Трампу нужно уделить основное внимание Китаю — The National Interest

Администрации Трампа необходимо сформировать свою глобальную стратегию, в которой основное внимание Вашингтону нужно уделить Китаю. Для этого Белому дому нужно прежде всего избежать втягивания в очередное ближневосточное болото и найти пути сотрудничества с Россией, пишет Роберт Берт в статье для The National Interest.

Автор отмечает, что, несмотря на то что президент Дональд Трамп пробыл в Белом доме уже немало времени, его общая стратегия остается по-прежнему неопределенной. В этом нет ничего необычного, поскольку его предшественники тоже не сразу формировали свое мировоззрение, также преодолевая противоречия в своих командах. Более того, медленный старт администрации Трампа объясняется длительным и все более проблематичным процессом номинации и одобрения высокопоставленных лиц в ключевых ведомствах. Мешает работе Трампа и сложность разработки эффективного процесса принятия решений по вопросам национальной безопасности. При этом склонность Трампа к жестким сообщениям в Twitter, в которых он обвиняет Китай, Германию и других, никак этому не способствует.

Тем не менее «геоэкономическая» команда президента-республиканца смогла добиться реальных успехов в определении нового подхода к торговле и инвестициям. Так, был поставлен крест на Транстихоокеанском партнерстве, соглашение о Североамериканской зоне свободной торговли подвергается пересмотру, изучается возможность введения спорного налога на товары, взимаемые в зависимости от места назначения товара, рассматривается ряд вариантов привлечения больших иностранных инвестиций.

В геополитической же сфере такое движение не столь очевидно. Так, администрация заслуживает похвалы за введение бюджета «жесткой силы», Трамп и его советники очевидным образом понимают, что 9-процентное повышение затрат на оборону станет сигналом как союзникам, так и противникам в серьезности намерений США. Упор президента на то, что союзники США должны делать больше для разделения ноши военных расходов, похоже, приносит плоды, хотя и не так быстро, как он бы этого хотел.

Однако зачем увеличивать численность вооруженных сил и каким образом увеличение жесткой силы соответствует его более широкому стратегическому видению, задается вопросом автор. Так как все понимают, что наращивание военной силы США может стать частью комплексной стратегии по созданию стимулов для перехода России к более продуктивным отношениям с Западом. Другие шаги также важны, в том числе поиск новых подходов к урегулированию на Украине, рассмотрение путей сотрудничества в борьбе с ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и работа по новой повестке дня военных угроз и ядерного нераспространения.

Проблема, конечно, заключается в том, что любые серьезные усилия по выработке новой стратегии в отношении России парализуются обеими партиями, пускающимися во все более истеричные дебаты о том, в какой степени предвыборный штаб Трампа помог российским хакерам вмешаться в выборы в США 2016 года. Здесь Белому дому Трампа и его сторонникам-республиканцам на Капитолийском холме противостоит «нечестивый» союз республиканских «ястребов» — Джона Маккейна, Линдси Грэма и Марко Рубио — и демократов, которые хотят обвинить Владимира Путина в поражении Хиллари Клинтон или, по крайней мере, заставить нового главу Белого дома заплатить за своей проигрыш политическую цену.

Однако, как правильно заметил Генри Киссинджер, «демонизация Путина — это не стратегия», и нынешняя мания «Рашагейта» не дает разработать повестку дня, которая могла бы укрепить как европейскую безопасность, так и отношения США и России. Необходимо, отмечает автор, обратить внимание на следующее. Во-первых, если США отказались — по крайней мере, на данный момент — от своей 25-летней политики превращения России в демократию западного образца и вместо того сосредоточились на внешних угрозах, которые она представляет, то будет ли реакция более политически стабильного Кремля в большей степени положительной?

Во-вторых, будет ли гарантия нейтралитета Украины частью общего урегулирования? Аналитик Института Брукингса Майкл О'Хэнлон предложил такие гарантии для других стран из «серой зоны», таких как Молдова. Идея заслуживает серьезного изучения.

В-третьих, есть ли новые подходы к контролю над ядерным вооружениям, которые имеют смысл? Вместо того чтобы ограничивать количество вооружений из-за новых разработок, в том числе новых технологий, новых доктрин применения ядерного оружия и предполагаемых случаев нарушения договоров — подробное обсуждение вопросов ядерной области становится необходимой частью любого нового диалога между США и Россией.

На Ближнем Востоке администрация также, похоже, движется медленно. В данном случае из-за крайней сложности региона. Преемственность, а не изменение общего подхода администрации Обамы, по-видимому, является нынешнем курсом, и благодаря тому, что политика Обамы на Ближнем Востоке постепенно эволюционировала в сторону большего реализма, принятие Трампом этого подхода — обнадеживающий признак.

Результатом является то, что хотя президент Трамп сделал победу над ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) приоритетом своей политики в регионе и освободил военных США от тех ограничений, с которыми они сталкивались при Обаме, он, похоже, лишь ускорил выполнение существующего плана. Такой подход не решает некоторые важные краткосрочные проблемы в Сирии, включая то, как заставить Турцию продолжать борьбу с ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и сохранить сотрудничество с сирийскими курдами.

Аналогичным образом, хотя общая цель попытки сотрудничать с Москвой в отношении ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) разумна в теории, надежные, конкретные формы военного сотрудничества по-прежнему не определены. Но в том, что касается общей картины, команда национальной безопасности Трампа вообще не заинтересована в повторении очередного Ирака или Ливии. Смена режима, продвижение демократии и строительство нации отброшены на свалку. И хотя вызов со стороны Ирана по-прежнему играет важную роль, администрация избегала каких-либо шагов, таких как аннулирование ядерной сделки, что привело бы к ухудшению ситуации. В случае с Ираном после ухода Майкла Флинна реализм, похоже, стал преобладать в администрации. Это важно. Трамп пошел гораздо более осторожным курсом при формировании траектории американской внешней политики, чем готовы признать его критики.

Таким образом, если администрация сможет найти способ стабилизировать отношения с Кремлем, а также не увязнуть на Ближнем Востоке, чего не смогли добиться два ее предшественника, Трамп будет иметь средства для решения главной задачи сохранения первенства в XXI веке: становление Китая в качестве потенциального конкурента. Трамп вполне разумно проводит политику «Азия прежде всего!». Конечно, жалобам Трампа о Китае число — легион: то Пекин манипулирует собственной валютой, то он относится к иностранным инвесторам несправедливо, то он ворует интеллектуальную собственность США. Некоторые из его жалоб обоснованны, другие — нет. Однако глотком свежего воздуха стало то, что во время своей недавней поездки по Восточной Азии глава дипломатии США Рекс Тиллерсон посетил Японию и Южную Корею — важных союзников Белого дома — перед тем, как прибыть в Пекин. Важно также было то, что председатель КНР Си Цзиньпин непосредственно смог услышать о важности северокорейской ядерной угрозы перед своим визитом в США.

Администрация права в оценках того, что Китай может оказать большую помощь в северокорейском вопросе, однако она, возможно, не понимает, что в конечном счете Вашингтону нужно будет принять непосредственное участие, в том числе, возможно, пойти на прямой жест в сторону Пхеньяна. Такой шаг будет воспринят негативно в Госдепартаменте, однако он может привести к реальным переговорам. Действительно, Северная Корея может стать первой крупной сделкой Дональда Трампа.

Независимо от того, как будет развиваться ситуация с Северной Кореей, Китай в более долгосрочной перспективе будет все более бросать вызов экономическим и политико-военным интересам США в регионе. Осуществление поворота с увеличенными военно-морскими и воздушными ресурсами и укрепление связей с региональными державами, такими как Вьетнам и Индонезия, будет частью ответа. Но потребуются и более глобальные шаги. Если администрация Трампа сможет спокойно развивать различные формы стратегического сотрудничества с различными державами, такими как Япония, Россия и Индия, Китай поймет, что гораздо разумнее сотрудничать с Вашингтоном, чем противостоять ему.

Эксперты отмечают, что для США и Китая крайне важно избежать непреднамеренной войны. Возникающие стратегические отношения между Китаем и США имеют все характеристики «ловушки Фукидида», в которой усиливающееся государство бросает вызов статус-кво доминирующей державы. Действительно, как показывает история, чаще всего это приводит к войне — результат, далеко не отвечающий интересам обеих держав.

Опасаясь такого исхода, ряд аналитиков твердо выступает за жесткую стратегию сдерживания в борьбе с растущим Китаем. К сожалению, сдерживание само по себе не носит осуществимого характера. Вместо этого, если бы США пошли по модели разрядки в стиле Никсона в случае Китая, при поддержке сравнимого по силе альянса, перед Китаем бы встал выбор между сдерживанием и сотрудничеством.

Именно такая «значительная возможность», заключает автор, находится в руках администрации Трампа. Если команда президента-республиканца сможет выдержать истерику в связи с Россией и избежать втягивания в очередное болото на Ближнем Востоке, она сможет создать нечто подобное «структуре мира» Никсона — глобальную стратегию баланса сил. Если нет, последствия могут оказаться непредсказуемыми.