Трагедия в школе подмосковного Одинцова — особый и особенно тяжелый случай. Пятнадцатилетний подросток убил десятилетнего школьника, тяжело ранил еще нескольких учеников и охранника.

Иван Шилов ИА Регнум

Убивал хладнокровно — большим ножом, который отчётливо виден на кадрах, снятых камерой преступника.

Убивал ни за что.

Просто потому, что «No Lives matter» («Никакие жизни не важны») — так написано у него на майке. И очевидно, что парень этот не какой-то туповатый отморозок, а что называется «в курсах»: знает про BLM и демонстрирует эту свою эрудицию с помощью ножа.

Такой экземпляр — нечто среднее между норвежским Брейвиком, про которого уже все как-то позабыли, и британским джихадистом, недавно устроившим резню в лондонском метро. Плюс возраст — 15 лет. Хочется добавить — «всего». Но, согласно новой редакции некоторых статей УК РФ, нужно говорить — «уже».

Потому что полноценная ответственность за такого рода деяния, которые квалифицируются как несомненный акт терроризма, наступает с 14 лет.

В мотивах этого преступления уже начала разбираться следственная группа и, надо полагать, сумеет разобраться. Но вот с чем предстоит разобраться всем нам как гражданскому обществу, так это с мотивами тех обитателей интернет-пространства, которые наперебой и с каким-то сладострастием выкладывали видео убийства школьника, сделанное одинцовским террористом.

Да, мы живём в эпоху всеобщей виртуализации — глобального переселения народов во Всемирную сеть.

Благодаря стремительному технологическому скачку за последний десяток лет практически каждый землянин сегодня в состоянии поселиться в интернете, создав свой блог. И транслировать из этого блога самые разнообразные послания с самым разнообразным контентом. Желательно таким, который привлечёт как можно больше посетителей, регулярных читателей и подписчиков.

Сегодняшняя интернет-реальность такова, что блог превратился во второй, а для многих и в первый дом. В нём живут-поживают и даже добра наживают. Потому что блогеры-тысячники и тем более миллионники привлекают рекламодателей, отсюда и доход. Временами весьма не слабый.

Отсюда и понятная стратегия блогерства — размещать максимально хайповый контент, особенно такой, где разыгрывается смертельная драма, где человек расстаётся с жизнью насильственным путём или в результате каких-то природных или техногенных катастроф. Недаром Александр Пушкин ещё в своё время подметил:

Всё, всё, что гибелью грозит,Для сердца смертного таитНеизъяснимы наслажденья —Бессмертья, может быть, залог!

Памятуя эту мудрую констатацию «Солнца нашей поэзии», можно было бы вот эту блогерскую погоню за хайпом и оправдать, и простить. Ведь никуда не деться, если не только у блогера, но и у нас всех эти самые «неизъяснимы наслажденья» от рожденья присутствуют.

А потому — не надо ханжества, говори и показывай, что хочешь, главное — будь первым, собери миллионную аудиторию.

И ведь действительно показывают! Даже не ссылаясь на Пушкина, а просто потому, что хотят. А это ставит нас перед неожиданным вопросом: а что происходит с нами, с людьми, когда мы переходим в виртуальный мир, когда становимся блогерами с разными цифровыми аватарами?

Что такое блогерство вообще: способ творческой самореализации или канал для трансляции самых худших человеческих качеств?

Ну вот вернёмся в Одинцово.

Подросток по каким-то неясным пока причинам совершил непоправимое — отнял жизнь у десятилетнего мальчишки. Опять же неясно, выживет ли взрослый охранник. Сделал он это, демонстрируя тезис, что ничья жизнь ничего не значит. В том числе и его собственная жизнь. Зафиксировал всю свою смертельную эскападу на видео и запустил в Сеть.

Как отнестись к тем каналам, которые это видео, сделанное убийцей, размещают у себя, тиражируя тем самым его чудовищный месседж: жизнь ничего не значит?! Не получается ли так, что блогерское хайпожорство, крысиные бега наперегонки (кто раньше и больше покажет крови) — сродни соучастию в убийстве?

Причём такой блогер не имеет права воспользоваться знаменитой формулой Ильфа и Петрова: «Не корысти ради, а токмо волею пославшей мя жены». Потому что, независимо от воли имеющейся или не имеющейся жены, делается это в значительной степени именно «корысти ради».

То есть ради наслаждений, вполне, как бы выразился Пушкин, «изъяснимых».

Есть ещё один мотив, подвигающий некоторых наших сограждан, ставших блогерами, включаться в гонку за сенсацией, пренебрегая всеми писаными и неписаными нормами нашего общества — тщеславие. То есть тщетная слава, которая в предельном варианте представлена Геростратом.

Простите за преувеличение — далеко не каждый блогер сжигает храм в своём поселении, чтобы запомниться и навсегда войти в историю. Но, согласитесь, есть нечто геростратовское у того, кто торопливо размещает в блоге сцену какого-нибудь зверства с тем, чтобы все узнали — это я!

Опять же, можно придумать ещё много причин и поводов для «оправдания» блогерской страсти к первопроходчеству в любых даже самых сомнительных случаях.

Но, думается, что с точки зрения благоустроенного гражданского общества пора в этих делах навести порядок. И вместо метафорического определения размещения террористического контента как «соучастия» ввести такое определение как строго юридическое.

Ведь террористы, публикующие кадры своего преступления, рассчитывают на тираж. Очень возможно, что этот несчастный Тимофей К., знай он о том, что его видео никто и никогда не запустит дальше в Сеть, что оно не наберёт миллионы просмотров, не пошёл бы и убивать.

Вопрос о том, показывать или не показывать зло, — открытый. В своё время Элем Климов снял страшный фильм о преступлениях нацистов, назвав его «Иди и смотри!». Он сделал это для того, чтобы зло никогда не повторилось.

В случае же с блогерским хайпом хочется посоветовать нам всем: «Сиди и не смотри!».