Еще пять лет назад политические игры в Казахстане справедливо называли "борьбой нанайских мальчиков": в рамках существующей системы трудно было представить более жесткое, нежели отставка, окончание карьеры. В стране действовал негласный закон "сохранения чиновника". Совокупность гарантий касалась каждого представителя элиты. Даже самые малоэффективные винтики выстроенной "системы сдержек и противовесов", при условии сохранения лояльности, вполне могли рассчитывать на вечное движение внутри властной вертикали. Поэтому жесткие сценарии - в частности, убийство оппозиционного политика Алтынбека Сарсенбаева и двойное самоубийство бывшего "весового" главы алматинской области Заманбека Нуркадилова (по официальной версии, он выстрелил в себя дважды) - поначалу выглядели кощунственным вызовом самой системе казахских взаимоотношений.

Но вот что важно. Настоящие заказчики убийств так и не были найдены. Это автоматически означает, что они до сих пор остаются действующими игроками современной казахской политики - а значит, постоянно держат в голове крайнюю формулу решения проблем. Но теперь - это не только их ноу-хау. Сейчас, спустя время, стало понятно - созданный прецедент существенно расширил инструментарий политической борьбы. А осознание вседозволенности резко ожесточило борьбу между элитами. Из борьбы концепций государственного развития, каковую политика хотя бы отдаленно напоминала в начале 2000-х, к концу десятилетия она превратилась в войну личных амбиций. А ее накал - нынешние слухи о попытке заговора (http://regnum.ru/news/fd-abroad/kazakhstan/1333365.html), разборки с группой "южан" (http://regnum.ru/news/fd-abroad/kazakhstan/1333984.html) и уголовные дела (http://www.regnum.ru/news/fd-abroad/kazakhstan/1329679.html), заведенные против чиновников высокого ранга, вполне может свидетельствовать о некоторой потере контроля над ситуацией.

В сущности, все звенья цепи нынешних казахстанских обострений - дело министра здравоохранения Жаксылыка Доскалиева, предполагаемая кома управделами президента Сарыбая Калмурзаева, аресты, допросы и чудовищные слухи о вероятном убийстве (http://regnum.ru/news/1326836.html) доверенного лица главы государства Владимира Ни - упираются в одну-единственную системную проблему: полное отсутствие публичности, площадок для вероятного диалога элит. И если раньше, пока политика не выходила за рамки более или менее цивилизованных попыток выяснить отношения под ковром, избегая крайних мер, ситуация была вполне терпимой, то теперь, когда каждый чиновник воспринимается бойцом, полное неумение держать ситуацию вне криминального поля на ходу меняет характеристики и условия победы над оппонентами.

Безусловно, любая политика - это удел сильных. Она никогда не делалась чистыми руками - и Казахстан в этом смысле не стал исключением за 20 лет независимости. Но дело в том, что от нынешней логики перемен - веет безысходностью. Непубличность постепенно возвращает Казахстан к истокам, к романтической атрибутике бандитских 90-х. Особенно остро - это чувствуется внизу. Отсюда бунты и громкие скандалы в казахстанских колониях. Отсюда - религиозная радикализация запада страны, которую все труднее сдерживать в почти стерильном информационном поле. Отсюда - полузабытое слово "забастовка", характерное для индустриально развитых областей в конце XX века. Этот список можно продолжать очень долго. Важно осознание - обществу и элитам необходимо высказаться, выпустить пар. Заключить новый коллективный договор на десятилетие вперед.

Но полная неспособность элит к переговорным процессам вкупе с усилением роли капитала тянут всю республику к перманентному процессу передела собственности. Не потому ли крупный акционер "Казахмыса" Владимир Ким решил сбросить с себя бремя защиты капитала, продав государству 11-процентный пакет акций корпорации? Не проще ли было договориться с какой-нибудь крупной силой при молчаливой поддержке главы государства? Не потому ли крупные бизнесмены, такие по-казахски словоохотливые обычно - предпочитают молчать и по возможности, обходить нынешнюю политику стороной? Капитал первым чувствует перемены - предпринимательская интуиция почти всегда распространяется и на политическое поле. А игры перестали быть джентльменскими. Сейчас они больше напоминают бойню с ее непререкаемым законом: выход здесь возможен только один.

Это, кстати, вовсе не значит, что Нурсултан Назарбаев выпустил нити управления из своих рук. Он по-прежнему остается верховным арбитром. Именно к нему апеллируют выброшенные по старинке на обочину главы крупных казахстанских родов. Но расширение политического инструментария - рано или поздно не оставит выбора. Придется снова закручивать гайки. А чтобы удержать контроль над ситуацией - надо будет делать это жестче, чем в 2001 году, когда республика пережила всего-то бунт младотюрков. А сейчас, впервые после убийства Заманбека Нуркадилова - снова попраны интересы Юга страны. И пусть сделано это по справедливости - если верить слухам - за попытку организации заговора против президента. Важнее, что другим выходцам региона - некуда прийти. И заявить об амбициях самых густонаселенных областей.

Но предположим, слухи не стоят выеденного яйца. Череда арестов - это борьба с коррупцией. Череда инсультов - вызвана общей слабостью игроков. А молчаливое отступление бизнеса - вызвано реабилитационным - после кризиса периодом. Сама причина написания этого материала - именно так, для российского информационного поля - продиктована желанием хотя бы вот так, боем, проверить слухи. Непубличность государства - приравнивает домысел к факту, а вымысел к домыслу. Не потому ли недавно крупное информационное агентство Казахстана ошиблось, приняв шутливую утку об отставке президента за чистую монету? Невозможно внутри Казахстана проверить, откуда растут ноги и с чем можно есть полученную информацию. Если этого не может журналистика, значит, сами элиты владеют только слухами. А не владея информацией - уверен, никто из них не в курсе, в какую сторону идет страна. Вполне возможно, что в сторону бойни. А там, напомню, всего один закон.