2 октября президент Белоруссии Александр Лукашенко в интервью российским СМИ заявил, что решение о прекращении поставок российского газа в Белоруссию зимой 2004 года принимал лично Владимир Путин. Лукашенко также фактически возложил на Путина ответственность за торможение реализации проекта Союзного государства России и Белоруссии. 5 октября вице-премьер РФ Алексей Кудрин заявил, что Москва не выдаст Белоруссии последний транш двухмиллиардного кредита размером $500 млн. Ситуацию прокомментировал в интервью корреспонденту ИА REGNUM Новости российский политолог Михаил Ремизов.

Эти два события наверняка связаны между собой, однако здесь нельзя сказать, что является причиной, а что следствием. Мне кажется, что когда Лукашенко говорил на означенные темы в столь резких тонах, он уже знал о том, что кредита не будет. По крайней мере, это логично предположить, поскольку $500 млн могут быть вполне приличной компенсацией за молчание, даже за молчание о том, что является правдой. Решение отказать в кредите было скорее причиной, нежели следствием лукашенковской эскапады. Хотя, учитывая некоторую импульсивность Александра Григорьевича, возможно всякое.

Важно то, что решение Москвы о невыдаче кредита было политическим не только во взаимосвязи с речами Лукашенко, но и с точки зрения того, что оно диктовалось именно внешнеполитическими приоритетами. Напомню, что оно было озвучено в пакете с обещаниями выдачи кредитов Болгарии и Сербии - странам, которые имеют для Москвы значимость с точки зрения энергетической политики и интересов "Газпрома". Болгария - участник "Южного потока", Сербия тоже находится в русле энергетических интересов России. И, в общем, решение выдать кредиты Софии и Белграду, равно как и решение отказать в них Белоруссии, полностью лежат в сфере приоритетов газовой геополитики Москвы.