратился к Всесоюзной Чрезвычайной Комиссии с просьбой высказать свое мнение по поводу предложения турок. ВЧК через день ответила, что с учетом разбитого состояния современных железных дорог, массовое переселение российских мусульман в Турцию практически невозможно. Но это только техническая сторона вопроса. ВЧК посчитала, что включение в договор положения и массовой эмиграции мусульман в Турцию, с точки зрения внутренней безопасности РСФСР, может обострить отношения между государством и мусульманами. С точки зрения международных отношений включение подобной статьи в договор давало возможность турецкому правительству вмешиваться во внутренние дела Советской России. Органы безопасности считали, что эта статья позволила бы туркам выступать в роли защитников советских граждан-мусульман, в случае любых конфликтов даст возможность разорвать договор и поставит будущность советской восточной политики в зависимость от воли Турции (Г.Чичерину от Всесоюзной Чрезвычайной Комиссии РСФСР. 09.03.1921 // Коллекция документов АВП).

После обращений Б.Шахтахтинского и Г.Чичерина, И.Сталин внял просьбам турецкой делегации и выделил время для встречи с ними. 9 марта состоялась вторая встреча турецкой делегации с И.Сталиным. На этой встрече удалось достичь целого ряда важных договоренностей. День спустя, на заседании политической комиссии было объявлено, что правительство Советской России одобряет эти договоренности (См: The National Archives and Records Administration of the USA, RG 59, Box: 4010, NND 7600050, Doc.761.67/3-446, p.1). Поскольку заседание политической комиссии было назначено на вечер 10-го марта, то наркомату иностранных дел предстояло согласовать с соответствующими комиссариатами, и, в целом, со всем советским руководством проекты выносимого на обсуждение с турками договора и всех приложений к нему. Проект договора был отправлен членам Политбюро ЦК РКП (б). Из писем, направленных в различные учреждения, отчетливо видно, что, опасаясь рассердить Англию, внешнеполитическая служба Советской России старалась избежать употребления в названии договора и его тексте выражения "борьба против империализма". Г.Чичерин писал в ЦК РКП (б): "Обращаю особое внимание на предложение турок во вступлении к договору... прибавить следующие слова: "сознавая свою солидарность в борьбе против империализма". Это есть попытка в самом тексте договора провести тот союз против империализма, который мы выбросили из заголовка. Но по существу, мне кажется, что формулировка турок очень осторожна и может быть принята. Необходимо дать им это удовлетворение, чтобы они не подумали, что мы с ними просто играем и относимся к ним несерьезно. Данная формулировка не заключает в себе враждебного действия, направленного против Англии" (Наркомат иностранных дел в ЦК РКП (б). 10.03.1921 // Коллекция документов АВП РФ).

Несмотря на все сложности и несовпадение взглядов по основным вопросам повестки дня конференции, все-таки сторонам удавалось каждый раз находить выход из сложной ситуации и давать новое дыхание переговорному процессу.

(Продолжение следует)