Грибаускайте вскрыли: президенту грозит тюрьма с конфискацией имущества?

Под конец своего второго срока полномочий президент Литвы Даля Грибаускайте дождалась обвинений в фактически финансовом мошенничестве и обогащении за счёт всего населения во время экономического кризиса в 2008—2009 годах, когда экономика Литвы рухнула сразу на треть, а власти боролись с кризисом, в том числе сокращая пенсии (единственные в ЕС!), упраздняя дотации, поднимая налоги. Поистине сенсационные свидетельства прямо в парламенте озвучила бывший депутат Европарламента Маргарита Старкявичюте.

Если уйти от витиеватых подробностей схемы, то бывшая евродепутат, которая во время начала кризиса курировала финансы ЕС, рассказала в парламенте о том, что Литва под гарантии Еврокомиссии, без всяких дополнительных обязательств, могла получить от МВФ дешевые кредиты, которые были способны поправить положение в экономике. Кредиты давали всего под 1,5−2%. Вместо этого власти стали брать кредиты на международных рынках под 9% и выше.

Бывший политик поинтересовалась — кто выиграл от такой бесхозяйственности? И является ли это просто проявлением некомпетентности и финансовой безграмотности властей тех лет? Или это чей-то рассчитанный ход и кто-то от такого шага обогатился? Литва — единственная страна региона, которая поправляла свои финансы за счёт дорогих кредитов. Абсолютно все вокруг пользовались возможностями МВФ. И Польша, и Латвия. И многие-многие. В результате уплата процентов по кредитам и в целом их обслуживание — одна из самых больших статей расхода бюджета Литвы и по сей день.

В Литве в эти дни проходит парламентское расследование о действиях властей Литвы во времена экономического кризиса. Литва, к слову, от него пострадала больше других стран ЕС, а последствия ощущаются до сих пор, даже спустя десятилетие. В парламенте решили разобраться, почему именно в Литве экономика в первом квартале 2009 года рухнула сразу на 18,1%, во втором квартале падение составило уже 22,4% — и так далее. Из страны за четыре года с начала кризиса, только по официальной статистике, уехало 370 тыс. человек — и люди до сих пор продолжают уезжать. Для трёхмиллионной Литвы такой исход — глобальная катастрофа, смертельный удар, от которого вряд ли есть рецепт исцеления.

Так что произошло? Старкявичюте рассказала: когда коммерческие банки начали выводить свои капиталы (почти весь банковский сектор в Литве занимают скандинавские банки), Еврокомиссия создала механизм помощи таким странам. Под гарантии Брюсселя в МВФ можно было открыть льготную кредитную линию. Именно так поступила Польша, или, например, Венгрия. Но самое главное — в Литве в принципе кризиса не должно было произойти, поскольку трясло в те годы в первую очередь финансовый сектор, а в Литве он — один из самых маленьких в ЕС, занимает только 15% экономики страны.

А дальше начались странности. По словам Старкявичюте, как только стало известно о возможностях открыть льготную кредитную линию, она стала биться во все властные кабинеты в Литве. Например, в литовский Центробанк, с просьбой увеличить норматив достаточности капитала коммерческих банков до 8%, что замедлило бы вывод денег из Литвы. Этого не просто не было сделано, вопрос даже не стали обсуждать — ЦБ Литвы, рассказывала бывший политик, даже не стал с ней встречаться.

Дальше — больше. По данным на 2011 год, Литва должна была получить в текущую на тот момент финансовую перспективу 8 млрд средств дотаций ЕС. Но в 2010 году освоено было только 4 млрд евро. «Значит, 4 млрд евро были свободными. Было принято решение разрешить авансом выплачивать эти деньги», — рассказывала Старкявичюте. Европарламент принял соответствующую резолюцию, а она сама стала одним из авторов документа. Сразу после этого политик обратилась к властям Литвы. Но и на этот раз — тишина. Ни премьер-консерватор Андрюс Кубилюс не хотел слышать об открывшихся возможностях, ни министр финансов Ингрида Шимоните, которая также даже отказалась встречаться с евродепутатом. По словам Старкявичюте, она узнала, что говорить с ней министру финансов запретила лично президент Даля Грибаускайте. Не царское дело или умышленное нежелание выйти из кризиса с минимальными последствиями?

Складывалось впечатление, что всё делалось специально ради одного самого чёрного сценария: развала экономики (что и произошло), деклараций о жесточайшем кризисе (что и произошло), срочного заимствования на международных рынках под высокие проценты (что и произошло).

Читайте также: Президента Литвы обвинили в незаконном обогащении

В финансах существует принцип лучшего исполнения (best execution), когда используется лучшая цена на рынке. Для Литвы лучшим и самым дешёвым решением была кредитная линия в МВФ под гарантии ЕК с процентной ставкой 1,5%. Однако Литва не стала руководствоваться этим принципом и стала брать кредиты по самой невыгодной для себя цене. В Евросоюзе за такое поведение принято в отношении виновников возбуждать уголовное преследование, тюремное заключение с конфискацией имущества. Неважно — умышленный ущерб или из-за финансовой некомпетентности.

«А теперь я хочу спросить, не заработали ли на этом высокие литовские чиновники, которые призывали инвестировать с процентной ставкой в 9%», — спросила бывший политик, напоминая, что, когда Литва выпустила гособлигации, первой, кто их стал скупать и даже этого не скрывал, была президент Даля Грибаускайте. Она тогда это представила как личный вклад в борьбу с кризисом.