Сергей Колеров: Косовский прецедент: станет ли Россия "банановой республикой"?

Итак, "провозглашение независимости не противоречит нормам международного права". Этот вердикт, вынесенный Международным судом ООН 22 июля 2010 года в отношении Сербского края Косово, автоматически легитимирует государственность всех непризнанных территорий, объявивших о своей независимости на данный момент. Равно как и всех тех, которые провозгласят ее в будущем. То есть Косовский прецедент состоялся теперь еще и юридически. Однако "консультативность" решения Гаагского суда не решает противоречия между правом наций на самоопределение и территориальной целостностью и, по сути, предлагает всему миру трактовать его так, как ему заблагорассудится (что уже и происходит), демонстрируя таким образом полное бессилие и никчемность международного права и ООН как его гаранта. Состоятельность провозгласивших свою независимость территорий отныне будет всецело зависеть от их способности отстоять свою государственность самим или при помощи заинтересованных в них сторон. А территориальная целостность - это теперь забота тех государств, чья целостность нарушается чужим самоопределением, и гарантировать ее может только сила, которая с благословения ООН официально обретает характер единственного права.

На постсоветском пространстве на данный момент остались два никем не признанных, за исключением друг друга и "частично признанных" Абхазии и Южной Осетии, государства, провозгласивших и отстоявших с оружием в руках свою независимость - Нагорно-Карабахская Республика и Приднестровская Молдавская Республика. И если признание Карабаха - дело, в первую очередь, Армении, до сих пор официально признающей территориальную целостность Азербайджана, то признание Приднестровья напрямую касается России и зависит только от нее и никого больше, несмотря на наличие всевозможных переговорных форматов и периодически возникающих новых кандидатов в посредники, пытающихся навязать свое участие в урегулировании молдавско-приднестровского конфликта. Более того, в сложившейся ситуации признать Приднестровье - прямая обязанность России. В противном случае, она просто окончательно потеряет лицо.

Исторических и правовых оснований для признания Приднестровья и отказа в таковом "Республике Молдова" и ранее было более чем достаточно. За год нахождения у власти в Кишиневе Альянса за европейскую интеграцию (АЕИ) их появилось еще больше. Провоцировать Россию АЕИ начал практически сразу после своего формирования, требуя вопреки всем ранее достигнутым договоренностям вывода российских войск из ПМР и изменения миротворческого и переговорного форматов. Ввиду отсутствия какой-либо реакции российской стороны, требования Кишинева звучали с течением времени все громче и настойчивей.

Обостряться ситуация начала в преддверии празднования 65-летия Победы, когда спикер парламента и временно исполняющий обязанности президента Михай Гимпу объявил себя побежденным во Второй мировой войне, в связи с чем отказался присутствовать на параде в Москве. Последовавшая за этим унизительная возня с уламыванием Гимпу остальными членами правящего альянса, который то соглашался ехать в Москву, то отказывался, так же никакой реакции в Кремле не вызвала - приглашение оставалось в силе. В итоге, в Москву Гимпу приехал - присутствовал на неформальном саммите глав государств СНГ 8 мая, но на парад, как и обещал, не остался. 9 мая, в то время как бессарабские солдаты маршировали по Красной площади, и.о. президента, выступая перед ветеранами Великой Отечественной войны в Кишиневе, заявил им, что они воевали "по приказу тех, кто хотел расширить территории или установить диктатуру".

Дальнейшее молчание Москвы по поводу предложения предъявить России счет в $25 млрд. за "советскую оккупацию" и заявлений о "геноциде молдаван" сталинским режимом имело вполне закономерный итог - указ Гимпу, объявляющий 28 июня - день освобождения Бессарабии от румынской оккупации - "днем советской оккупации". Казалось бы, признание Приднестровья, логически вытекающее из этого указа, как и из "декларации о независимости Республики Молдова", должно было последовать немедленно. Однако МИД РФ ограничился констатацией мотивов, сделал акцент на "кощунственности", напомнил о 65-летии Победы, которое "совсем недавно мы вместе отпраздновали", и выразил надежду, что "в составе правящего Альянса за европейскую интеграцию возобладают прагматические подходы, и страна будет проводить политику, направленную на конструктивное развитие российско-молдавских отношений". На содержащееся в указе очередное требование вывода российских войск из ПМР, которые Гимпу назвал "оккупационными", должной реакции так и не последовало.

"Прагматические подходы" возобладали: указ Гимпу спустя полмесяца был отменен кишиневским конституционным судом, за что суд с тех пор, по его собственному заявлению, подвергается травле. А консенсус бессарабской политэлиты по поводу "советской оккупации" наиболее точно был выражен формулой политолога Игоря Боцана: "указ Гимпу был конституционен, однако вреден для Молдавии". Иного ждать и не следовало. "Оккупантом", в разное время и при разных обстоятельствах, Россия успела побывать у всех основных политических сил Бессарабии, включая Партию коммунистов, которая сегодня, исходя из требований текущей конъюнктуры, выступила против указа Гимпу и инициировала его отмену в конституционном суде. Русофобия - демонстративная или латентная - на протяжении уже более 20 лет - непременный атрибут любого бессарабского политика, принадлежащего или причисляющего себя к титульному большинству, вне зависимости от декларируемого им политического окраса. Русофобия - фундамент "Республики Молдова". Равно как и любого другого постсоветского и восточноевропейского государства бывшего соцлагеря, за редкими исключениями. Разница лишь в степени ее проявления.

Отставки Гимпу не последовало. Никто из представителей правящей коалиции официально не осудил его действий, включая называющего себя партнером "Единой России" Мариана Лупу. Суть претензий свелась лишь к тому, что и.о. президента не проконсультировался с соратниками по альянсу. Что касается премьер-министра Влада Филата, то он в своих публичных выступлениях поддержал и "советскую оккупацию", и "геноцид молдаван". Таким образом, оба кишиневских лидера, занимающие в совокупности все три ключевых поста - спикера парламента, президента и премьер-министра, единодушны в своих претензиях к России. Во всяком случае, требование вывести российских миротворцев из ПМР каждый из них по отдельности озвучил официально. И отмена "оккупационного" декрета никак не повлияла на их позицию, содержание и тон заявлений.

21 июля, в день подписания в Москве "Соглашения о принципах мирного урегулирования вооруженного конфликта в Приднестровском регионе Республики Молдова" 1992 года, Филат заявил, что подписанием этого документа Россия признала себя участницей конфликта. В тот же день Гимпу, выступая на Всемирной конференции спикеров парламентов в Женеве, заявил, что его страна стала самой бедной в Европе потому, что "на ее территории продолжает находиться" российская "оккупационная армия".

Причины, по которым Москва столько лет якшается с бессарабскими юродивыми - сначала Ворониным, а теперь его антиподом Гимпу, были разные. Вот только оправданий им никаких, так как корень всех причин - в отсутствии не политики даже, а элементарно сформулированной позиции по отношению ко всему комплексу проблем региона. Из-за этого все действия российских властей носят рефлекторный характер и являются лишь запоздалой реакцией на посторонние раздражители - и не отражают её собственных представлений о правде, если таковые вообще существуют. По сути, вся "идейность" российско-молдавских отношений последних лет характеризуется лишь "включением" и "выключением" Онищенко в зависимости от ситуации.

В прошлом году Кремль сделал откровенную ставку на Воронина на парламентских выборах, поверив, что он единственное спасение от неминуемой "румынской погибели". Хотя действительная причина, надо полагать, была не в силе воронинской пропаганды, а в элементарном страхе московских чиновников, что на смену привычным и сытым ворониным и ткачукам придут голодные и злые гимпы и филаты (как оно в итоге и произошло) и ситуация в регионе начнет стремительно "размораживаться", что повлечет за собой необходимость принимать решения и нести ответственность за их последствия - реагировать, одним словом. А при Воронине, как они надеялись, можно было бы еще на какое-то время "оставить все как есть".

Причина сегодняшнего "терпения" Москвы - в очередной смене внешнеполитических "приоритетов", недавно объявленной президентом РФ Дмитрием Медведевым. То, что Кремль готовится сдать Приднестровье так же, как он уже сдал Иран, партизана Кононова, а теперь вот еще и российских соотечественников, - принести его в жертву "перезагрузке", "модернизации" и "европейской безопасности", стало понятно после берлинской встречи Медведева с канцлером Германии Ангелой Меркель 4-5 июня этого года.

На саммите Россия - ЕС в Ростове-на-Дону Медведев заявил, что РФ не принимают в ВТО и не отменяют визовый режим с ней по политическим мотивам, и что граждане не должны страдать из-за политики. И буквально через 3 дня он принимает политически мотивированное решение, включив вопрос молдавско-приднестровского урегулирования в меморандум, подписанный с Меркель, сделав заложником этого решения российских граждан (87,6% приднестровских граждан РФ, принявших участие в выборах президента 2008 года, проголосовали за Медведева) и интересы России в Приднестровье.

Через две недели свет на содержательную часть договоренностей Медведева и Меркель пролил глава российского МИД Сергей Лавров. По итогам прошедшего в Париже при участии России заседания "Веймарского треугольника" (Франция, Германия, Польша), он сообщил, что не исключает участия ЕС в миротворческой миссии в Приднестровье и даже считает его полезным. "Уверен, что участие ЕС в миротворческой миссии в Приднестровье в полной мере возможно, и это четко зафиксировано в документе, который одобрили президент России и канцлер Германии", - заявил Лавров. Он также добавил, что "если бы в 2003 году ЕС не сорвал подписание Меморандума Козака, то уже представители Евросоюза вместе с российскими представителями работали бы в миротворческой миссии в Приднестровье". Главная же задача совместных усилий России и Евросоюза, по словам Лаврова, "искать обоюдоприемлемое решение этого конфликта в рамках сохранения и укрепления суверенитета Молдавии".

После откровений российского министра стало понятно, что скрывалось за туманностью некоторых формулировок киевского заявления Медведева и Януковича, вызвавших неоднозначные толкования и довольно нервную реакцию в Кишиневе, и в чем его отличие от московского заявления Медведева, Воронина и Смирнова, сделанного в марте 2009 года. Разница, на которую в мае немногие обратили внимание, - между трансформацией миротворческой операции в мирогарантийную "только после приднестровского урегулирования" московского заявления и "в контексте приднестровского урегулирования", а также "принципиальная готовность принять в этом активное участие" - киевского, стала очевидной.

Ни Медведев, ни Лавров при этом так и не объяснили, какое отношение Евросоюз, навязавший себя вместе с США в 2005 году в качестве наблюдателей в переговорном формате "5+2", имеет отношение к молдавско-приднестровскому конфликту. Если Москва и Брюссель намерены выстраивать общую концепцию европейской безопасности, то почему бы тогда не включить в нее наряду с приднестровским, баскский и каталонский, валлоно-фламандский и кипрский вопросы? Или, например, вопрос венгров Румынии, добивающихся автономии, учитывая, что Бухарест, фактически участвовавший в молдавско-приднестровском конфликте на стороне Кишинева, находит "основания", чтобы предлагать себя в качестве участника урегулирования? Вопрос того же Косово, наконец?

Косвенным подтверждением вышесказанному стало появление пару недель назад в германских СМИ информации о том, что-де "вознаграждением" Евросоюза за вывод российских войск из Приднестровья станет безвизовый режим с Россией, которая была тут же подхвачена и растиражирована польскими, румынскими и бессарабскими изданиями. Вряд ли ЕС в реальности согласится на такой обмен. Но то, что это может быть предметом торга и давления на Москву - и давления результативного, учитывая все большую мягкотелость и податливость российской дипломатии в отношениях с западными "партнерами", вполне вероятно. Пример "перезагрузки" является тому подтверждением.

По мере приближения президентских выборов Медведев так увлекся идеей во что бы то ни стало добиться безвизового режима с ЕС, что, видимо, забыл о том, что большинству российских граждан от этого ни горячо, ни холодно, так как пределов РФ, ближнего зарубежья - максимум, они не покидают, и визы тут совершенно ни при чем. Оптовым поставщиком гастарбайтеров Россия, в отличие от своих соседей, не является. А большая часть тех россиян, что могут позволить себе отдых заграницей, выбирают Турцию, Египет и ряд других стран, в Евросоюз не входящих. Те же из стран ЕС, что наиболее заинтересованы в туристах из России, уже сейчас находят возможности максимально облегчить оформление необходимых документов и свести визовый режим почти к формальности. То есть очередной "прорыв", как, несомненно, преподнесет это российским гражданам официоз, в случае, если Медведев своего добьется, коснется довольно узкой прослойки россиян. К тому же "прорыв" этот может иметь и обратную сторону. Не исключено, что безвизовый режим привлечет в Россию гастарбайтеров из "третьего мира" ЕС - Румынии и Болгарии, которых все меньше хотят видеть в Западной Европе, Прибалтики и Греции, также входящих в список наиболее пострадавших от кризиса. А в перспективе и из других стран Юго-Восточной Европы. Готова ли будет Россия принять их? Нужны ли они здесь?..

"Оккупационный" указ Гимпу спутал все карты, и "обоюдоприемлемое решение" молдавско-приднестровского конфликта пришлось на время отложить. А теперь вот еще и решение суда ООН совсем некстати. МИД Карабаха уже заявил о намерении использовать Косовский прецедент для международного признания республики. МИД Приднестровья обратился за признанием непосредственно к ООН. Баку и Кишинев, в свою очередь, заявили о неприменимости прецедента Косово в отношении НКР и ПМР. Гимпу даже поспешил записать в "румыны" приднестровских молдаван и "увеличить" их количество за счет "сокращения" русских, назвав при этом конфликт "молдавско-российским", что, по его словам, лишает Приднестровье права на независимость. Что касается позиции России, то уже по её первой реакции понятно, что Москва, как и после провозглашения независимости Косово в феврале 2008-го, решила "не обезьянничать". Стоит напомнить, что "не обезьянничать" тогда получилось всего 5 месяцев, до августа, когда "обезьянничать" начал Саакашвили.

Уже на следующий день после решения Международного суда МИД России поспешил объявить, что отправляет с трехдневным рабочим визитом в Кишинев и Тирасполь замглавы ведомства Григория Карасина с целью "укрепить суверенитет и нейтральный статус Республики Молдова как важной предпосылки для решения приднестровского конфликта". 26 июля Карасин подтвердил в Кишиневе неизменность позиции Москвы относительно урегулирования молдавско-приднестровского конфликта на основе того, чего нет и никогда не было - "суверенной и территориально целостной Республики Молдова". Вместе со своим бессарабским коллегой Андреем Поповым они также подчеркнули важность "укрепления мер доверия", возобновления переговорного процесса и использования "растущей международной поддержки для урегулирования конфликта". 27 июля на встрече с вице-премьером по вопросам "реинтеграции" Виктором Осиповым Карасин заявил, что МИД РФ "положительно оценивает то, как нынешнее молдавское правительство управляет процессом приднестровского урегулирования", "самая большая заслуга" которого, оказывается, в том, что "удалось не допустить ухудшения ситуации". После чего на встрече с главой МИД ПМР Владимиром Ястребчаком в Тирасполе замглавы российского МИД посетовал на то, что "на процесс молдавско-приднестровского урегулирования значительное влияние оказывает неопределённость внутриполитической ситуации в Молдавии", являющаяся "вызовом" для урегулирования отношений между Тирасполем и Кишиневом.

Пожалуй, наиболее логичный шаг со стороны ПМР, в случае, если главный гарант урегулирования продолжит вести себя подобным образом, - это инициировать как стороне конфликта, исключение из формата "5+2" наблюдателей ЕС и США, а также совершенно бесполезного посредника ОБСЕ - организации, сообщения которой о встречах и "консультациях" в различных форматах уже на протяжении ряда лет отличаются друг от друга только датами, именами и местами проведения мероприятий. Что, помимо прочего, будет ответом на постоянно звучащие требования Кишинева о повышении статуса Евросоюза и США в переговорном формате. Если же это не возымеет действия, то остается отказ от переговоров.

Между тем, вопреки всему вышесказанному, сложившаяся на сегодняшний день ситуация наиболее удачна для признания Россией Приднестровья и восстановления утраченных позиций в регионе. "Второе пришествие" Косовского прецедента станет тестом, в том числе, и для пока признанной и официально не подвергаемой сомнению российской государственности и ее будущего. Тестом, возможно, последним.

Возвращение горбачевщины и козыревщины, свидетелями которого мы являемся, российское государство рискует не пережить. Стремление к безопасному и бесконфликтному миру, совместный поиск ответов на глобальные вызовы, декларируемые Медведевым, на данный момент являются исключительно игрой в одни ворота. "Перезагрузка" и "равноправное партнерство" оборачиваются отказом от национальных интересов и исторических, кровных сфер влияния, потерей последних союзников. "Примирение" с историческими врагами сопровождается оскорблением собственной памяти и идентичности, попытками пересмотреть собственную историю в угоду новым "друзьям" и "партнерам". В частности, единственным внятным проявлением российско-польской "дружбы", широко анонсированной официозом после того как Медведев "от имени всех граждан России" (!) объявил национальный траур по русофобу Леху Качиньскому, стало пока только размещение американских ракет Patriot в 70 км от российской границы. По поводу чего МИД РФ до сих пор (и очень давно) "ждет разъяснений". Так же, как он ждет их в связи с планами США по размещению ПРО в Болгарии и Румынии, которая сейчас проводит уже второй раунд переговоров с Вашингтоном по этому вопросу. Попытки официальной польской парламентской оппозиции любыми способами возложить ответственность за гибель своих руководителей под Смоленском на Москву, вероятно, тоже рассматриваются Кремлем и МИДом как дружественные проявления. А "улучшение отношений" с Прибалтикой проявляется пока только во все более либеральном отношении к реабилитации нацизма и нарушении прав русскоязычных в этом регионе.

Признать Приднестровье - значит, заявить о своем праве на сферы ответственности и интересы за пределами сегодняшней государственной границы, в котором США публично отказывают России. Положить начало собиранию утраченных земель. Приднестровье для России имеет такое же значение, как и Севастополь, и не только в стратегическом плане - как форпост и будущий плацдарм. Это символы, утрата которых сопоставима с потерей Косово для Сербии. Отказ от Приднестровья будет означать окончательную капитуляцию и, как выразился профессор Приднестровского госуниверситета Илья Галинский, "гибель России как суверенного государства". После чего естественным ходом событий станет признание "оккупации" Прибалтики и Бессарабии, "деоккупация" Грузии в соответствии с пожеланиями Хиллари Клинтон, потом Северного Кавказа, Поволжья, Дальнего Востока, Сибири и так далее. Кремль с МИДом могут вполне официально признать Россию "банановой республикой с ядерным оружием" и взять перед своими западными "партнерами" обязательство по скорейшему избавлению от оного, поскольку "банановой республике" иметь ядерное оружие не положено.

Пока решение о "деоккупации" до границ Центрального федерального округа Москвой еще не принято, попробуем рассмотреть перспективы признания Россией Приднестровья. Разумеется, при условии, что руководство РФ не станет дожидаться, пока неопределенность внутриполитической ситуации в Бессарабии "рассосется", и надеяться на приход к власти коалиции "перевоспитавшейся" Партии коммунистов и Демпартии с экс-коммунистом Лупу во главе с тем, чтобы попытаться всучить им "Меморандум Козака - 2". Результат это будет иметь точно такой же, как в 2003 году, так как отличие этой коалиции от ныне действующей будет заключаться лишь в том, что она не станет откровенно плевать России в лицо до поры до времени - именно этот критерий наиболее точно определяет "пророссийскость" любого бессарабского политика. Неопределенность в Кишиневе как раз является благоприятным фактором для признания ПМР.

Допустим, что в понедельник или 1-го числа следующего месяца Москва объявляет на весь мир, что признает независимость Приднестровья, предварительно доведя численность российских миротворцев до изначально установленной - в ответ на неоднократные призывы Тирасполя. Имеющая статус второго гаранта в приднестровском урегулировании Украина, которая вопреки прогнозу американского агентства Stratfor, сделанному после харьковских соглашений и киевской декларации Медведева и Януковича, "официальным инструментом российской внешней политики" так и не стала, примеру Москвы, конечно, не последует, ибо зависит от мнения тех же внешних партнеров, что и Россия. Однако, учитывая частоту и накал "лобызаний" первых лиц Москвы и Киева, наблюдающийся в последнее время, вероятнее всего, предпочтет сохранить нейтралитет и не станет препятствовать развитию ситуации. Тем более что подобное её разрешение не противоречит украинским интересам, которые здесь все более сталкиваются с румынскими. А сегодняшнюю Бессарабию в Киеве рассматривают как инструмент Бухареста. Помимо этого, Киев и Кишинев уже несколько лет не могут прийти к приемлемому для обеих сторон решению по поводу земельного участка в районе Паланки, хотя время от времени объявляется, что решение найдено.

Одним из ближайших последствий независимости ПМР будет развенчание устойчивого пропагандистского мифа о том, что за признанием Россией Приднестровья последует немедленное поглощение Бессарабии Румынией. Точно так же, как после прошлогоднего поражения на выборах Партии коммунистов, рухнул один из главных мифов воронинской пропаганды, утверждавшей, что "униря" состоится сразу же после прихода к власти либералов. Никуда Бессарабия не исчезнет. Напротив, признание Приднестровья на сегодняшний день - наиболее действенный и, очевидно, единственный способ удержать Кишинев в орбите российского влияния, потому что таким образом будет устранен главный источник противоречий и взаимного шантажа в отношениях Москвы и Кишинева. Делить будет нечего. Более того, "приднестровизация", которой так боятся в Кишиневе со времен Меморандума Козака, станет вопросом времени. Присоединения Бессарабии к Румынии не произойдет. Даже если Гимпу издаст десяток-другой соответствующих указов. Не потянет самая нищая страна Евросоюза, убитая кризисом, присоединение самой нищей страны Европы.

Одно дело - под популистские лозунги массово раздавать паспорта бессарабцам, ничем при этом не рискуя и создавая проблемы только другим странам ЕС, поскольку абсолютное большинство молдавских гастарбайтеров, получивших румынское гражданство, в Румынии не задерживается, и совсем другое - взять на себя все проблемы региона с 3,5 млн населения и нести ответственность за их решение. На данный момент Бухарест не может справиться с собственными проблемами, и его шансы выкарабкаться из кризиса и кабальной зависимости от МВФ и других международных финансовых институтов практически равны нулю. Социально-экономический и внутриполитический кризис, низкий рейтинг действующей власти и стремление оппозиции к досрочным выборам будут усугублены активизацией венгерского вопроса.

Решение суда ООН по Косово уже вызвало переполох в Румынии: вице-председатель Европарламента от Румынии, венгр Ласло Токеш призвал венгерское население Трансильвании последовать примеру Косово и добиваться автономии, ряд румынских политиков и экспертов заявил о недопустимости сравнения Трансильвании с Косово, а румынский МИД поставил под сомнение сам факт признания независимости сербской провинции Международным судом. Сейчас Бухарест позволяет себе требовать вывода российских миротворцев из ПМР, навязывать себя в качестве еще одного посредника в приднестровском урегулировании, рассуждать об "унире", "разделенном народе" и "советской оккупации", собирать европейские "клубы друзей Кишинева", поскольку это ни к чему не обязывает и ничем для него не чревато. До тех пор пока ситуация в регионе остается в "замороженном" состоянии. Если завтра "президент всех румын" Траян Бэсеску окажется нос к носу со своими "бессарабскими братьями", не обремененными лишними территориями, находящимися на грани гуманитарной катастрофы и готовыми отдать свои бесценные "государственность", "независимость", "суверенитет" и оставшийся кусок "территориальной целостности" любому, кто пообещает накормить и обогреть, что он им предложит? Пообещает еще 100 млн евро помощи и откроет пару дополнительных консульств? Даже это маловероятно. Скорее всего, аннулирует недавно подписанное соглашение о малом приграничном трафике с Бессарабией и наглухо закроет границу, дабы поток беженцев не хлынул в страну.

Не даст и Брюссель добро на внеочередное расширение ЕС. Очевидно, что время приема новых членов по политическим мотивам закончилось 1 января 2007 года. Как раз на Румынии и Болгарии, членство которых теперь стало бельмом на глазу для Старой Европы. Мировой финансовый кризис довольно жестко расставил приоритеты. И Бессарабия не тот случай, который мог бы их изменить. Поэтому слова Филата "Европа, жди, мы идем!", сказанные им на праздновании Дня Европы, равносильны попытке запустить ракету в космос при помощи шаманского заклинания. ЕС и США, разумеется, осудят Россию, примут ряд громких деклараций, Бессарабия на какое-то время заполонит мировое информационное пространство, но этим все и ограничится, серьезно ссориться с Россией из-за нее никто не будет. Запад проглотит Бессарабию так же, как проглотил Грузию, даже еще быстрее. Реальная же его помощь будет весьма ограниченной. Выдадут США, ЕС, МВФ, Всемирный банк и прочие еще 2 млрд. кредитов, которые будут быстро "освоены" коррумпированной кишиневской элитой, потом пришлют самолеты с гуманитарной помощью, если потребуется. Этим все и ограничится.

Признание Россией Приднестровья не приведет к консолидации бессарабского общества, и антироссийские настроения не приобретут массовый характер - в этом радикальное отличие Бессарабии от Грузии. Оно консолидирует лишь румыноунионистскую часть электората (которая не превышает на данный момент 15-20% населения и, вероятно, пополнится еще 10-20% активных сторонников) и, возможно, правящую элиту. Несомненная польза указа Гимпу о "дне советской оккупации" в том, что он, как лакмусовая бумажка, обнажил всю степень раскола бессарабского общества. Более того, показал, что раскол этот имеет не только идейный, культурный, этнический, но и территориальный характер. Гагаузско-болгарский юг и русскоязычный север страны с центром в Бельцах отказались подчиниться указу. Исполнительная и законодательная власти Гагаузии на время забыли внутренние распри и вместе выступили против него. Помимо этого, Народное собрание гагаузской автономии объявило 28 июня Днем освобождения от румынской оккупации, потребовало отставки Гимпу, а также напомнило ему о вооруженном "походе на Гагаузию" 1990 года, организованном Народным фронтом Молдавии, одним из основателей и лидеров которого являлся нынешний и. о. президента, и нежелательности повторения этих событий. То есть юг и север Бессарабии показали свою готовность к активному протесту и, в случае эскалации конфликта, станут центрами притяжения и силы для всех недовольных действующей кишиневской властью.

И пример признанного Приднестровья будет только вдохновлять их действия и становиться лишь более привлекательным по мере радикализации прорумынской и антироссийской политики официального Кишинева. Ответом на попытки увести Бессарабию в Румынию или просто превратить в "румын" все население региона станет появление двух "сепаратистских" анклавов, ориентированных на повторение приднестровского пути и вполне резонно рассчитывающих на поддержку России.

Подобный же результат будут иметь и попытки изменить конституционный нейтралитет и вступить в НАТО. Да и сам Североатлантический альянс вряд ли будет спешить с включением раздираемого конфликтами региона. Грузия, даже при наличии общественного консенсуса по вопросу вступления в блок, спустя 2 года после войны и признания Россией независимости Абхазии и Южной Осетии, членом НАТО не является. Призывы к альянсу взять ситуацию под свой контроль из Кишинева и Бухареста, несомненно, будут раздаваться, но вряд ли будут услышаны - военного конфликта друг с другом не хотят ни НАТО, ни Россия. Разумеется, и член альянса Румыния, которую кризис только в этом году заставил отказаться от покупки у США 24 подержанных (!) истребителей и принять решение о сокращении своего участия в международных военных миссиях, дальше призывов не пойдет.

Ну и, наконец, для ответа на антироссийские демарши Кишинева Москва имеет довольно обширный и эффективный инструментарий экономических мер, как уже опробованных, так и еще не задействованных, способных при негативном варианте развития событий превратить Бессарабию в Сомали. Экономически регион практически полностью зависит от России. Громкие заявления о переориентации своей продукции на европейский рынок, сделанные после введения "винного эмбарго" 2006 года, затем попытки заполнения "винными напитками" белорусского и украинского рынков закончились униженными обиваниями порогов московских кабинетов бессарабскими чиновниками с Ворониным во главе. Не нужно Евросоюзу молдавское вино. Сейчас кишиневские парламентарии заявляют о способности Бессарабии конкурировать с французскими, испанскими и итальянскими производителями вин. Но при этом конкурировать с ними они почему-то хотят именно на российском рынке, а не в Европе.

Эмбарго на всю сельскохозяйственную продукцию аграрной Бессарабии, "окончательно европейская" цена на газ, повышение пониженной в начале этого года "в связи с тяжелой экономической ситуацией" цены на электроэнергию, 70% которой поставляет в Бессарабию расположенная в Приднестровье и принадлежащая российской "Интер РАО ЕЭС" Молдавская ГРЭС, или полное прекращение поставок, как это было в 2005 году, рано или поздно заставят Кишинев избавиться от Гимпу и ему подобных и договариваться с Москвой. Можно, конечно, строить планы по присоединению к энергетической системе Румынии, заключать соглашения по этому поводу, а также фантазировать на тему пересмотра тарифов за транзит российского газа. Однако ж Румыния обеспечивает собственные потребности в газе только на 70%, а в остальном зависит от "Газпрома", и электроэнергию, кстати, импортирует с той же Молдавской ГРЭС. Что касается пересмотра транзитных тарифов, то объемы транзита по бессарабской территории несопоставимы с украинскими. Да и Кишинев не Киев и не Минск. И то, что Белоруссии и Украине, хоть и с ощутимыми потерями, сошло с рук, для Бессарабии может закончиться летальным исходом.

В арсенале России имеется и еще один летальный аргумент, на случай, если изложенных выше окажется недостаточно. Отправка на родину бессарабских гастарбайтеров, которых, по официальным кишиневским данным, находится в РФ около полумиллиона, а по неофициальным российским почти в 2 раза больше, сделает революцию в Бессарабии неизбежной. В России их места сразу же будут заняты украинцами, таджиками и другими, а единственное применение, которое смогут найти себе на родине несколько сотен тысяч оставшихся без работы и средств к существованию здоровых, активных и мобильных людей, - это выразить свою безмерную благодарность действующей власти с Гимпу во главе.

Выстраивающему "европейскую безопасность" Медведеву следует помнить: бескровно смыть Приднестровье в нацистский унитаз и преподнести это перед выборами как "пример успешного разрешения замороженного конфликта" не получится. Опыт предательства Москвой и противостояния в одиночку бандам бессарабских и румынских нацистов у приднестровцев, 98% которых высказались на референдуме за сохранение СССР, уже имеется. Известно, что вмешательство в конфликт и прекращение кровопролития в 1992 году было личной инициативой покойного генерала Александра Лебедя, а с головой погруженная в собственные внутренние проблемы Москва была уже просто вынуждена по факту принять сложившуюся ситуацию. Можно, конечно, попытаться утопить Приднестровье в крови, но, очевидно, что частью "Республики Молдова" оно от этого не станет. Потому что, сколько бы ни пытался Кишинев убедить себя и остальной мир, что конфликт с Тирасполем имеет исключительно "политический" характер, в период распада Советского Союза на территории Молдавской ССР - начался конфликт идентичностей, пропасть между которыми только увеличилась за истекшие 20 лет. И конфликт этот до сих пор продолжается уже на территории самой Бессарабии, периодически рискуя войти в горячую фазу. Как сегодня, например. Признавать ПМР, рано или поздно, все равно придется. России, Евросоюзу или кому-то третьему. Поскольку закрывать глаза на объективную реальность можно лишь до поры до времени.

Сергей Колеров - шеф-редактор Западной редакции ИА REGNUM Новости.