Арктика: проект государственной важности или приложение к Дальнему Востоку?

В структуре правительства России нашлось место для Арктики: огромную территорию российского Севера решено отнести к уже существующему Министерству по развитию Дальнего Востока.

«Я бы предложил дополнить компетенцию министерства, — может быть, назвав его Министерством по развитию Дальнего Востока и Арктической зоны (или Арктики), — озвучил предложение премьер-министр Дмитрий Медведев на встрече с президентом Владимиром Путиным 18 января. — Мы не будем создавать никаких новых органов управления, останется одно министерство, но ему в обязанности будет вменено вести работу по развитию всей нашей Арктической зоны».

«Согласен», — ответил Владимир Путин.

То, что федеральный центр склонен рассматривать Дальний Восток и Арктическую зону в их общей сумме, стало понятно весной 2018 года. Тогда в список полномочий переизбранного вице-премьера Юрия Трутнева, курирующего Дальневосточный федеральный округ, была занесена новая строка — контроль вопросов «государственной политики в области комплексного социально-экономического развития Арктической зоны Российской Федерации (АЗРФ)».

Теперь расширение компетенций ждет подведомственное Юрию Трутневу Минвостокразвития. Ведомство станет ответственным за масштабный комплекс проблем внешней и внутренней политики, экономики и социального благополучия девяти регионов Арктической зоны. К слову, то, что два восточных субъекта АЗРФ — Якутия и Чукотка — относятся к ДВФО, стало одним из основных аргументов правительства за объединение таких разных макрорегионов.

Решение, принятое в теории, при реализации будет непростым. И не только потому, что непохожие друг на друга регионы российской Арктики одинаково требуют к себе повышенного внимания федерального центра. Помимо этого, в правительственных и смежных кругах уже запущено сразу несколько процессов, касающихся освоения и развития Арктики. Без конфликтов интересов не обошлось, и похоже, что теперь их станет еще больше.

На данный момент вопросы Арктической зоны России распределены между несколькими министерствами. Не будем учитывать поле деятельности профильных министерств — к примеру, Минздрава, в чьи компетенции входят проблемы медицины в отдаленных регионах Севера. Наиболее активно Арктическую зону обсуждают в Минприроды, Минтрансе и Минобороны, что становится отражением первичных государственных интересов на территории: ресурсы, их транспортировка и военное присутствие на протяженной северной границе. В реализации главных для Арктики проектов ТЭК участвует Минэнерго. А Северный морской путь — главная транспортная артерия российской Арктики — недавним законом отдана госкорпорации «Росатом», которая ни одному министерству не подчиняется.

В феврале 2018 года в Госдуме предлагали создать для Арктической зоны России отдельное министерство по образу и подобию Минвостокразвития и Минкавказа. Вице-спикер Госдумы Ольга Епифанова заявила о потребности в федеральном органе, который стал бы не только ответственным «за выработку государственной политики социально-экономического развития Севера и Арктической зоны Российской Федерации», но и выполнил задачу «по подготовке законопроекта об Арктике», с которой уже несколько лет не может справиться Минэкономразвития. Впрочем, создание нового ведомства не помогло бы ускорить работу над «Арктическим кодексом»: одно только формирование состава нового органа заняло бы много времени. И едва ли задача создания законопроекта об Арктике будет перепоручена расширенному составу Минвостокразвития.

Усложнение бюрократической системы редко приносит пользу. Об этом буквально за неделю до разговора президента с главой правительства заявил Юрий Трутнев:

«Не думаю, что будет создано отдельное министерство по Арктике, но какой-то центр компетенции для управления процессами в этом стратегически важном регионе, конечно, должен существовать», — сообщил Трутнев в интервью «Российской газете».

Станет ли таким центром компетенции новое подразделение в Минвостокразвития? Многое здесь зависит от того, кто займет предложенный Медведевым пост «первого заместителя министра, который будет непосредственно отвечать за Арктическую зону». Начинается борьба лоббистов, основными из них ожидаемо станут отечественные добывающие компании, заинтересованные в регионе. Но «победитель», кем бы он ни был, столкнется с проблемой синхронизации уже начатых в правительстве «арктических» процессов.

В конце 2018 года Дмитрий Медведев провел совещание в поселке Сабетта на Ямале, по итогам которого подписал несколько официальных поручений. Минтранс России получил задание представить в правительство план мероприятий по исполнению федеральных проектов «Морские порты России» (с акцентом на северные гавани) и «Северный морской путь» до 2024 года. Проект развития Севморпути у правительства имеется с 2015 года, но, похоже, в современных реалиях понадобилось создать новую версию.

Однако на этом разработка планов на СМП не заканчивается. Согласно принятому закону о расширении полномочий «Росатома», корпорация должна разработать собственный план развития инфраструктуры Севморпути и утвердить его в правительстве. Будут ли скоординированы документы Минтранса и Росатома, неизвестно — их подготовка только началась, но на данном этапе, по информации источников, согласований не проводится.

Читайте также: Игра законов: Минтранс не согласен отдать Росатому Севморпуть?

Кроме того, премьер-министр поручил Министерству природных ресурсов подготовку комплексного проекта «Реализация минерально-сырьевого и логистического потенциала Арктики». Как сообщают источники ИА REGNUM в Минприроды, работа над проектом началась в прошлом году. Проект подразумевает участие нескольких федеральных органов исполнительной власти, регионов Арктической зоны и госкорпораций. Среди задач — создание комплексной системы для добычи и переработки углеводородного сырья и полезных ископаемых, развитие транспортной и энергетической инфраструктуры, навигационного и гидрометеорологического обеспечения. Но главной целью проекта должно стать исполнение президентского указа о достижении показателей перевозок по Севморпути в объеме 80 млн тонн к 2024 году. Отметим, что, согласно текущим прогнозам, эта цифра не сможет превысить 52 млн тонн.

Таким образом, поставленные высшим руководством задачи параллельно пытаются выполнить несколько разных акторов. Могут ли настолько созвучные, но изначально разобщенные процессы в итоге привести к успешному достижению основной цели — загадка. И в свете принятого президентом решения она становится еще интереснее.