Вернувшийся с СВО депутат Первышов: мы должны победить и на втором фронте

В середине июня Владимир Путин встречался с участниками программы «Время героев» в подмосковном Солнечногорске. После выступления депутата Госдумы Евгения Первышова глава государства спросил, кем тот работал до того, как стал депутатом: Первышов был мэром Краснодара с 2016 по 2021 год. В 2022 году он ушёл добровольцем на СВО, вернулся осенью 2023 года.

Владимир Путин заявил, что у него для Первышова «будет предложение — есть некоторые идеи».

В послании Федеральному собранию в 2023 году президент сказал, что элита в России должна формироваться из участников военной операции. Программа «Время героев» стартовала 27 мая с целью подготовки руководителей для органов государственной власти и госкорпораций из числа участников и ветеранов СВО. Для участников подготовили четыре очных модуля длительностью по 30 дней.

В разговоре с главным редактором ИА Регнум Мариной Ахмедовой Евгений Первышов рассказал, почему решил пойти добровольцем на СВО, кого сегодня можно назвать настоящими героями и как поход на Северный полюс стал подарком для участников «Времени героев».

Марина Ахмедова: Евгений, получается, вы человек из плеяды новых героев. Что за время сейчас такое и почему оно рождает героев?

Евгений Первышов: Наше общество сформировало запрос на это время и полностью ответило на него. Люди, которые поддерживают страну и разделяют с ней трудности, с которыми мы сталкиваемся в современном мире, они и есть герои. Время рождает героев не только на фронте, которых мы видим с экранов телевизоров, но и тех, кого пока не показывают, а стоило бы.

Я имею в виду квалифицированных рабочих, которые трудятся в три смены на оборонных предприятиях и помогают добывать победу. Имею в виду школьников, которые пишут письма бойцам. Герои — это подавляющее большинство граждан нашей страны. Потому что мы едины.

Но у нас есть и антигерои — уехавшие из страны. С ними мы уже точно не объединимся, не сможем разделить общие победы и радости.

Марина Ахмедова: Не сможем объединиться только в духовном плане? Или вы как представитель законодательной власти выступаете за то, чтобы они не могли вернуться и воспользоваться своими конституционными правами?

Евгений Первышов: В юридическом плане мы уже приняли определённые меры. В частности, это федеральные законы о признании иноагентами и уголовные наказания в отношении лиц, совершающих противоправные действия против участников СВО и решений, которые принимает государство.

Делать что-то еще я не вижу смысла. Реакция людей в социальных сетях показывает, что тех, кто выступает против России, наше общество само отторгает.

Марина Ахмедова: В отношении людей, которые активно не поддерживают свою страну, принимаются жёсткие меры. Они заставляют часть общества молчать и не выступать против. Может быть, большая часть общества этих мер не хочет, просто боится возразить?

Евгений Первышов: Не думаю, что мы принимаем жёсткие меры. Наоборот, общество требует, чтобы мы поступали жестче. Люди выступают за то, чтобы лишить гражданских прав всех, кто уехал из страны и выступает против России и СВО. Например, запретить им баллотироваться на выборах и даже участвовать в голосовании. Кто-то даже призывает лишить их гражданства.

Понятно, что лишать их гражданства нет необходимости. Они же его приобрели, потому что жили в России. Но я считаю, что тех, кто уехал из страны и позволяет себе высказываться против России с нарушением действующего законодательства, действительно следовало бы ограничить в праве активного и пассивного участия в выборах.

Если ты гражданин России, живи в России. А они сами говорят, что им это не нужно.

Марина Ахмедова: Вы побывали на СВО. Видели там смерть?

Евгений Первышов: Видел.

Марина Ахмедова: На мой взгляд, когда впервые сталкиваешься с насильственной смертью, понимаешь всю её необратимость. У мужчин это по-другому работает?

Евгений Первышов: Нет, для всех одинаково. Но, понятное дело, по-разному воспринимаешь гибель товарищей и смерть поверженного тобой врага.

Марина Ахмедова: Вы тоже теряли товарищей?

Евгений Первышов: Конечно. Все участники СВО с этим сталкивались. Это же война. Смерть грозит везде: и на «ленточке», и в тылу, учитывая, какие современные средства поражения применяют обе стороны.

Марина Ахмедова: Когда вы уходили на СВО, понимали, что там за людьми по пятам следуют «птички» (беспилотники)?

Евгений Первышов: Моя служба как раз заключалась в том, чтобы следовать по пятам за ВСУ и наводить на них наши средства поражения. Я был оператором БПЛА. Вычислял подразделения противника, передавал информацию нашей артиллерии, РСЗО и дронам-камикадзе, а потом корректировал огонь.

Марина Ахмедова: Сложно было научиться управлять беспилотником?

Евгений Первышов: Я за месяц прошел курсы подготовки. Поскольку я инженер по первому образованию, обучение далось легко.

Марина Ахмедова: Почему вы пошли на СВО?

Евгений Первышов: Когда она началась, я стал задумываться, что нужен там. Только не понимал, в качестве кого.

Когда началась мобилизация, на фронт призвали много людей с Кубани. Из моих земляков были сформированы добровольческие отряды («БАРСы») — из казаков. Тогда же депутатов по поручению председателя Госдумы начали направлять в командировки на пункты сбора или в военные госпитали. Нас вместе с коллегой-депутатом Нурбагандом Нурбагандовым (отец дагестанского полицейского, который мужественно принял смерть от рук террористов) отправили в ростовский госпиталь — крупный перевалочный пункт, откуда тяжелораненых отправляют в Москву на полноценное лечение.

Мы обошли все палаты, всего там было 300 человек. Один из бойцов с тяжёлым ранением сказал нам: «Хорошо, что вы пришли. Только потом о нас не забудьте».

Когда мы вышли из госпиталя с коллегой, он спросил: «Что будешь делать?» Я подумал: «Чтобы не забыть бойцов, нужно самому ехать туда». Написал обращение в адрес председателя Госдумы, чтобы мне предоставили возможность поехать в командировку и заключить контракт.

Считаю своё решение абсолютно правильным. Мне до сих пор приходится общаться с ребятами, которые возвращаются с фронта, и им тяжело адаптироваться к мирной жизни: у кого-то последствия тяжёлого ранения, кто-то не может найти работу. Я по мере сил пытаюсь эти проблемы решать.

Марина Ахмедова: Получается, ваше пребывание на фронте помогло вам поставить себя на место наших бойцов. Теперь знаете, в чём они нуждаются и как лучше им послужить?

Евгений Первышов: Точно. Чтобы понять ребят, которые там воюют, нужно было провести с ними какое-то время. Я считаю, десять месяцев на СВО сыграли большую роль.

Марина Ахмедова: Вы хотите сказать, когда президент решил создать программу, чтобы участники СВО занялись управлением страной, он хотел, чтобы сражавшиеся за нас ребята не были забыты? Если управлением страной будут заниматься люди, которые сами были солдатами, солдат они всегда поймут.

Евгений Первышов: Не только. Ребятам, которые сражались на СВО, доказывать ничего не нужно. Они преданы Родине, ради своей страны готовы совершать подвиги как на войне, так и на гражданской службе. Но мы уже видели ситуацию, когда даже среди государственных гражданских служащих были примеры откровенного предательства.

Поэтому ребята, которые будут встроены в систему государственно-гражданской службы на различных должностях, будут цементировать систему с пониманием того, что потом из зоны СВО будут приходить больше людей, которым будут нужна помощь и поддержка. Война рано или поздно заканчивается миром.

Марина Ахмедова: Только где он, этот конец?

Евгений Первышов: Это одному Богу известно. Но мы верим в победу, что многие ребята живы-здоровы вернутся с фронта. И нам нужно уже сейчас задумываться, где и чем ребята завтра будут заниматься, что им, помимо льгот, преференций и зарплат, которые они получали в зоне СВО, может предложить гражданская служба.

Марина Ахмедова: А где вы эффективнее: на СВО или в кабинете чиновника?

Евгений Первышов: Человек эффективен на любой работе, если он профессионально и эффективно исполняет свой долг. У нас же полно примеров, когда возникали серьёзные проблемы из-за бездарных военачальников и некомпетентных госслужащих. Каждый должен ответственно подходить к задачам, которые перед ними ставит народ. И каждый должен понимать: если он не справляется, не тянет или не компетентен, должен сам уйти, а не ждать, когда попросят. Освободи место для тех, кто профессионально справится с задачами.

Марина Ахмедова: А у вас был момент, когда чувствовали, что не тянете, и уходили?

Евгений Первышов: Когда чувствовал, что мне не хватает компетенции, я уходил за дополнительным образованием, получал его, возвращался и дальше выполнял свои служебные обязанности.

Марина Ахмедова: На СВО вы шли за эффективностью или по велению сердца?

Евгений Первышов: По велению сердца. Эффективность пришла позже. В том смысле, что со мной подписали контракт как с рядовым (никаких поблажек не было), а с СВО я ушёл в звании капитана. То есть прошёл все ступеньки, руководство Министерства обороны доверяло мне достаточно ответственные задачи, которые мы успешно выполняли. У меня в подчинении было много людей, мы держали территорию от Сватово до Соледара. Это сложное направление и сложная работа. Но мы справились.

Марина Ахмедова: Я терпеть не могу слово «подвиги», но уверена, что у вас их было очень много.

Евгений Первышов: Я могу только рассказать о подвигах своих сослуживцев.

В начале службы после месяца подготовки меня командировали во 2-й Армейский корпус. Это ребята, которые на протяжение восьми лет защищали ЛНР. Там были разные люди: от совсем пожилых до парней, которые взяли в руки оружие, когда им было 18. Двое ребят (одному 23, другому — 22) рассказывали, как им впервые пришлось штурмовать населённый пункт.

Казалось, это невозможно. Но они проявили юношескую смекалку: взяли покрышку, обложили её взрывчаткой, спустили по воде — выполнили поставленную задачу. Я считаю, это был подвиг, потому что у них не было никакого прикрытия. Они были под огнём, шансов вернуться живыми было мало.

Марина Ахмедова: А кого считать героями СВО? Тех, кто поджигает «Абрамсы» и подобным образом проявляет смекалку?

Евгений Первышов: Там все герои. Медики проводят плановые и неплановые операции, спасают бойцов в нечеловеческих условиях. Если начинается обстрел, они не могут спрятаться в подвале — не бросят раненых. Пилоты самолётов и вертолётов каждый день выходят на боевые задания, постоянно находясь под прицелом ПВО. Штурмовики берут окопы и дают нам возможность увидеть их подвиги на видео. Танкисты управляют самой уязвимой на сегодняшний день боевой техникой.

Марина Ахмедова: А каким образом участники СВО попадают на «Время героев», если герои там все?

Евгений Первышов: На самом деле я не думал, что попаду в эту программу, из-за статуса депутата Госдумы. Но организаторы мне объяснили, что в этом смысле нет ограничений. Я был зачислен на заочное обучение. Посмотрел несколько модулей (это действительно профессионально подготовленная программа), а потом перешёл с заочного на очный курс. Нам осталось учиться еще полтора года. Это будет полноценная магистратура.

Марина Ахмедова: Каковы критерии отбора?

Евгений Первышов: Всего заявки подали 44 тысячи ребят. Сначала пишешь эссе, потом проходишь тестирование, индивидуально общаешься с преподавателями и психологами. И там уже по совокупности оценок, которые выставляют организаторы, принимается решение о зачислении. После чего решение выносится на общественный совет, в который входит много известных людей. Каждую кандидатуру обсуждают. Так было принято решение о зачислении 83 участников.

Марина Ахмедова: Когда вы лично соприкоснулись с темой СВО (сначала поездки по госпиталям, потом фронт), были моменты, когда вы плакали?

Евгений Первышов: Нет. Не знаю почему, наверное, не было эмоций. Я был пуст. Хотя, наверное, пустота — тоже эмоция.

Марина Ахмедова: Какие еще эмоции вы там испытывали?

Евгений Первышов: Эмоций было много, но они перегорали внутри. Я не выплёскивал их наружу.

Марина Ахмедова: Если они перегорали, вы вернулись с СВО другим человеком?

Евгений Первышов: Стал более ответственным.

Марина Ахмедова: А счастливее стали?

Евгений Первышов: Да. Потому что стали понятнее ценность и цели жизни. На войне начинаешь еще больше ценить свою семью, детей, родных и близких. Это совершенно другие эмоции. Бывали моменты, когда ты мог это потерять, а твои товарищи уже потеряли.

Марина Ахмедова: Когда вы понимали, что можете всё потерять, не жалели, что в это ввязались?

Евгений Первышов: Нет. У тебя нет времени на сожаления. Просто думаешь: «Хорошо, что пронесло. Нужно двигаться дальше».

Марина Ахмедова: А почему вы тогда уехали?

Евгений Первышов: У нас контракты заключались на три месяца. Отслужил — продлил, отслужил — продлил. А в последний месяц я передавал дела, знания и навыки тем, кто пришёл служить вместо меня.

Марина Ахмедова: Вы сказали, что поддерживаете семьи погибших товарищей. Как именно?

Евгений Первышов: Вместе с фондом «Добро и дело», который работает на территории Краснодарского края и занимается СВО с первых ее дней. К тому же состою в фонде «Боевое братство», мы собираем всевозможную помощь, поддерживаем ребят на передовой и семьи погибших.

Марина Ахмедова: Встречаетесь с детьми погибших товарищей?

Евгений Первышов: Пока нет. Непосредственно среди моих подчиненных убитых не было, только раненые.

Марина Ахмедова: На СВО вы были «глазами», на экране видели людей, которым оставалось недолго жить. Будучи гражданским человеком, вы от этого не страдали?

Евгений Первышов: Нет, на войне как на войне. Мы столкнулись со злом. Я имею в виду не конкретного украинского солдата, а силу, которую бросили против нашей страны. Если будем сентиментальничать, никогда не победим. Это армия: приказ есть приказ, а приказы не обсуждаются.

Марина Ахмедова: Вас направили как кризис-менеджера на строительство олимпийских объектов в Сочи, когда сроки поджимали. Когда вы погрузились в этот процесс, какие людские пороки там увидели? И что вас сильнее всего потрясло?

Евгений Первышов: Там была немного другая ситуация. Не успевали завершить строительство объектов в Олимпийской деревне. Не знаю, по каким причинам, пусть компетентные органы разбираются. Было принято решение командировать от муниципалитетов сотрудников с командами, чтобы завершить работу к самому началу Олимпиады.

Мне достался большой объект — здание, где должны размещаться иностранные журналисты. Несмотря на то что по плану там уже должно было быть всё готово, стояла просто коробка с голыми стенами.

Марина Ахмедова: Иностранным журналистам бы не повезло.

Евгений Первышов: Времени было мало, но мы успели. Работали в три смены. Привлекли необходимые ресурсы из Краснодара, строительные организации. За шесть месяцев мы сдали объект под ключ. Не скажу, что такие случаи были повсеместно. Но еще несколько объектов соседи тоже не могли сдать вовремя.

А людские пороки — да, были. В таких случаях они одни и те же.

Марина Ахмедова: Кем вы хотели стать в детстве?

Евгений Первышов: Мы росли в совершенно другой парадигме, все мечтали стать героями. Для нас героями были космонавты-первооткрыватели и участники Великой Отечественной войны (наши дедушки и бабушки).

Марина Ахмедова: Получается, вы стали героем. У вас есть дети?

Евгений Первышов: Четверо: три сына и дочка.

Марина Ахмедова: Кем хотят стать ваши сыновья?

Евгений Первышов: Старшему 21 год. Он поступил в университет, но решил на первом курсе приостановить учёбу и пойти в армию. Сходил, сейчас восстанавливается и продолжит обучение со второго курса. А другие сыновья еще маленькие.

Марина Ахмедова: Они просят вас рассказать об СВО?

Евгений Первышов: Сначала спрашивали, сейчас нет. А мне неинтересно об этом говорить. Да и пока в этом нет необходимости. Повторюсь, я могу больше рассказать о сослуживцах. Могу привести много примеров, как в зону СВО приходят люди абсолютно разных социальных статусов. У них приоритет — защита нашей страны, нашего суверенитета. Это их осознанный выбор. Они приходят на СВО, понимая, что могут оставить там свою жизнь.

Там ты не застрахован от смерти. Можешь сидеть в штабе под бетонными плитами, а туда прилетит ATACMS. В каком-то смысле это даже опаснее, чем быть в первом эшелоне наступающих войск.

Марина Ахмедова: Вы говорите, что на СВО приезжают люди с разным социальным статусом. Почему те, у которых есть деньги и карьера, думают, что без них там не обойдутся?

Евгений Первышов: Могу объяснить выбор друзей и подчинённых, которые работали со мной, а потом присоединились ко мне и служили под моим началом. Нас даже называли краснодарским отрядом. Большинство моих людей до СВО даже в армии не служили. Но приняли решение — стать рядом со своей страной. Многие из них по результатам службы награждены высокими государственными наградами.

Марина Ахмедова: Как вы воспитываете детей?

Евгений Первышов: Даю им свободу выбора будущей профессии. Но не свободу выбора по отношению к своей стране: любить или не любить.

Марина Ахмедова: А как можно заставить любить?

Евгений Первышов: Если родители любят свою страну, если готовы делать для неё определённые вещи, дети это впитывают как губка. Если семья служит для них примером, не нужно ничего объяснять. И так всё понятно.

Марина Ахмедова: Когда отец, имеющий хорошую карьеру и зарплату, идёт на СВО, это и есть лучший урок для ребенка. А если войны нет? Не будешь же ты говорить ребёнку: «Сынок, нужно Родину любить».

Евгений Первышов: Это задача наших педагогов и историков. Тем более, уже были попытки переписать нашу историю и внедрить в систему образования иноагентов. Из-за этого мы едва не потеряли страну.

Поэтому сейчас мы должны говорить о настоящей истории России. Как мы можем забыть о победе, которую наши предки добывали своими руками (мы потеряли 20 миллионов жизней) и которая была относительно недавно?

Марина Ахмедова: Мы не можем. Антигерои могут.

Евгений Первышов: Могут. Но мы же сами позволяли им это делать. Смотрели на это в розовых очках, говорили, что ничего страшного нет. Мол, со своим сыном я сам разберусь. А потом сталкиваешься с тем, что дети черпают информацию из интернета и учебников 10-летней давности. Когда их читаешь, волосы дыбом встают. Я считаю, что мы должны не проиграть еще и второй фронт, который у нас в тылу.

Марина Ахмедова: Ваши сослуживцы, помимо земляков, не смеялись, когда узнавали, что вы депутат?

Евгений Первышов: Они этого до последнего не знали, я не говорил. Никаких преимуществ на фронте депутатский статус мне не давал. Повторюсь, я начинал службу рядовым, а потом постепенно двигался по военной карьере.

Марина Ахмедова: Почему вы решили стать оператором БПЛА?

Евгений Первышов: Так решили на распределительном пункте. Меня направили в подразделения «Барс-Каскад», который сформировал командир Дмитрий Саблин. Он прислал заявку и забрал меня к себе.

Марина Ахмедова: Какой главный урок вы извлекли из СВО?

Евгений Первышов: Проявлять бдительность и внимательность. И никакой халатности: и на войне, и на гражданской службе. Халатность недопустима, даже в мелочах. Если поступил безответственно, либо друзей потеряешь, либо себя.

Марина Ахмедова: Вы описываете конкретный случай?

Евгений Первышов: Таких случаев хватало.

Марина Ахмедова: А как на войне можно допустить безответственность?

Евгений Первышов: Когда командир ставит какую-то задачу и детально расписывает, что необходимо сделать, а ты делаешь по-своему. Когда вам говорят не собираться в группы по десять человек, а вы всё равно собираетесь.

Марина Ахмедова: А это поможет вам в дальнейшей работе чиновником?

Евгений Первышов: Я уже говорил, что многие мои коллеги прошли СВО вместе со мной. Уверен, их подход к выполнению задач на гражданской службе будет совершенно другим. И ответственность они начнут иначе воспринимать, и целеполагание у них уже совершенно другое.

Марина Ахмедова: Ваше обучение по программе «Время героев» проходило на Северном полюсе. Потому что он суров и сам должен был стать учителем?

Евгений Первышов: Это был интересный подход. Обучение длилось месяц. Первые 12 дней — автономное плавание на Северный полюс. Там мы проходили образовательные тренинги. Поскольку мы были без средств связи, возможности отвлекаться на переписку и чтение новостей не было. Общались друг с другом, делились знаниями и навыками, полученными на СВО. За 12 дней мы смогли объединиться. Это важно, потому что следующие модули обучения направлены на командное решение задач, которые ставили педагоги. Мы с ними эффективно справились.

Среди 83 отобранных человек были 24 Героя России. Остальные ребята тоже отмечены государственными наградами. А сам поход на Северный полюс стал подарком для ребят, они это заслужили.