Польские власти боятся мирных переговоров между Россией и Западом

Польша провожает уходящий, 2022 год и вступает в 2023 год. Вступает с новыми надеждами и новыми страхами. «45% опрошенных поляков опасаются эскалации войны, 26% — роста инфляции, и чуть менее 13% боятся нарастания политической напряженности», — пишет газета Dziennik Gazeta Prawna со ссылкой на опрос, проведенный студией United Surveys. Однако, указывает издания, есть «значительные различия» в определении «страхов» в различных группах респондентов. Если среди сторонников правящей коалиции во главе с партией «Право и Справедливость» (PiS) «эскалации войны» опасаются 67%, то в рядах оппозиционно настроенных поляков их в два раза меньше — 33%. Эти результаты не только отражают текущие настроения в той или иной партийной среде, но и дают понять, на чем станут играть польские политики в следующем году, когда осенью должны будут состояться выборы в Сейм Польши.

В ситуации, когда рост инфляции и совокупность кризисных явлений в экономике остается второй по значимости угрозой для польского общества, поддержание украинского конфликта в «горячей фазе» в 2023 году для правящей коалиции становится чуть ли не единственным способом выиграть выборы и получить третий срок правления. Ведь если в чем сейчас поляки и поддерживают «Право и Справедливость», так это в действиях по «защите страны». Урегулирование конфликта весной следующего года, выход России и Запада на более-менее стабильные договоренности оставит PiS без топлива в предвыборной гонке. Помимо того, придется отвечать на неудобные вопросы: что Варшава потратила и что приобрела. Когда посол Польши на Украине Бартош Чихоцкий заявил на днях, что помощь Польши Украине «огромна» и, возможно, «однажды ее можно будет подсчитать», это вызвало недоумение. Одно из польских изданий назвало слова посла «шокирующими», так как его заявление «поднимает серьезные вопросы о возможностях наших властей в координации кризисных ситуаций». Поэтому в правящем лагере внимательно отслеживают поступающие с Запада «сигналы» о возможных мирных переговорах и потенциальных контурах нового мироустройства в контексте украинского конфликта, опасаясь реализации «неприемлемых» сценариев. И дело тут не в сопереживании киевскому режиму.

«Россия может проиграть войну в военном отношении, но в то же время выиграть на дипломатическом уровне, — пишет на страницах журнала Do Rzeczy политолог Ян Федорчук. — Рано или поздно и Европейский союз, и США будут стремиться договориться с Владимиром Путиным, чтобы заново переопределить мир. Оглядываясь назад, в начало 2022 года, забавно читать анализы, в которых предсказывалось, что Россия пошатнется под натиском западных санкций. Регулярно утверждалось, что в Кремле готовится дворцовый переворот, а сам Путин, по сообщениям прессы, смотрел смерти в глаза не реже одного раза в месяц. В действительности, это были очередные примеры польского принятия желаемого за действительное. Апогеем этих фантазий стало видение распада самой России и связанная с ним абсурдная, крайне вредная концепция создания польско-украинской федерации. Прошло всего несколько месяцев, а эти прогнозы уже потеряли свою актуальность». А какие приобрели? Те, которые предвещают «неприятные» для Польши последствия — мирный договор с условием «территориальных уступок» со стороны Украины, снятие антироссийский санкций и разблокирование российских активов, построение новой архитектуры безопасности вне НАТО, «возвращение России в Европу и даже построение «Европы от Лиссабона до Владивостока».

Для той Варшавы, которая вложилась в «распад самой России» и «концепцию польско-украинской федерации», реализация подобных сценариев является политической смертью. Безусловно, правящая коалиция понимает, что войны заканчиваются за столом переговоров. Но в случае с украинским конфликтом Польша видела его окончание в договоренностях между США с Центральной и Восточной Европой, а не США и ЕС с Россией. Варшава рассчитывала на то, что именно военный аспект и жесткая сила будут, как замечает американский политолог Эндрю Михта, «управлять институциональным каркасом и определять новую архитектуру будущей Европы». Соответственно, НАТО становилось бы главным оператором европейской политики, что на геополитическом уровне создавало на восточной границе ЕС два центра силы — северо-восточный (с вовлечением Швеции и Финляндии) и восточный (с вовлечением Украины), который намеревалась возглавить Польша. Поэтому Варшаве важно затягивание украинского конфликта, поддержание его в горячей фазе, чтобы не дать Западу и России выйти на мирные переговоры, на которые поляков, скорее всего, даже не пригласят.

Судя по всему, сегодня в этом наиболее полно сходятся интересы правящей польской коалиции и киевского режима. Как и «Право и Справедливость», администрация Зеленского тоже нуждается в войне, в том числе, чтобы подавлять внутреннюю оппозицию и проводить авторитарную политику. Поэтому нельзя исключать того, что в случае приближения мирных переговоров Киев и Варшава пойдут на радикальные шаги, вплоть до согласия киевского режима на ввод польского военного контингента на украинскую территорию, чтобы подлить керосина в костер конфликта, попытаться спровоцировать Россию на серьезный военный ответ. Ведь для правящей польской коалиции и киевского режима это может оказаться единственным способом продлить свое политическое выживание.