Говорят, России оппозиция нужна. Какая?
В политике сложно быть эгоистом, сказал Дмитрий Песков, посетовав, что эгоизм Навального не давал ему объединиться с другими оппозиционерами, будь то Гудков, Собчак или покойный Немцов.
«А без оппозиции — без реальной оппозиции — страна жить не может. Оппозиция должна быть», — прибавил пресс-секретарь президента.
Несколькими днями ранее Владимир Путин в своем обращении к гражданам указал на любовь к Родине как фактор, объединяющий россиян с различными политическими взглядами. А еще раньше, в ночь выборов, один из экспертов высказал пожелание, чтобы за новый срок Путина в стране сформировалась оппозиция. Казалось бы, среди кандидатов в президенты все, кроме одного, были оппозиционеры, при этом являвшие собой сильно разношерстную компанию. Так чем же они не потрафили избирателю и как можем мы представить себе того самого жизненно необходимого стране оппозиционера?
В ХХ веке надо оставить и никогда не возвращаться больше к той системе, в которой партии, властные или оппозиционные, представляют собой те или иные общественные группы. Они должны представлять собой совокупность народа. Всякий другой подход ведет к разделению царства в себе, а, по меткому выражению одного крупного деятеля (кстати, оппозиционного), царство, разделившееся в себе, не устоит. Выходов видится два. Один легкий, как известно, ведущий в ад: это понижение экспертности, образованности и способности мыслить у массового избирателя. Этот путь, на котором демократия превращается в «демоверсию», избран теми, кто делает ставку на манипуляцию, шельмование или, напротив, обещание несбыточного. В исполнении Запада мы наблюдали этот прием за последние десятилетия неоднократно, так неужели России, с её многовековой традицией почитания правды, стоит стремиться в то же болото? Очевидно, что нет, а значит, наш путь — в противоположную сторону ко второму, сложному, но органичному для России пути.
Отсюда можно начинать мысленно строить облик оппозиции, столь необходимой, по словам Пескова, современной России. Такая оппозиция должна обладать честностью перед народом, личной порядочностью и экспертностью. Экспертностью не меньшей, чем у действующей власти. В противном случае мы имеем кандидатов на высшие должностные посты, которые до начала избирательной компании и не вспоминали о существовании сограждан, не понимают нужд государства и общества и не представляют способов их удовлетворения, цепляются за частности и рассчитывают на манипулятивные технологии. А если это будет отброшено, то в чём же тогда будет состоять конкуренция на политическом поле?
В здравой оценке действующих и перспективных направлений развития страны. В качестве примера оценки противоположного толка можно привести священных коров нынешней власти: безудержное поклонение либерализации экономики, мантру о развитии малого и среднего бизнеса и «проектный подход», приводящий к топтанию на месте под эгидой шквального размножения государственных программ. В таких условиях под велеречивые словеса об улучшении человеческого капитала происходит разложение структур, ответственных за жизнь и благополучие человека, будь то образование, медицина или общественная безопасность. Электронизация всего и вся, электронные услуги всякого рода и улучшение систем связи — дело прекрасное и нужное, если оно связывает получателя с реально предоставляемыми возможностями. В противном случае эта форма начинает поглощать собственное содержание, тут-то и появляется почва для бесконечных передергиваний. Грубо говоря, возможности через интернет записаться на пример к врачу растут, а число фельдшерско-акушерских пунктов падает.
Эта аналогия действует и в медицине, и в образовании, и в безопасности: если всё идет по пути упрощенчества, то на выходе страна получит болезни, неграмотность и чрезвычайные ситуации. Примечательно, что, понимая базовые закономерности существования государства, и власть, и системная оппозиция, и большая часть несистемной рассуждают об интересах государства. Воспринимая их под углом собственных убеждений, вновь порождая ситуацию раздробленности и нездорового «политического рынка». Александр Зиновьев, перековавшийся антисоветчик, говорил, что должно быть две компартии: условно компартия «Спартак» и компартия «Зенит», главное, чтобы обе были коммунистическими. Эта шуточная метафора вполне серьезно применима и сейчас, и вот почему.
Важным ресурсом в наше время становится способность делать разумные выводы из практики. А практика показывает, что либеральная прослойка уже имела свой шанс повлиять на «государственные интересы», использовала его более, чем полностью, и с треском провалилась. Если, конечно, не считать успехом сотни долларовых миллиардеров, которые теперь больше дрожат за свое богатство, нежели за интересы страны. Или это не так и они теперь — сплошь социально ответственные бизнесмены? Либералы умудрились провалить даже то, где, как казалось сначала, им провалиться невозможно: уничтожив советскую идеологию, они бросились налаживать отношения с Западом и доналаживались до ситуации, которую мы сейчас наблюдаем. Такой конфронтации не видывал и поствоенный СССР. Скажут, что это Путин виноват? Ничего подобного. Первые звоночки раздались еще во время югославского противостояния, когда обалдевшая ельцинская Россия столкнулась с тем, что ее мнение в грош не ставят и дербанят на куски страну, не обращая внимания на чей-то комариный писк.
Политическая система страны — это инструмент, с помощью которого она достигает определенных целей, будучи единой. Цели, заявленные либеральной перестройкой, провалены под свист и улюлюканье про плюрализм, гласность и прочие слова, потерявшие свое содержание. А ведь это не пустая потеря, и массовое неверие страны в демократию обязательно оборачивается неверием в собственные силы и опасностью разрыва отношений между властью и народом. Случись такое, не дай Бог, в действительности, и все рассуждения об исторической перспективе станут пустым сотрясанием воздуха.
Но оппозиция, тут Песков прав, в стране нужна именно в силу того, что властные структуры склонны замыкаться в удобных для себя решениях, которые избавляют от необходимости двигаться дальше. Но если участие оппозиции принимается, то придется прислушиваться к требованиям и выполнять их, буде они разумны и обоснованы, иначе все выродится в болтовню и карманных оппозиционеров, которые не представляют интересы народа, а служат передаточным механизмом для воздействия на определенные группы. Тут у нас оппозиция для школьников, тут — для жен олигархов, тут — для пенсионеров…
Чем дальше, тем больше реальность показывает, что такой подход становится все менее эффективен. А вот эффективность могла бы показывать оппозиция, которая признает реальные проблемы, обозначает их достоверно, со статистическими данными и анализом развития событий. Такая оппозиция не состоит из профессиональных манипуляторов и демагогов, а включает в себя экспертов, способных и указать проблему, и предложить вменяемый способ ее решения. В этом ключе особенно отвратительны должны стать призывы решить тактические проблемы за счет сдачи стратегических позиций страны. Если власть озабочена будущим народа, то вместе с решением экономических, оборонных и внешнеполитических задач она должна заняться улучшением политической системы, иначе даже успешные завоевания не будут ни долговременными, ни устойчивыми. Поэтому если власть говорит, что оппозиция нужна — то было бы очень полезно, если б оппозиция не формировалась в виде устройства для слива негативной энергии населения, а преследовала более разумные цели.