Что будет с миром, если «раскассировать» Россию

Единственной целью Запада, ведущего войну на Украине, является развал Российской Федерации. Об этом заявил президент России Владимир Путин. «У них одна цель — раскассировать бывший Советский Союз и его основную часть — Российскую Федерацию. И потом, может быть, они и примут нас в так называемую семью цивилизованных народов, но только отдельно, каждую часть отдельно. Для чего? Для того, чтобы помыкать этими частями и поставить под свой контроль», — сказал российский лидер в эфире программы «Москва. Кремль. Путин».

На Западе эту цель не особо и скрывают. Да, она не озвучивается на уровне президента США Джо Байдена (который еще пытается внести раскол между российским народом и российской элитой, говоря о том, что первые «нам не враги»), однако рядовые политики и журналисты не обременены подобной внешнеполитической целесообразностью. Поэтому свободно говорят о необходимости «деимпериализации» и «деколонизации» России. И, как отметил министр иностранных дел России Сергей Лавров, подобные призывы становятся «все громче».

На первый взгляд, у западных политиков есть все основания быть громкими. Считается, что они смогут извлечь колоссальные выгоды из развала России — начиная с доступа «за бусы» к ее колоссальным ресурсам (стоимость которых, по оценкам Минприроды, в 2019 году составляла десятки триллионов долларов) и заканчивая территориальными приобретениями. Побороться за «российское наследство» надеются не только «громкие», но и «тихие» великие державы и региональные государства (включая номинальных союзников России по ОДКБ и соседей), которые предпочитают выжидать и не особо помогать Москве в ее конфликте с Западом. Выжидать и тем самым отчасти помогать Западу в его стратегии по «деимпериализации» Российской Федерации.

Ядерная анархия

Проблема, однако, в том, что в случае развала России издержки для остальных стран будут кратно превышать потенциальную выгоду. Причем для всех без исключения. И для США, и для Евросоюза, и для Турции, и для Ближнего Востока, и для Восточной Азии, и для постсоветского пространства.

Все издержки можно разделить на две части — глобальные (то есть касающиеся всех абсолютно) и персональные. К первым относятся прежде всего ядерные риски — например, ядерная война. «В случае даже движения в сторону развала России произойдет непоправимое с точки зрения всего человечества», — поясняет ИА REGNUM заведующий отделом Ближнего и постсоветского Востока ИНИОН РАН, профессор Дипакадемии МИД Владимир Аватков. Проще говоря, Россия ответит ядерным ударом в ответ на ситуацию, «когда под угрозу поставлено само существование государства» — именно так написано в нашей ядерной доктрине.

Однако даже если Западу удастся добиться децентрализации России без ядерной войны, то этот процесс с большой долей вероятности приведет к утере контроля над ее ядерным арсеналом. По состоянию на начало 2022 года Москва (по данным Стокгольмского института исследования проблем мира — одного из ведущих мировых центров по исследованию вооружений) имела примерно 1600 ядерных боеголовок на боевом дежурстве и еще почти 2900 в законсервированном состоянии. Даже если предположить, что 1% от этого числа окажется в руках террористов, то эти боеголовки могут либо взрываться в столицах ядерных держав, либо уйти в другие страны и сделать их ядерными. А если условное ядерное оружие получит Иран, то им обязательно обзаведутся его региональные противники, то есть та же Саудовская Аравия. А ситуация, когда у всех более-менее сильных держав есть ядерное оружие, чревата колоссальным ростом нестабильности и риском перетекания любой региональной войны в ядерную — со всеми сопутствующими в виде ядерного заражения и ядерного терроризма.

Западные риски

Собственно, этот риск и является главной персональной угрозой для Соединенных Штатов. Вместо доступа к российским ресурсам США получат резкий рост угрозы для безопасности американской территории, а также серьезнейший удар по «островной» психологии их населения, которое, будучи защищенным океанами, привыкло чувствовать себя в безопасности от мировых угроз. Кроме того, Америка потеряет ту самую глобальную гегемонию, за сохранение которой она и воюет на Украине, — пример Северной Кореи показал, что Вашингтон не может диктовать свою волю государству, обладающему ядерным оружием и средством его доставки.

Для Евросоюза развал России чреват даже большими проблемами, ведь помимо ядерных угроз европейцы (в силу близости от российской территории) получают и иные проблемы. «Европу ждут толпы мигрантов — как граждан России, так и жителей Средней Азии и Афганистана. У первых не останется средств к существованию, а вторые воспользуются хаосом и временным отсутствием даже плохо охраняемых границ», — поясняет ИА REGNUM доцент РГГУ Вадим Трухачев.

Причем количество этих мигрантов может в разы превышать то, которое прибыло в ЕС во время миграционного кризиса 2015 года. Тогда Европа, напомним, приняла по разным оценкам до 2 млн человек — и при этом находилась в куда более стабильном экономическом состоянии, чем сейчас. А значит новый миграционный кризис может повлечь за собой и резкий рост социального напряжения — мультиплицированный за счет других угроз с российского направления.

«Европу ждёт контрабанда оружия, наркотиков и иных нежелательных товаров — всё это хлынет через «бывшую Россию». Европу ждёт энергетический голод — потому что наладить добычу с «бывших российских» месторождений никто не сможет», — подчеркивает Трухачев. В результате Европа резко качнется вправо — к власти в европейских странах придут крайне правые, националистические лидеры, и внутри европейского пространства начнется серьезный конфликт за ресурсы. После чего о какой-то глобальной субъектности (которую ведущие страны ЕС сейчас пытаются получить за счет украинского конфликта) можно будет забыть. Как и о европейской интеграции.

Восточные проблемы

Казалось бы, в выигрыше от развала России останется Турция — ведь она сразу же получает колоссальное пространство для экспансии. Причем не чужое для себя пространство. «Если развал все-таки пойдет, то Турция, конечно же, сразу попытается распространить свое влияние на тюркские регионы России. Выстроить с ними намного более тесную коммуникацию чем даже в 90-е годы, то есть постарается создать прообраз туркоцентричного Турана», — поясняет Аватков.

Причем это развитие событий будет тоннельным, то есть безальтернативным. Среди турецкого населения сейчас крайне сильны идеи неоосманизма и пантюркизма, а значит Анкара даже исходя из внутриполитических причин пойдет именно по такому пути. И в результате Турция не просто вернет (а то и превзойдет) могущество Османской империи, но и резко усилит свои позиции на переговорах с оппонентами. «За счет развала России Турция обогатится и станет говорить с Европой куда жестче, чем сейчас», — указывает Трухачев. Говорить не только о членстве в ЕС, но и о решении территориальных споров — например, с Грецией.

Однако проблема в том, что этот путь может привести не столько к выгодам для Турции, сколько к проблемам. Просто потому, что он резко нарушит баланс сил.

Во-первых, проблемы возникнут со стороны Ирана. Тегеран не готов соглашаться с турецким доминированием ни на Кавказе (самое уязвимое на сегодняшний день подбрюшье Исламской республики), ни в Средней Азии.

Речь тут идет не о каких-то внешнеполитических интересах — Иран действительно считает, что усиление Турции является угрозой для его национальной безопасности (хотя бы потому, что приведет к росту сепаратистских настроений в тюркокультурном Иранском Азербайджане).

В частных разговорах иранские эксперты и дипломаты дают понять, что для защиты своих интересов готовы идти на крайние меры, однако пока что воздерживаются от них в том числе и потому, что рассчитывают на российский фактор. На то, что сильная Россия сама по себе является важнейшим стоппером для турецкой экспансии. Однако если сильной России не будет — не говоря уже о ситуации, когда российское пространство тоже станет объектом экспансии Анкары, — то у Ирана не останется иных вариантов, кроме как останавливать Турцию силовым путем.

И в этом, как ни странно, ему даже может помочь его злейший враг и нынешний союзник Турции — Соединенные Штаты. «Для США резкое усиление Турции будет категорически неприемлемо. И американцы снесут ее с земли, вместе с имперскими проектами и идеями хаба (транзитного пространства между Востоком и Западом, на чем Анкара может зарабатывать», — говорит Владимир Аватков. Если Турция, конечно, к этому времени не вступит в ядерный клуб.

Казалось бы, в выигрыше останется Саудовская Аравия — дезинтеграция России и неизбежный «ливийский сценарий» приведут к выключению с нефтяного рынка важнейшего конкурента. Однако на самом деле для Эр-Рияда подобный сценарий несет колоссальные риски. «Будет развалено соглашение «ОПЕК Плюс» — продолжать его без России смысла нет, поскольку у всех оставшихся участников не будет «контрольного пакета» в мировой добыче. А значит все страны перейдут к стратегии максимального производства, чтобы зарабатывать с объемов экспорта. В результате нефть в мире существенно подешевеет», — говорит преподаватель Финансового университета при правительстве, эксперт Фонда национальной энергобезопасности Игорь Юшков.

Дальше начинаются самые настоящие экономические качели. «Если нефть опустится надолго ниже 50 долларов за баррель, то многие проекты остановят добычу, а в новые проекты никто инвестировать не будет, — полагает Юшков. — В результате рост потребления через несколько лет (связанный с развитием мировой экономики из-за дешевой нефти) некому будет удовлетворить, и тогда цены на нефть уйдут за 100 долларов за баррель. Мир, по сути, не будет вылезать из энергетического кризиса».

Если какие-то страны из-за этого кризиса получат лишь бюджетные проблемы, то Саудовская Аравия (где лояльность элит и населения королю определяется во многом справедливым распределением нефтяных доходов) может получить еще и серьезную внутреннюю нестабильность. Которая (учитывая спорные, по мнению ряда принцев, права кронпринца Мохаммеда бен Салмана на престол) чревата переворотом или даже революцией.

Соседи под обломками

Однако самыми пострадавшими от гипотетического распада Российской Федерации будут страны постсоветского пространства. Все они превратятся в самое настоящее пространство нестабильности, которая будет экспортироваться к ним с российских территорий. «Если, не дай Бог, рухнет Россия, то под этими обломками — наше место», — заявил президент Белоруссии Александр Лукашенко.

Минск это понимает и поэтому активно помогает России одержать победу в СВО. Другие союзники по ОДКБ, по всей видимости, не понимают — в частности, среднеазиатские страны, некоторые из которых даже якобы решили заработать на поставках оружия Украине, и говорят о том, что не собираются помогать Москве обходить санкции. Между тем, развал России похоронит и их.

Во-первых, похоронит настоящее всего региона. «Центральная Азия сейчас очень сильно зависит от экономики России. Одни только переводы трудовых мигрантов в Узбекистане дают более 11% ВВП, в Таджикистане и Кыргызстане — более 25%. Кроме того, Россия является практически единственным рынком для многих товаров из региона, а также поставщиком основной массы потребительских товаров (продуктов питания, лекарств)», — говорит руководитель Евразийского аналитического клуба Никита Мендкович. Без российского рынка (прежде всего трудового) все эти три государства ждет революция и исламизация, которые, в свою очередь, перекинутся и на соседей.

Во-вторых, похоронит будущее. «Россия сейчас становится основной надеждой на экономическое развитие для центральноазиатских государств. Астана и Ташкент просят максимально ускорить создание «газового союза» из-за коммунальной катастрофы этой зимы в Казахстане и Узбекистане. Без инвестиций РФ критическая инфраструктура промышленности, социальные объекты рискуют превратиться в руины и отбросить регион в средневековье. Так что без экономически развитой России региону угрожает экономическая и гуманитарная катастрофа, закрытие многих производств, безработица, инфляция, вероятно, голод», — говорит Мендкович.

По словам эксперта, постсоветская Центральная Азия может перейти к стандартам жизни современного Афганистана. И это еще лучший вариант, с учетом альтернативы в виде ядерной пустыни.