Наши регионы, вошедшие в состав Российской Федерации в 2022 г., принято называть «новыми», хотя на это обычно возражают: какие же они новые, это исторические русские земли. Но противоречия тут нет: Новороссия, Новая Русь — историческое название нашего края. А вот проблемы, которые встали перед нами, — действительно абсолютно новые.

ИА Регнум

Наша реинтеграция — задача беспрецедентная по масштабу, и проблемы в ней под стать. И речь далеко не только о социальных или экономических вопросах. Мы по-новому открываем друг друга, и, чего уж греха таить, не всегда открытия оказываются приятными.

И одним из таких открытий стали мигранты из стран Центральной Азии. Их поведение. Их настроения. Их количество. Низкий уровень образования, незнание языка, нарушение закона и нежелание встраиваться в российское общество делает мигрантов не только чуждыми, но и опасными в соседстве.

Все эти проблемы открыто озвучиваются на высоком уровне — вспомним недавние выступления главы Следственного комитета Александра Бастрыкина.

Меня, да и не только меня, а многих жителей новых регионов серьёзно волнует эта тема, поскольку подобной проблемы в нашей жизни ранее не существовало.

Нет, конечно же, мой родной Херсон имел опыт общения с мигрантами из экзотических стран, например Вьетнама. Был когда-то такой ХБК — Херсонский хлопчатобумажный комбинат. Монстр среди подобных комбинатов (во времена «незалежности» ушел в небытие). Я работал там в 1987 г., а с нами работали вьетнамцы: спокойные, трудолюбивые, не воруют. Последний пункт вообще откровенно пугал.

Жили в общежитиях на Илюши Кулика (был в Херсоне такой юный подпольщик, герой Советского Союза посмертно), кучковались в своём сообществе, никого не цепляли. Конфликты, конечно, бывали, но, насколько знаю, во всём виновата горилка и неуёмная страсть некоторых херсонцев узнать поближе «нявнявчиков», как на сленге называли вьетнамцев.

Но в целом было нормально. В начале 90-х они уехали.

Ещё были уругвайцы, это были мои одноклассники. Я сохранил о них тёплые воспоминания. Хорошо играли в футбол, были бесконфликтны. У них там что-то случилось в Уругвае в 1970-х, и Союз их принял, дав жильё и работу. Кстати дети (мои одноклассники) все хорошо говорили по-русски, а вот родители, конечно, ни бум-бум.

Но вот оказавшись по призыву в советской армии, херсонец уже понимал, что жители экзотических краёв бывают разные. И драки были. И стенка на стенку. С «нашей» стороны, как правило, русские, украинцы, молдаване и прибалты. С той стороны — Средняя Азия и Закавказье, но без грузин.

Но! Никаких ножей, палок, монтировок и тем более «калашей». Всё по-честному.

Для меня это всего лишь армейские воспоминания. А для кого-то — целая жизнь.

В Крыму живёт мой товарищ родом из Днепропетровска, познакомились уже здесь. Он офицер Советской армии, вынужден был выехать на Украину из Таджикистана в 1991 году. Жить там было невозможно. Порассказывал уж, чего там с русскими творилось.

Или вот соседи мои, молодая пара. Жили этажом выше в Херсоне. Детьми с бабушкой были вынуждены уехать из Казахстана в 1992 г. Причина та же.

В соседнем подъезде — азербайджанцы. Русский толком так не выучили, но абсолютно бесконфликтная семья. Тоже бежали в 1990 г. из… Азербайджана. Я их истории в подробностях не знаю, но по ходившим во дворе слухам — спасали русских, да так спасали, что и самим пришлось уехать.

Для тогдашнего комсомольца-космополита, не видящего разницы в национальностях, это был шок. Непонимание.

И я отдаю себе отчёт, что подобные межнациональные конфликты — проблема искусственная. Одним нужно власть удержать, другим — реализовать геополитические комбинации, третьи на деньгах помешались — вот и разжигают.

Но то, что я увидел в России, меня повергает в ступор. Посмотрите криминальную хронику: каждый второй с ножом, кто побогаче — с травматом или огнестрелом. Законы не уважают, на полицию плюют, за малейшее замечание готовы убить. Только вдумайтесь. Убить за замечание!

Ну что у них там, война в том же Таджикистане или Узбекистане? Нет. Вроде на вид даже всё благополучно. А откуда такой уровень агрессии? Неспровоцированной агрессии.

Для чего же их пускают в Россию, зачем дают гражданство? Ведь очевидно, что они не собираются становиться частью общества.

На сейте Международной организации по миграции — официальной структуры ООН — прямым текстом сообщается:

«Региональная программа по миграции в Центральной Азии и России (CARM), направленная на снижение бедности в Центральной Азии, является комплексной программой в сфере трудовой миграции и объединяет деятельность Международной организации по миграции, агентства ООН Женщины и Всемирного банка, при финансовой поддержке Правительства Великобритании (UKAID/DFID)».

Неужели нужно специально доказывать, что в нынешних обстоятельствах вся эта программа должна быть свёрнута?

Но складывается впечатление, что миграция уже подпитывает сама себя, даже если её и свернуть.

Знаете, как идёт вразнос дизельный двигатель? Любые регулировки бесполезны. Но существует проверенный способ остановить такой нештатный и опасный режим работы: перекрыть доступ кислорода.

А кто выступает кислородом миграции? Приведу маленький пример. В Севастополе строится грандиозный историко-археологический парк «Херсонес Таврический». Среди рабочих-строителей не встретишь русского лица.

Мои добрые друзья, тоже херсонцы, живут теперь в тех краях. Им немного грустно от происходящего, ведь они бывали в Севастополе и до СВО.

В городе упал общий уровень безопасности и вообще культура поведения на улицах. Это выливается в мелкие бытовые конфликты, притом что, по словам очевидцев, зачастую именно мигранты выступают зачинщиками.

Интересен и финансовый вопрос. Со слов одного мигранта, зарплату им перечисляют напрямую в их страну. На его открытую там банковскую карту. И это далеко не 30 000 рублей. А зачем такая странная схема?

Но самое грустное, что местные строители устроиться не могут. Поэтому трудятся по «шабашкам» либо у местных застройщиков за меньшие зарплаты.

Аналогичные сообщения приходят и из Мариуполя. Да, город восстал из руин, но за фасадом этого несомненного достижения встают всё те же вопросы о приоритете рабочей силы из тех самых стран Центральной Азии, так нуждающихся в «снижении бедности».

Какой в этом смысл? Доказать, что мы такие толерантные и многонациональные, что готовы подвинуться, лишь бы нашим бедным соседям плохо не было?

Конечно, бесконтрольная и криминогенная миграция — это следствие, а не причина. Причина — это неумное желание материального. Надувая кредитно-ипотечный пузырь, зарабатывают все — банки, застройщики, производители стройматериалов и все вторичные структуры, связанные с этим явлением.

Неужели все настолько одержимы этим пресловутым экономическим ростом, что готовы для его достижения на любые компромиссы? В том числе и компромисс в сфере безопасности тыла во время серьезного конфликта.

Ну вот кому этот экономический рост в итоге нужен, если есть риск реально потерять контроль над ситуацией? Франция не пример? А Турция, где на днях прокатились погромы, не предостережение?

Честно скажу, думал и думаю, что вся эта программа переселения, «направленная на снижение бедности в Центральной Азии», реализуется для подрыва основ безопасности России. Но невозможно представить, что это происходит без удовлетворения алчности некоторых ответственных лиц в самой России. О чем думают эти люди? О том, что надвигающаяся катастрофа их не коснётся?

Мне они напоминают тех украинских чиновников, которые в своих интересах давали зелёный свет неонацистам, а теперь в одной лодке с ними идут ко дну. А экономический рост как-то резко стал не нужен. Не до него стало.

Жаль, нет такой машины времени, которая показала бы последствия твоих действий. А российским чиновникам от миграции необходимо было бы их показать. Лучше, конечно, до этого не доводить.

В завершение хотел бы сказать одно.

Все города Новороссии были многонациональными поселениями, где удобно было и грекам, и русским, и болгарам, и евреям. И Одесса, и Мариуполь, и Херсон с Николаевом, и Запорожье. Никого не выпячивали, никого не унижали.

Поэтому, когда по нашим улицам пошли «марши дружбы» с речёвками «москалив на ножи!», мы сперва даже опешили. И ножи у них были, а у кого-то и травматы с огнестрелами. Всё это потом пошло в дело на Майдане в Киеве, на улице Рымарской в Харькове, при разгоне антимайдана в Запорожье и Николаеве и, конечно же, 2 мая в Одессе.

И вот сегодня, вглядываясь в мигрантов, я узнаю наших галичан: таких же сплоченных со своими и агрессивных к чужим. Среди них было немало вполне нормальных и, кстати, весьма трудолюбивых людей. Радикалов-бандеровцев даже среди галичан — очевидное меньшинство. Но как социальная группа они оказались разрушительной силой.

При взгляде на ситуацию с миграцией в нас просыпаются уже оставшиеся, казалось, позади страхи. Ведь мы в России, и дальше уезжать нам некуда.