Новость о задержании в Польше археолога Александра Бутягина буквально ввергла меня в оцепенение. Ведь я виделся с Александром каких-то две недели назад.

ИЗВЕСТИЯ/Эдуард Корниенко

На семинаре кафедры археологии Санкт-Петербургского университета «Боспорское царство и варварский мир» он прочитал доклад, единодушно признанный коллегами лучшим в тот день.

После семинара Александр делился планами небольшого турне: его пригласили прочитать несколько лекций в Европе.

Заведующий сектором античной археологии Эрмитажа и многолетний начальник экспедиции, исследующий древнегреческий полис Мирмекий (в городской черте современной Керчи), Александр Михайлович Бутягин — не просто один из ведущих наших специалистов по классическим древностям. Это добрейший, интеллигентнейший человек, глубоко погруженный в культуру Древней Греции и далёкий от любых политических перипетий.

Он обладает редким для современного академического исследователя даром — рассказывать о предмете своих учёных изысканий так, чтобы заинтересовать широкую непосвященную аудиторию.

На различных видеосервисах в интернете вы можете без труда найти буквально десятки часов лекций, выступлений, интервью, в которых Александр Бутягин увлекательно рассказывает об истории и культуре античности. Включайте любой ролик наугад — гарантирую, вам будет интересно. Сотни тысяч просмотров этих выступлений тому подтверждение.

Популяризацией науки Бутягин занимается не только в стенах разнообразных аудиторий. Любители древностей имеют возможность непосредственно осматривать их в сопровождении Александра в качестве гида.

Когда мой добрый знакомый (сотрудник крупной отечественной финансовой корпорации и непримиримый сторонник ликвидации Украины) узнал, что я буду на одном мероприятии с «самим Бутягиным», то просил обязательно поинтересоваться, планирует ли он возобновить свои экскурсионные поездки по знаменитым памятникам Древнего мира — в Иран, Египет, Италию.

Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что Александр Бутягин сегодня один из самых известных, если не самый известный, русскоязычный археолог. Поэтому неудивительно, что часть его аудитории проживает и за пределами России. Именно на неё был ориентирован «европейский тур» Бутягина.

На лекции о «Последнем дне Помпей» (а Александр ведет раскопки одной из римских вилл, погребенных извержением Везувия) в Амстердаме, Праге, Варшаве и Белграде собирались и наши релоканты, и украинские беженцы, и прочая культурная публика, живущая в Европе и владеющая русским языком. Именно во время этой поездки поляки его и захватили (по-другому это назвать нельзя).

Его содержание под стражей, а тем более экстрадиция на Украину — это вопиющее издевательство. Я уверен, что в этом со мной согласится любой настоящий учёный, включая польских и украинских коллег, многие из которых близко знакомы с Александром.

Украинские обвинения Бутягину заведомо абсурдны.

Для того чтобы оценить это, нужно сравнить новость о задержании Бутягина с другим недавним сообщением: об изъятии украинскими силовиками в киевском офисе бизнесмена Валерия Горбатова (в прошлом крымского премьер-министра времён Кучмы и многолетнего депутата Рады) коллекции в 8000 (!!!) экспонатов. Впрочем, даже по опубликованным фотографиям можно усомниться в аутентичности некоторых артефактов, чем часто грешат подобные нелегальные собрания украинских коллекционеров.

И это собрание лишь одного украинского элитария, оказавшегося неугодным нынешнему режиму и потому попавшему под «раскулачивание». Но таких Горбатовых в Киеве множество. Украинские политики и олигархи не таясь собирали частные коллекции древних артефактов, оборот которых официально запрещен.

Так, пришедший к власти после переворота 2004 г. Виктор Ющенко открыто коллекционировал керамику трипольской культуры эпохи энеолита, которую он считал древнеукраинской. Близкий к нему олигарх Сергей Тарута (после переворота 2014 г. назначенный губернатором Донецкой области и изгнанный из ДНР) опубликовал даже целый каталог принадлежащей ему коллекции, в которой особое место занимали ювелирные украшения античной эпохи.

Нужно ли говорить, что все эти предметы были добыты в результате нелегальных раскопок.

Учитывая, что там имелись украшения самого высокого статуса, из числа тех, что не найдешь в поле с металлодетектором, то добыть их можно было только в результате масштабных земляных работ с привлечением тяжелой техники. А наибольшая концентрация гробниц, из которых можно извлечь подобные находки, фиксируется именно в Крыму.

Рассказы о том, как курган раскапывался с применением бульдозеров и подъемных кранов в окружении людей, вооруженных автоматами, я не раз слышал от крымских коллег. Да и зачем далеко ходить — последний такой случай, преданный огласке, имел место в Николаевской области Украины в 2020 г.

Естественно, грабительские работы такого масштаба и оборот добытых ценностей не могли осуществляться без ведома властей и силовиков. Есть все основания считать, что крышеванием грабительских раскопок в Крыму занималась непосредственно СБУ.

В то же самое время экспедиция, которой с 1999 г. руководил Бутягин, все свои находки (в том числе уникальный клад золотых монет-кизикинов) передавала в фонды Керченского заповедника — на тот момент украинского государственного учреждения.

О том, в каких обстоятельствах тогда приходилось работать в Крыму археологам, он сам рассказывал в интервью фонду «Открытая археология»:

«Когда мы нашли этот клад, сказать о нем было довольно боязно. В городе, где на тот момент иногда по полгода людям не платили зарплату. Где буквально нищенствовали люди. А тут рядом мы таскаем монетки, каждая из которых может стоить 30 000 долларов…

Но я помню, что у меня было острое чувство радости от того, что у грабителей — а на тот момент процветало ограбление в окружающих некрополях, часто грабители даже не скрывались и просто на глазах у археологов вели свою работу, а все на это смотрели наплевательски — мы вырвали такую прекрасную находку, что она будет принадлежать людям, что ее будут изучать, ее могут видеть».

Историю находки этого клада мне рассказывал сам Александр, когда я привёз на экскурсию в Мирмекий своих студентов. Я сам тогда работал на раскопках в Керчи, могу подтвердить, что описанная им атмосфера была именно такой.

Это было в 2005 г., в тот год, когда в Киеве к власти пришел большой любитель археологии, и я хорошо помню, что тогда Украина внезапно без всяких объяснений остановила выдачу открытых листов (разрешительных документов на право проведения археологических изысканий) экспедициям с российским участием. Исследователи уже прибыли на места раскопок, но были вынуждены неделями ждать решения киевских чиновников, впустую растрачивая драгоценное время полевого сезона и скудные средства на его проведение.

Русские археологи уже тогда были костью в горле «патриотичных» украинских олигархов, частные собрания которых лишались крымских сокровищ. С возвращением полуострова в состав России масштабы научных работ возросли буквально на несколько порядков, и теперь крымские древности становятся достоянием науки в таких объемах, которые для Украины просто невообразимы.

Сегодня именно отсутствие разрешения от Украины на проведение раскопок, которыми Александр Бутягин руководит с 1999 г., ставят ему в вину.

Если быть точным, то он обвиняется по ч. 4 ст. 298 УК Украины «Намеренное незаконное частичное разрушение объекта культурного наследия, учиненного по отношению к памятнику национального значения с целью поиска движимых предметов, происходящих из объекта археологических исследований».

Эта статья была нацелена именно на процветающих на Украине «черных копателей», а по ней собрались судить одного из самых квалифицированных археологов Европы.

Что в принципе отличает научные раскопки от грабительских? Наличие бумажки с государственной печатью?

Критерий научности — это следование определенной методике. Государство в лице своих органов лишь удостоверяет её соблюдение, определяющее научный характер работ. Но критерий этой научности вырабатывает не государство, оно просто не имеет для этого советующих компетенций, а научные институции, т.е. в конечном итоге сами ученые.

По версии украинской прокуратуры, противоправный умысел незаконно разрушить украинское культурное наследие с целью извлечь из него движимые предметы внезапно возник у Бутягина в 2014 г.

Людям, выдвинувшим эти обвинения, невдомёк, что целью профессиональных археологов являются даже не «движимые предметы», за которыми охотятся грабители и коллекционеры, а прежде всего информация о древнем обществе и культуре, которая сокрыта не в отдельных находках, а в целых археологических комплексах — жилых или храмовых постройках, фортификациях, планировке улиц и площадей, погребальных сооружениях.

Отдельные находки лишь помогают интерпретировать эти объекты. Извлеченные из контекста они заметно теряют в информативности.

Украинская прокуратура вменяет Бутягину намеренное разрушение объекта культурного наследия. Но исследуя памятник, археолог тем самым уничтожает его. Это аксиома. Этому учат на первом курсе университета. Раскопанное погребение, изученный культурный слой перестают существовать.

Именно поэтому так важен уровень компетенции раскопщика, его квалификация. У Александра Бутягина они соответствуют самым высоким мировым стандартам.

Со стенаниями относительно археологических памятников Крыма, «уничтоженных» российскими учёными, по степени цинизма и лицемерия может сравниться только кампания по возвращению «украинских детей».

Лучшее, что ждёт этих детей на Украине, — это передача их асоциальным родственникам, у которых само же украинское государство этих детей изъяло в детдома.

А что может случиться с теми, кому повезёт меньше, могут рассказать несчастные родители, которые мечутся в поисках своих детей, принудительно эвакуированных из прифронтовых районов и как в воду канувших.

А дальше можно вспомнить закарпатского педагога Дениса Вароди, давшего показания о том, как он сам натуральным образом продавал детей в Европу на органы. Или взять недавнюю историю о девочках-сиротах, вернувшихся беременными с благотворительного отдыха в Турции, организованного фондом под патронатом Елены Зеленской. Наконец, скандал о продаже за границу детей-сирот прямо сейчас развивается в Одессе.

Всё это не выдумки российской пропаганды, а факты, вопиющие настолько, что на них не смогли закрыть глаза даже украинские правоохранительные органы.

Но тем, кто льёт крокодильи слезы по «депортированным украинским детям», плевать и на эти факты и на этих детей. Их задача подвести Россию под формальные признаки, описанные в конвенции ООН о геноциде, а заодно сформировать мнение эмпатичных дамочек «за все хорошее», не привыкших вникать в детали.

Так и деятели, объявляющие сегодня Бутягина в уничтожении «украинского культурного наследия» (а застрельщиками этой кампании являются банальные «соросята»), абсолютно равнодушные к археологии, всего лишь «бойцы информационного фронта» и винтики украинской военной пропаганды.

И последнее.

Каждый археолог сталкивался с вопросом профанов: «Ну что, золото нашли?».

Когда-то Александр Бутягин на это терпеливо объяснял, что вероятность найти драгметаллы посреди городской застройки примерно одинакова что для древности, что для наших дней. Так он говорил, пока в 2003 г. его экспедиция не открыла тот самый клад в 99 монет г. Кизик, сделанных из сплава золота и серебра. Это была невероятная удача, которая выпадает раз в жизни, да и то далеко не каждому.

А спустя 19 лет, день в день, 20 августа 2022 г. экспедиция Александра Бутягина при раскопках Мирмекия (мягко говоря, не самого большого и богатого античного города даже по меркам Крыма) нашла еще один клад: 30 золотых монет, большинство из них статеры чеканки Александра Македонского.

Этим удивительна археология. Наука, требующая не только строгой методики, энциклопедических знаний, скрупулёзного анализа, но и удачи.

И я искренне надеюсь, что невероятная удача Александра Бутягина и на этот раз улыбнётся ему. И скромный ученый, попавший в жернова геополитического противостояния, вскоре вновь будет спешить к себе на службу мимо атлантов, держащих серое питерское небо на своих каменных руках.