Когда единая валюта стран БРИКС вытеснит доллар

Инициатива о создании общей валюты для стран группы БРИКС (Бразилия ­­ — Россия — Индия — Китай — ЮАР) будет обсуждаться на саммите этого объединения, который пройдет в Южной Африке в августе. Об этом в среду сообщил глава МИД России Сергей Лавров.

«Именно в этом направлении идут инициативы, которые совсем недавно, буквально на днях, прозвучали — о необходимости подумать о создании собственных валют в рамках БРИКС, в рамках сообщества латиноамериканских и карибских государств», — цитировало Лаврова РИА Новости. Глава российской дипломатии, который сейчас находится с визитом в Анголе, добавил: на саммит БРИКС будут приглашены и руководители группы африканских стран.

Причина появления идеи создания валюты БРИКС «очень простая», отметил Лавров: «Нельзя полагаться на механизмы, которые находятся в руках тех, кто может обмануть в любой момент, отказаться от своих обязательств».

Инициатива, которую упомянул Лавров, исходила от президента Бразилии. Луис Инасиу Лула да Силва призвал создать единую валюту в рамках БРИКС и МЕРКОСУР (политического и экономического сообщества стран Южной Америки). В состав МЕРКОСУР в том или ином качестве входят все страны континента, за исключением Венесуэлы, чье членство приостановлено с 2017 года. Наблюдатели при объединении — Мексика и Новая Зеландия.

«Если бы это зависело от меня, у нас всегда была бы внешняя торговля в валюте наших стран, чтобы нам не приходилось зависеть от доллара», — заявил Лула да Силва на совместной пресс-конференции с аргентинским коллегой Альберто Фернандесом.

Николас Мадуро, лидер пока остающейся вне рамок МЕРКОСУР Венесуэлы, заявил о готовности поддержать создание латиноамериканской и карибской валют. Таким образом, если предложение Лулы будет реализовано, то из долларовой зоны будет уходить в общей сложности 23% мировой экономики (в такую долю оцениваются совокупные возможности БРИКС) и одновременно — традиционная сфера влияния США со времен появления «доктрины Монро».

В соцсетях обратили внимание на то, что объединяет все валюты стран БРИКС, а именно что они начинаются на букву «Р»: реал, рубль, рупия, китайский юань (в западном обиходе принято наименование RMB или renminbi) и южноафриканский рэнд. По мнению блогеров и пользователей соцсетей, именно на эту букву — R, и может начинаться новая валюта, действующая в рамках механизмов БРИКС.

Что потребуется для появления R-валюты

«По всей видимости, на первом этапе странам БРИКС необходимо переходить на использование национальных валют во взаимных расчетах. Создание единой валюты — это более совершенный, поздний, этап. Он требует формирования некоторой региональной валютной системы, совместной платежной системы с едиными механизмами управления и координации», — пояснил ИА REGNUM доктор экономических наук Евгений Смирнов, и. о. заведующего кафедрой мировой экономики и международных экономических отношений Государственного университета управления.

Прежде всего, необходимо сперва провести целый ряд мероприятий в виде создания экономического и таможенного союзов, а также общего рынка. До этого всем странам необходимо как минимум иметь многолетнюю стабильность в рамках политических курсов.

В качестве предтечи создания единой валюты БРИКС латиноамериканские экономисты называют идею создания общей валюты Бразилии и Аргентины под названием «sur» (в переводе с испанского — «юг») — именно эта тема в последние дни занимает первые полосы газет региона.

Что касается собственно БРИКС, то Китай, Россия и Иран (летом 2022 года стало известно о заявке Тегерана на вступление в объединение) уже проводят работу по созданию собственной независимой платежной системы под рабочим названием R5 с интеграцией в неё стран-участниц объединения в лице ЮАР, Индии и Бразилии.

Не исключено, что в рамках этой работы и будет также реализовываться предложенный Лулой проект по единой валюте — возможно, даже цифровой.

За счет кого «прирастает» группа БРИКС

Немаловажным является и тот факт, что Аргентина, соавтор идеи южноамериканской валюты «sur», пытается официально войти в состав БРИКС. По крайней мере, об этом заявлял ещё полгода назад президент Фернандес.

В середине июля прошлого года президент международного форума стран БРИКС — представительница Индии Пурниму Ананд — заявила о стремлении Турции, Египта и Саудовской Аравии также стать членами объединения. В ноябре 2022-го о планах по вступлению в БРИКС заявил Алжир.

С учётом того факта, что все эти страны занимают немалый процент мирового ВВП (тогда как, например, страны Евросоюза — 13%), очевиден тот факт, что дедолларизации может быть подвергнут достаточно крупный кусок мирового финансового пирога, и это, очевидно, вряд ли понравится долларовому гегемону в лице Вашингтона.

Что может затруднить появление R-валюты

«Что касается перехода в расчетах на национальные валюты, то даже его осуществить пока очень сложно, поскольку большая часть международных расчетов в торговле осуществляется в долларах, и эти механизмы являются проверенными, отработанными, привычными и частично непреодолимыми», — отметил профессор Смирнов.

Для создания единой валюты страны БРИКС должны ориентироваться прежде всего на взаимную торговлю, то есть торговлю между собой, указывает Смирнов. Вместе с тем у Китая основным торговым партнером остаются США. «Страны — члены МЕРКОСУР в еще большей степени зависят от торговли с Соединенными Штатами, — подчеркивает Смирнов. — Вводить единую валюту без ориентации на внутриблоковую (внутрирегиональную) торговлю неверно».

Некоторые блогеры не исключают, что замысел по внедрению необкатанной валюты «sur» создан искусственно, и работу трёх стран БРИКС пытаются дезавуировать; впрочем, это лишь версия.

Латиноамериканские экономисты относятся к региональной инициативе несколько скептично, поскольку здесь вмешивается ряд факторов: экономический кризис в Аргентине, желание Бразилии сохранить позиции на аргентинском рынке, нежелание экспортёров получать валюту, которую они не смогут использовать для оплаты в третьих странах и в целом достаточно размытая идея создания единой валюты в рамках МЕРКОСУР, разговоры о которой ведутся с 1999 года.

Аналитики и экономисты, кроме того, отмечают: что уровень экономики Бразилии и других стран БРИКС несколько разный. Для России и Китая в создании единой валюты действительно есть выгода — ведь это тот самый процесс дедолларизации если не на мировом, то хотя бы на региональном уровне. Упрощение процесса взаиморасчётов внутри БРИКС в целом сделало бы организацию более конкурентоспособной в мировой экономике.

Смирнов уверен, что все страны БРИКС, но более всех — Россия и Китай, — ориентируются на дедолларизацию своих экономик. Но — указывает эксперт — тот же Китай в перспективе будет стремиться к укреплению в БРИКС роли китайского юаня, поэтому смысл в создании новой единой валюты может отпасть, и даже в случае ее создания она просто не будет работать.

«Кроме того, главной предпосылкой создания новой валюты, которая, как предполагается, будет резервной (то есть в ней центральные банки будут хранить свои резервы), необходимо обеспечить ее стабильность, которая должна обеспечиваться входящими в БРИКС странами, — отмечает Смирнов. — Но в последнее время мы наблюдаем резкую волатильность на валютном рынке. При этом некоторые валюты укрепляются, а некоторые падают по отношению к доллару. Поэтому в условиях таких шоков вряд ли можно говорить о создании единой валюты».

В нынешних сложных условиях необходима прежде всего стабилизация глобальной финансовой системы, зависящая от выбора оптимального курса фискальной и монетарной политики, решения проблем задолженности многих стран, а также от того, насколько будут жесткими условия на глобальных финансовых рынках в перспективе, перечислил Смирнов.

Задача — реализовать проект раньше середины века

Одним из минусов создания новой валюты специалисты считают возможность затягивания этого процесса. В качестве примера приводится история с созданием евро — эту валюту Евросоюз создавал в общей сложности около четырёх десятков лет.

В нынешней ситуации создание единой валюты может занять меньший по сравнению с евро срок, однако, по оценкам экспертов, единая валюта в БРИКС может появиться не ранее 2050 года, тогда как процесс дедолларизации с геополитической и экономической точек зрения важен именно в нынешнее время.

Смирнов полагает, что БРИКС для того, чтобы вводить единую валюту, нужно более тесное торгово-экономическое сотрудничество, а также сближение финансовой и платежной инфраструктур стран-членов. «Наконец, ничего нельзя навязывать «сверху». Участники внешнеэкономической деятельности стран БРИКС сами должны понять, что единая валюта им будет важнее, чем сложившиеся ранее механизмы расчетов и платежей (на основе доллара и специальных прав заимствования МВФ), — указывает эксперт. — Однако Россия имеет большую мотивацию в создании такой единой валюты, поскольку на ее платежный баланс оказывается большее давление со стороны западных стран, связанное, например, с заморозкой валютных резервов».

Плюсы даже у формальной риторики создания «бриксовалюты» точно есть. Запад явно нервничает из-за перспективы передела мирового финансового рынка и концентрации регионов не на долларе, а на национальных и региональных валютах. Формально нынешние финансовые процессы могут запустить цепочку в обход доллара, и чем больше стран будет вовлечено в звенья этой цепочки, тем больше «дедолларизация» будет шагать по планете — а значит, и зависимость внешних рынков от США также значительно снизится.