Мюзиклы, которые невозможно забыть

Киномюзиклы часто считаются чем-то развлекательным и романтическим, в то же время киноленты этого жанра предполагают рефлексию, возможность говорить о судьбе человека в условиях отдельного временного исторического промежутка и политики. Так, с 8 по 11 марта кинокомпания «Иноекино» представит ретроспективу трех классических американских мюзиклов: «Поющие под дождем», «Звуки музыки» и «Кабаре».

Эти фильмы в разное время ознаменовали собой новый этап развития голливудского мюзикла. Отреставрированные версии музыкальных фильмов будут показаны в четырех российских городах: Москве, Санкт-Петербурге, Новосибирске и Екатеринбурге. Кинокритик ИА REGNUM Валерий Рокотов поделился своими размышлениями о судьбе мюзиклов, их исторической и политической подоплеке.

Голливудский мюзикл

История звукового кино началась с мюзикла. Им стал «Певец джаза».

Едва родившись, мюзикл стал распространяться, как эпидемия. «Великий немой» запел раньше, чем заговорил. Он просто зашагал с песней по жизни. Все голливудские студии начали производить мюзиклы. Их стало так много, что зритель очень скоро от них устал. 1931 год стал чёрным для жанра. Американцы перестали смотреть муру, которая клепалась по трафарету и была полностью оторвана от реальности. Ещё одной причиной был кризис. Люди нищали. Им было не до походов в кино.

Мюзикл вернулся на экран в эпоху Рузвельта, когда правительство атаковало Великую депрессию по всем направлениям, включая идеологическое. Чрезвычайно нужен был оптимизм, нужны были ноты уверенности и сладкие сны, отрывающие от кошмара реальности.

В возрождении жанра огромную роль сыграл Басби Беркли, хореограф или режиссёр, чьи фильмы включали грандиозные танцевальные номера с участием огромного количества исполнителей.

Мюзиклы, снова вошедшие в моду, стали снимать на всех студиях. Их клепали даже в «бедняцком квартале», где был придуман особый ковбойский мюзикл.

Вселенная американского мюзикла насчитывает сотни звёзд, многие из которых потускнели со временем. Но есть и те, что не угасают.

«Поющие под дождём», «Звуки музыки» и «Кабаре» как раз к такой категории и относятся. «Поющие под дождём» стали одним из главных событий 1952 года, сделав звёздами Джина Келли и Стэнли Донэна.

Картина переносила зрителя в 1929 год, когда в кино восторжествовал звук и звёздам немого экрана пришлось приспосабливаться к новым реалиям. Как и в любом мюзикле, сюжет выполнял связующую роль между зажигательными танцевальными номерами, лучшим из которых, по всеобщему признанию, стал номер «Заставь их смеяться».

Название фильма было выбрано неслучайно. Одноименный шлягер был неофициальным гимном студии «МГМ», считавшейся лидером в производстве музыкальных фильмов. Однако была и другая причина. Петь под дождём мог только абсолютно счастливый человек.

В 1965 году вся Америка запела песни из фильма «Звуки музыки». Пластинка с песнями Ричарда Роджерса и Оскара Хаммерстайна стала абсолютным рекордсменом продаж.

Первоначально эти песни покорили Бродвей, а затем эхо оваций докатилось до Голливуда. Снимать фильм пригласили Роберта Уайза, создателя гремевшей в то время «Вестсайдской истории».

В основу сюжета легла история австрийского аристократа Генриха фон Траппа, счастливо жившего в своем тихом Зальцбурге, пока в Австрии не воцарились нацисты. По мнению барона, флаги Третьего рейха не добавляли изящества милым его глазу альпийским пейзажам. Гитлеровцы были убеждены, что фон Трапп станет винтиком их военной машины. Но барон огорчил их. Вместе с детьми и молодой женой Марией, бывшей послушницей монастыря, он сбежал в Швейцарию, а затем перебрался в США.

За океаном фон Траппам пришлось несладко. Они жили в бедности, пока Марии фон Трапп не пришла в голову спасительная идея — использовать дар, которым природа щедро наделила семейство. Фон Траппы прекрасно пели. Первые же гастроли по Америке принесли семье деньги и славу.

Пластинки с записями их песен становились бестселлерами. В 1954 году Мария фон Трапп, к тому времени уже вдова, опубликовала книгу воспоминаний с романтическим названием «Звуки музыки». Эта книга выдержала около тридцати переизданий. В конце пятидесятых годов в Западной Германии по ней были поставлены два фильма — «Семья Трапп» и «Семья Трапп в Америке».

Мюзикл Роберта Уайза рассказывает о последних месяцах, которые семья провела на родине. Как написано в титрах, действие разворачивается в «последние золотые денечки тридцатых годов».

На главную женскую роль среди других звёзд прочили Роми Шнайдер, уроженку Австрии. Однако в итоге чаша весов склонилась в сторону Джули Эндрюс, закончившей съёмки в диснеевском фильме «Мэри Поппинс».

Продюсера Дэрила Занука не смутило, что у сладкоголосой девушки не было громкого имени. Как и диснеевцы, он сделал ставку на эту малоизвестную театральную актрису и не прогадал. Джули Эндрюс блистательно сыграла послушницу Марию, которая растопила сердце барона-вдовца и стала второй матерью его детям.

Вместе с опытным Кристофером Пламером, сыгравшим непокорного австрийского аристократа, они составили превосходный актёрский дуэт.

В один из дней съёмочную площадку фильма посетила Мария фон Трапп. Режиссёр не замедлил этим воспользоваться, уговорив баронессу сняться в массовке.

В кадре впервые в своей жизни появилась и знаменитая певица Марни Никсон, чей голос звучал во многих голливудских мюзиклах. Она исполнила крохотную роль сестры Софии.

На рекламу картины студия «ХХ век — Фокс» потратила столько денег, что со стороны американцев было бы просто свинством не посмотреть фильм. В топке рекламного паровоза сгорело около десяти миллионов долларов.

Зрители пришли в восторг от картины, которая на три часа погрузила их в океан сентиментальности. «Верайети» назвала ее лучшим мюзиклом, когда-либо перенесенным на экран.

А потом было «Кабаре»… Так следовало бы назвать главу о смене эпох в истории жанра.

Фильм был поставлен по книге Кристофера Айшервуда «Прощай, Берлин!», рассказывающей о диковинном периоде немецкой истории. В начале тридцатых Берлин стал столицей европейского декаданса. Сюда стекались прожигатели жизни. Однако атмосфера праздничной кутерьмы была обманчивой. На полях Веймарской республики стремительно вызревал фашизм.

Книга Айшервуда сначала послужила материалом для пьесы. Затем — для киносценария, по которому Джон Ван Друтэн поставил фильм «Я — камера». В 1966 году на Бродвее прогремел мюзикл «Кабаре», где роль ветреной певички Салли Боулз исполняла Джилл Хейвортс.

В начале нового десятилетия идеей экранизации мюзикла загорелся продюсер Сай Файер. Он договорился о производстве с телекомпанией ABC. Её боссы хотели видеть в главных ролях именитых актёров. Но по настоянию продюсера приглашения получили восходящие звёзды кино Лайза Миннелли и Майкл Йорк.

Файер проявил твёрдость и в борьбе за режиссёра. Боб Фосс в то время ходил с поникшей головой. Его мюзикл «Милая Чарити» провалился в прокате, и студия «Юниверсал», потерявшая деньги, разорвала с режиссёром отношения. Благодаря Файеру он получил шанс реабилитироваться.

О постановочном процессе известно немного. Охотнее других о времени съёмок вспоминали биографы Лайзы Миннелли. Джордж Мэйер, например, свидетельствует, что для актрисы это были золотые деньки. Как и её героиня, она вскружила голову двум мужчинам. Из Западной Германии, где снимался фильм, подробности её двойного романа быстро перелетели через океан и стали достоянием американской прессы, которая восславила её бурный темперамент.

Лайза Миннелли вспоминала, что съёмочной группе хотелось передать атмосферу декаданса, разложения и порочности Берлина того времени. Режиссёр, актёры и оператор отыскали места, откуда ещё не выветрился дух Веймарской Германии. Это были знаменитые притоны Гамбурга, где устраивались бои лесбиянок, валяющихся в грязи, и порношоу с участием публики.

Возможно, в этих клоаках Лайза Миннелли и Джоэл Грэй и увидели своих экстравагантных героев, весёлых и проницательных лицедеев кабаре.

Творение Боба Фосса язык не поворачивается назвать мюзиклом. Песни и танцевальные номера столь органично вплетены в канву сюжета, что о жанре забываешь начисто. Режиссёр добивался именно такого восприятия картины. «Вряд ли вам доводилось видеть парочку влюблённых, поющих и танцующих на скамейке в парке, — говорил он в интервью. — Зрители всегда знали, что так не бывает, но готовы были смотреть на это в кино. Однако я думаю, что теперь этот номер уже не пройдёт».

В то время действительно дорогостоящие мюзиклы проваливались один за другим.

В критических статьях о фильме доминировали восторженные интонации. Даже Паулин Кейл, безжалостно громящая голливудскую продукцию, разразилась хвалебным отзывом. «После «Кабаре», — написала она, — должно пройти некоторое время, прежде чем снова начнут разгуливать по холмам поющие актеры или косцы пустятся в пляс на уборке сена».

Члены академии вполне разделили восторг критиков, вручив создателям картины восемь «Оскаров».