Опозорившиеся в Мариуполе неонацисты начали маркетинговую кампанию в США

Руководитель и один из боевиков террористической, запрещённой в России организации «Азов» (её нынешний официальный статус — отряд спецназначения Нацгвардии МВД Украины) стали главными героями в развёрнутой статье в The Washington Post.

В изложении американской газеты откровенно неонацистская структура — это «бригада, прославленная украинцами за стойкость во время российской осады Мариуполя». Сейчас «Азов» пытается «изо всех сил восстановиться, стремясь сыграть значительную роль в предстоящем крупном наступлении Украины», подчеркивает WP. Сообщается, что «высококлассное подразделение» надеется навербовать 6,5 тыс. новых боевиков и одновременно «настаивает на возвращении» 1 тыс. боевиков, находящихся в России в качестве военнопленных.

Washington Post дает слово нынешнему врио командира «Азова» Богдану Кротевичу с позывным Тавр и боевику с позывным Масло. Оба заявляют, что ВСУ планируют использовать «Азов» в качестве одного из шести «ударных кулаков» в рамках наступления украинской армии на освобождённые Россией территории.

Кротевич при этом упоминает опыт действий чеченских сепаратистов во время первой кампании. Тогда, напоминает он американским читателям, боевики «приняли стратегию захвата небольших русских городов, чтобы использовать их в качестве рычага для возвращения территорий, удерживаемых русскими». Он предположил, что Украина может сделать то же самое, указывает The Washington Post.

Любопытно, что влиятельная американская газета, давая слово ультраправым террористам, признаёт: закон, принятый конгрессом США совсем недавно, в 2021 году, запрещает предоставление «вооружения, обучение или другую помощь батальону «Азов». Но представитель Госдепа анонимно разъяснил изданию — недавние запреты «не имели практического эффекта», поскольку батальон «Азов», который упомянут в документе, якобы «не существует». «Азов» теперь — «другое подразделение», сказал представитель Госдепа.

«Черный корпус» с «волчьим крюком»

Маловероятно, что в издании The Washington Post есть хоть один человек, который знает, как выглядит эмблема «Азова», — а она с 2014 года принципиально не изменилась и по-прежнему очень напоминает эмблему II дивизии СС «Das Reich», сказал ИА REGNUM политолог Армен Гаспарян. Этот символ — вольфсангель (волчий крюк), позаимствованный у эсесовцев, ранее использовался украинскими неонацистскими и расистскими организациями «Патриот Украины» и «Социал-национальная ассамблея», которыми руководил основатель «Азова» Андрей Билецкий по прозвищу Белый вождь.

Основу будущего «Азова» весной 2014 года составил «партизанский отряд «Черный корпус» — так же (Das Schwarze Korps) официально назывался официальный печатный орган СС. Нашивки «Черный корпус» встречались у боевиков-«азовцев» и после того, как в мае 2014-го по решению тогдашнего министра внутренних дел Украины Арсена Авакова неонацистское объединение вошло в структуру МВД. Сначала как «добробат», а затем как полк Нацгвардии с танками и артиллерией, отмечает РИА «Новости».

Несмотря на «очевидную эволюцию «Азова», он практически не получает оружия от западных стран, включая Соединенные Штаты, сетует The Washington Post. Публикация завершается на пафосной ноте — Кротевич-Тавр, заявив о намерении перенять опыт «Ичкерии» времен Дудаева и Басаева, обещает «воспользоваться испытаниями 2022 года в будущих боях». «Наш опыт работы на «Азовстали» говорит нам о том, что безвыходных ситуаций не бывает», — объявил командир «Азова».

«Эффективность» в пыточных и на поле боя

Об «эффективности действий» боевиков «Азова» в Мариуполе ранее рассказала немецкая журналистка Алина Липп в репортаже о происходившем в городской больнице. «По словам большинства свидетелей, у найденных (на территории мариупольской больницы) трупов были связаны руки. Кроме того, военные нам рассказали, что больница была пунктом, где собирались люди, чтобы эвакуироваться, но потом пришел «Азов», представители которого стали всех загонять в подвал, даже раненых, — сообщила Липп. — В итоге многие из них умерли, потому что им не была оказана медицинская помощь. «Азовцы» застрелили последнего врача, который оставался на территории этой больницы».

Подключенные к гениталиям контакты от электросварки, пытки бензопилой, ночь в яме с трупами — это лишь неполный перечень издевательств, которым подвергались пленники в организованной «Азовом» в Мариуполе тюрьме, которую боевики называли библиотекой. Свидетельства людей, прошедших через пытки, приводило РИА «Новости».

При этом обещание оборонять «Азовсталь» до последнего бойца «азовцы» так и не сдержали. «Только на участке нашего батальона с «Азовстали» вышло больше тысячи боевиков, вышли своими ногами, то есть вполне боеспособные», притом что на тот момент блокирующие силы не превышали 2 тыс. человек, рассказывал «Комсомольской правде» командир батальона ДНР «Восток» Александр Ходаковский.

Остатки «Азова» — в частности, запрещенное в России «спецподразделение «Кракен» (структура в подчинении главного управления разведки минобороны Украины, сформированная из боевиков харьковского отделения «Азова» и футбольных фанатов), — показали явную неэффективность на фронте, в том числе в нынешних боях в Артёмовске, сказал ИА REGNUM политический эксперт Михаил Павлив. «Если в Артёмовске кто и упирается, то это кадровые военнослужащие ВСУ и Сил специальных операций, а отнюдь не все эти «Кракены» и другие неонацистские группировки и тероборона», — отметил собеседник.

В слитых документах Пентагона указывается, что командующий Сухопутными войсками ВСУ Александр Сырский обратился в Киев с просьбой срочно перебросить в Артёмовск «для подкрепления» подразделение «Кракен». Цель понятна. Ранее неоднократно сообщалось, что неонацистские подразделения используются ВСУ не столько на передовой, сколько в качестве заградотрядов — в частности, под Авдеевкой в ДНР и на запорожском направлении, между Гуляйполем и Ореховым.

Псевдоэлитное подразделение

При этом брутальный имидж и медийный пиар неонацистского батальона, а затем полка, существовавшего под «крышей» МВД, на первых порах действительно сработал, позволив сформировать подразделение численностью до 5 тыс. человек. Высказывалось мнение, что для молодых людей — и не только из националистической среды или околофутбольной субкультуры — «Азов» представлялся своего рода социальным лифтом, дающим ощущение принадлежности к военной элите, и, в конце концов, повышенное довольствие.

Но боевики, сдавшиеся после капитуляции в мариупольской «Азовстали», впоследствии рассказывали журналистам то, что развенчивает миф об «элитарности» националистической группировки. По словам рядовых «азовцев», командный состав полка отказался делиться с ними водой и едой, офицеры более комфортными помещениями, и в результате в катакомбах завода вспыхивали локальные конфликты.

Со слов пленных боевиков, вопросы вызывала и тактика использования мирных жителей (например, людей из кварталов, примыкающих к промзоне «Азовстали») в качестве живого щита — что явно не согласовывалось с образом «защитников украинского Донбасса и Мариуполя». Не в пользу брутального имиджа говорило и использование жен руководителей «Азова» как просительниц за возвращение домой блокированных в «Азовстали» боевиков. Отмечалось, что многие высшие офицеры полка, как правило, не имели неонацистских татуировок, это мешало бы их поездкам на Запад, формированию имиджа полка как «патриотической» украинской организации, а впоследствии просьбам о процедуре экстракшн.

При этом в украинском медийном поле имидж «героев Мариуполя» сохраняется. И если «Азов» будет предлагать особые финансовые условия, что вполне возможно за счёт мировой финансовой поддержки, то те, кто демобилизовался и не хочет возвращаться в ряды ВСУ, ради денег вернутся в строй в состав обновлённого «Азова», отмечает Павлив. Именно в этом контексте и следует понимать по сути рекламный материал в The Washington Post, полагают эксперты.

Оферта для Запада

В интервью американским журналистам и Кротевич-Тавр, и сержант с позывным Масло говорят, что набор добровольцев в отряд идет хорошо, однако отказались сообщить точные цифры. «Мы пытаемся объяснить гражданскому населению страны, что нам нужно, чтобы они помогли нам освободить территории», — заявил нынешний врио командира группировки, восстанавливаемой к контрнаступлению.

Павлив допустил возможность набора 6,5 тыс. новобранцев в «Азов» в случае наличия соответствующего карт-бланша, поскольку это в первую очередь не войсковая история, а бизнес, построенный на оплате, продаже оружия, боекомплектов и топлива, а также спонсорская помощь и донаты от мирового неонацистского движения и всех мировых праворадикальных кругов.

«Конечно же, они будут пытаться запустить проект. Допускаю, что с медийной точки зрения им позволят это сделать. Где они будут брать ресурс? Думаю, «размародёрят» другие полки, другие подразделения, другие батальоны, а где-то — и ВСУ», — отмечает политолог.

Интервью The Washington Post — это в первую очередь медийная история, иначе бы она просто не появилась в западной прессе, уверен Павлив. «Это продажа на рынке, это маркетинг.

«Азов» — крайне популярный в неонацистских кругах бренд. Они заявляют для неонацистского рынка, что, дескать, «мы снова в строю». Сейчас к ним поедут всякие отмороженные персонажи». Судя по истории арестованных в Париже французских экстремистов, перспектива повоевать за украинских единомышленников по-прежнему популярна среди европейских наций.

Политолог поясняет, что американское издание через интервью с представителями «Азова» продаёт приключения, подвиги и участие в войне против «сил зла» — конечно, «зла» в их понимании: «Здесь присутствует глубоко укоренившаяся мифология. Основой подпитки являются в первую очередь праворадикальные круги».

Где может пригодиться реконструированный «Азов»

После разгрома «Азова» в Мариуполе восстановление этого подразделения стало идеей фикс киевского военного и политического руководства — и сейчас Запад явно даёт на это отмашку, сказал ИА REGNUM полковник в отставке, военный эксперт Анатолий Матвийчук.

«Думаю, им дадут возможность восполнить потери и воссоздать «Азов» с пополнением 6,5 тысяч человек», — заметил собеседник. При этом заявление главарей «Азова» о готовности использовать «чеченскую тактику» для захвата малых городов всерьез воспринимать не следует, считают эксперты. По мнению Матвийчука, в планах возможного контрнаступления ВСУ «Азов» отводит себе всё ту же карательную и заградительную функцию. «Останутся в тылу уничтожать инакомыслие, мародёрствовать и преследовать мирных граждан, подозреваемых в «пророссийских» взглядах. Это будет СС и гестапо в одном лице для выполнения идеологических задач», — считает Матвийчук.

По мнению экспертов, если Киев решится на контрнаступление, то в нем будут задействованы те силы, которые сейчас используются для репрессивных акций, — кадровые военнослужащие ВСУ, бойцы отрядов теробороны, оперативники СБУ и т.д. В этом свете логичным выглядит заявление МВД о привлечении полицейских сил к т. н. «гвардии наступления». А парамилитарные — «околовоенные» формирования националистов наподобие того же «Азова» будут задействованы в тылу для «зачистки» реальных и потенциальных несогласных, считает Павлив.

Именно образ неонацистов наиболее выгоден для запугивания мирного населения — ведь ни у ВСУ, ни у СБУ нет такого «идеологически сильного» образа. «Для того чтобы травить обывателя, нужны идеологические установки и презрение к этому обывателю. У неонацистов этого не отнимать», — подчеркнул Павлив.

В свою очередь генерал-лейтенант, вице-президент Российского совета по международным делам Евгений Бужинский не исключает, что украинских националистов попытаются задействовать для террористической и диверсионной работы на российской территории (подобной засылке ДРГ в Брянскую область, где ВСУ задействовали бежавших из России неонацистов).

6 апреля, по данным Минобороны, военные и пограничники пресекли попытки украинской диверсионной группы прорваться через границу на территорию Брянской области. Позже стало известно, что российские военные разрушили мост через реку Судость в Черниговской области, который использовался украинскими ДРГ для проникновения на российскую территорию. «Нужно быть готовыми к тому, что украинские националисты будут пытаться проводить террористические акты на территории России», в приграничных областях, полагает Бужинский.