Пенсионер Михаил Пушняков, который по долгу службы на протяжении двух десятков лет занимался розыском и разоблачением военных преступников, совершавших свои злодеяния во время Великой Отечественной войны на территории Псковской области встретился с корреспондентом ИА REGNUM во Пскове. Он рассказывает:

"После оккупации фашистами советских Прибалтийских республик и Северо-Западной части СССР Гитлер организовал так называемые Генеральные округа, в которые входили как территории непосредственно прибалтийских республик, так и территории России. Во главе этих округов были немецкие ставленники из числа эстонцев, литовцев и латышей и даже были созданы так называемые правительства, подконтрольные немецкому командованию. Сразу после начала немецкой оккупации Прибалтики, среди местного населения немцы стали распространять листовки с призывом вступать в ряды немецкой армии. Обещалось, что за это каждому, кто прослужит три месяца на оккупированной территории России, будет выделено три гектара земли. Было обещано создать "Великую Эстонию", которая включала бы в себя территории почти всей нынешней Псковской, Ленинградской и Новгородской областей. Уже летом 1941 года начался поток добровольцев. Для их обучения в городе Тарту был организован учебный пункт, на базе 41-го эстонского полицейского батальона. После трехмесячного обучения добровольцы направлялись на объекты, расположенные на территории Псковской и Ленинградской областей. Были такие, которые для того, чтобы вступить в немецкую армию, даже приписывали себе года. Некоторые из этих преступников на момент совершения преступлений не были еще совершеннолетними, что в дальнейшем спасло их от расстрела по приговору советского суда.

Первым, в конце осени 1941 года, в Псков прибыл 37 эстонский полицейский батальон. Им командовал майор Кург. Располагался он в здании Иркутских казарм, что на Октябрьском проспекте. Батальон состоял из пяти рот. Первая рота выполняла задачи по охране железной дороги Псков-Гдов, вторая рота охраняла дорогу от Пскова до Полоцка, третья рота охраняла железную дорогу от Пскова до Луги, четвертая рота охраняла дорогу от Пскова до Порхова, пятая рота охраняла Псковский аэродром. Впоследствии на территории Псковской области действовало несколько эстонских полицейских батальонов. Всего на территории Эстонии было сформировано 15 полицейских батальонов, с 30-го по 45-й. Эти эстонские полицейские подразделения входили в состав 205-ой охранной дивизии тыла, которой командовал генерал-майор Гофман. Штаб дивизии находился в городе Тарту. Помимо железных, шоссейных дорог и мостов, в ее задачи входила охрана предприятий сельхозназначения, в основном льнозаводов, которые потом партизаны все сожгли. Создавались сельхозкомендатуры, и при них, из числа эстонцев, формировались так называемые ягдкоманды. Эти ягдкоманды, часто при поддержке кадровых немецких воинских частей, вели борьбу с партизанами и уничтожали мирное население.

Сразу после освобождения от немецких войск, в каждом районе создавались чрезвычайные комиссии, в которые входили профессора, представители КГБ, МВД, общественность, советские и партийные органы. Они опрашивали жителей, даже делали эксгумации массовых захоронений. И все эти злодеяния приписывали немцам. И все валили на командующего 18 немецкой армией. Понятно, что все они были одеты в немецкую форму, разговаривали на иностранном языке, поэтому большинство жителей сел и деревень, считало их немцами. А зверствовали-то в основном эстонцы.

Надо сказать, что потерь среди эстонских коллаборационистов было очень мало. Патрулируя железные и шоссейные дороги, они всегда окружали себя мирными жителями из соседних деревень. Поэтому партизаны в них не стреляли. Единственные крупные потери у них были возле деревни Лунева Гора. Наша диверсионная группа, под командованием Ковалева, забросала гранатами машину с эстонскими карателями, ехавшими на выселение жителей в Германию. Основные карательные действия проводились эстонцами в то время, когда началось строительство линии "Пантера". На протяжении оборонительной линии создавалась "мертвая зона". Всех жителей деревень, находящихся в непосредственной близости от укреплений, сгоняли в Моглинский лагерь, а оттуда увозили в Германию или Эстонию, а стариков и детей, которые не могли передвигаться, сжигали вместе с домами. Очень много псковичей, насильно угнанных со своих деревень, принудительно работало у эстонцев на хуторах. Эстонскую полицию безопасности (эстонское гестапо) формировала имперская полиция безопасности.

На Ленинградском фронте, против которого воевали 18 и 16 немецкие армии, действовала так называемая группировка А - айнзацгруппе №1, в чистом виде политическая полиция. В нее входило пять отделов: финансовый, кадровый, СД (занималась разведывательной деятельностью и контролем за всеми другими отделами), политический и криминальный. Комплектовались эти структуры в основном из бывших полицейских буржуазной Эстонии, из офицеров эстонской армии (подготовка проводилась на курсах юридических дисциплин в городе Фриденталь, недалеко от Берлина). Немцы занимали должности начальников отделов. А весь оперативный состав и следственный состав состоял из эстонцев. В Пскове полиция безопасности находилась в помещении музея Ленина, по адресу - улица Ленина 3. На нем висела вывеска: "Эстонская полиция безопасности". И во всех районах, где были отделы, тоже висели вывески - "Эстонская полиция безопасности". В подвальных помещениях этого здания находилась внутренняя тюрьма. Решение по делу каждого арестованного выносили три человека: начальник полиции безопасности немец Траут, начальник эстонской полиции безопасности, секретарь - госпожа Поская. Людей расстреливали или отправляли в Моглинский лагерь. Расстрелы производила специальная команда расстрельщиков из особой эстонской роты под руководством эстонца по фамилии Сепп. Расстреливали в Ваулиных горах и на станции Березка, рядом с домиком лесника Павлова.

Из военнослужащих полицейских батальонов в 1943 году началось формирование эстонского легиона СС. Туда отбирали высоких, голубоглазых и светловолосых молодых людей - добровольцев. Сформировав легион СС, гитлеровское командование направило его на фронт, в район Нарвы. Но привыкшие воевать с беззащитным мирным населением, встретившись лоб в лоб с кадровыми частями Советской армии, эстонские каратели понесли большие потери. Узнав об этом, Гитлер лично дал приказ не использовать эстонские части в боевых действиях против Советской армии. 20-я эстонская дивизия СС, сформированная из остатков легиона, личного состава полицейских батальонов и сотрудников полиции безопасности, даже в самом конце войны так и не вступила в бой с Советской армией. Немецкое командование использовало дивизию только в своей тыловой зоне.

Под новый 1943 год эстонский правитель Мяэ решил объехать всю свою "Великую Эстонию". Он посетил отделы полиции безопасности в Острове, Себеже, Новоржеве, и под Новый год приехал в Псков. Собрал всех своих сотрудников полиции, пригласили немецкое начальство - штурмбанфюрера Траута. На банкете в честь нового года Мяэ заявил эстонцам, чтобы с большевиками они расправлялись окончательно: "здесь будет Великая Эстония и немцы здесь не хозяева. Хозяевами на этой земле будем мы". Все ему аплодировали. На следующий день Траут передал в Ригу, где находился штаб группировки А, содержание речи Мяэ. После этого случая, все полицейские органы были переименованы. В Пскове эта организация стала называться оперативная команда №3.

Окончание войны застало 20-ю дивизию СС в Чехословакии. Командир дивизии, полковник Альфонс Ребане, стремился, во что бы то ни стало, пробиться в Австрию и сдаться английской армии. Но на территории Чехословакии дивизию взяли в плотное кольцо местные партизаны. После переговоров, в обмен на обещание пропустить эстонцев в Австрию, дивизия была разоружена. Примерно 18 офицеров дивизии отказались сдать личное оружие - пистолеты, за что были расстреляны партизанами. Пользуясь неразберихой, командиру дивизии полковнику Ребане, вместе со штабом и командирами полков, удалось ночью на машинах вырваться из партизанского окружения. Они добрались до Австрии, где и сдались английской армии. Остальной личный состав дивизии, с офицерами - командирами рот и взводов, был передан частям Советской армии. При транспортировке личного состава 20-ой дивизии на территорию Советского Союза, более чем 300 офицерам, в основном командирам рот и взводов, руки у которых были в крови мирных советских граждан, удалось сбежать и скрыться на территории английской зоны. Остальных солдат и офицеров 20-ой дивизии СС отправили в Воркуту.

Но в 1946 году по просьбе правительства Эстонской Советской Социалистической Республики все они были освобождены и направлены на восстановление народного хозяйства Эстонии. Многие из них вскоре пополнили ряды "лесных братьев". Сразу после войны органам государственной безопасности Псковской области были поставлены задачи по выявлению пособников оккупантов из числа местных жителей. Сажали на 10 лет даже тех женщин, кто работал уборщицами в комендатуре. А вот до эстонских карателей долгое время, как говорится, руки не доходили. После дела Пиигли, которое широко освещалось эстонскими и зарубежными средствами массовой информации, по Эстонии прокатилась волна самоубийств бывших карателей. Причем поводом для него могла служить обычная повестка в милицию или неожиданный визит сотрудника правоохранительных органов. По моим оценкам, заслуженное наказание понесли не более 30% от всех карателей и убийц, проживавших и проживающих ныне на территории Эстонии".