На сегодняшний день Республика Беларусь остаётся одной из самых стабильных постсоветских стран. В ней нет ни экономического хаоса, ни внутреннего раскола, ни «майданных» практик, ни системного (и самоубийственного) конфликта с Россией. И всё потому, что практически сразу после распада СССР республика выбрала единственно правильный путь развития.

ИА Регнум

Из всех стран постсоветского пространства только Россия, Грузия, Армения, Литва и Молдавия имели устойчивую многовековую историю государственности в рамках существовавших на тот момент границ.

Остальные были «собраны» либо в период Российской империи, либо в рамках Советского Союза. Когда они получили независимость, перед тамошними элитами встал вопрос о формировании (а иногда и придумывании) истории национальной государственности. Причём желательно в определённом отрыве и «отстройке» от России, ведь в ином случае страны бы остались в российском культурно-языковом поле, не позволяющем им «обрести суверенитет».

В Средней Азии сделать это было несложно — регион оказался в российском культурно-языковом поле только ближе ко второй половине XIX века. Южный Кавказ — чуть раньше: в конце XVIII — начале XIX века. Молдавия находилась в российском культурном пространстве на протяжении последних веков, однако у неё тоже были собственные язык и культура, тяготеющие к румынским.

политикаПочему Молдова является таким же искусственным государством, как и Украина

А вот Республика Беларусь и Украина ничего этого не имели. Ни отдельной от России истории (за исключением периода оккупации со стороны Польши и Литвы, закончившейся в XVII–XVIII веках), ни своей, отличной от русской культуры, ни тем более веры. Поэтому оказались перед развилкой, на которой выбрали два разных пути.

Киевский режим пошёл по пути выстраивания «анти-России», формирования пантеона национальных героев из числа патентованных русофобов. Отрицания всего российского (а точнее позиционирование этого как элементов колониальной политики Москвы) — языка, веры, культуры, общей истории. И всё это при одобрении и на деньги «западных партнёров», которым интересно было формирование «анти-России» у российских границ. В результате Украина закономерно пришла к нынешнему финалу.

Республика Беларусь, конечно, тоже не избежала потрясений и рисков.

«То, что мы наблюдали в 2020 году в Белоруссии, могло бы стать преддверием к точно такому же майдану, как в 2014 году на Украине. Те же самые русофобские фашистские лозунги, те же фашистские практики. Однако Белоруссия — в отличие от Украины — под этими ударами выстояла», — рассказал в беседе с ИА Регнум глава Евразийского аналитического клуба Никита Мендкович.

Выстояла по ряду причин объективного и субъективного характера.

Объективными были, например, исторические особенности страны, отсутствие не её территорий системных оснований для формирования русофобии.

«Небольшое количество националистов (особенно по сравнению с Украиной) объясняется в том числе эхом Великой Отечественной войны. Культом партизан, воевавших против нацистов», — отмечает в разговоре с ИА Регнум глава аналитического бюро проекта СОНАР-2050 Иван Лизан.

Да, ряд экспертов заигрывал с литвинской (то есть альтернативной, даже враждебной России) идентичностью, однако корни в белорусское сознание она не пустила.

И это уже произошло благодаря фактору субъективному — президенту Белоруссии Александру Лукашенко. Придя к власти в 1994 году на волне патриотических настроений, он быстро остановил «национализацию» республики, которую навязывало стране постсоветское националистическое руководство.

политика«По-белорусски чисто и аккуратно». Грозят ли Лукашенко новые протесты

Сделал он это через серию шагов. Шаг первый: централизация власти. «Он быстро превратил себя в единственный центр власти в стране — то есть в Белоруссии не успели пустить корни различные деструктивные силы», — говорит Иван Лизан.

По сути, была введена система ручного управления: в десятимиллионой стране она работала достаточно успешно. Как в политике, так и в экономике.

«За счёт того, что в экономике государство сохранило контроль над практически всем, не возникла олигархия, которая могла бы выступать как противовес президенту. То есть богатые бизнесмены, но они не олигархи — не имеют политической власти», — продолжает Лизан.

Шаг второй: работа со СМИ.

«Принципиальное отличие политической системы Белоруссии от, например, соседней Украины, состоит в том, что в республике власти сохранили контроль над большинством крупных медиа. И это осложняло кампании по дискредитации власти, а также сохраняло маргинальный статус действовавшей в стране прозападной оппозиции», — отмечает Никита Мендкович.

Западу это, конечно, не нравилось. Он постоянно пытался давить на Лукашенко, в том числе через санкции. Однако эффект получился обратным. «Отношения с США очень быстро были испорчены. И поскольку Белоруссия достаточно быстро оказалась под санкциями, Фонд Сороса и другие подобные структуры сразу же выставили за границу», — говорит Иван Лизан.

Да, затем в рамках нормализации отношений с Европой западным структурам облегчили работу в стране, но попытка Майдана 2020 года быстро расставила всё по своим местам.

Шаг третий: Лукашенко на протяжении всего своего правления не пытался выстраивать белорусскую государственность на антироссийских началах.

Поиграли в литвинов и хватит: Польша больше не платит борцам с Лукашенко

«Он быстро снял все проблемные вопросы, которые могли бы способствовать расколу общества. Например, русскому языку сразу дали статус государственного», — напоминает Иван Лизан.

И поскольку Россия не пользовалась этим и не пыталась культурно поглотить Белоруссию, республика сохранила суверенитет, но при этом не допустила внутреннего раскола.

Более того, раскол не произойдёт даже после ухода Лукашенко с поста президента — по двум причинам. Во-первых, потому что он за почти 30 лет своего правления создал целую систему.

«Александр Григорьевич уйдёт, а взращенные им люди останутся, и система тоже останется. А в этой системе нет ни западных НКО, ни сил с альтернативной политической идеологией. Есть лишь вертикаль с жёстким подчинением президенту», — говорит Иван Лизан.

Во-вторых, Республика Беларусь уже очень глубоко интегрирована с Россией, откатить ситуацию назад невозможно.

«Чем глубже Белоруссия будет интегрироваться в общесоюзное политическое пространство, тем большее влияние на её развитие будут оказывать те идеи и принципы, которые воспринимаются большей частью российского населения. Речь, конечно, не идёт об агрессивном поглощении — но, как верно отметил Лукашенко, мы один народ, который проживает в двух государствах. И вполне естественна их интеграция во всех областях — от культуры до политики», — отмечает Никита Мендкович.

Главное же, что интеграция происходит в интересах белорусского народа. Который, наблюдая за результатами социальных экспериментов в Молдавии и на Украине, убеждается, что 30 лет назад сделал правильный выбор.