Жительница Владивостока Валерия Глазкова в 2023 году рассталась со своим парнем, студентом Антоном Коноваловым. Разрыв произошёл из-за того, что Антон болезненно ревновал девушку, угрожал и несколько раз бил.

ИА Регнум

Но и после разрыва он не оставил Леру в покое: в течение года преследовал, требовал возобновить отношения. Кусал за руки, чтобы девушка не могла работать массажисткой. В один из дней они встретились на дне рождения общего знакомого. Коновалов избил девушку и толкнул её на стеклянный шкаф. Лера попыталась убежать, но бывший парень догнал её и избил прямо в лесу. Врачи наложили на израненные руки 12 швов.

Еще до избиения Глазкова обращалась в полицию, говорила, что её преследует экс-бойфренд, но заявление там принять отказались.

Угрозы Коновалов записывал бывшей девушке голосовыми сообщениями. Процитировать их трудно, поскольку они практически полностью состоят из нецензурной лексики.

«Таких голосовых сообщений много, «человек» хочет меня убить. Этому «человеку» плевать на жизнь другого, на то, что он изуродовал девочку! Я очень надеюсь, что ты понесёшь своё наказание и наконец-то оставишь в покое меня», — написала Лера, опубликовав записи.

В своём телеграм-канале Глазкова пишет, что и после избиения уголовное дело завели далеко не сразу, а в Морском государственном университете, где учится Антон, на происшествие никак не отреагировали. Известно, что мать Коновалова работает в том же вузе бухгалтером.

Нет границ

О другом недавнем случае преследования в начале июня сообщило региональное издание Ivanovo News. Местная жительница, мать двоих детей Ирина Шестопалова рассказала журналистам, что недавно рассталась с мужем, с которым была в браке 17 лет. Причиной разрыва стали наркотики и агрессия — муж выгнал её с детьми на улицу.

С конца мая мужчина преследует Ирину, не раз пытался применить силу, угрожает, заливал клеем двери её квартиры. К тому же недавно кто-то стрелял по окнам Ирины, но её в это время не было дома. Женщина обратилась к журналистам за оглаской. 26 мая мужа Шестопаловой привлекли к административной ответственности за мелкое хулиганство.

Самой же резонансной за последнее время стала трагическая история преследования, в результате которой погиб Антон Еговцев — заместитель председателя общественного движения «Зов народа». Его зарезал тренер по мотокроссу Дмитрий Матвеев.

Жена убитого, Екатерина, рассказала журналистам, что убийца два года преследовал её и супруга, многократно признавался ей в любви, угрожал, приходил домой к ним и её брату. Екатерина и Матвеев познакомились, когда она была ребенком, но в 2022 году сталкер появился в её жизни, оказывая навязчивые знаки внимания.

Еговцевы обращались в полицию, но заявление у них не приняли: в российском Уголовном кодексе нет статьи, по которой можно было бы привлечь преследователя — их также называют сталкерами.

На суде Матвеев назвал Екатерину «любимой девушкой» и заявил, что они планировали быть вместе. Сейчас он под стражей.

Нет статьи

Само понятие «сталкинг» в юриспруденции — относительно новое и впервые было закреплено в законе против преследования в Калифорнии в 1990 году.

Сейчас сталкерам грозит уголовная ответственность в США, Германии, Великобритании, Польше, Норвегии, Канаде, Индии, Австралии и некоторых других странах. В России преследование не криминализировано. Только если преследователь переступит закон, например будет угрожать жертве или его семье, тогда его можно привлечь к ответственности, рассказал ИА Регнум адвокат Арам Мурадов.

«Если сталкер каким-то образом получит доступ к личным данным жертвы и будет их распространять, за это его тоже можно наказать. Но нужно понимать, что, например, угрозу жизни или здоровью еще предстоит доказать, а сделать это непросто. Из-за этого сталкеры и чувствуют себя уверенно», — говорит Мурадов.

Ключевое — собрать доказательства преступной деятельности преследователя. Если он рассылает сообщения, порочащие вашу честь, его можно привлечь по статье о клевете (128.1 УК РФ). Угрожает избить или покалечить — статья 119. Нарушает неприкосновенность частной жизни — статья 137, нарушает тайну переписки и телефонных разговоров — статья 138.

Психологи объясняют: сталкер действительно может верить в то, что жертва любит его, что их ждёт совместное счастье, а отказы — только кокетство или желание продлить ухаживания. При этом преследователями могут быть вполне здоровые психически люди, которые никогда не обращались за помощью к профильным специалистам и не вызывали подозрений у своего окружения.

«Человек, помешанный на контроле, также может вести себя навязчиво: следить, выяснять подробности жизни объекта своего интереса, расспрашивать друзей и соседей жертвы. Потеря контроля для такого человека сродни катастрофе, ведь в его представлении это неизбежно ведёт к страданиям», — отмечает в разговоре с ИА Регнум психолог, когнитивно-поведенческий психотерапевт Олеся Пономарёва.

Нет инструментов

Разумеется, жертвами сталкинга становятся не только женщины. Всем пострадавшим психологи обязательно рекомендуют обращаться в полицию. Преследователь может как минимум испугаться проблем с правоохранителями и отстать.

При этом формально обращение в полицию может закончиться только увещевательной беседой сотрудника правоохранительных органов со сталкером — никак иначе его наказать нельзя, рассказал ИА Регнум бывший оперативный сотрудник РУОП МВД по Москве Михаил Игнатов.

Он отметил, что слышал много историй о сталкинге и сценарий в них практически совпадает: преследователь делает жизнь жертвы невыносимой, не переходя допустимого Уголовным кодексом. Бывшие парни и мужья, отверженные влюблённые мучают девушек звонками, подарками, подстроенными встречами, пишут и звонят их новым партнёрам и родственникам, зачастую даже не угрожая, а навязывая внимание: «Ну, как ты там, не скучно, не одиноко? Может, нужна какая-нибудь помощь?».

Одной девушке, которая рассказала Игнатову свою историю, сталкер подбрасывал под дверь специфический «подарок» — пачки презервативов с записками «Не забудь воспользоваться».

«Конечно, всё это создает атмосферу психологического давления, и люди обращаются в полицию. Но сотрудники полиции ничего сделать не могут! В Уголовном кодексе такой статьи нет, нет практически никаких инструментов воздействия на таких граждан.

Его пригласят по факту заявления, проведут беседу, получат от него пояснения, и всё. Максимум — его предупредят, что подобные действия могут закончиться дракой и даже поножовщиной с новым мужчиной преследуемой девушки», — сообщил Игнатов.

При этом, отметил он, если у жертвы вообще не принимают заявление, а тем более шутят или относятся к её страху несерьёзно — виноват дежурный. Ему грозят увольнение и даже уголовное дело.

Если бы в России был закон о борьбе со сталкерами, защитить жертву стало бы легче, говорит экс-оперативник РУОП МВД. Помог бы, в частности, запрет на приближение агрессора к жертве, нарушение которого повлечёт за собой сперва административное, а затем и уголовное наказание.

«Запрет может распространяться на любые действия: подарки, знаки внимания, переписка в соцсетях, улыбки — полный запрет на всё. Если нарушил, заплатит административный штраф — 100–200 тысяч. Повторно нарушил — можно привлечь к уголовной ответственности или принудительным работам: поработает бесплатно, покрасит заборы, потрудится на стройке народного хозяйства, в больнице — и появится «стоп» в голове», — считает Михаил Игнатов.