15 мая президент Румынии Траян Бэсеску в очередной раз подтвердил отказ Бухареста подписывать с Кишиневом договор о границе, потому де, что это "узаконит пакт Молотова-Риббентропа", а самого главу румынского государства "сделает их партнерами". Румыния отказывается заключать с Молдавией соглашение о границе с 1995 года. Аргументация официального Бухареста, неоднократно озвученная тем же Бэсеску, при этом не меняется, т.е. ничего нового румынский лидер не сказал. Однако ж на этот раз - в контексте апрельского молдавско-румынского обострения - дежурное заявление президента Румынии вызвало довольно нервное внешнеполитическое оживление, как в самом регионе, так и за его пределами.

Помимо самой Молдавии, одной из первых поспешила одернуть Бэсеску Польша, ревниво наблюдающая за претензиями Бухареста занять место главного форпоста США в Восточной Европе - регионе традиционных "кресов" (окраин) Речи Посполитой. Поляки напомнили румынам об их "имидже в Евросоюзе" и призвали подписать соглашение о границе с Кишиневом.

Тогда же российский МИД призвал ЕС "обратить внимание на необходимость усиления работы с Румынией, чтобы румынская сторона перестала оказывать политическое давление на Молдавию и окончательно признала ее независимость". Румынский министр иностранных дел Кристиан Дьяконеску в свою очередь заявил, что "ЕС не является начальником Румынии", а также пригрозил блокировать подписание нового соглашения между Молдавией и Евросоюзом. 29 мая, на следующий день после того как депутаты от Партии коммунистов Молдавии под предлогом "внезапного" православного праздника перенесли последнюю попытку выборов президента, президент России Дмитрий Медведев, получая верительную грамоту от молдавского посла в РФ, одновременно бывшего также вторым, "техническим" кандидатом в президенты от ПКРМ, Андрея Негуцы, заявил, что "считает недопустимыми попытки расшатывания идентичности и суверенитета Молдавии", а также выразил намерение "энергично содействовать выработке справедливых договоренностей по приднестровскому урегулированию".

Наконец, госсекретарь США Хиллари Клинтон 1 июня подтвердила в послании молдавскому руководству свое "видение демократической и неделимой Молдавии, защищенной в ее международно-признанных границах и находящейся в процессе достижения своего стремления к европейской интеграции".

Что касается самого Кишинева, то власти Молдавии потребовали у Бухареста и Брюсселя "дополнительных объяснений и расшифровок" заявления Бэсеску, призвали ЕС "нейтрализовать агрессивную политику Румынии", после чего обрушили на запрутского соседа пропагандистское орудие официозных и партийных СМИ. Представительство российского государственного информагентства в Молдавии ("Новости-Молдова"), обслуживающее, по мнению многих, интересы правящей в стране уже 8 лет ПКРМ, расценило заявление Бэсеску как доказательство причастности Бухареста к организации беспорядков в Кишиневе 6-8 апреля. Однако - на фоне отсутствия доказательств "заговора против молдавского государства", которые молдавские власти так и не представили, несмотря на категоричное требование, содержащееся в резолюции Европарламента ("Новости-Молдова" назвали его "окриком"), а также публикаций в неподконтрольных ПКРМ СМИ, где давно уже стало общим местом называть организаторами разгрома парламента и президентуры руководство Молдавии и правящую ПКРМ, что подтверждают и источники в молдавских спецслужбах, - жалкие попытки официозной пропаганды поддерживать версию "заговора" дают прямо противоположный эффект.

Раздавая интервью зарубежным СМИ, представители молдавских властей намекают то на российский, то на американский "след" в апрельских событиях. В результате в "заговор", во всяком случае, в причастность к нему внешних сил или оппозиции, не верит никто, даже российские официальные лица и приближенные к ним "эксперты", которые так горячо поддержали Воронина до, во время и после апрельских беспорядков и до сих пор вынуждены мямлить про "цветную революцию", "хорошо подготовленных провокаторов" и "недопустимость попыток расшатывания суверенитета".

В свою очередь, печатный орган Комсомола Молдавии "Пульс" предпринимает попытку "побить" Траяна Бэсеску, апеллируя к международному праву. Заявление румынского лидера издание объявляет "политическим сюрреализмом", поскольку "пакт Молотова-Риббентропа потерял силу спустя несколько месяцев после его заключения, а вот суверенитет и границы Республики Молдова закреплены в целой системе послевоенных международных договоров и самим духом международного права". Таким образом, как отмечает "Пульс", "президент Румынии - государства члена ЕС и НАТО - не хочет признавать итоги Второй мировой войны в целом и существование молдавского суверенного государства в частности, не признаёт и ставит под сомнение базовые международно-правовые соглашения", а также "ставит себя в один ряд с выразителями идей румынского империализма" и "с мечтателями о "Великой Румынии" от Тисы до Урала". "Бэсеску против той части пакта, которая касается согласия Германии на восстановление советского суверенитета над Бессарабией, то есть над территориями, которые теперь составляют Республику Молдова и часть Одесской области Украины, - пишет "Пульс". - Но разве пакт Молотова-Риббентропа - основание для признания такого суверенитета? Совершенно нет, ведь пакт потерял силу в момент объявления Гитлером войны Советскому Союзу. Зато для создания МССР есть множество других оснований. Во-первых, СССР никогда не признавал аннексию и захват Румынией Бессарабии. Между СССР и Румынией не было подписано договора о границе. На всех советских картах Бессарабия была изображена как часть СССР, но оккупированная Румынией. Даже в тексте конституции Молдавской Автономной Республики (Приднестровье и часть нынешней Одесской области Украины) было указано, что в её состав входит территория Бессарабии и её столица - Кишинёв. В 1940 году СССР предъявил Румынии ультиматум, согласно которому она должна была освободить Бессарабию. Румынская сторона приняла все условия СССР и вывела из Бессарабии свою администрацию. Причём в процессе переговоров по разрешению бессарабского вопроса нет ни одной ссылки на пакт Молотова-Риббентропа".

Далее печатный орган молдавских комсомольцев вспоминает парижские мирные договоры 1947 года и хельсинкский Заключительный акт совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 года, закреплявший нерушимость послевоенных границ, территориальную целостность и невмешательство во внутренние дела государств. "Отсылки к этому пакту (Молотова-Риббентропа - С. К.) не имеют никакой правовой почвы, поскольку это всего лишь несостоявшееся двустороннее соглашение, потерявшее юридическую силу ещё 22 июня 1941 года. На самом деле президент Румынии выступает и против парижских мирных договоров, и против хельсинских соглашений, и против признания границ бывших советских республик", - делает выводы издание.

И все бы замечательно. Можно было бы разделить пафос и "праведный гнев" идеологов молдавской компартии. Да вот незадача. "Декларация о независимости Республики Молдова", принятая парламентом и утвержденная президентом Мирчей Снегуром 27 августа 1991 года, отсылает нас все к тому же, давно утратившему силу, пакту Молотова-Риббентропа. Эта декларация, обнародованная также с многочисленными ошибками и на русском языке, объявляет недействительными и упомянутый пакт 1939 года, и закон 1940 года "Об образовании Молдавской ССР", к которому апеллирует воронинская пропаганда, пытаясь обосновать суверенитет и независимость нынешней Молдавии. Ранее незаконность пакта Молотова-Риббентропа и образования МССР объявлялась в документе под названием "О государственном суверенитете и нашем праве на будущее", принятом Верховным советом МССР 27 августа 1989 года, в заключении комиссии Верховного совета ССР Молдова, принятом 23 июня 1990 года одновременно с "Декларацией о суверенитете Советской Социалистической Республики Молдова", и в "Декларации о суверенитете Молдовы" от 16 декабря 1990 года. Все эти документы упомянуты в "Декларации о независимости" в числе прочих, послуживших основанием для провозглашения новой государственности, причем именно в границах Молдавской ССР, объявленной ими вне закона.

Необходимо отметить, что все упомянутые декларации, включая "Декларацию о независимости", были приняты до юридического распада СССР 26 декабря 1991 года и в нарушение Закона СССР от 3 апреля 1990 года "О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР", основным условием которого было проведение референдумов не только в союзных и автономных республиках, автономных округах и областях, но также и в "местах компактного проживания национальных групп, составляющих большинство населения данной местности". Помимо этого, пункт 2 постановления Верховного Совета СССР о введении в действие этого закона объявлял не имеющими юридической силы любые действия, противоречащие данному закону, вне зависимости от того, предприняты они до или после введения его в действие.

Власти МССР не только не инициировали собственного референдума, но и бойкотировали проведение Всесоюзного референдума о сохранении СССР 17 марта 1991 года, который был проведен только в Приднестровье и Гагаузии местными властями, где более 98% проголосовавших высказались за сохранение Союза. Этот факт также нашел отражение в "Декларации о независимости" 1991 года в весьма оригинальной трактовке: "...ИСХОДЯ из Декларации о суверенитете Республики Молдова, принятой Парламентом 23 июня 1990 года, и того, что население Республики Молдова, осуществляя свое суверенное право, не участвовало 17 марта 1991 года, несмотря на оказанное государственными органами СССР давление, в референдуме о сохранении СССР;... РЕСПУБЛИКА МОЛДОВА - СУВЕРЕННОЕ, НЕЗАВИСИМОЕ И ДЕМОКРАТИЧЕСКОЕ ГОСУДАРСТВО, МОГУЩЕЕ СВОБОДНО, БЕЗ ВМЕШАТЕЛЬСТВА ИЗВНЕ РЕШАТЬ СВОЕ НАСТОЯЩИЕ И БУДУЩЕЕ... ".

На практике это означает следующее: исходя из декларации, принятой Верховным советом Молдавской ССР в нарушение Закона СССР "О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР", и из того, что население Молдавской ССР было лишено своего права на волеизъявление, Республика Молдова - не является суверенным, независимым и демократическим государством, могущим свободно, без вмешательства извне, решать свое настоящее и будущее. Иными словами, власти Молдавской ССР просто узурпировали гарантированное законом право населения союзной республики на волеизъявление путем референдума, лишив его возможности самостоятельно определить свое будущее (т.е. право наций на самоопределение, к которому в том числе апеллирует "Декларация", было реализовано без участия большинства и против воли значительной части населения МССР - жителей Приднестровья и Гагаузии, сумевших реализовать свое право вопреки противодействию властей республики), продекларировали "суверенную" и "независимую" государственность, и при этом объявили незаконными решения, эту самую государственность и породившие.

Неудивительно, что сегодня идеологи ПКРМ ни единым словом не упоминают документы, послужившие основанием для объявления "суверенитета" и "независимости" территории бывшей Молдавской ССР, т.к. заявление Бэсеску меркнет на фоне "политического сюрреализма" этих деклараций, а вся идеологическая и "правовая" конструкция воронинского агитпропа рушится как карточный домик от хлопка в ладоши. Между тем, коммунистические власти Молдавии постоянно подтверждают свою приверженность "Декларации" 1991 года, ежегодно организуя официальные торжества по случаю ее принятия 27 августа, которое празднуется в республике как "День независимости". Выступая в 2006 году на торжественном собрании по случаю 15-летия ее принятия, Воронин заявил, что "история несправедливо обошлась с депутатами Верховного совета МССР, которые приняли в 1991 году Декларацию о независимости Республики Молдова", и предложил уравнять их в правах и льготах с депутатами всех последующих созывов молдавского парламента. "Именно эти люди заслужили такого признания своей страны", - подчеркнул он.

Что касается ссылок на послевоенные международные договоры, то они признавали границы СССР, а не Молдавии, которая, декларируя свои "суверенитет" и "независимость", де-юре отказалась от советского наследства. А положения упомянутого Заключительного акта совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе нарушаются с момента его принятия и по сей день, причем в последние два десятилетия, в основном, - по отношению к странам бывших СССР и СФРЮ - в части невмешательства во внутренние дела. Из 35 государств, подписавшихся в Хельсинки, помимо всего прочего, под принципами нерушимости границ и территориальной целостности, одно - Кипр - на момент подписания акта де-факто уже представляло собой 2 государства, в одном из которых Турция - тоже подписант хельсинкской декларации - держала свои войска, а еще 5 не существуют в прежних "нерушимых" границах второе десятилетие. И, по иронии судьбы, дали старт процессу пересмотра итогов Второй мировой войны именно те государства, лидеры которых первыми поставили свои подписи под документом - ФРГ и ГДР.

После распада СССР, происходившего с многочисленными нарушениями как советского законодательства, так и международного права, провозглашение и признание республик которого происходило вопреки результатам референдума или вообще без проведения оного и сопровождалось вооруженными конфликтами (инициатором одного из которых была Молдавия, поддержанная своим нынешним врагом Румынией), после войн в Югославии, бойни, которую США и еще 18 членов НАТО устроили в Сербии, признания Косово в нарушение резолюций Совбеза ООН теми же США и почти всеми членами ЕС, прошлогодней агрессии Грузии против Южной Осетии и последовавшим за этим признанием Абхазии и Южной Осетии - говорить всерьез о нерушимости границ и территориальной целостности, апеллировать к не соблюдаемым международным актам и договорам, не действующим международному праву и Уставу ООН - либо глупость, либо лицемерие. И в этом румынскую контрпропаганду не оспоришь.

В отличие от Бессарабии, Приднестровская Молдавская Республика при построении собственной государственности опиралась и на юридическую базу, доставшуюся ей в наследство от СССР, и на право наций на самоопределение. В то время как в Кишиневе резвились националисты - венчались с памятником Стефану Великому и мазали экскрементами памятник Пушкину, закрывали русские школы и выгоняли с работы "русских оккупантов", принимали одну громкую декларацию за другой, переводили молдавский на румынскую латиницу и изгоняли русский язык из всех сфер общественной и политической жизни, на левом берегу Днестра проводились всенародные референдумы по всем принципиальным вопросам, касающимся будущего республики, в том числе и по вопросу сохранения СССР. После отмены Кишиневом закона об образовании Молдавской ССР, приднестровцам ничего не оставалось, кроме как вспомнить о том, что основой для МССР послужила Молдавская Автономная ССР в составе УССР, состоявшая из Приднестровья и нескольких районов Украины, и на ее базе провозгласить 2 сентября 1990 года Приднестровскую Молдавскую ССР, переименованную в ноябре 1991 года, после фактического распада СССР, в Приднестровскую Молдавскую Республику. Сходные процессы происходили и на юге МССР, где гагаузы, которые так же не хотели уходить из СССР в Румынию вместе с Бессарабией, провозгласили в августе 1990 года Гагаузскую ССР.

Ответом на кишиневский закон 1989 года, объявивший единственным государственным языком - молдавский (в "Декларации о независимости" 1991 года он, кстати, назван "румынским") и послуживший началом конфликта, стало установление 3 государственных языков в ПМССР - русского, украинского и молдавского (с сохранением его изначальной кириллической графики). В качестве государственных символов в ПМР до сих пор используются флаг (точная копия) и герб (с незначительными изменениями) МССР, тогда как Бессарабия вернула себе флаг и герб, навязанные ей Румынией в период оккупации. Таким образом настоящим правопреемником Молдавской ССР является Приднестровье, а не Бессарабия, аннулировавшая обретенную в составе СССР государственность и при этом объявившая себя независимой именно в советских границах. Приднестровье, никогда никакого отношения к Бессарабии не имевшее, в кишиневской "декларации о независимости" объявлено "исторической территорией" молдаван. "Издавна населенное молдаванами Заднестровье является составной частью исторической и этнической территории нашего народа", - утверждает сей документ. Притом что именно нищая, аграрная, с почти поголовно неграмотным населением территория между Прутом и Днестром была присоединена к промышленно развитой МАССР, кадры которой и занимались преодолением последствий румынской оккупации Бессарабии и приводили захолустье "Великой Румынии" в соответствие с собственным уровнем развития.

Пришедшие к власти в Кишиневе националисты отреагировали на ответное самоопределение Приднестровья и Гагаузии вполне в духе своих противоречивых деклараций. Желание республик остаться в СССР, высказанное на референдумах в соответствии с действовавшим советским законодательством, они объявили "сепаратизмом". Т.е. банда кишиневских сепаратистов, в очередной раз наигравшись с памятниками и наоравшись нацистских лозунгов, сочинила наспех бумажку, в которой заявила, что она де "государство" и на основании этого объявила "сепаратистами" тех, кто не пожелал присоединиться к этому балагану и становиться соучастниками ее преступлений. Впрочем, декларациями бессарабские сепаратисты не ограничились. Первые конфликты начались еще в 1990 году. В конце октября премьер-министр ССР Молдова Мирча Друк возглавил поход активистов молдавского Народного фронта и румынских "волонтеров" на Гагаузию, объявленную "лишаем на теле Молдавии". И только оперативное вмешательство частей Советской армии предотвратило масштабное кровопролитие. Отряды добровольцев из Приднестровья тогда тоже пришли на помощь гагаузам. А в начале ноября молдавские полицейские расстреляли несколько безоружных приднестровцев, не пускавших их в Дубоссары.

О том, что аннулировав Молдавскую ССР, Бессарабия не может претендовать на ее территорию, заявляли многие. В частности, гагаузский правозащитник Иван Бургуджи и спикер парламента Приднестровья Евгений Шевчук, обративший внимание на то, что, отменив акт об образовании МССР, Кишинев "объявил собственную государственность порождением оккупационного режима". Они приводили это в качестве одного из аргументов для международного признания самоопределившихся Приднестровья (Шевчук) и Гагаузии (Бургуджи), при этом их требования, по сути, сводились, лишь к уравнению в праве на признание с Республикой Молдова и, соответственно, к сокращению де-юре ее территорий.

Однако, учитывая вышеизложенные обстоятельства, ни о каком равенстве с Бессарабией речи быть не может. Действительными правопреемниками МССР являются Приднестровье и Гагаузия, самоопределившиеся после незаконных действий Кишинева на ее базе и в составе СССР, пока он существовал. Что касается Приднестровской Молдавской Республики, то, в отличие от Кишинева, у нее куда больше оснований претендовать на "восстановление территориальной целостности" в границах МССР именно в силу правопреемственности, точкой отсчета которой является созданная в 1924 году Молдавская Автономная ССР, юридически включавшая в себя и Бессарабию. Т.е. "сепаратистский анклав" - не Приднестровье и Гагаузия, а как раз Бессарабия по отношению к ним; "недогосударство" - не ПМР, как считают некоторые представители российского МИДа, а Бессарабия, которая, упразднив государственность в рамках СССР, до сих пор так и не провела референдума о самоопределении на собственной территории, никогда, кстати, не существовавшей в качестве отдельного государственного образования.

И вот это недогосударство, этот сепаратистский анклав сначала развязывает войну против бывшей метрополии - Приднестровья, а теперь продолжает претендовать на ее территорию без всяких на то исторических и правовых оснований. Со своей стороны Гагаузия, которая в 1994 году совершила самую большую ошибку в своей истории, отказавшись от независимости в пользу Бессарабии, вполне может рассматривать власть Кишинева как оккупационный режим, поскольку кишиневский (!) закон "Об особом правовом статусе Гагаузии", выполнявший функцию своего рода соглашения между Гагаузской Республикой и Бессарабией, не исполнялся и не исполняется кишиневскими властями в части соблюдения прав и полномочий АТО Гагаузия. В сущности, именно как действия оккупационного режима и воспринимаются многими гагаузами политика и практика официального Кишинева по отношению к автономии. В этой связи проведение референдума могло бы так же послужить основанием для выхода из состава Республики Молдова, как в 1994 году референдум стал основанием для отказа от независимости.

Сейчас, когда "румынская угроза" временно стала главным пугалом, призванным отгонять молдавский электорат от оппозиции и сгонять его под красные знамена ПКРМ, пропагандистский аппарат тов. Воронина и тов. Ткачука вновь затеял игры в "возрождение молдавской государственности и молдавской идентичности". Через фракцию ПКРМ в Народном собрании Гагаузии они попытались внедрить гагаузам "обращение" к президенту, парламенту и правительству Республики Молдова, в котором со ссылкой на апрельские беспорядки содержалось требование "принять действенные меры в рамках кампании по воспрепятствованию румынизации в сфере языка и истории". Авторы обращения потребовали, чтобы согласно молдавской конституции, в гагаузских школах преподавался не "румынский", а "молдавский язык на основе латинской графики". Обращение официально так и не было обнародовано Народным собранием, пресс-служба главы Гагаузии сообщила, что был принят альтернативный текст, который так же нигде не был опубликован. Зато вариант, предлагавшийся ПКРМ, был "отмыт" воронинскими СМИ именно в качестве "обращения Народного собрания Гагаузии", в частности, вышеупомянутым "Пульсом".

Так или иначе, далеко не все представители руководства гагаузов, которых официальный Кишинев по привычке держит за марионеток, купились на такую откровенную провокацию. Башкан Гагаузии Михаил Формузал в корректной форме, но достаточно внятно назвал вещи своими именами, заявив, что не дело гагаузов вмешиваться в скользкие вопросы молдавской идентичности и принимать документ, который "подготовлен не в Гагаузии". Напомнив, что на протяжении многих лет ничто не мешало кишиневскому руководству определиться с названиями школьных предметов, башкан заявил, что не в интересах гагаузского народа провоцировать по отношению к себе негативную реакцию и "быть в авангарде антирумынской или любой другой очередной истерии". И Формузал, на которого за это заявление в подконтрольных ПКРМ изданиях был вылит дежурный ушат помоев, бесконечно прав в этой ситуации, так как вопросы сохранения идентичности и государственности, сам патриотизм становятся актуальными для Партии коммунистов Молдавии только постольку и тогда, когда и поскольку возникает реальная угроза ее власти.

И когда "Пульс" в одной своей публикации призывает вернуть средневековую символику Молдавского княжества, а в другой - недальновидно посмеивается над государственными символами ПМР, унаследованными ею от Молдавской ССР, и над инициативой приднестровского парламента по введению российского триколора в качестве национального флага, а также возмущается тем, что приднестровским молдаванам "запрещают" использовать латинскую графику, то хочется напомнить "молдовенистам" от ПКРМ, что "молдавский язык на основе латинской графики" - это румынский, так же как и символика "суверенной" и "независимой" Республики Молдова - румынская. Молдавский язык может существовать только на кириллице, потому что в этом его единственное отличие, а латинская графика была разработана для новой, искусственно создаваемой нации румын именно с целью подчеркнуть ее принадлежность к противоположному, западному миру. Ни Народный фронт со всеми его преемниками и последователями, ни спецслужбы Румынии, ни даже "Бессарабская митрополия" не сделали столько для румынизации Бессарабии, сколько один закон 1989 года, лишивший молдавский язык исторической кириллицы. И пока она не будет возвращена, все напоминания о "самостоятельном этносе", о "первичности" и "вторичности", о 650-летии Молдавского княжества в ответ на безапелляционные заявления румынского агитпропа о том, что "молдавского языка и народа не существует", - детский лепет. Один из представителей радикального молдовенизма довольно точно охарактеризовал ситуацию, назвав латиницу "кастрацией молдавского народа". После всего этого, государственная граница между Молдавией и Румынией - препятствие весьма условное и временное.

Разумеется, Народный фронт, хозяйничавший в Бессарабии в конце 1980-х - начале 1990-х годов, прекрасно понимал, что и зачем он делает, когда принимал закон о языке и объявлял Молдавскую ССР актом оккупации. Дело в том, что предшествующий пакту Молотова-Риббентропа и закону "Об образовании МССР" документ, определяющий статус Бессарабии - это Парижский протокол от 28 октября 1920 года, называемый также "Бессарабским". Этот договор, активно продвигавшийся победившими в Первой мировой войне Англией и Францией, мечтавшими создать крупное буферное государство на границах бывшей Российской империи, был призван де-юре закрепить сконструированную при их активной помощи и поддержке "Великую Румынию". Подписанный между Румынией и Англией, Францией, Италией, Японией протокол признавал аннексию Бессарабии Румынией, которая в одностороннем порядке, в нарушение договора с РСФСР была осуществлена в 1918 году.

Этот единственный международный документ, признававший присоединение Бессарабии к Румынии, однако был ратифицирован Италией только через 7 лет и так и не был ратифицирован Японией, что означало его юридическую неполноценность. Более того, через 3 дня после его подписания правительства РСФСР и Украинской ССР в ноте правительствам стран, подписавших протокол, заявили, что не признают это соглашение, принятое без их участия. Впоследствии правительство уже СССР так же никогда не признавало аннексию Бессарабии и не подписывало с Бухарестом договор о границе. В 1924 году Румыния отвергла предложение Советского Союза провести плебисцит в Бессарабии, что вполне понятно, так как пророссийские и просоветские настроения в регионе не утихали на протяжении всего периода румынской оккупации, а после его вхождения в состав СССР, в первые же недели из Румынии вернулись на родину около 150 тысяч бессарабцев, а следом за ними хлынул поток еврейских беженцев, спасавшихся от румынского фашизма. И, тем не менее, очевидно, что именно к договору 1920 года апеллирует Траян Бэсеску, когда отказывается "становиться партнером Молотова и Риббентропа", хотя и не упоминает Парижский протокол вслух. Основатели "Республики Молдова", считавшие образованную ими государственность временным и переходным явлением на пути объединения с Румынией, вероятно, тоже подразумевали этот документ, объявляя незаконными пакт Молотова-Риббентропа и МССР. Однако то ли в спешке, то ли в упоении внезапно пробудившимся в них "румынским духом", который, конечно, выше таких "пустяков", как юридические формальности и исторические факты, авторы "декларации о независимости" 1991 года забыли упомянуть о нем. Равно как и о решении Сфатул Цэрий (парламента Молдавской Демократической Республики) о "безусловном присоединении Бессарабии к Румынии", принимавшемся в ноябре 1918 года под дулами румынских винтовок и в отсутствии кворума. Да и о временном характере государственности и последующем присоединении к Румынии в тексте декларации нет ни слова (сейчас, спустя годы, некоторые ее авторы говорят, что ничего подобного они и не подразумевали). Зато в ней содержится ряд еще более интересных подробностей, чем были изложены выше.

Обратимся к началу этого прелюбопытнейшего документа: "...ПРИНИМАЯ ВО ВНИМАНИЕ тысячелетнее прошлое нашего народа и его непрерывную государственность в историческом и этническом пространстве его национального становления; СЧИТАЯ акты расчленения национальной территории 1775 и 1812 годов противоречащими историческому и национальному праву и юридическому статусу Молдавского княжества и аннулированными всем историческим развитием и свободным волеизъявлением населения Бессарабии и Буковины... ". Сначала остановимся на "тысячелетней и непрерывной государственности". За тысячу лет до написания этой "декларации", т. е. в конце X века, на территории Бессарабии, Буковины и Молдовы (являвшихся тогда частью Древнерусского государства) проживало славянское население, заселившее регион в VI - VII веках и ассимилировавшее остатки дако-фракийских и скифских племен, которые здесь, в отличие от Валахии и Трансильвании, не подверглись романизации, так как эти земли на протяжении нескольких веков были "проходным двором" для кочевников с севера, атаковавших Римскую империю. В период феодальной раздробленности Руси, начавшейся в первой половине XII века, эта территория становится частью Галицкого и потом Галицко-Волынского княжеств, а в XIII веке переходит под контроль Золотой орды. Романоязычное валашское население начинает заселять эти земли только в XIII веке, спасаясь от венгерского гнета, но уже к середине XIV века власть Венгерского королевства распространяется на территорию Молдовы, а затем и часть Бессарабии. И, наконец, в 1359 году было поднято восстание против венгров, которое завершилось признанием Венгрией в 1365 году независимости Молдавского княжества. К концу XIV века Молдавское княжество включает в себя Буковину и оставшуюся часть Бессарабии, однако к этому времени уже оказывается в подчинении у Польши. До второй половины XV века княжество раздирают междоусобицы, в ходе которых молдавские господари обращаются за покровительством то к Польше, то к Венгрии. В период почти полувекового правления Стефана Великого наступает период относительной внутренней стабильности и независимости, а также существенное усиление княжества, однако при этом Стефан уже становится данником турецкого султана. В начале XVI века Молдавское княжество следом за Валахией становится вассалом Турции и к концу столетия попадает в полную от нее зависимость. В 1774 году по Кючук-Кайнарджийскому мирному договору с Османской империей Россия получает право покровительства и защиты православного населения Молдавского и Валашского княжеств. В 1812 году Бессарабия становится частью Российской империи, а с 1829 по 1856 гг. Молдова и Валахия находятся под ее протекторатом, оставаясь при этом и вассалами Турции. После поражения в Крымской войне Россия лишилась своего протектората и вынуждена была отдать 3 уезда в Южной Бессарабии Молдавскому княжеству. В 1859 году Молдова и Валахия объединяются, и в 1861 году Турция признает этот факт. Объединенное княжество Валахии и Молдавии оставалось вассалом Османской империи вплоть до русско-турецкой войны 1877-1878 гг., после которой по решению Берлинского конгресса Россия вернула обратно 3 свои бессарабские уезда, а переименованные в Румынию Валахия и Молдова получали независимость и право присоединить к себе Добруджу, о. Змеиный и дельту Дуная. В 1881 году немец Карл I Гогенцоллерн стал первым королем Румынии. Как видим, история "национального становления" молдаван на указанных в "декларации" территориях насчитывает не тысячу лет, а около семи веков, а "непрерывная государственность" Молдавского княжества практически непрерывно пребывала в подчинении того или иного сюзерена.

А теперь что касается "актов расчленения национальной территории 1775 и 1812 годов". В противостояние Российской и Османской империй в бассейне Черного моря и на Балканах постоянно вмешивались западноевропейские державы, которые, с одной стороны, стремились к ослаблению Турции в регионе, с другой - не хотели допустить усиления России. Поэтому плоды побед русского оружия зачастую сводились на нет имперской дипломатией, уступавшей давлению Европы. Результатами разгрома Османской империи в русско-турецкой войне 1768-1774 гг. отчасти поживилась Австрия, которая аннексировала в 1775 году Буковину у Турции за "поддержку в войне", которую она ей не оказала даже на дипломатическом уровне. Под актом же "расчленения" 1812 года авторы кишиневской декларации подразумевают Бухарестский договор, по которому освобожденная от турок Бессарабия становилась частью Российской империи - русско-турецкая граница устанавливалась по реке Прут. Не будем сейчас заниматься интерпретацией этих событий, которая у каждой из многочисленных заинтересованных сторон своя. Отметим лишь, что в составе Российской империи началось возрождение и полноценное развитие Бессарабии, куда после 1812 года ринулись толпы беженцев из Молдовы и Валахии, остававшихся под властью турок. Обратим внимание вот на что: в настоящее время северная часть Буковины и южная Бессарабии являются территориями Черновицкой и Одесской областей Украины, а юг Буковины и Молдова составляют 8 жудецов Румынии. Т.е. территория Молдавского княжества на данный момент поделена между тремя государствами.

Напомним, основатели "Республики Молдова" предполагали последующее ее присоединение к Румынии. Об этом, в частности, публично заявлял ее первый президент Мирча Снегур. Но в тексте "декларации о независимости", как было отмечено выше, на это намерение ничто не указывает. А из этого следует, что аннулируя "акты расчленения национальной территории 1775 и 1812 годов", Кишинев предъявляет территориальные претензии сразу двум государствам - Украине и Румынии.

Итак, обширная территория в Черноморском бассейне является объектом споров четырех де-факто государств, на ней расположенных - Приднестровской Молдавской Республики, Республики Молдова, Украины и члена ЕС и НАТО Румынии. В глобальном масштабе она также является местом геополитического столкновения России и Запада. Агрессивные националистические режимы, которые вне зависимости от своей партийной принадлежности и декларируемых идеологий на протяжении всего постсоветского периода находятся у власти в Кишиневе и Бухаресте, претендуют на территории друг друга, а также Приднестровья и Украины. И хотя официально взаимные территориальные претензии и претензии к Украине ими высказаны не были, они следуют как из рассмотренных документов, так и заявлений лидеров стран.

Например, что касается претензий Бухареста к Киеву, то, несмотря на подписанный в 1997 году базовый договор между ними, постоянные ссылки Бэсеску на "незаконный" пакт Молотова-Риббентропа означают отказ от признания границ не только Республики Молдова, но и Украины. Получив в конце 2007 - начале 2008 гг. по носу за попытки "Бессарабской митрополии" (подчиняющейся Румынской патриархии, являющейся, в свою очередь, фактически государственной структурой) открыть "новые епархии" в Молдавии, Приднестровье и на Украине, в начале 2009 года Бухарест выигрывает территориальный спор вокруг о. Змеиный, что привело к пересмотру украинской границы в пользу Румынии. Ряд экспертов расценили этот факт как международно-правовой прецедент, положивший начало разделу Украины.

Украинские политики, довольно бурно отреагировавшие на майское заявление Бэсеску, адресованное Кишиневу, поздно опомнились: Киев, который имел право отказаться от рассмотрения дела по Змеиному в международном суде, сам позволил поставить под сомнение международно-признанные границы, унаследованные им от СССР. И, как видится, учитывая все более углубляющийся политический и социально-экономический кризис, в дальнейшем Украина будет только проигрывать. Всерьез рассматривать трещащее по швам украинское государство в качестве полноценного участника спора за территории Молдавского княжества не представляется возможным. Равно как и Кишинев, "суверенитет" и "независимость" которого держатся исключительно на хрупком балансе международных сил, задействованных в регионе. И как только этот баланс будет нарушен в ту или иную сторону, "Республика Молдова" вместе со всеми своими громкими декларациями, "непрерывной государственностью" и неопределившейся идентичностью исчезнет с политической карты мира.

В нынешней ситуации опять на первый план выходит вопрос статуса Приднестровья и его признания Россией. В отличие от Кишинева, который, подобно утопающему, продолжает цепляться за соломинку несуществующей, а главное - не имеющей никаких исторических и юридических оснований "территориальной целостности", более прагматичный и здравомыслящий Бухарест давно дал понять, что под "унирей" подразумевает аншлюс только Бессарабии. Очевидно, что для России давно настало время перевести вопрос приднестровского урегулирования из плоскости отношений Кишинева и Тирасполя в плоскость молдавско-румынских отношений. Вместо того чтобы продолжать поддерживать клан Воронина, подпевая в его хоре о "территориальной целостности и суверенитете" и обманывая себя тем, что таким образом удастся сохранить регион в целом в сфере своего влияния, Москве пора сделать откровенную ставку на ПМР, пока она еще окончательно не утратила своих позиций в этой республике. Это не означает немедленного юридического признания результатов референдума 2006 года - "независимость и последующее свободное присоединение к Российской Федерации", за которые высказались более 97% приднестровцев, должны получить свое реальное наполнение во всех аспектах отношений Москвы и Тирасполя. Параллельно с этим необходимо поднять вопрос о международно-правовом соответствии статуса "Республики Молдова", основанном на ее "декларации о независимости" 1991 года.

Почему эта безграмотная во всех отношениях бумажка послужила основанием для признания Молдавии т.н. международным сообществом под руководством его евроатлантических представителей, вопросов не вызывает. "Сообщество" просто поспешило признать то, к развалу чего оно стремилось десятилетиями, на радостях от долгожданной победы совершенно не заботясь о правовой стороне дела и хотя бы формальных приличиях, как оно не заботилось о них ни до, ни после. А наличие при таком признании территориальных конфликтов, как "горячих", так и потенциальных, только играло Западу на руку, так как давало, дает и будет давать поводы вмешиваться во внутренние дела новых государств.

Почему это приняли первый и последний президент СССР Михаил Горбачев и первый президент РФ Борис Ельцин - тоже не загадка. Они всего лишь помогали своим западным "партнерам" разваливать страну. О личной мотивации каждого из них рассуждать не будем. Она теперь может быть интересна только создателям заказных "документальных" телесериалов, как и сами эти личности. Напомним лишь, что Горбачев, который никак не отреагировал на кишиневскую "декларацию о суверенитете", в качестве мер "по нормализации обстановки в ССР Молдова" подписал в декабре 1990 года указ, объявляющий недействительными Приднестровскую и Гагаузскую республики, провозглашение которых было спровоцировано стремлением Бессарабии уйти в Румынию и желанием приднестровцев и гагаузов остаться в СССР. А Кишиневу, который инициировал конфликт, Горбачев всего-навсего "предложил пересмотреть отдельные положения" дискриминационного закона "О функционировании языков" и объявил недействительным заключение комиссии Верховного совета ССР Молдова по пакту Молотова-Риббентропа, и то лишь "в части оценки провозглашения Молдавской ССР 2 августа 1940 года". Что касается Ельцина, то он в сентябре 1990 года подписал в Москве от имени РСФСР договор с ССР Молдова "о принципах межгосударственных отношений", а в 1995 году в Алма-Ате еще и дополнительный протокол к нему. Договор этот имеет долгую историю. В 1997 году, когда Госдума РФ рассматривала вопрос о его ратификации, Верховный совет Приднестровья направил российским парламентариям обращение, в котором, изложив несоответствие этого договора существовавшим на тот момент реалиям, международному праву, а также подписанному в Москве Меморандуму об основах нормализации отношений между Республикой Молдова и Приднестровьем, призвал Думу не ратифицировать его.

Тогдашний председатель думского комитета по делам СНГ и связям с соотечественниками Георгий Тихонов предложил Думе проголосовать за отказ от ратификации и рекомендовать президенту инициировать новый договор с Кишиневом, оговаривающий статус Приднестровья и Гагаузии. Однако Госдума, по инициативе фракции КПРФ перенесла голосование по отказу от ратификации, а председателю комитета по делам СНГ Тихонову даже не дали выступить. К слову, сейчас представители КПРФ как в российской Думе, так и в ПАСЕ, являются наиболее шумными защитниками молдавского "суверенитета", черпая при этом вдохновение в заявлениях Воронина и изданиях ПКРМ.

Тот договор в итоге так и не был ратифицирован. Зато в ноябре 2001 года тогдашний президент России Владимир Путин подписал новый договор "о дружбе и сотрудничестве" с Кишиневом, ратифицированный в следующем году и действующий до сих пор, в котором российская сторона объявила о своей приверженности приднестровскому урегулированию "на основе соблюдения суверенитета и территориальной целостности Республики Молдова". Почему тогда это было сделано - известно. Кремль решил сделать ставку на пришедших к власти в Кишиневе Воронина и ПКРМ, поверив следом за молдавскими избирателями обещаниям интегрировать Республику Молдова в Союзное государство России и Белоруссии, придать русскому языку статус второго государственного и разрешить конфликт с Приднестровьем.

Вопрос в другом: почему этот договор действует до сих пор? Почему он не был аннулирован еще в 2003 году, после срыва Ворониным подписания Меморандума Козака, когда он развернул самолёт собиравшегося на церемонию подписания Меморандума Путина уже на пути в Кишинев, после антироссийских акций, устроенных воронинским союзником Юрием Рошкой, идущей полным ходом по подписанному в 2006 году индивидуальному плану интеграции Молдавии в НАТО и многих других антироссийских действий кишиневского руководства?

Причем вопрос этот следует адресовать уже ныне действующим президенту России Дмитрию Медведеву и созыву Госдумы. А также поинтересоваться: поддерживают ли они территориальные претензии к Украине и Румынии, содержащиеся в "декларации о независимости Республика Молдова", признавая ее "суверенитет, независимость и территориальную целостность"?

Сергей Колеров - шеф-редактор Западной редакции ИА REGNUM Новости.